Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Чтоб вы так жили!

  Все выпуски  

Чтоб вы так жили!


Информационный Канал Subscribe.Ru

Чтоб вы так жили!

Выпуск №67. 5 июля 2004г.

Каждый день - обновления на сайте WWW.ERMANOK.NET

К читателю


Здравствуйте!

Все бы вам знать!
"Сидоркин и другие".

Поэт Сидоркин, находясь инкогнито среди читателей, провел анкету для выяснения своего места в литературе. Он раздал читателям бумажки с фамилиями: Пушкин, Лермонтов, Сидоркин, Есенин, Маяковский,- и предложил ненужное зачеркнуть.
Все вычеркнули Сидоркина.
Это было невероятно. Как будто читатели договорились между собой. Но они не договаривались, они даже не были знакомы друг с другом. И при этом - все! - вычеркнули Сидоркина.
Махнув рукой на классическое прошлое нашей литературы, Сидоркин составил новый список: Вознесенский, Евтушенко, Рождественский, Сидоркин, Николай Доризо. И опять все вычеркнули Сидоркина.
Тогда Сидоркин решил увеличить список.
На этот раз читателям были представлены: Пушкин, Лермонтов, Есенин, Маяковский, Сидоркин, Тютькин, Вознесенский, Рождественский и Николай Доризо. Одну лишнюю фамилию предлагалось читателям зачеркнуть. На этот раз читательские мнения разделились. Одна треть, с упорством, достойным лучшего применения, продолжала считать лишним Сидоркина. Но две трети вычеркнули Тютькина, фамилия которого показалась им менее благозвучной.
Теперь Сидоркин имел все основания написать; "В проведенной среди читателей анкете почти семьдесят процентов опрошенных любителей поэзии в числе самых любимых своих поэтов назвали такие имена: Пушкин, Лермонтов, Маяковский, Сидоркин и другие".
Ф.Кривин "Простые рассказы"
1982


Смотрите, кто пришел!
"Прощальные гудки над Графской пристанью"
(продолжение).

Пишу и волнуюсь. Дело в том, что я теоретически познакомился с литературными кружками зарубежья, - их десятки в одном городе, и многие - для молодых начинающих поэтов и прозаиков. А Севастопольское городское литобъединение, единственное объединение всевозрастное, основанное в 1938 году Алексеем Новиковым-Прибоем и Иосифом Уткиным, не имеет своего помещения и влачит жалкое существование. И спасибо библиотеке имени Льва Толстого за то, что приютила бедных литераторов под своим гостеприимным крылом. Но это крик души, просто отклонение от темы и к Лидии Девель-Алексеевой отношения не имеет. Просто гложет зависть, хотя зависть чувство и не хорошее!..

Выделенные фразы, увы, принадлежат тоже мне. Сегодня я, находясь почти в тех же условиях, что и Лидия Девель, не стал бы завидовать множеству литературных объединений - их в сегодняшнем Израиле, где я нахожусь, тоже предостаточно! Я и сам руковожу литературным объединением "Рыжий дельфин", что в Хайфе. Но от количества литобъединений больше поэтов плюс прозаиков "хороших и разных" не становится! Вот один из тех случаев, когда количество не переходит в качество!

В сорок четвёртом году пути-дороги привели Лидию Девель в Австрию, и там её интернировали, долгих пять лет мыкалась по австрийским лагерям для перемещённых лиц, пока ей не разрешили въезд в страну разноязычных свободных людей - в Америку. И Девель, взявшая себе фамилию Алексеева, прибывает в Нью-Йорк. Временно! Но, нет ничего прочнее и долговечнее, чем временное! Лидия Девель-Алексеева прожила и проработала несколько десятков лет, до самой смерти.
Умерла Лидия Девель-Алексеева 27 октября 1989 года и похоронена на русском кладбище Новое Дивеево в окрестностях Нью-Йорка - где только не обнаруживаются могилы севастопольцев!

Сегодня я бы написал: россиян. Бывших россиян!

