День давно уже наступил. Осознав, что очень голоден, Рамаррен подошел к скрытой двери и громко попросил на галакте принести ему еды. Ответа не последовало, однако вскоре слуга принес еду и сервировал стол. Когда Рамаррен заканчивал трапезу, за дверью прозвучал слабый сигнал зуммера. - Войдите, - сказал Рамаррен на языке Келшак, и в комнату вошли Хар Орри, высокий Синг Абандибот и двое других, которых Рамаррен раньше не видел, и все же их имена всплыли у него в голове: Кен Кениек и Краджи. Их представили ему с предельной вежливостью. Рамаррен обнаружил, что в состоянии вполне прилично владеть собой. Необходимость держать личность Фалька тщательно скрытой и подавленной фактически пошла ему только на пользу, позволив вести себя легко и непринужденно. Он чувствовал, что
психолог Кен Кениек пытается настроиться на его мозг, причем с недюжинным искусством и напором, но это ничуть не беспокоило
Рамаррена. Если его барьеры выдержали даже под парагипно-тическим колпаком, они, безусловно, не подведут и сейчас. Никто из Сингов не обращался к нему телепатически. Они стояли поодаль в странных напряженных позах, как бы опасаясь чьего-либо прикосновения, и говорили исключительно шепотом. Рамаррен задал несколько вполне естественных вопросов о Земле, человечестве и Сингах, с серьезным видом выслушивая каждый ответ. Раз он попытался настроиться на мозг юного Орри. Не удалось. Мальчик не имел никакой видимой защиты, но, вероятно, подвергся некой ментальной обработке, которая свела на нет то небольшое искусство фазовой настройки, которому он научился еще будучи ребенком. Кроме того, мальчик находился под воздействием наркотика, к употреблению которого его приучили. Даже когда Рамаррен послал ему незаметный, традиционный сигнал их родства по пречное, Орри продолжал сосать трубочку с наркотиком.
Погружение в яркий, притягивающий мир наркотического полусна притупило восприятие мальчика, и он не реагировал ни
на какие сигналы. - Вы пока что не видели на Земле ничего, кроме этой комнаты, - хриплым шепотом сказал одетый как женщина Синг по имени Карджи. Рамаррен остерегался всех Сингов, но Карджи возбуждал в нем особый, инстинктивный страх и антипатию. Было что-то омерзительное в этом тучном теле под ниспадавшими одеждами, в длинных иссиня-черных волосах, в хриплом выверенном шепоте. - Разумеется, мне хотелось бы увидеть больше. - Мы обязательно покажем вам все, что вы пожелаете увидеть. Земля открыта для своего почетного гостя. - Я не помню, видел ли я Землю с борта "Альтерры", - задумчиво произнес Рамаррен на галакте с сильным верелианским акцентом. - Не помню я и нападения на корабль. Не могли бы вы объяснить мне, чем это вызвано? Возможно, рискованный вопрос, но уж очень хотелось получить ответ, заполнить
единственный пробел в двойной памяти. - Вы находились в состоянии, которое мы называем ахронией,
- сказал Кен Кениек. - Выход из полета со скоростью света произошел мгновенно, непосредственно у Барьера, поскольку ваш корабль не оборудован устройством для синхронизации состояний с различной скоростью течения времени. На тот момент и в течение последующих нескольких минут или часов вы были либо без сознания, либо безумны. - Мы не сталкивались с данной проблемой во время коротких перелетов со скоростью света. - Чем дольше полет, тем сильнее Барьер. - Полет на сто двадцать пять световых лет на едва апробированном корабле, - добавил Абандибот своим скрипучим шепотом и с присущей ему напыщенностью, - был очень храбрым поступком! Рамаррен принял комплимент, не поправив цифры. - Давайте, милорды, покажем нашему гостю Столицу Земли. Одновременно со словами Абандибота Рамаррен перехватил обрывок телепатического
разговора между Краджи и Кен Кениеком, хотя не уловил его смысла. Он был слишком поглощен поддержанием собственной
