ТРИЛОГИЯ

Один день из жизни начальника штаба

Ночь, переходящая в утро.
Какой-то мерзкий звук. Что-то бибикает в мозгу. Открыл глаза - темно. Сосредоточился, понял, что это будильник, выключил. Встал, споткнулся о кошку, упал на ковер, уснул. Жена толкает ногой, дублирует будильник. Опять проснулся, сел. Возникло много вопросов: который час, зачем звенел будильник, и почему жена толкается? Из возбужденной речи близлежащего товарища понял, что сейчас 3 часа ночи, вчера я пришел в 23.00, очень сильно "уставший", бредил про какие-то полеты, завел будильник и рухнул на диван. Все стало на свои места. Вчера очень плотно работали с комиссией из ВВС, а сегодня эта комиссия хочет посмотреть, как мы будем выпускать пару Ту-142 на поиск иностранной подводной лодки. Вот оно как! Бреюсь, моюсь, пью кофе, курю, жалуюсь кошке на проклятую жизнь. Позвонил оперативному, узнал, что полеты раскручиваются по плану. Ну и слава богу. Оделся, вышел в ночь. Надо зайти в гостиницу, разбудить комиссию, а то после вчерашней проверки они могут и не проснуться.
Захожу в гостиницу. Некоторые проснулись и ползают на коленках около умывальников. Именно на коленках, потому, что гостиница раньше была детским садиком, и умывальники устанавливались для маленьких детишек. Бужу начальника комиссии, контролирую его действия. Умывшись на коленках, он на четвереньках пополз в туалет. Понимаю, что разум ещё не проснулся, поднимаю его, ещё раз бужу, рассказываю, куда приходить тогда, когда все уже смогут ходить.
В штабе все идет по плану. Вылет на 07.00, пару поведет командир. Сонные экипажи бродят по штабу, демонстрируют доктору свое здоровье, получают оружие, документацию и выезжают на аэродром. Подходят члены комиссии, мешаются под ногами, пытаются узнать, на чем они поедут на аэродром и когда завтрак. Понимая, что всех в два "уазика" мне не разместить, предлагаю немедленно позавтракать в кабинете начальника разведки. На завтрак выдаю две банки тушенки, хлеб, бутылку спирта и начальника РЭБ полка. После первой рюмки, оценив количество оставшегося спирта, комиссия принимает решение контролировать вылет прямо из кабинета. Одобряю это решение, выдаю начальнику РЭБ ещё одну бутылку, еду на аэродром.
На КДП все по-взрослому. Принимаем решение на вылет, проводим предполетные указания, экипажи убывают на самолеты. Курим с командиром, он уточняет, что надо сделать с полком и гарнизоном за время его отсутствия. Отсутствовать командир будет долго, часов 12, поиск лодки будет выполняться в районе Камчатки, туда лететь 2,5 часа, а ещё работа в районе, потом обратно... Выдав все указания, командир уезжает на самолет. Все готово к вылету.
Огромные самолеты выруливают на предварительный старт. Исполнительный. Взлет. Нехотя разбегаясь, самолеты отрываются, и, "набирая высоту только за счет того, что земля круглая", уходят в район поиска. Пора ехать в штаб.
07.50. Провожу планирование работы гарнизона на день. Командиры частей докладывают состояние дел, планы работ, записывают указания, спорят, ругаются. В одной из частей травма - бродячая собака укусила за щёку прапорщика, который возвращался из наряда. Интересуюсь, почему прапорщик из наряда возвращался на четвереньках? Какой-то шум в коридоре. Открываю дверь, вижу комиссию в полном составе, которая строем следует в туалет, исполняя строевую песню. Молодец начальник РЭБ, здорово поднял боевой дух членов комиссии. Завершаю гарнизонное планирование, оставляю "уазик" для перевозки тел комиссии, иду в полк.
08.20. Планирование работы в полку. Теперь уже командиры эскадрилий "докладывают состояние дел, планы работ, записывают указания, спорят, ругаются". Тоже травма - правый летчик, пытаясь мастерски открыть бутылку ударом по донышку, распорол руку. Долго не будет летать, а мне теперь объяснять командующему, зачем он эту бутылку открывал. Предлагаю командирам АЭ закупить штопоры и раздать личному составу, провести инструктивно-методические занятия по открыванию бутылок с различной укупоркой. Ставлю задачи на день, определяю распорядок дня.
