[свободная трибуна] Статья: ИГИЛ - новая сила на Востоке
[свободная трибуна] Статья: ИГИЛ - новая сила на Востоке
приветствует Вас!
ИГИЛ - новая сила на Востоке
Шамиль Султанов
16 июня 2014 7
Всю прошедшую неделю Ирак, который, казалось бы, за последнее десятилетие
привык ко всему, сотрясали поразительные события. Буквально за несколько
дней <Исламское государство Ирака и Леванта> (ИГИЛ), начав стремительное
наступление на северо-востоке страны, взяло под свой контроль почти двадцать
процентов иракской территории. Среди захваченных городов оказались Мосул -
второй по численности город в Ираке, Тикрит - родина Саддама Хусейна,
Самарра - библейский город в ста двадцати километрах от Багдада и другие.
Мосул с населением в два миллиона человек перешел под контроль вооруженных
формирований ИГИЛ буквально за тридцать часов. Из более чем миллионной
иракской армии в Мосуле были размещены на постоянной основе 52 тысячи солдат
и офицеров. Но фактически никаких военных действий и не было: полторы
тысячи боевиков не встретили какого-либо сопротивления, поскольку гарнизон
просто разбежался. Количество беженцев из захваченного Мосула к воскресенью
составило почти полмиллиона человек.
<Исламское государство Ирака и Леванта> - одна из наиболее радикальных
суннитских организаций на нынешнем Ближнем Востоке. Некоторые западные
эксперты относят ее к числу не только террористических организаций, но и
наиболее заметных экстремистских такфиристских военно-политических
механизмов в регионе. Но сразу надо отметить, что известные иракские
суннитские богословы ИГИЛ террористической организацией не считают, указывая
на ее <национально-освободительный характер>.
Суннит как много в этом слове:
Исторически отношения между <Аль-Каидой> и <ИГИЛ> складывались достаточно
сложно и противоречиво. <Исламское государство Ирака и Леванта> возникло
изначально не как региональное подразделение <Аль-Каиды>, а в качестве
автохтонной радикальной суннитской структуры в Ираке, как реакция
значительной части суннитского меньшинства на американскую военную
интервенцию и уничтожение иракской государственности. В Сирии руководство
<Аль-Каиды>, которое по-прежнему сохраняет конфиденциальные связи с
некоторыми спецслужбами Великобритании и США, прямо сделало ставку на
<Джибхат-ан-Нусра> как на свое сирийское подразделение, противопоставив ее
ИГИЛ. Дело доходило даже до прямых вооруженных столкновений между ними.
Сама же ИГИЛ считает себя не организацией, а протогосударственной
структурой, постепенно разворачивающейся в полноценное исламское
государство. Поэтому она сразу же, после установления контроля над большей
частью северо-восточных провинций, ликвидировала несколько пограничных
контрольно-пропускных пунктов на иракско-сирийской границе, чтобы формально
консолидировать территории, контролируемые ИГИЛ в Сирии и Ираке.
Сенсационные изменения, которые произошли и продолжают происходить в Ираке,
могут быть в полной мере поняты и объяснены только с учетом некоторых
ключевых, но подспудных факторов.
Что происходит в Ираке?
Во-первых, надо констатировать, что процесс консолидации суннитского
меньшинства на фоне этих происходящих событий вышел на качественно новый
уровень. Суннитская элита не только сохранилась в стране, но и явно
превращается в одного из важнейших игроков на иракской политической арене.
При Саддаме Хусейне такая элита представляла собой довольно сложное
образование. Ее ядро составляли племенные вожди основных 18 племен. В эту
суннитскую элиту входили влиятельные представители руководства БААС, армии,
всех восьми иракских спецслужб саддамовского режима, государственных
корпораций.
Судя по военно-силовому профессионализму ИГИЛ, проявленному и в Сирии, и в
Ираке, прослойка бывших кадровых офицеров армии и спецслужб по-прежнему
здесь весьма существенна. Понятно также, что они сохраняют тесные связи со
своими коллегами и в нынешней иракской армии, и в специальных силовых
структурах. Это одна из главных причин, но не единственная, почему армия
фактически не сопротивлялась наступлению ИГИЛ.