защиты, чтобы отвлекаться на подслушивание мыслеречи или даже на прощупывание чужих эмоций. - Корабль, на котором вы возвратитесь на Верель, -- сказал Кен Кениек, - будет, конечно же, оснащен ретемпорализатором, и вы не испытаете расстройства психики при входе в околопланетное пространство родной планеты. Рамаррен поднялся, причем весьма неуклюже - в отличие от Фалька, он не привык к стульям и ощущал неудобство от сидения будто бы на насесте - но, оказавшись на ногах, тут же переспросил: - Корабль, на котором мы вернемся?.. В затуманенном взоре Орри блеснула искра. Краджи зевнул, показав крепкие желтые зубы. - Когда вы увидите все, что хотели бы посмотреть на Земле, - сказал Абандибот, - и узнаете все, что вы хотели бы узнать, мы предоставим вам околосветовой корабль, на котором вы, лорд Агад и Хар
Орри, сможете вернуться домой. Сами мы путешествуем крайне мало. Войн больше нет; нет и необходимости торговать с другими
планетами, и мы не хотим вновь взваливать на нашу бедную Землю бремя гигантских расходов на постройку околосветовых кораблей только ради утоления собственного любопытства. Мы, люди Земли, теперь относимся к старым расам; мы сидим дома, ухаживаем за своим садом и не лезем в чужие дела. Но ваш полет должен быть завершен, ваша миссия должна быть выполнена. "Новая Альтерра" ждет вас в космопорту, и Верель ждет вашего возвращения. Очень жаль, что вашей цивилизации не удалось заново открыть принципы связи с помощью ансибля, и мы поэтому не в состоянии прямо сейчас наладить контакт. К настоящему времени на Вереле, возможно, и появилось устройство мгновенной связи, однако мы не можем послать сообщение, не располагая координатами Вереля. - Верно, - вежливо заметил Рамаррен. Возникла небольшая напряженная пауза. - Не думаю, что я понял.
- первый начал Рамаррен. - Ансибль - это. - Я знаю, что такое ансибль, хотя
и не понимаю, как он работает. Действительно, к тому времени как я покинул Верель, мы еще не открыли повторно принципа мгновенной связи. Но что помешало вам наладить контакт с Верелем? Он встал на скользкую дорожку и сейчас, полностью владея собой, находился в центре внимания, являясь равноправным игроком, а не пешкой в чужой игре. Застывшие лица его собеседников излучали почти физически ощутимое напряжение. - Преч Рамаррен, - сказал Абандибот, - мы никогда не имели чести знать, где в точности находится Верель, поскольку Хар Орри слишком молод, чтобы помнить точное расстояние до планеты, хотя, конечно же, приблизительная цифра нам известна. Так как его практически не учили галакту, мальчик не смог назвать на нем и имя солнца Вереля. Поэтому мы вынуждены ждать помощи от вас, прежде чем предпринять попытку установить ансибль-контакт
с Верелем, а также ввести координаты вашей родной планеты в компьютер приготовленного для вас корабля.
- Итак, вы не знаете имени звезды, вокруг которой вращается Верель? -- К несчастью, в этом-то и заключается вся проблема. Если вас не затруднит. - Я не могу сказать его вам. Это не удивило Сингов. Они были слишком погружены в себя, слишком эгоцентричны. Абандибот и Кен Кениек никак не отреагировали на слова Рамаррена. Карджи же промолвил странным, леденящим душу выверенным шепотом: - Вы хотите сказать, лорд Агад, что тоже его не знаете? - Я не могу назвать вам Истинное Имя Нашего Солнца, - торжественно произнес Рамаррен. На этот раз он уловил мысленный посыл, обращенный Кен Кениеком к Абандиботу: "Ну, что я тебе говорил!" - Преч Рамаррен, прошу извинить мое невежество. Я не знал, что задавать подобные
вопросы запрещено. Вы же простите меня, не так ли? В свое оправдание могу лишь сказать, что мы не знакомы с вашими обычаями,
