Тем, кому за 30

Выходной день как-то сразу не заладился, культпоход в увольнении летел коту под хвост, а вместе с ним все призрачные надежды и романтические мечты. В кино идти не хотелось. Отчаянно хотелось на танцы.
Хотелось взять и пригласить красивую девочку, обнять ее за стройную талию точеной фигурки и под эротичный «медляк» минут на десять крепко прижать ее трепетное изящное тело к своей идеально прокачанной мускулистой тушке.
Хотелось погрузиться лицом в ее пышные волосы и опьянеть от тонкого запаха дефицитных французских духов, которые тайком и украдкой буквально по капельке сливались из маминого флакона.
Хотелось чувствовать каждый вдох и выдох своей партнерши, каждый еле уловимый удар ее сердца. А после танца взять в свою сильную руку ее узкую нежную ладошку с тонкими хрупкими пальчиками и в благодарность за приятно проведенное время нежно поцеловать изящное запястье.
Девчонка мило покраснеет и потупит взгляд. Оставаясь в кругу своих подружек, все остальное время девушка будет украдкой бросать взгляд своих бездонных глаз именно в мою сторону. И как бы случайно встретившись с моими глазами, она будет мило улыбаться только мне одному, как будто в этом огромном зале кроме нас никого больше нет. А когда объявят «белый» танец, уже сама подойдет ко мне, вся такая обворожительная, стройная, с пунцовыми щечками и, застенчиво потупив взгляд, робко пригласит. Сама.
Так хотелось заглянуть в ее красивые выразительные глаза и, потеряв рассудок и самообладание, утонуть в их бездонной завораживающей глубине... А там уже и до лямур-тужур-абажур недалеко. Эх! Мечта.
В реалии все более-менее приличные места с музыкой и танцполом были уже давно забиты под завязку, а толкаться в потной толпе как шпрота в банке с маслом, постоянно ощущая назойливое присутствие дружеского локтя в глубине твоей печени, как-то не улыбалось.
Наша сплоченная компашка из 20 курсантов уже фактически без настроения медленно брела в последнее из нашего необъятного списка более менее приличных злачных мест с дискотекой - ДК им. Ленина. Но день был явно не наш, звезды на небосводе встали раком, и ангел-хранитель ВВС похоже тупо слинял в самовольную отлучку, бросив нас на произвол жестокой судьбы.
Приблизившись к величественному зданию с фундаментальными колоннами, мы увидели автобусы с курсантами ракетного училища, и наше настроение окончательно ухудшилось. Расстроенный Витя Копыто, скрывая досаду и отчаяние, потерял самообладание и расхорохорился.
- Ну, блин, рого... рогоносцы, тьфу ... ракетоносцы вообще офигели! Скоро поездами будут на танцы ездить! Прикиньте, парни, подползает бронепоезд, пар, свист, гудок. Погрузка-разгрузка, выходи строиться! И на танцы под прикрытием брони и с поддержкой тяжелой артиллерии. Вот жопа! А ведь «помидоры» и сухопутчики нас реально боятся, стадами из училища выезжают, с охраной. Может, накажем?!
Мы дружно посмотрели на Витю как на умалишенного, а Валера Гнедовский ласково чмыхнул.
- Ага! Сейчас шинельки сбросим и покажем силушку свою богатырскую, удаль молодецкую. Правда, придется кулачками помахать и ножками подрыгать, но это мелочи. Такие мелочи, что говорить даже не хочется. Правда, парни?! Чего нам, 20 лихим ухарям против 120, а то и 180? Так, размяться, вспотеть даже не успеем. Да, Витенька?!
Витя замялся, но отступать не хотелось, и он, потупив невинные глазки, пролепетал следующий шедевр изысканной словесности.
- Мля, пля, я фто, я ето. А что я?! Я же тоже буду, потом, наверное, много их, вижу, да. План есть. Я это, вы начинайте тут, а я пока за подмогой сбегаю. Вот! Я ж понимаю, что не все просто, более того, вообще все непросто, полный абзац, облом, и писец. Я же обо всех беспокоюсь. Стратеги обнаглели, факт, учить же надо и на место поставить тоже, вот. Ну, это... Я побежал? Я быстро! Продержитесь минут десять, а может, даже и меньше! Я хорошо бегаю, быстро...
- Угу. Сейчас. Есть более радикальное предложение. Давай-ка, Витенька, мы за подмогой сбегаем! А ты не стесняйся, давай приступай! Начинай, герой!
- Я?! Один? Сам? Ну, бля?!
- Да Витюша! Один, бля! Сам, бля! Без ансамбля! А мы потом твой хладный трупик заберем. Если, конечно, получится от асфальта отколупать. Может, проще будет снежком его присыпать до весны. А, подснежничек?! Ну ладно, пошутили и хватит! Сегодня явно не наш день, парни, надо проигрывать достойно, в «Минутку» что ли?! А «слабо» 20 раз по 3 порции, еще и с хлебом?! Вот тетки с ума посъезжают. Пошли отсюда, здесь нам не светит. Сегодня праздник на улице у стратегов.