Стихи Лидия Алексеева писала всю свою сознательную жизнь. Вячеслав Шерешев выдвинул даже версию, что Лидия Девель и Анна Ахматова (в то время Анечка Горенко!) встречались и читали друг другу стихи. Во всяком случае, родство душ просматривается. Вот на последней фразе я задержусь.
Дело в том, что, подготавливая мой очерк для печати в "Галилее", главный редактор Марк Азов "созвонился" с очень уважаемым мною и им критиком-литературоведом и дал прочесть мой очерк. Критик-литературовед рекомендовал убрать связь Анны Ахматовой с Лидочкой Девель, дескать, разница по возрасту!
Мы с Азовым - люди законопослушные, не прошла версия и не надо! Вычеркнули её как класс! Но сегодня я так бы не поступил и у меня есть доказательства, увы, не мною добытые, но тем не менее... Их я "накопал" в превосходном очерке Ирины Петровой "ДВА ПОЭТА ИЗ РОДА ГОРЕНКО". В нём есть и прямое указание на меня:
" Впервые на родство душ двух поэтов, не зная, судя по всему, об их... родстве, указал на страницах "Крымского альбома 1996" (Феодосия-Москва. Издательский дом "Коктебель") Михаил Лезинский в работе "Прощальные гудки над Графской пристанью".
Ирина Петрова совершила ещё один настоящий подвиг - издала книгу Лидии Алексеевой "Солнцем позолоченное детство" за свой счёт! Мы то, пишущие, знаем, какой "свой счёт" может быть у литератора, занимающегося исследованием, стиранием белых пятен Истории!
Когда выйдет моя книжка, над которой я сейчас тружусь, и которая будет называться "Запоздалое открытие Европы" - я непременно пошлю то, что выйдет из-под моего пера, талантливому человеку Ирине Петровой с благодарностью за невольную поддержку!..

В том же расстрельном двадцатом, на корабле, отчаливала от Графской пристани и будущая поэтесса Ирочка Кнорринг. Она бежала от смерти, она уже успела повидать, как гибнут ни в чём не повинные люди. И, живя в Париже, восемнадцатилетняя девушка напишет:

Как он спокоен, говорит и шутит,
Бессмысленный убийца без вины,
Он, оглушенный грохотом орудий,
Случайное чудовище войны.
Как дерзок он, как рассуждает ловко,
Не знающий ни ласки, ни любви,
А ведь плеча касался ствол винтовки,
И руки перепачканы в крови.
О, этот смелый взгляд непониманья
И молодой, задорно-дерзкий смех!
Как будто убивать по приказанью
Не преступленье, не позор, не грех!

Помните, Слава Шерешев выдвинул версию о том, что Анна Ахматова, была знакома с Лидией Девель-Алексеевой и, что девчонками они встречались в Севастополе? Сегодня эта версия ещё более доказательна!
Так вот, я думаю, что и с Ириной Кнорринг она была знакома с севастопольских времён. Потому, как только рукопись стихов появилась в Союзе, Анна Ахматова тут же попросила определённых лиц (я пишу "определённых" потому, что рукопись тайно была завезена в СССР) познакомить её с этими стихами. А, познакомившись, тут же написала:

"По своему высокому качеству и мастерству, даже неожиданному в поэте, оторванном от стихии языка, стихи Ирины Кнорринг заслуживают увидеть свет. Она находит слова, которым нельзя не верить. Ей душно на Западе. Для неё судьба поэта тесно связана с судьбой родины, далеко и даже, может быть, не совсем понятной. Это простые, хорошие, честные стихи".

Слово Анны Ахматовой во все времена многого стоило, и в шестидесятых годах была предпринята попытка издать "сочинения белоэмигрантки из Парижа".
Это была фантастически дерзкая операция, и первое издание сборника могло стоить должности многим людям, и, тем не менее, казахский поэт, он же главный редактор издательства Аманжол Шамкенов подписал сборник к изданию. Он сделал то, что не мог позволить себе другой прекраснейший поэт Александр Твардовский, когда его попросили напечатать стихи в "Новом мире" . И первая книга Ирины Кнорринг была издана в Алма-Ате в 1967 году на самом излёте хрущёвской оттепели, в издательстве "Жажушы"
В начале семидесятых годов составитель "Дня поэзии" Борис Слуцкий попытался "тиснуть" пару стихов в этой всесоюзной поэтической книге, но цензура, которую удалось "провести" в Алма-Ате, в Москве была на страже. Больше того, стихи талантливой поэтессы были напечатаны - огромный цикл с предисловием, в журнале "ПРОСТОР" - по тем советским временам, не было такой библиотеки в Союзе, которая бы не выписывала для себя выходящий в Казахстане этот журнал - там, зачастую, печаталась та запретная литература, которая создала бы честь любому журналу, выходящему в СССР!
А напечататься на Родине, в России, для Ирины было пределом мечтаний.