и хотя невежество является плохим извинением, это все, на что я могу уповать, - прохрипел Абандибот. Тут его неожиданно перебил словно очнувшийся от испуга Орри: - Преч Рамаррен, но вы. вы же сумеете задать кораблю координаты? Вы же должны помнить то. что вам было известно как навигатору? Рамаррен повернулся к мальчику и тихо спросил: - Ты хочешь вернуться домой, веспреча? -Да! - Через двадцать или тридцать дней, если это подходит лордам, что предложили нам столь щедрый дар, мы отправимся на их корабле к Верелю. Он снова повернулся к Сингам: - Прошу простить меня за то, что мои уста и мой разум закрыты в ответ на ваш вопрос. Мое молчание плохо смотрится на фоне вашей невиданной искренности. "Если
бы мы пользовались мыслеречью, - подумал Рамаррен, - данный обмен репликами был бы куда менее вежливым". В отличие от Сингов,
он не умел мысленно лгать и, следовательно, не смог бы произнести ни единого слова из своих последних вежливых речей. - Ничего страшного, лорд Агад! Для нас важны не столько ответы на наши вопросы, сколько ваше благополучное возвращение! Главное, чтобы вы были в состоянии запрограммировать корабль - а все наши записи и компьютеры в вашем распоряжении, стоит только попросить. Да, если Синги захотят узнать, где расположен Верель, им понадобится всего лишь проверить, какой курс был введен в бортовой компьютер. После чего они повторно сотрут содержимое мозга Рамаррена, объяснив Орри, что восстановление памяти в конце концов привело к полному расстройству его психики; а затем отправят Орри с посланием на Верель. Если и существовал какой-то выход из этой западни, то он его пока что не отыскал. Они все вместе прошли через призрачные коридоры, спустились
по лестницам и лифтам и вышли из дворца на улицу. Та часть его мозга, что являлась Фальком, была практически подавлена,
и Рамаррен двигался, думал и говорил совершенно свободно - так, как и следовало ожидать от Рамаррена. Он ощущал постоянную настороженную готовность разумов Сингов, в особенности Кен Кениека, поймать верелианина на малейшей ошибке или проскользнуть в самую узкую щелочку в его защите. Напряжение заставило Рамаррена быть бдительным вдвойне. Поэтому именно он, чужак, взглянул вверх на предполуденное небо и увидел там желтое солнце Земли. Рамаррен остановился, охваченный внезапной радостью, поскольку это действительно было событие, независимо от того, что произошло раньше и что ждало его в будущем. Событие - увидеть на протяжении одной жизни сияние двух светил: свет оранжево-золотого солнца Вереля и светло-золотого - Земли. Теперь он мог сопоставить их, как человек, державший в руках два самоцвета и сравнивавший их красоту ради того, чтобы воздать еще большую хвалу каждому
в отдельности. Мальчик стоял рядом. Рамаррен начал бормотать первые слова приветствия, которому учат
детишек народа Келшак, чтобы те произносили его при виде восходящего солнца или после затяжных зимних бурь: - Добро пожаловать, животворная звезда, средоточение жизни. Орри подхватил слова гимна и стал нараспев вторить старшему. Впервые между ними возникло согласие, и Рамаррен был рад, поскольку Орри еще предстояло сыграть свою роль. Вызвали слайдер, и они поехали по улицам города. Рамаррен задавал соответствующие вопросы, Синги отвечали на них так, как считали нужным. Абандибот стал подробно описывать, как все башни, мосты, улицы и дворцы Эс Тоха были возведены тысячелетие назад за одну ночь на речном острове на другой стороне планеты и как из века в век, едва только у них возникало такое желание, Повелители Земли призывали на помощь свои удивительные машины и перемещали весь город на новое, удовлетворявшее их прихотям место. Орри был
так оглушен наркотиками и сладкими речами, что верил всему напропалую, а верил ли этим россказням Рамаррен. Сингов интересовало
