Работа по программам дистанционного обучения "Осознанный отказ от курения", "Осознанная трезвость" и "Решение проблем игровой зависимости" – продолжается
ГЛАВНАЯ УЛИКА – ТРОЙКА ИЗ СОРТИРА (продолжение)
ОБВИНЕНИЕ В МОШЕННИЧЕСТВЕ: А. МАКСИМОВ, М. СВЯТОСЛАВОВ
Прочтено определение палаты о предании подсудимых суду, следующего содержания: 22-го декабря 1870 года, пристав Арбатской части приглашён был в гостиницу «Одесса» находившимся там посетителем Петром Ильиным Смирновым, который заявил, что его только что обыграли мошенническим образом в банк знакомые его Александр Максимов и Михаил Фёдоров Святославов. Причём последний, пользуясь опьянённым его состоянием, заставил написать два векселя, каждый в 1.000 р., из которых одним воспользовался
Максимов, по безоборотной бланковой надписи Святославова, а другим сам Святославов.
По словам Смирнова, он проиграл бывшие при нём 105 р. сер., серебряные часы с бронзовой цепочкой, и когда играть было не на что, продолжал игру на векселя, играл в банк и хорошо заметил что Максимов, метавши карты, передёргивал их. Пристав застал Максимова тут же в гостинице, но Святославова уже не было. На расспросы пристава и квартального надзирателя, Максимов объявил, что никакой игры не было, но так как Смирнов настаивал на справедливости своего обвинения, то надзиратель,
желая удостовериться в истине его слов, осмотрел в номере ломберные столы.
На зелёном сукне одного из них оказались истёртыми разные цифры и знаки, писанные мелом. И, так как коридорные служители гостиницы заявили, что столы эти до посещения гостей были чисты, то надзиратель опечатал исписанный стол до прибытия судебного следователя и приступил к розыску карт. В номере карт не оказалось, но надзиратель узнал, что незадолго до его прибытия Максимов выходил в отхожее место, почему отправился туда и в приёмнике усмотрел много разбросанных карт. – Одну
из них, именно тройку бубён, вышибло из приёмника ветром, и надзиратель взял её к делу, как вещественное доказательство.
Серебряные часы с бронзовой цепочкой Смирнова действительно находились у Максимова, у него же был и вексель в 1.000 р., писанный Смирновым на имя Святославова, с безоборотной бланковой надписью последнего. Смирнов, в доказательство того, что вексель был писан тут же в камере чернилами и пером тут же находившимся, написал на клочке бумаги копию с того векселя. По осмотру судебным следователем ломберного стола оказалось что на нём писаны мелом разные цифры и знаки, доказывающие
несомненно игру на этом столе в карты, и именно в банк.
Эксперт, обозревавший вексель, бывший у Максимова писанный Смирновым и на клочке бумаги копию с него, а также безоборотную на вексель надпись, заключил, что текст векселя и копия с него писаны одними и теми же чернилами, рукой Смирнова, безоборотная же надпись на векселе рукой Святославова. Опрошенный судебным следователем, Пётр Ильин Смирнов показал что Максимов и Святославов ему лица знакомые, а притом первый известен ему как шулер.
22-го декабря в содержимый им магазин пришёл Святославов и пригласил в гостиницу «Одесса» напиться чаю. Это было часу в 3-м дня.