Я верю в Россию. Пройдут года,
Быть может, совсем немного,
И я, озираясь, вернусь туда
Далёкой ночной дорогой...

Вернулась. Книгами. И снова всё та же Алма-Ата протянула ей руку, и стихи "севастопольской девчонки" были отпечатаны в типографии Института физики высоких энергий АН Республики Казахстан - сборник стихов Ирины Кнорринг под названием "После всего" "доплыл" до Графской пристани. И в моей севастополиане появилось новое имя.
Наверное, несмотря на мою жестокую судьбу, Бог меня всё-таки любит, хоть я и не верю в него - это от моего дурного атеистического советского воспитания! В журнале "Простор", в том самом, каким я зачитывался в советские годы, находя его во всех севастопольских библиотеках, недавно появилась моя маленькая повесть "Тайная миссия графини де Ла Мотт" и, подготавливая её к печати, знаток французской истории и стихов Ирины Кнорринг указал мне на многие ошибки, связанные с Людовиками, и с происхождением самой де Ла Мотт, которая фигурировала во многих романах Александра Дюма-отца...
Дельные, а главное, точные замечания! И ещё я подумал: кто этот человек, связанный с журналом "Простор", так хорошо знающий историю Франции! И фамилия его лично для меня ничего не говорила: "Игорь Софиев".
А, оказалось, это сын двух поэтов, осетина Юрия Софиева и ... Ирины Кнорринг.

"Полная фамилия его отца - Кули Бен-Софиев-оглы. Постепенно все приставки отпали, но фамилия Бен-Софиев держалась ещё и во Франции. На могиле Ирины Николаевны надпись: "Ирина Кнорринг Бен-Софиева" - напишет мне его супруга Надежда Чернова, прекрасная поэтесса .
Больше того, Надежда Чернова - наряду с фотографиями! - прислала мне свой сборник стихов "Только о любви", где я вычитал стихотворение "Ставший небом", посвящённое отцу своего мужа Юрию Софиеву. Вот эти строки:

Потомок седьмого нагиба
У мудрого Шамиля
Стал небом полуденным,
Ибо
Ему непривычна земля.

Он сам по себе в этом мире,
Сторонний и тем, и другим -
В холодной парижской квартире
И в юрте, под сводом тугим.

С озёр к нему кинется Леда,
Полыни придут на поклон,
Но нет, не отыщется следа -
Он в небе давно растворён.

И думать не страшно, сгорая,
О том, когда все отлетим,
Ведь небо - от края до края -
Пронзил он дыханьем своим.

Это ли не проделки Бога? Или - Сатаны?!
Больше того, Игорь Софиев очень удивился, что я писал о его матери по своим "раскопкам" и прислал мне ту самую книгу "После всего", на которую я ссылался, не видя её! И прислал также свои собственные воспоминания об Отце и Матери.
Скажу прямо, честные и жестокие воспоминания, совсем не такие, как привыкли "вспоминать" литературоведы советской закалки, а потому насквозь фальшивые. С беспощадной прямотой, ничто не лакируя и не полируя, в своих "Монпарнасских снах" он пишет:

"Отношения матери с отцом были, в общем-то, довольно сложными. Отец имел всегда большой успех у женщин и, надо сказать, часто этим пользовался. Мать же будучи серьёзно больной, чувствовала, может быть, какую-то свою неполноценность... Эти настроения она выплеснула в своём стихотворении

Я - человек второго сорта
Без "широты и глубины"
И для чего, какого чёрта,
Такие люди рождены?..

В начале 30-х годов мать как-то отошла от активной литературно-общественной жизни. Она перестала посещать и даже порвала с "Союзом молодых", то ли вследствие каких-то личных обид, то ли из-за своей болезни, которая всё больше давала о себе знать...
Мать, несомненно, очень любила отца, но и очень страдала из-за этой любви. Отец после работы (он одно время работал на предприятии по мытью витрин парижских магазинов - работал в основном утром и рано возвращался домой) чуть ли не каждый вечер уходил на какое-нибудь собрание или просто на встречу с друзьями-литераторами в каком-нибудь монпарнасском кафе.
Это слово "Монпарнас" я постоянно слышал с самого раннего детства. В моём воображении оно ассоциировалось с таинственным и невероятно привлекательным местом, где собирались какие-то Ходасевичи, Адамовичи, Бунины, Мережковские ... и многие, многие другие. Все эти имена присутствовали как какой-то звуковой фон в течение всего моего детства, лишь потом они превратились для меня в значимые фигуры ...Монпарнас находился в 10-ти минутах от нашего дома..."
Михаил Лезинский.