мало. Абандибот, очевидно, порою лгал просто для собственного удовольствия; возможно, иных удовольствий у него и не было. Затем последовали подробные описания того, как многие Синги смешались с простыми людьми, замаскировавшись под "туземцев" и реализуя единый план, исходивший из Эс Тоха; какой беззаботной и полнокровной жизнью живет большая часть человечества, зная, что Синги поддерживают мир и несут на своих плечах бремя власти; как чутко опекаются наука и искусство, как гуманно относятся к бунтовщикам и преступным элементам. Планета смиренных людей, живущих в скромных маленьких домиках, планета миролюбивых племен и стойбищ, планета, где нет войн, убийств и перенаселенности, где позабыты прежние достижения и амбиции. Земля - обитель сущих детей под неусыпным отеческим руководством Сингов. Утешающий и ободряющий рассказ все продолжался и продолжался, повествуя об одном и том
же с различными вариациями. Неудивительно, что бедный малыш Орри верил всем этим россказням. Рамаррен тоже поверил бы практически
всему, не будь у него воспоминаний Фалька о лесе и о равнинах; Фальк жил на Земле совсем не среди детей, но среди людей ожесточившихся, страдавших и полных страстей. В тот день Рамаррена водили по всему Эс Тоху, и ему, жившему среди старинных улиц Вегеста и в гигантских Зимних Домах Каспула, Эс Тох показался призрачным городом, ненастоящим и скучным, поражающим лишь фантастической красотой окружавшей природы. Затем Рамаррену и Орри начали показывать Землю с борта аэрокара и с межпланетных кораблей во время однодневных поездок под присмотром Абандибота или Кен Кениека. Они совершили вылазки на каждый из материков Земли и даже на пустынную, давным-давно покинутую Луну. Дни сменялись днями; Синги продолжали вести свою игру в расчете на Орри и готовы были обхаживать Рамаррена до тех пор, пока им не удастся вытянуть из него желаемую информацию. Хотя за ним постоянно
наблюдали - непосредственно или с помощью электронных устройств, визуально или телепатически, - его ни в чем не ограничивали.
Очевидно, Синги почувствовали, что им нечего бояться гостя. Возможно, они даже собирались отпустить его домой вместе с Орри, считая Рамаррена достаточно безвредным в своем неведении. Но он мог получить обратный билет с Земли только в обмен на необходимую Сингам информацию, выдав месторасположение Вереля. Пока что он не сказал им об этом ни слова, они же ничего и не спрашивали. Ну а узнай Синги в конце концов, где находится Верель. Так ли это важно? Очень важно. Даже если в их планы и не входит немедленное нападение на потенциального противника, они в состоянии выслать вслед за "Новой Альтеррой" робота-шпиона с ансибль-передатчиком на борту, чтобы тот передавал в режиме реального времени сообщения на Землю о любых приготовлениях к новому межзвездному полету. Ансибль предупредит об экспедиции на Землю еще до ее отбытия. Единственным
тактическим преимуществом Вере-ля перед Сингами было то, что Синги не знали точных координат планеты, а на поиски требовалось
несколько столетий. Рамаррен мог купить себе шанс на освобождение, только подставив под удар родной дом. Стараясь разрешить вставшую перед ним дилемму, он откровенно тянул время, посещая вместе с Орри и тем или иным из приставленных к нему Сингов самые различные места. Земля простиралась под крыльями их воздушных кораблей подобно гигантскому прекрасному саду, пришедшему в запустение и отданному на откуп сорнякам. Всем своим натренированным разумом Рамаррен искал какой-нибудь трюк, который позволил бы кардинально изменить расстановку сил и превратить его из марионетки в кукловода: так, во всяком случае, ситуация виделась его келшакскому складу ума. Если взглянуть на проблему под нужным углом, то можно найти единственно правильный выход из любой ситуации, будь то хаос или западня, поскольку в долгосрочной перспективе в основе всего лежит не дисгармония, но отсутствие взаимопонимания,
не удача или неудача, но невежество. Вот об этом размышлял Рамаррен, в то время как его второе "я", Фальк, не только не высказывал