И бросив откровенно завистливый взгляд в сторону молодцеватых курсантов ракетного училища, которые организованно выгружались из автобусов и быстренько исчезали в дверях гостеприимного ДК, мы, не торопясь, с достоинством двинули в сторону легендарной пельменной. На душе было тоскливо, мерзопакостный снег падал огромными хлопьями и противно скрипел под ногами, увольнение в город бездарно пропадало. Настроение было просто дрянь.
Мы уже прошли мимо ДК «Октябрь», как вдруг Витя Копыто так заорал дурным голосом, что прохожая тетка выпустила объемные сумки из своих рук, обреченно охнула и схватилась за сердце. Ее ноги подкосились, и она грузно осела в сугроб. А Витя продолжал орать как резанный.
- Стоять! Стоять, я кому сказал! Всем стоять! А ну назад!
Ребята нехотя остановились, время увольнительной неумолимо таяло, а до дверей гостеприимной пельменной было еще далеко. Но Витя уже взбежал вверх по мраморной лестнице ДК и остановился у огромной цветной афиши. Копыто светился как прожектор, комично пританцовывал и тыкал руками в огромное полотно. На афише размером 3х4 метра красовалось яркое и красочное приглашение посетить танцевальный вечер «Тем, кому за 30...» Блин, вообще красота, совсем парень умом тронулся. Первым вслух возмутился опять Валера Гнедовский, выражая наше общее мнение.
- Ну, вообще, писец! Витя, ты болен! Ты просто безнадежно болен! Твой шифер треснул и крыша съехала. Повторяю для тех, кто на бронепоезде: «Тихо шифером шурша, едет крыша не спеша!» Курсант Копыто, бегом в аптеку, срочно возьми яду и принимай по 5 капель три раза в день! В воде не растворять, принимать в чистом виде, натощак! Запомнил? Повтори, пожалуйста.
- Не, а что?! Чем не танцы?
- Ну, точно чердак потек. Витя, увидишь белую машинку с красной полосой и цифрами «03» на капоте и на боках, беги на дорогу и сразу прыгай под колеса. Тебе обязательно помогут, отвезут «куда следоват». Там хорошо, рубашки с длинными рукавами, режим, кашка манная, тишина и спокойствие. Дурилка картонная, на этом вечере твои папы и мамы в вальсе кружатся, бабушки и дедушки мазурку с гопаком скачут. Слышишь, полонез Огинского играет?! Запомни, где пишут: «За 30, там все 70-80...», я точно говорю. Вежливость, этика, эстетика и как его... - толерантность. Во! Понимаешь?! Прикинь член к носу, это же танцульки для завсегдатаев «Дома престарелых». Твоя потенциальная партнерша по танцам вставную челюсть на ночь в стакане замачивает. Ну, дятел! Ребята, вяжите его, на обратном пути в «дурку» сдадим.
Но Витя не унимался, он дико вращал глазами и отчаянно брызгал слюной, которая на трескучем уральском морозе, разлетаясь, превращалась в маленькие льдинки и с веселым звоном падала на мраморные ступеньки ДК.
- Да какая нам в принципе разница?! Пусть будет хоть 100 лет, день все равно пропал. Давайте зайдем, хоть будет потом что вспомнить и внукам рассказать. Тем более, времени осталось пара часов, а тут девушки, ну в смысле, дамы должны быть однозначно. Не понравится, всегда свалить можно. Короче, хорош ломаться как ни разу не целованные, пойдем, опозоримся и все. Где наша не пропадала?!
Не знаю, что на нас нашло в тот вечер, но спорить и сопротивляться безумному порыву нашего дурачка было просто лень, да и любопытство, знаете ли, короче, мы почему-то поддались на доводы умалишенного Копыто и нехотя двинули за Виктором, который уверенно, по-хозяйски распахнул массивную дверь и вошел в огромный холл ДК.
У заспанной старушки-гардеробщицы от удивления вывалилась вставная челюсть, когда она растерянно металась, принимая в раздевалке наши 20 шинелей. Добрая бабулька попыталась нас о чем-то предупредить или предостеречь, но уверенный тон Виктора свел на нет все ее благие намерения.
Раздевшись и старательно причесавшись, мы столпились у дверей, которые отделяли нас от зала, откуда доносилась размеренная и слегка заунывная музыка. Сделать решающий шаг - распахнуть массивную дверь и войти в зал было непросто, совсем непросто. Валера Гнедовский вытолкнул Витю вперед и дружеским пинком ноги по костлявой заднице придал ему поступательный импульс. Копыто ничего не оставалось делать, как распахнув своим тщедушным тельцем настежь двери, влететь в просторный и ярко освещенный зал.