Истории за жизнь
"Как я на рынке торговал".


Поработав немного в одной фирме, понял я, что не все так гладко получается, как обещали при моем поступлении. И решил, пока не поздно, увольняться. Конечно, это было непросто. Кроме, как на заводе, нигде я больше не работал. А тут вдруг появилась перспектива стать безработным. Предлагали, конечно, разное, можно было устроиться в фирму, и не одну, заниматься продажей автомобильных запчастей или аккумуляторов, но все-таки тогда я еще считал себя производственником, в таких делах разбирался плохо, хотя кое-какой опыт уже приобрел. И я решил пока подождать.

Но кушать-то хочется. Да и сидеть на шее у жены – не в моем характере.

Год был – 1992. Самый расцвет челночного движения, когда вся наша бывшая страна ринулась осваивать экзотические страны и привозить оттуда все, что можно купить подешевле и продать подороже. Рынки были забиты всевозможным ширпотребом и многие мои друзья, ушедшие в бизнес раньше, уже успели раскрутиться, и имели постоянные места. Звали и меня, обещая помощь на первых порах и всевозможные блага. Но как-то неудобно мне было. Вокруг знакомые, а я, как последний спекулянт, стою на рынке и торгую всякой дребеденью. Да и мать с братом поддали жару, когда я однажды, еще работая на фирме, приехал в свой родной город и привез на продажу кое-что. Перед этим был дома и увидел, что у них еще конь не валялся и торговлей и не пахнет. Вот и взял на работе директорскую «Волгу», загрузился тем, что было на складе, да приехал. И, хотя продавал все официально, по документам, все равно чувствовал себя не в своей тарелке.

Вернувшись домой, через пару дней получил от матери разгромное письмо. Мол, опозорил я ее на весь город, опозорил имя отца, превратился из советского инженера в барышника. Что можно было ответить? Что я никого не обманываю, что не такой уж это легкий труд и людям нужен? Что мне, наконец, нужно детей подымать, да самому как-то жить? Многие тогда так считали.

Время все расставило на свои места. И те, кто в первую очередь кричал о том, что вокруг одни спекулянты, через пару-тройку лет стояли на рынке вместе со всеми и не стыдились зарабатывать на хлеб таким образом. Но тогда это было непрестижно.

Промаявшись так несколько дней, решил я все-таки засунуть свой стыд куда-нибудь подальше и попробовать постоять на рынке. Свидетельство частного предпринимателя у меня уже было, обманывать никого я не собирался, а законы тогда были простые. И я решился. Осталось решить вопрос, чем торговать. Попросил жену дать что-нибудь из ненужных вещей. Тем и начал.

Все это, конечно, кажется сейчас смешным и наивным. Но многие тогда начинали таким образом, а сейчас имеют свои большие, известные не только в околотке торговые фирмы. Многие имеют фирмы поменьше, киоски или палатки, но занимаются своим делом, кормят семьи и не просят помощи у государства, а, наоборот, приносят пользу, платя налоги в бюджет. В других странах ничего нет зазорного в том, если ты, например, полицейский, а по выходным торгуешь в своей собственной лавчонке овощами. Это нормально. У нас ситуация другая.

Но не об этом речь. Через некоторое время стал я на рынке своим, обзавелся постоянным местом и друзьями, потихоньку начал врастать. И скажу вам откровенно, не считаю это время для себя потерянным. Оно было по-своему интересным, а народ торговый оказался на удивление веселым, общительным, дружным, всегда готовым помочь соседу.

Торговали мы всем, что попадало в руки. Многие ездили в Китай, Турцию, Польшу. Некоторые привозили товары из России. К нам же приезжали россияне и украинцы, закупались нашими товарами. Конечно, у каждого был свой, определенный ассортимент, уж тут кто как устроился и нашел свою нишу. Но он постоянно менялся в зависимости и от сезона и от возможностей.

Историй всяких на рынке происходило множество. Ведь народу крутилось много, каждый покупатель ведет себя по-разному, к каждому свой подход нужен. За тот год, который я там провел, прибавилось у меня и опыта и мировоззрение даже некоторым образом поменялось… Ведь на рынке люди совсем другие, чем в жизни. Вот, представьте себе.

