[свободная трибуна] Задачи государственной киберважности
Задачи государственной киберважности
Новая <Доктрина информационной безопасности РФ> должна быть принята в 2016
году на смену действующему документу от 2000 года. <Ъ> удалось ознакомиться
с ключевыми
положениями проекта документа. В нем сказано, что информационное
пространство все чаще используется <для решения военно-политических задач, а
также в террористических
и иных противоправных целях>. Авторы новой доктрины выделяют пять блоков
угроз национальной безопасности страны в информационной сфере. Судя по
частоте
упоминаний, главной угрозой власти РФ считают использование современных
технологий для дестабилизации внутриполитической и социальной ситуации в
стране.
Ныне действующая <Доктрина информационной безопасности РФ> была принята еще
в 2000 году. О подготовке нового документа взамен уже не соответствующей
сегодняшним
реалиям доктрине в мае этого года сообщил секретарь Совбеза РФ Николай
Патрушев.
По словам высокопоставленного источника <Ъ> в Кремле, новая редакция
доктрины начала разрабатываться Совбезом РФ с начала апреля во исполнение
поручения
Владимира Путина: ожидается, что финальная версия документа будет отправлена
на подпись главе государства до конца года. <Если у Владимира Владимировича
(Путина.- "Ъ") не возникнет претензий к ее содержанию, то документ,
естественно, будет подписан, в противном случае он будет доработан с учетом
его пожеланий>, -
добавил собеседник <Ъ>.
По словам источника <Ъ>, имевшего отношение к разработке проекта документа,
текст новой доктрины <фактически на 100% готов> и сейчас проходит финальную
стадию согласования. После подписания президентом РФ документ будет
опубликован. <Ъ> удалось ознакомиться с его ключевыми положениями.
Во введении уточняется, что доктрина <является документом стратегического
планирования в сфере обеспечения национальной безопасности РФ> и служит
основой
<для выработки мер по развитию системы информационной безопасности РФ>,
<разработки и исполнения государственных программ> в этой сфере, а также
<организации
сотрудничества РФ с другими государствами и международными институтами>.
Далее описываются преимущества информационно-коммуникационных технологий
(ИКТ). Отмечается, что они <стали неотъемлемой частью всех сфер деятельности
личности,
общества и государства>, что их <эффективное использование является фактором
ускорения экономического развития и способствует формированию общества
знания>,
У России, как следует из проекта документа, есть ряд национальных интересов
в информационной сфере, включая <соблюдение конституционных прав и свобод
человека
и гражданина в области получения и использования информации, включая
неприкосновенность частной жизни>, <развитие отрасли информационных
технологий в РФ>,
<обеспечение устойчивого развития и бесперебойного функционирования
информационной инфраструктуры РФ в мирное время, в период непосредственной
угрозы агрессии
и в военное время>, <доведение до российской и международной общественности
достоверной информации о государственной политике РФ> и <содействие
распространению
духовных и культурных ценностей народов России по всему миру>.
Но, как следует из текста доктрины, всему этому может помешать множество
угроз: информационное пространство все чаще используется <для решения
военно-политических
задач, а также в террористических и иных противоправных целях>. Составители
доктрины выделяют пять блоков угроз для нацбезопасности страны в
информационной
сфере.
Во-первых, предупреждают они, зарубежные страны наращивают потенциал в сфере
ИКТ, в том числе для воздействия на критическую информационную
инфраструктуру РФ
(электросети, системы управления транспортом и т. п.) и технической разведки
в отношении российских госорганов, научных организаций и предприятий
оборонно-промышленного
комплекса.
Во-вторых, как следует из проекта доктрины, спецслужбы и <подконтрольные
общественные организации> отдельных государств активно используют ИКТ <в
качестве
инструмента для подрыва суверенитета и территориальной целостности> других
стран, <дестабилизации внутриполитической и социальной ситуации>.
При этом в качестве угрозы рассматривается и <тенденция увеличения объема
материалов в зарубежных СМИ, содержащих необъективную и предвзятую
информацию
о внешней и внутренней политике РФ>, а также <наращивание информационного
воздействия на население страны, в первую очередь на молодежь, с целью
размывания
культурных и духовных ценностей, подрыва нравственных устоев, исторических
основ и патриотических традиций>.
В-третьих, в документе указывается на рост масштабов компьютерной
преступности, прежде всего в кредитно-финансовой сфере, и увеличение числа
инцидентов,
связанных с нарушением законных прав граждан на неприкосновенность частной
жизни.
В-четвертых, констатируется <отставание РФ от ведущих зарубежных государств
в создании конкурентоспособных ИКТ и продукции на их основе> (в том числе
суперкомпьютеров
и электронной компонентной базы), что обуславливает зависимость страны от
экспортной политики других государств.
Ну и в-пятых, угрозой сочтено <стремление отдельных государств использовать
для достижения экономического и геополитического преимущества
технологическое
доминирование в глобальном информационном пространстве>. <Отдельные
государства> не перечисляются, но речь идет, по всей видимости, о США.
Далее в документе в общих чертах перечислены меры, которые власти РФ
намерены принимать для противодействия всем этим угрозам. Так, для
обеспечения информационной
безопасности в области обороны планируется содействовать созданию таких
международно-правовых условий, при которых риски использования ИКТ <для
враждебных
актов и агрессии> были бы снижены. Первый шаг в этом направлении уже сделан:
как недавно сообщал <Ъ>, 20 стран заложили основу для глобального пакта об
электронном
ненападении под эгидой ООН.