своих предложений, но даже не тратил времени на всестороннее обдумывание ситуации. Фальку, который видел, как дымчатые и яркие камни скользят по проволочкам Узора, который жил среди людей в их разоренных поселениях и общался с королями в изгнании, казалось, что ни одному человеку не дано управлять своей судьбой либо изменить ход игры. Единственное, что ему оставалось, - это ждать, когда сверкающий бриллиант удачи соскользнет на подходящий виток времени. Гармония существует, однако не существует способа постичь ее; Путь не может быть пройден. Поэтому, пока Рамаррен изнурял размышлениями свой разум, Фальк залег где-то в глубинах мозга и выжидал. Когда представится шанс, он его не упустит. Или может случиться, что шанс сам найдет его. Но пока ничего особенного не происходило. Они находились вместе с Кен Кениеком на борту маленького аэрокара, оборудованного
автопилотом - одной из умных машин, что позволяли Сингам столь эффективно контролировать и усмирять целую планету. Они
возвращались в Эс Тох из продолжительного путешествия к островам Западного океана, на одном из которых совершили посадку. Местную деревушку на берегу лазурного теплого моря населяли красивые, уверенные в себе люди, всецело поглощенные хождением под парусом, плаванием и сексом - великолепный образчик человеческого счастья и возврата к природе, словно нарочно созданный для показа верелианам. Здесь не о чем было беспокоиться, нечего было бояться. Орри дремал, не выпуская из пальцев трубочку с парифой. Кен Кениек включил автопилот и вместе с Рамарреном - но сидя в трех-четырех футах от него, поскольку Синги никогда ни к кому не приближались вплотную - смотрел через стеклянный колпак кабины аэрокара на спокойное голубое море. Рамаррен устал и позволил себе немного расслабиться в эти приятные мгновения праздности, вися в стеклянном шарике посреди синевато-золотистой сферы.
- Очаровательная планета, - заметил Синг. -Да. - Прекраснейший
из всех миров. Хотя, возможно, Верель красивее? - Нет, он куда суровее. - Да, таким его делает весьма продолжительный год. Сколько он длится? Шестьдесят земных лет? -Да. - Вы родились осенью, не так ли? Значит, так ни разу и не видели планету летом? - Всего один раз, когда я летал в южное полушарие. Но лето там холоднее, а зима теплее, чем в Лекши. Мне так и не довелось увидеть Великое Северное Лето. - Вам еще может представиться такая возможность. Если вы вернетесь через несколько месяцев, какое время года будет на Вереле? Рамаррен прикинул в уме и через пару секунд ответил: - Позднее лето. Что-то около двенадцатого лунокруга лета. - По моим подсчетам должна была бы быть
осень. сколько времени длится полет? - Сто сорок два земных года, - ответил Рамаррен, и когда он произнес
эти слова, легкий порыв паники пронесся по его рассудку и тут же утих. Он почувствовал присутствие сознания Синга в своем мозгу; отвлекая внимание Рамаррена разговорами, Синг ментально потянулся к его рассудку, обнаружил, что защита ослабла, и установил полномасштабный контроль. Это свидетельствовало о невероятной терпеливости и недюжинном мастерстве Синга в области телепатии. Раньше Рамаррен боялся возникновения подобной ситуации, но сейчас, когда это все-таки случилось, тревоги не испытывал. Теперь Кен Кениек общался с ним мысленно, с помощью прекрасно воспринимаемой, отчетливой мыслеречи, а не посредством присущего Сингам хриплого тихого шепота. - Все в порядке, все очень даже неплохо. Разве вам не приятно, что мы наконец настроились друг на друга? - Очень приятно, - согласился Рамаррен. - Действительно. Теперь, когда
мы находимся в созвучии друг с другом, все наши волнения позади. Итак, сто сорок два световых года. Выходит, ваше солнце
находится в созвездии Дракона. Как оно зовется на галакте? Нет, все правильно, вы не можете произнести его ни вслух, ни мысленно. Эльтанин - таково название вашего солнца, не так ли? Рамаррен не отреагировал на его слова. - Эльтанин - Око Дракона. Очень хорошо. Другие звезды, которые мы рассматривали как вариант, находятся несколько ближе. Теперь мы сэкономим уйму времени. Мы уже почти.