08.50. Построение полка. Довожу общие задачи, распорядок дня. Отдаю народ в распоряжение командиров АЭ, иду посмотреть на управление полка. А посмотреть есть на что. Начальник специальной службы постоянно выпадает из строя. Объясняет свое состояние тем, что всю ночь готовился к предстоящему вылету. Убеждаю его, что специальное оружие сегодня применять не будем, отправляю спать. Ставлю задачи, напоминаю, что посадка пары планируется на 19.00, после чего и закипит настоящая работа, распускаю.
Штаб. Тела членов комиссии уже доставлены в гостиницу, начальник РЭБ пытается в одиночку освоить остатки спирта. Спирт отбираю, начальнику разрешаю поспать до обеда. Изучаю телеграммы, раздаю дополнительные указания. Понимая, что обедать придется в штабе, прошу начальника строевого отдела заказать шашлыки на 13.00. Заказ с радостью принимается, весь строевой отдел из солидарности со мной решил обедать на службе, так сказать, в боевой обстановке.
Сижу в кабинете. В организме какая-то неустойчивость. Надо что-то делать. Выделяю главное, зову замполита. Он все понимает без слов, вчера сам помогал мне работать с комиссией. Водка, легкая закуска, кофе. Чертовски не хочется работать. Но есть такое слово: "надо"!
Вот утро и прошло...

День.
Все хорошо. Самолеты пришли в район, приступили к постановке буев. На командном пункте развернут пост противолодочной борьбы, согласно боевым документам, я этот пост возглавляю. Поиск подводной лодки ещё только начинается, а штаб уже готовит отчет по поиску: склеиваются карты, подписываются склейки, рисуется район работы, ищутся фотографии ещё не обнаруженной лодки. Течет повседневная жизнь. "Народ в поле", выполняет парковый день, люди убывают в командировки, в отпуска, заступают в наряды. Отрабатываются повседневные приказы, выдаётся оружие, оформляются продовольственные аттестаты и проездные документы, выписываются отпускные билеты и командировочные предписания, словом, "контора пишет". Всё, что контора напишет, надо прочитать и подписать, найти и устранить ошибки, потом на все бумажки надо поставить полковую печать. Это называется "текучка", и она не главная в работе.
Звенит телефон. Это штаб ВВС провел утреннее планирование и спешит довести свои ценные указания. Все указания вежливо выслушиваю, бодро отвечаю "есть", решаю не обращать внимания на всякие глупости. Готовим Ан-26 к перевозке тел членов комиссии к постоянному месту службы. Ставлю задачу начальнику КП по загрузке тел, особое внимание обращаю на полный комплект убывающей комиссии. Самолет улетает, увозя в своем чреве измотанных тяжелой службой офицеров ВВС. Счастливого им полета.
В кабинет проникает молодая женщина. Узнаю машинистку. Она мне сообщает, что беременна, и поэтому надо повысить ей квалификационную категорию, чтобы она шла в декрет с большей получки. Поздравляю её, но объясняю, что не могу всё бросить и заниматься созданием квалификационной комиссии, да я и без комиссии знаю, что в слове "ещё" она умудряется сделать четыре ошибки. Машинистка протягивает мне протокол, напечатанный явно не её руками, потому что без ошибок. Чтобы не расстраивать будущую мать, подписываю протокол, обещаю подарить ей "Букварь". Течет текучка...
Наша пара закончила постановку поля буев, приступила к контролю. Вышел на связь начальник штаба ВВС и пообещал с обратным рейсом Ан-26 прислать полковника для оказания помощи в оформлении отчета о поиске. Позвонил этому полковнику, сказал, что спирта, красной рыбы и брусники я ему не дам, посоветовал отказаться от оказания помощи. Все срослось, у полковника нашлись неотложные дела в собственном штабе. Пошел в кабинет разведчика, посмотрел, как дела с отчетом. Все предварительно отработано. Отпускаю чертежников на отдых до 18.00.
Привезли шашлыки. Иду на прием пищи в строевой отдел. Шашлыки горячие, водка холодная. Да, да! Ведь шашлыки без водки едят только собаки, так у нас говорят. Доклад оперативного дежурного: наша пара обнаружила подводную лодку, установила слежение. Обед закончился, не успев толком и начаться. Не делая из еды культа, поднимаюсь на командный пункт.