Во-вторых, почему эти события начались именно сейчас. Прошедшие недавно
выборы в стране ознаменовались новыми скандалами, сопровождающими <победу>
премьера аль-Малики. Дело в том, что эта укрепляющаяся суннитская элита
вновь и в более острых формах столкнулась с прямой политической
дискриминацией.
Как известно, сам аль-Малики - это согласованная между Вашингтоном и
Тегераном фигура, претендующая, при поддержке иранцев и американцев, вот
уже сколько лет на звание <сильного человека Ирака>. В контексте грядущего
окончательного вывода американских войск и соответственно усиления
шиитского влияния суннитская элита оказалась фактически загнанной в угол.
Без системной поддержки всей этой суннитской элиты ИГИЛ не смогло бы
добиться таких военно-силовых успехов.
Мосул пал, а кто поднялся
В-третьих, в Ираке на самом деле происходит бурный процесс радикализации
исламского политического фактора не только на уровне отдельных
военно-политических экстремистских организаций, но и на уровне масштабного
сегмента всего иракского населения. И ключевым компонентом такой
радикализации оказывается то, что идеологическая платформа ИГИЛ становится
все более привлекательной для миллионов иракцев. И это, кстати, очень
интересно, если вспомнить, что одним из наиболее важных императивов
баасистской идеологии было требование объединения Сирии и Ирака.
В-четвертых, фантастическое по результативности наступление ИГИЛ
продемонстрировало тупиковость развития нынешней <иракской
государственности>, фактически курируемой Вашингтоном и Тегераном.
Оказалось, что неэффективный режим аль-Малики отнюдь не может претендовать
на ореол нового иракского государства. И дело даже не в огромных масштабах
нынешней коррупции, не в искусственности властных институтов,
непрекращающейся борьбе за власть на разных уровнях и т.д.
Ирак - это великая страна, по крайней мере, по арабским меркам. И это не
только самоидентификация иракского народа, но и исторически реальный факт.
Страна не сможет сохранить свою территориальную целостность, не сможет
реально выжить, если не будет выработана некая долгосрочная альтернатива
баасизму, собственная идеология, собственная стратегия. Аль-Малики оказался
слишком мелковат для решения этих задач, а вот ИГИЛ предложило свой
альтернативный проект.
В-пятых, то, что происходит сегодня в Ираке, оказалось неожиданным и для
Вашингтона, и для Тегерана, и для Анкары, и для Москвы. В значительной
степени это уже спутало карты многим игрокам и повлияло на реализуемые здесь
проекты. Иначе говоря, на иракском примере можно в очередной раз говорить об
усилении стратегической неопределенности в мире.
Например, Вашингтону наверняка придется отказаться от такого компонента
своей ближневосточной политики, как <Сунниты и так никуда не денутся>.
В Багдаде все?
Каковы предварительные выводы <иракского синдрома>? С какими новыми рисками
придется столкнуться?
Во-первых, объективно начался новый этап дестабилизации Ирака, в рамках
которого межконфессиональное обострение отношений между суннитами и шиитами
неизбежно.
Во-вторых, то, что сегодня происходит в Ираке - это специфическая форма
революционного процесса, который угрожает практически всем значимым
участникам в регионе - США, Ирану, России, Саудии, Турции, Сирии, странам
Залива, Иордании и т.д.
В-третьих, ИГИЛ постепенно становится по-настоящему региональной силой,
влиятельным региональным фактором, просто уничтожить который военными
средствами уже невозможно. Это, кстати, ключевая причина, почему Вашингтон
отказался помогать своими вооруженными силами нынешнему иракскому режиму,
когда аль-Малики обратился с такой просьбой еще несколько недель назад.
В-четвертых, ставка США и ИРИ на аль-Малики как на <сильного человека>
оказалась битой. Несмотря на победу на выборах, он в любом случае будет
заменен в ближайшие два-три месяца.
В-пятых, нынешние иракские события демонстрируют растущую значимость
идеологического фактора в региональных событиях на Ближнем Востоке, включая
потенциальные метаморфозы исламского политического проекта.
По материалам: http://wordyou.ru/kolonki/igil-novaya-sila-na-vostoke.html
С уважением
Нина