Глава 11
Быстрая, отчетливая, убаюкивающая мыслеречь внезапно оборвалась, и Кен Кениек конвульсивно дернулся; то же самое произошло и с Рамарреном. Синг резко рванулся к органам управления аэрокаром, но мгновенно отпрянул. Он как-то странно, излишне сильно наклонился вперед, словно небрежно управляемая марионетка. Затем осел на пол кабины и так и остался
там лежать, белым застывшим лицом вверх. Орри, внезапно пробудился от своей наркотической дремоты и
уставился на Рамаррена: - Что случилось? Что-то не так? Ответа он не услышал. Рамаррен стоял так же неподвижно, как лежал Синг, глаза его впились в глаза Кен Кениека двойным невидящим взором. Когда он наконец зашевелился, с его губ сорвалось несколько слов на непонятном для Орри языке. Через мгновение он с трудом произнес на галакте: - Сделай так, чтобы корабль завис. Теперь он говорил без верелианского акцента, на искаженном диалекте галакта, употребляемом обитателями Земли. Несмотря на корявость речи, настойчивые и властные интонации прозвучали предельно ясно. Орри подчинился приказу. Маленький стеклянный шарик завис над центром чаши океана к востоку от солнца. - Преч, что. - Молчи! Наступила тишина. Кен Кениек неподвижно лежал на полу
кабины. Жуткое напряжение, охватившее Рамаррена, начало постепенно ослабевать. Схватка на ментальном уровне между ним
и Кен Кениеком свелась к череде засад и ответных ловушек. В физических терминах, Синг внезапно бросился на Рамаррена, полагая, что захватил в плен одного человека, однако на него самого неожиданно напал другой человек, точнее, разум, притаившийся в засаде, - Фальк. Он был в силах лишь на краткий миг взять под контроль сознание Синга, да и то лишь благодаря внезапности нападения, но этого мгновения вполне хватило, чтобы освободить Рамаррена. Итак, Рамаррен на мгновение вышел на свободу, а разум Синга по-прежнему оставался синхронизированным с ним. Следовательно, он был уязвим, и Рамаррену удалось взять под контроль сознание Кен Кениека. Потребовались все искусство и вся мощь разума, чтобы держать мозг Синга в узде, делая врага таким же беспомощным и покорным, каким секундой раньше был его собственный мозг. Но у него по-прежнему имелось большое преимущество: он являлся человеком с двумя разумами,
и пока Рамаррен удерживал Синга в беспомощном состоянии, Фальк был свободен в своих мыслях и поступках.
Именно сейчас выдался тот случай, тот шанс, которого он так ждал. Второй такой возможности может и не представиться. Фальк вслух спросил: - Где находится приготовленный к полету околосветовой космический корабль? Было забавно слышать, как Синг отвечает на вопрос своим хриплым шепотом, и впервые не сомневаться в том, что он лжет. - В пустыне к северо-западу от Эс Тоха. - Охраняется? - Да. - Людьми? - Нет. - Вы отвезете нас туда. - Я отвезу вас туда. - Веди корабль туда, куда он тебе скажет, Орри. - Я ничего не понимаю, преч Рамаррен. Разве мы не. -- Мы собираемся покинуть Землю прямо сейчас.
Займись управлением. - Займись управлением, - тихо повторил Кен Кениек. Орри
повиновался, следуя указаниям Синга относительно курса полета. На полной скорости аэрокар понесся в восточном направлении, и все же казалось, что он продолжает висеть над безмятежным центром океана, к кромке которого за их спинами медленно клонилось солнце. Западные острова будто плыли навстречу по испещренному морщинками волн изгибу сверкающей поверхности воды; потом впереди выросли остроконечные белые вершины прибрежных хребтов, которые мгновение спустя замелькали под брюхом аэрокара. И вот они уже над мрачной пустыней, взрезанной обезвоженными извилистыми цепями гор. Продолжая следовать едва слышным указаниям Кен Кениека, Орри снизил скорость аэрокара, сделал круг над одним из горных кряжей, затем переключил управление на посадочный маяк. Высокие безжизненные горы вздымались над ними, окружая их стеной, когда аэрокар садился на выжженное, тенистое плато. Не было видно ни космопорта,
ни посадочного поля, ни дорог, ни зданий, но какие-то неясные, гигантские тени, словно миражи, дрожали над песком
и зарослями полыни на фоне темных склонов гор. Фальк смотрел на них, безуспешно пытаясь сфокусировать зрение, и Орри первым удивленно выдохнул: - Корабли! Это был флот межзвездных кораблей Сингов, замаскированный светоотражающими сетками. Первыми Фальку на глаза попались небольшие корабли, но были и другие, которые он сперва принял за холмы. Аэрокар изящно приземлился рядом с маленьким полуразрушенным бараком без крыши, чьи доски побелели и потрескались на ветру пустыни. - Что это за барак? - Вход в подземные помещения находится у одной из его стен. - Там внизу стационарные компьютеры? -Да. - Готов ли какой-нибудь из малых кораблей к полету? - Они все готовы. В большинстве своем, это полностью автоматизированные корабли-защитники.