Как обнаруживают подводную лодку, как за ней следят, об этом я рассказывать не буду. Кому нужно, тот знает, а остальным это не очень интересно. Во время работы самолетов в районе на командном пункте разворачивается филиал дома для сумасшедших. Звонят все, кому удается добраться до телефона: флот, ВВС, Москва, Камчатка, Николаевка. Все начальники хотят быть причастными к этому знаменательному событию, выдают различные, по большей части ненужные указания и советы, требуют немедленных докладов. Приходится очень решительно и достаточно выразительно отсеивать этих помощников. Разогнав всех добровольных помощников, мы со штурманом анализируем обстановку, вырабатываем рекомендации экипажам, и, главное, - стараемся не мешать экипажам работать. Всё заканчивается благополучно, после длительного слежения за подводной лодкой по команде ВВС экипажи покидают район. Посадка планируется через 2,5 часа.
Вспоминаю, что ещё не завтракал и не обедал. Удалось выпить и закусить, но не поесть. Приходится воспользоваться служебным положением жены. Она у меня старший прапорщик, начальник столовой лётного состава. Сажусь в "уазик", еду в столовую. Жена меня кормит, ругает, выражает надежду, что сегодня я приду домой трезвым и вовремя. Разочаровываю её тем, что сегодня домой не приду, беру с собой "сухой паёк", обещаю много не пить, уезжаю в штаб.
Стемнело, день закончился.

Вечер, переходящий в ночь.
Встречаю пару. Возбужденные, говорящие много и громко, уставшие экипажи уезжают в класс эскадрильи. Сейчас они выпьют немного водки и пойдут отдыхать. Командиры и штурманы придут в штаб, расскажут, что они там налетали. Забираю командира полка, едем в штаб. Уже в машине командир начинает рассказывать о полете, слушаю командира вполуха, он ещё много раз все это повторит, когда начнем составлять отчет.
А в штабе кипит работа. Хорошо отдохнувший начальник РЭБ суетится около кабинета замполита. Все ясно, там готовятся к торжественной части. Это тоже нужно. Начальник разведки уже пишет отчет, о чем-то споря со штурманом ведомого экипажа. На командном пункте столпотворение, все начальники служб пытаются одновременно доложить в ВВС результаты работы. Разгоняю всех по кабинетам, запрещаю доклады до тех пор, пока не будет выработана единая версия. Беру командиров и штурманов, разведчика, завожу к себе и закрываю кабинет изнутри. Вот он, момент истины! Вот теперь спокойно, вдумчиво, под запись, они мне все и расскажут. Рассказывают около часа. Все записано, отмечено на карте, проанализировано. Хмуро смотрю на разведчика. Он тоже не рад: если мы в отчете честно расскажем, как это было, нас просто расстреляют, а трупы выставят на обозрение личному составу ВВС. Я мыслю аналогично. Вот парадокс: лодка поймана вчистую, но говорить правду нельзя, потому что ловили не по учебнику. Команди р робко предлагает изобразить все это как новый тактический прием. У меня возражения: сначала надо было разработать прием на бумаге, утвердить у командующего, отработать на наших лодках, а уж потом работать по супостату. Взгреют ещё больше. Подвожу итог. В отчете будем нагло врать согласно учебнику. Что-что, а врать мы умеем, поэтому смело вырабатываем официальную версию. Собираю всех начальников служб, довожу официальную версию, разрешаю произвести необходимые доклады.
Пойманную "иностранку" нельзя не отметить, а то ловиться не будут. Вот тут замполит и пригодился. Все проходят к нему в кабинет, там накрыт стол. Стол богатый: рыба красная и белая, жареная и копченая, икра красная и кабачковая, ну и всякие разные напитки. Вот теперь можно послушать, как действительно проходил полет, какие глупости творили, кто сволочью оказался... Процесс затягивается. Выгоняю к отчету начальников служб и рисовальщиков, старшим над ними назначаю начальника РЭБ.
Ну что, пора и по домам. Работа в штабе продолжается, отчет надо нарисовать до 10.00, потом он на самолете поедет в штаб ВВС. Уже небогатый стол остается на разграбление рисовальщикам, они тоже люди, хотят и выпить, и закусить.
Идем по домам. Светает. Командир будет отдыхать, замполит тоже, вон как "устал", аж шатается. А я? А я побреюсь, помоюсь, попью кофе, покурю, пожалуюсь кошке на проклятую жизнь и пойду проводить утреннее гарнизонное планирование.