В американских комиксах и голливудском фильме "Сорвиголова" одноименный главный супергерой, утратив зрение, обретает удивительные способности в работе других органов чувств. Ну, а слепые композиторы и музыканты нередко оказываются самыми талантливыми в своем жанре. Недавно, как сообщает BBC, ученые провели исследование на мышах, в котором доказали-таки, что временная потеря зрения положительно сказывается на работе органов слуха. Статья об эксперименте опубликована в журнале "Neuron". Эксперты продержали группу лабораторных грызунов — мучеников науки — неделю в темноте. Оказалось, что такое испытание вызвало некоторое перепрограммирование аудиторной зоны коры головного мозга у животных, вследствие чего они стали лучше слышать. Затем мышей вернули на свет белый, а эффект улучшения слуха работал у них еще несколько недель. По сравнению с контрольной группой, просидевшие неделю во мраке грызуны оказались способны воспринимать более тихие звуки. Это явилось сюрпризом для много чего повидавших исследователей. Ученые из университетов Джона Хопкинса и Мэрилендского (США) считают, что вышеописанное — восхитительно, и надеются на то, что им удастся достичь более длительного эффекта. Что, в свою очередь, может стать ключом для разработки новых методов терапии слуха у слабослышащих граждан. При долгом пребывании в темноте в коре головного мозга не возникает никаких новых межнейронных взаимосвязей, однако в слуховой зоне коры усиливаются существующие соединения нервных клеток. Испытать методику на людях американцам будет достаточно легко, т.к. эксперимент не требует приема никаких лекарств или химических препаратов, а добровольцы, желающие пожить в темноте некоторое время за деньги, обязательно найдутся — как среди обычных людей, так и в среде слабослышащих. Вот только навряд ли подобные опыты будут ставиться на стариках, у которых ухудшение слуха исправить темнотой вряд ли удастся, как полагают ученые из Хопкинса.
Сегодня крохе по имени Фэйт Мартин уже три месяца, она жива и почти здорова. А когда девочка из Великобритании только готовилась появиться на свет, врачи предрекали, что ребенок не сможет дышать и потому не выживет. Всему виной было то, что часть головного мозга новорожденной располагалась снаружи черепной коробки, на затылке маленькой пациентки.
Редкое врожденное расстройство под названием "энцефалоцеле" было выявлено с помощью УЗИ у Фэйт на 17-й неделе беременности ейной 20-летней матери, которую зовут Джессика Уильямс. Родителям врачи ничего хорошего не обещали.
Энцефалоцеле — это аномалия развития центральной нервной системы, при которой в черепе существует отверстие, через которое "выглядывает" наружу яйцевидная часть головного мозга, заключенная в мягкую мембранную оболочку — как бы в мешочек. Это явление происходит из-за того, что эмбриональная нервная трубка в ходе внутриутробного развития плода полностью не закрывается.
Обычно последствия энцефалоцеле являются для новорожденных катастрофическими (кто-то сразу умирает, другие на всю жизнь остаются идиотами), большинство матерей при обнаружении недуга стремятся к прерыванию неудачной беременности.
В случае Фэйт Мартин уродству подверглась в частности та часть мозга, что отвечает за дыхание. Но на аборт мисс Уильямс не согласилась, и не зря — девочка появилась на свет с нормальным криком и нормальным дыханием. Спустя 4 дня после рождения ребенку сделали МРТ. Оказалось, что дыхательный центр — в порядке. Однако шишка на затылке продолжала расти. Была в диаметре 6 см, стала 21 сантиметр. Ухаживать за девочкой было сложно, т.к. при прикосновении к "шишке" Фэйт начинала плакать от боли.
Медики приняли решение об операции, едва девочке исполнилось три месяца. В ходе хирургического вмешательства врачи из Ньюкасла полностью удалили выбухание, которое, как оказалось, содержало в себе ликворную жидкость и мертвые мозговые ткани. А также установили шунт, с помощью которого все излишки мозговой жидкости будут выводиться девочке прямиком в желудок.
Теперь Фэйт придется каждые полгода проходить обследование на томографе, а врачи будут внимательно наблюдать за развитием юного организма.