- Есть ли среди них хотя бы один, который может пилотироваться людьми?
- Да. Тот, который предназначался для Хара Орри. Рамаррен удерживал телепатическую хватку на разуме Синга, в то время как Фальк приказал тому отвести их на корабль и показать бортовые компьютеры. Кен Кениек тут же повиновался, хотя Фальк-Рамаррен, в общем-то, не ожидал столкнуться с подобной покорностью: как и в случае обыкновенного гипнотического внушения, существовали пределы управления разумом. Инстинкт самосохранения зачастую противился даже самому сильному внушению и мог даже нарушить ментальную настройку. Однако измена, которую вынужден был сейчас совершить Синг, по-видимому, не вызывала в нем инстинктивного сопротивления; он провел их к звездолету и послушно ответил на все вопросы Фалька-Рамаррена, затем отвел назад к полуразрушенному бараку и отдал команду, открывшую потайной люк, что скрывался в песке рядом с дверью в хижину. Они ступили
в открывшийся туннель. У каждой подземной двери или защитного устройства Кен Кениек произносил соответствующий сигнал или
пароль, и в конце концов они попали в защищенные от нападения, катаклизмов и грабителей помещения глубоко под землей, где находились устройства автоматического управления и компьютеры для прокладки курса. Со времени инцидента в аэрокаре прошло уже больше часа. Кен Кениек, покорный и подобострастный, напоминавший временами Фальку бедняжку Эстрел, стоял рядом, не способный причинить вред. пока Рамаррен полностью контролировал его мозг. Стоило его хватке ослабнуть, как Синг тут же отправил бы мысленный призыв о помощи в Эс Тох, если найдет на это силы, либо активизирует какую-либо систему сигнализации, и Синги с их вооруженными слугами прибудут сюда буквально через пару минут. Но Рамаррену все же придется ослабить этот контроль, ибо в дальнейшем для оценки ситуации требовался именно его мозг. Фальк не знал, как ввести в компьютер данные для расчета курса на Верель, планету
системы звезды Эльтанин. Это мог сделать только Рамаррен. Однако у Фалька имелись свои способы решения
данной проблемы. - Дайте мне ваш пистолет. Кен Кениек тут же вручил ему миниатюрное оружие, которое прятал под ниспадающими одеждами. Орри с ужасом наблюдал за происходящим. Фальк не собирался смягчать шок мальчика; фактически он даже усугубил его. - Почтение к Жизни? - холодно осведомился он, осматривая оружие. И действительно, это был не пистолет и не лазер, а лишь парализатор, причем маломощный. Из него нельзя было убить человека. Фальк направил оружие на Кен Кениека, жалкого в его полной беззащитности, и выстрелил. Тут Орри вскрикнул и рванулся вперед, однако Фальк направил парализатор и на него. Затем, с трясущимися руками, он отвернулся от двух распростертых на полу парализованных тел и отдал бразды правления Рамаррену. На данный момент он свое дело сделал. У Рамаррена
не было времени волноваться или мучиться угрызениями совести. Он сразу же направился к компьютерам и принялся за работу. Из
осмотра бортовых устройств корабля стало ясно, что в них применялась не обычная сетианская математика, которую по-прежнему использовали земляне и из которой выросла верелианская математика - некоторые операции Сингов были абсолютно чужды сетианской логике. Ничто другое не могло столь твердо убедить Рамаррена в том, что Синги действительно являлись завоевателями с какой-то очень далекой планеты, чужаками для Земли и для всех планет древней Лиги. Он никогда до конца не верил в то, что старые земные легенды не искажают в данном вопросе истину, теперь же ему пришлось воочию в этом убедиться. И хорошо, что Рамаррен был профессиональным математиком, иначе он быстро бы опустил руки, отчаявшись ввести координаты Вереля в работавшие на неведомых принципах компьютеры Сингов. Ему потребовалось пять часов. Пока Рамаррен работал, Фальк не мог занимать глазные рецепторы, но он прислушивался