Наша дружная компания состояла из, примерно, 10 человек. На самом рынке мы не стояли, а расположились за ним, вдоль пешеходной дорожки. Имели свое постоянное место, ограниченное двумя деревьями. Натягивали между ними веревку, развешивали на них свои многочисленные вещи, привезенные на продажу, а все остальное раскладывали кто на чем. Кто на раскладушке, кто на специальном столике, а кто и прямо на газете, на земле. Вокруг - справа, слева и напротив, стояли такие же торговцы, и было их великое множество. Но у каждого, практически, было свое постоянное место.

Занимали место, хоть и свое, заранее. Некоторые приезжали даже к ночи и ночевали, но, в основном, прибывали рано утром, часов в пять. Торговали по субботам и воскресеньям, многие еще и работали. Просто кто-то из членов семьи занимался поставками, а остальные продавали по очереди, когда было свободное время. Столь раннее прибытие на рынок объяснялось тем, что много было приезжих. Они могли занять место, и доказывай потом, что ты уже здесь давно, что у тебя свои покупатели и так далее. Так что кто-то из нашей компании постоянно это место караулил.

А теперь представьте себе погожий день, море людей на рынке и к тебе подходит молодая, симпатичная девушка или женщина с целью приобрести себе юбку или блузку или даже что-нибудь поинтимнее. Все это у нас имеется и начинается процесс примерки. Дама заходит за развешанные на веревке товары, в укромный уголочек, и начинает примерять на себя понравившуюся вещь. А продавец, в данном случае я, ей в этом помогает. Она во мне, кроме продавца, никого не видит. И я, никогда в жизни, за редким исключением, не помогавший жене застегивать одну интересную штучку с чашечками, вдруг встал перед фактом, что этому нужно учиться. Потому что наши дамы начали обращаться с просьбами им помочь. О вопросах идет им это или не идет, как лежит и как смотрится, я уже не говорю.

Вспоминаю, как приятно было продавать партию свадебных бразильских туфель, привезенных из Москвы. Сколько девичьих ножек прошло перед моими глазами. Сколько слов благодарности выслушал. А сколько слез и нареканий, когда туфельки моим Золушкам не подходили? Тем более, что были они и в самом деле красивы и, главное, точь в точь, как у героини одного модного тогда бразильского сериала.

Интересная история произошла с матрешками. Привез я их из Нижнего Новгорода, когда был там в командировке, для жены. Тогда было модно дарить их в качестве сувениров, а я решил попробовать их продавать. Да и жене по работе нужно было, так что покупал, не боясь, что они застрянут. И не прогадал, матрешки эти покупали в очень даже экзотические страны.

А потом случайно познакомился с приехавшей в наш город семьей, торговавшей такими же матрешками. Звали их Таня и Саша. Было им, примерно, по 30-35 лет. Потом они приезжали к нам несколько раз, оставляли свой товар и уезжали. Так у меня начали завязываться связи с оптовыми поставщиками.

А в первый день знакомства, приведя их к нам домой, я увидел Таню в слезах. Как оказалось, приехали они из какой-то деревни, где все поголовно занимаются изготовлением этих матрешек, а попала Таня туда из Душанбе, где, как она рассказывала, жила очень неплохо. Но вмешалась война, пришлось бросить все и бежать. И начинать жизнь с нуля. И вот теперь, после стольких мытарств попав в обыкновенную городскую квартиру, она не могла сдержать слез, вспомнив свою прежнюю жизнь.

Однажды звонит мне знакомый и говорит:

- Слушай, мой друг фирму открыл. Кроме всего прочего, изготавливают они тампаксы. Не хочешь купить партию, они гораздо дешевле тех, что продают. Упакованы красиво, сертификат, все, как полагается.

Вещь, конечно, в хозяйстве необходимая. Кое-кто на рынке ими торговал, спросом они, вроде бы, пользовались, но дело новое. Кто его знает, какие там тонкости бывают, я то ими за ненадобностью не пользовался. Обратился за консультацией к жене. Она мне наговорила столько всего, что я вполне после этого смог бы работать в женской консультации. И я задумался. Дело оказалось не таким простым. Это тебе не матрешки продавать. Хотя и там, как и везде, своих нюансов хватает. А друг торопит, мол, идут нарасхват и уже скоро закончатся. И я решился. А напарник, с которым мы работали на паях – отказался. Я тебе, говорит, помогу, но участвовать не буду. Что-то ему жена отсоветовала. Хотя и моя была не в восторге.