Впрочем, на одни только международно-правовые нормы власти РФ рассчитывать
не намерены. Как следует из проекта доктрины, параллельно они планируют
развивать
<силы и средства информационного противоборства> (этот термин в тексте не
расшифровывается), а также предпринимать усилия для создания в
информационной
сфере системы <стратегического сдерживания и предотвращения военных
конфликтов>. Здесь налицо отсыл к зародившейся в период холодной войны
концепции ядерного
сдерживания. При этом из документа следует, что Россия готова помогать и
своим союзникам противостоять вызовам в этой сфере. Впрочем, эти <союзники>
в документе
не перечислены, и нет ни слова о региональных организациях, в которые входит
Россия и где тема информбезопасности прорабатывается тоже весьма активно, -
ШОС, ОДКБ, СНГ.
Примечательно, что в разделе, посвященном информационной безопасности в
области обороны, также сказано о необходимости <противодействия деятельности
по информационному
воздействию на население и в первую очередь на молодых граждан страны,
имеющей целью подрыв исторических, духовных и патриотических традиций в
области
защиты отечества>.
Этой теме авторы доктрины уделяют внимание и в разделе, посвященном
государственной и общественной безопасности. Помимо борьбы с использованием
ИКТ в целях
пропаганды идеологии терроризма, экстремизма и ксенофобии, власти РФ считают
необходимым противодействовать задействованию интернета для распространения
идей национальной исключительности (вероятно, отсыл к известному заявлению
президента Барака Обамы об <исключительности> США), подрыва
общественно-политической
стабильности, насильственного изменения конституционного строя РФ.
В этом же разделе есть абзац, где говорится о защите критической
информационной инфраструктуры РФ от компьютерных атак. Но по сравнению с
защитой населения
от <тлетворного влияния извне>, этой важнейшей теме в проекте документа
уделено на удивление мало внимания.
По мнению эксперта ПИР-Центра Олега Демидова, такой перекос может быть
связан с тем, что <в последние годы актуальность и острота угроз в сфере
использования
контента для дестабилизации режимов сильно выросла в глазах российского
руководства>. <В Москве с тревогой наблюдали за использованием социальных
сетей
для организации массовых протестов во время "арабской весны", полагая, что
эти процессы инспирированы и координируются извне, - поясняет эксперт.- В
определенном
смысле в эту же картину угроз укладываются и события на Украине,
сопровождающиеся жестким информационным противоборством конфликтующих сторон
и внешних
игроков. Власти РФ видят в подобных явлениях все большую угрозу>.
Зато в документе много говорится о важности создания собственной
<конкурентоспособной> IT-отрасли. В частности, предполагается: <создать
конкурентоспособную
и вносящую существенный вклад в формирование ВВП страны отечественную
индустрию ИКТ, средств вычислительной техники, радиоэлектроники,
телекоммуникационного
оборудования и программного обеспечения>; <создать, развить и широко
внедрить конкурентоспособные на мировом уровне отечественные ИКТ и продукции
на их основе,
включая суперкомпьютерные технологии и перспективные средства обеспечения
информационной безопасности>, <развивать отечественную конкурентоспособную
электронную
компонентную базу и микроэлектронные технологии, обеспечив потребности
внутреннего рынка в такой продукции и выход этой продукции на мировой
повысить информационную безопасность национальной платежной системы. Стоит
впрочем, отметить, что за исключением последнего пункта все предыдущие так
или
иначе упоминались и в ныне действующей доктрине от 2000 года.
По словам председателя совета Института развития интернета Германа Клименко,
за исключением ИКТ-оборудования, развитие ИТ-технологий в России сейчас идет
на уровне ведущих зарубежных государств. <Проблема в том, что интернет к нам
пришел на десять лет позже. И если на Западе средний чиновник понимает, в
чем польза
электронного правительства, электронной цифровой подписи, телемедицины, то
наш средний чиновник в 80% случаев этого не понимает, - рассуждает Герман
Клименко.-
У нас слишком много администраторов, которые к интернету относятся с
осторожностью. Сейчас мы получили ответ, что у нас в будущем появится не
интернет
3.0, а интернет вещей. И когда мы идем в интернет вещей, мы сталкиваемся с
сопротивлением чиновников. Когда мы пытаемся проникнуть в Минздрав,
Минобразования,
то получаем отказ при внедрении технологий под предлогом защиты детей,
защиты пациентов. Но если мы не зайдем туда, то мы все профукаем, и роботы
будут
не нашими, и медицина в будущем будет не нашей>.
В проекте документа также говорится о мерах по обеспечению информационной
безопасности в области науки, технологий и образования. Кроме того, в нем
сказано
о необходимости принятия мер по повышению эффективности информационного
обеспечения госполитики РФ. И здесь вновь говорится о <противодействии
негативному
влиянию зарубежных информационных структур на духовную, экономическую и
политическую сферы общественной жизни РФ путем навязывания нетрадиционных
для России
моральных и нравственных ценностей>.
В доктрине 2000 года наиболее часто упоминавшимся объектом <защиты> были
<конституционные права и свободы человека>. Это словосочетание фигурировало
в тексте
17 раз. В новой версии документа этот термин упоминается трижды.
Елена Черненко, Владислав Новый, Иван Сафронов
Источник:
https://news.mail.ru/politics/23585916/?frommail=1
С уважением, Эдуард Фурников