к малейшему шороху и ни на секунду не забывал о распростертых неподалеку двух бесчувственных телах. А еще он думал
об Эстрел, гадая, где она сейчас и что с ней стало. Держат ли ее под стражей, а может, стерли ей память или убили? Нет, Синги не убивают. Они боятся убивать и боятся умирать, а потому назвали свой страх Почтением к Жизни. Синги, Враги, Лжецы. Лгали ли они на самом деле? Возможно, дело обстоит не совсем так; возможно, в основе их лжи лежит глубокое, не поправимое отсутствие взаимопонимания. Они оказались не способны вступить в контакт с людьми и использовали ложь в корыстных целях, выковав из нее великое оружие - лживую мыслеречь. Но, в конце концов, стоила ли овчинка выделки? Двадцать столетий лжи минуло с тех пор, как враги впервые появились на Земле. Изгнанники или пираты, а может быть, просто авантюристы, мечтавшие о создании собственной империи. Выходцы с невообразимо далекой планеты, чья плоть навечно осталась стерильной. Изолированные, глухонемые, правившие такими же глухонемыми
в мире иллюзий. Как они были одиноки. Рамаррен завершил свой труд. После пяти часов изнурительной подготовительной работы
и восьми секунд вычислений компьютера в его руку скользнула крохотная иридиевая полоска, необходимая для программирования бортового компьютера. Он обернулся и уставился затуманенным взором на Орри и Кен Кениека. Как с ними поступить? Очевидно, им придется отправиться в полет. "Сотри записи расчетов в компьютере", - пронесся в голове знакомый голос, его собственный голос - голос Фалька. У Рамаррена от усталости в глазах стояли пятна, но постепенно до него дошел смысл требования Фалька, и он молча повиновался. После чего он не в силах был сообразить, что же нужно делать дальше. И тут в конце концов впервые сдался, не делая больше попыток доминировать, и позволил себе раствориться в. самом себе. Фальк-Рамаррен тут же принялся за работу. Он энергично выволок Кен Кениека на поверхность и протащил Синга по залитому лунным светом песку в корабль, едва различимые
очертания которого дрожали в ночном воздухе пустыни; он устроил неподвижное тело в анатомическом кресле, всадил в него дополнительную
дозу парализующего облучения и вернулся за Орри. По дороге к кораблю мальчик начал приходить в себя и ухитрился забраться внутрь без посторонней помощи. - Преч Рамаррен, - хрипло спросил он, вцепившись в руку Фалька-Рамаррена, - куда мы направляемся? - На Верель. - Кен Кениек тоже летит с нами? - Да. Он сможет рассказать на Вереле свою версию происходящего на Земле, ты - свою, а я - свою. Всегда существует более чем один путь к истине. Пристегнись-ка. Вот так. Фальк-Рамаррен вставил маленькую металлическую полоску в считывающее устройство корабельного компьютера и задал трехминутную готовность к старту. Последний раз взглянув на пустыню и звезды, он задраил все люки и поспешил, дрожа от усталости и напряжения, пристегнуться рядом с Орри и Сингом. Взлет обеспечивали
обычные ракетные двигатели; околосветовой привод начинал действовать только в космосе. Корабль мягко оторвался от земли и
через несколько секунд вышел за пределы атмосферы. Автоматически включились видеоэкраны, и Фальк-Рамаррен увидел, как быстро уменьшается в размерах Земля - голубоватая, затянутая облаками сфера со светлым ободком. Затем корабль окунулся в бездонный океан солнечного света. Покидает ли он свой дом или же направляется домой? На обращенном вниз экране секундно вспыхнул золотистым полумесяцем Восточный океан, подобно драгоценному камню на гигантской решетке Узора. Затем узор и решетка разлетелись вдребезги, Барьер был преодолен, маленький корабль вырвался за пределы времени и помчался сквозь тьму космоса.