Знакомый не отставал, видимо, что-то и ему в этом деле было выгодно. И мы поехали. Заказали 1000 штук, но, на мое счастье, взяли только 700. Тяжелые они оказались и довольно объемные. Две сумки затарили и еле-еле приволокли их домой. Показал я их жене, она хмыкнула, но сказала, что ничего. На вид они и в самом деле были ничего. Упакованы красиво, в коробочку, по 10 штук. На коробочке картинка – женщина в красивом купальнике.

В субботу взял я с собой несколько упаковок и начал продавать. Да, это было что-то. Мне задавали такие вопросы, которые здесь повторять невозможно. Все-таки не в журнале «Акушерство и гинекология» собираюсь публиковаться.

Подходит девушка. Взяла коробочку в руки, пытается разобраться.

- А что там внутри, купальник? – спрашивает.

- Нет, не купальник.

- А что?

- А вы откройте и посмотрите.

Открывает.

- Ой, а почему они такие большие (маленькие, беленькие, серенькие, без шнурочка…)?

- Не знаю, девушка, есть только такие.

И дальше следует еще подробнейший разговор о том, какие ей нужны и почему.

Это сейчас, когда уже любой ребенок знает, какие бывают прокладки и другие средства гигиены женщины, все такие подкованные. А тогда такой рекламы и близко не было. И все эти подробности о гигроскопичности и прочих особенностях мне приходилось изучать, выслушивая моих покупательниц. Что приводило в смущение, как их, так и меня. Но народ-то вокруг стоит веселый. Так могут подколоть, что на всю жизнь запомнишь. Потом мы даже банку с водой принесли и показывали, какие они гигроскопичные. Что опять же вызывало массу вопросов.

Стоим вместе с другом, парнем симпатичным, теперь директор филиала одной очень известной фирмы. Подходит девушка. А на улице холодно, время уже к концу рабочего дня, мы что-то там перекусили и позволили себе пару капель, чтобы как-то согреться. Естественно, настроение несколько игривое.

Девушка подходит, берет в руки коробочку и далее повторяется тот же разговор. Но, кроме уже знакомых нам вопросов, задает она и такой:

- А почему у них "толкача" нет?

Я, честно говоря, растерялся, потому что не мог себе представить этого самого "толкача".

Но кто-то из рядом стоящих нашелся и говорит, показывая на моего друга.

- А вот он будет "толкачом". Дается бесплатно до конца пользования.

Убежала девушка. А мы еще долго вспоминали про "толкача".

Так я их и не продал, эти несчастные тампаксы. Провалялись они долго, потом я ушел с рынка, а потом жена их кому-то отдала. Не пропадать же добру.

Вот так и торговали. Иногда встречаю своих бывших коллег, делимся впечатлениями, хотя уже больше десяти лет прошло. И все, за редким исключением, вспоминают это время с удовольствием.

Пробыл я там недолго. Появились новые интересы, стало полегче материально, и я это дело забросил. Нужно было двигаться дальше.


Здоровья и благополучия!
Ваш Ермак

Моя почта


Интересные ссылки

1.ZipSites.ru
Архивы сайтов на любой вкус.
Вы много времени проводите в Интернете, когда вам нужно найти ответ на интересующий вас вопрос? Зачем? За вас уже все сделали. Заходите, и все найдется.

2.Потому что круглая Земля.

Смешные и познавательные истории о путешествиях автора по разным странам. Принимаются для публикации рассказы и информация. Чем раньше пришлешь - тем быстрее прочтешь. Почитайте, улыбнитесь - и к вам потянутся люди. Время пошло.

3.Мастера и шедевры.
Интересные рассказы о выдающихся художниках - от Древнего Египта до наших дней. Об их жизни и творчестве, о картинах и тех, кто на них изображен.
По книге И. Долгополова "Мастера и шедевры".
Для истинных любителей искусства.



Каждый день - обновления на сайте WWW.ERMANOK.NET

Рассылки Subscribe.Ru
Чтоб вы так жили!
Архив рассылки "Чтоб вы так жили!"


http://subscribe.ru/
E-mail: ask@subscribe.ru
Отписаться

В избранное