Никому из нас не хотелось показать свою робость или неуверенность, и мы дружно двинули следом. Нашему взору открылась идиллическая картина. В огромном зале с шикарным лакированным паркетом, с бронзовыми люстрами, висящими под потолком на внушительных цепях, находилось примерно около 100 человек мужчин и женщин, возрастом от 35 до, глубоко за 45-50. М-да, прозорливый Гнедовский был частично прав насчет поправки на возраст в более древний период.
На старомодной эстраде зала располагался звукооператор с весьма приличной аппаратурой и ведущая вечера - дама в длинном, до самого пола, элегантном парчовом платье со сложной многоэтажной прической на голове, которая своим видом очень напоминала Пизанскую башню.
Когда наша компашка ввалилась в зал, все присутствующие на вечере изумленно замерли, музыка затихла и наступила гнетущая тишина.
Представляю, как глупо выглядела эта сцена со стороны. Ведущая вечера беспомощно хлопала глазами, она, поднеся микрофон к своим ярко накрашенным губам, открывала рот, но не находила нужных слов. Звукооператор тупо вертел в руках виниловые пластинки и старался не отрывать взгляда от проигрывателя. Все те, кому, если верить афише, было за 30, в недоумении уставились на толпу молодцеватых, розовощеких курсантов, одинаковых как цыплята из инкубатора.
Мы сами уже с первой минуты пребывания в этом зале поняли всю абсурдность нашего положения, и мысленно проклинали Витю Копыто. Глупо улыбаясь, ребята были готовы попятиться назад в раздевалку за шинелями и, включив форсаж, дать хода отсюда, чтобы потом на досуге намять бока нашему дорогому Витечке. А, скорее всего, лучше даже и похоронить его тихонечко в ближайшем сугробе, пока совсем не опозорились.
Но честь и хвала настоящим профессионалам своего дела. Уважаем! Ценим! Преклоняемся! Пытаемся учиться и стать такими же.
Дама, ведущая вечер, наконец взяла себя в руки, и мило улыбаясь, задушевным тоном обратилась к залу.
- А вот, собственно, и наш обещанный сюрприз! Сегодня у нас в гостях курсанты из прославленного училища ВВС! Им, конечно, еще пока не за 30, но ведь им когда-нибудь будет и 30, и 40, дай бог, что и рубеж в 100 лет им тоже будет по плечу, поэтому поприветствуем этих милых ребят нашими дружными и теплыми аплодисментами. Не стесняйтесь, молодые люди, проходите, милости просим. Надеюсь, ваше появление, несомненно, внесет свежую струю в наши почти домашние дружеские встречи.
И дама ободряюще зааплодировала, показывая пример дружелюбия остальным собравшимся. Постепенно ее поддержали и остальные участники вечера. Нам не оставалось ничего другого, как глупо улыбаясь во все стороны, медленно и робко пройти в зал. Мужчины смотрели на нас с недоуменными улыбками, а дамы - с нескрываемым любопытством.
Мы немного приободрились, тем более, что линять в таких условиях было бы еще большей глупостью и постыдным позором, чем принять самое активное участие в этом непривычном действе. Казнь Виктора Копыто временно откладывалась. Ведущая дама, улыбаясь как прожектор перестройки, ласково продолжила:
- Ввиду того, что аудитория значительно расширилась, наш уважаемый Максим Павлович подберет сейчас что-нибудь более подходящее, что-нибудь этакое - молодежное, модные тенденции, так сказать, чтобы всем участникам нашего вечера было комфортно. Максим Павлович, прошу!
Звукооператор срочно поелозил в своих пыльных запасниках и вскоре мощные динамики S-90 изрыгнули знаменитый шедевр: «Косил Ясь конюшину! Вжик! Поглядав на дивчину! Вжик! А дивчина жито жала и на Яся поглядала! Вжик! Вжик!..»
Все в зале дружно оживились (кроме нас, естественно) и начали дрыгаться под музыку в стиле школы танцев из кинофильма «Кавказская пленница», где Вицин, Моргунов и Никулин учили курортному твисту всех желающих джигитов на примере одновременного тушения двух окурков.
Делать нечего, мы тоже встали в круг и вяло подергались в ритме ретро-музыки. Очередное музыкальное произведение было следующим: «Мы встретились с тобий на танцах! А ты была в червоних штаницах...» Делать нечего, мы опять немного поморщились, снисходительно посмотрели на старательно танцующую публику и, скрывая свои улыбки, дабы не обидеть гражданскую аудиторию из прошлого поколения, подмигнули Лелику. Тот молча и многозначительно кивнул и сразу же отвесил волшебного пенделя Вите Копыто, который, опасаясь за свое здоровье, а возможно, и саму жизнь, лихо выкручивал своими кривыми ногами кренделя на паркете в такт музыки с двумя наиболее активными дамами из малочисленной подгруппы «кому чуть-чуть немногим за 30».
Витя сразу все понял правильно, он вообще чутко держал нос по ветру. Копыто сразу перестал кривляться и полез на эстраду. Солидно подойдя к даме, ведущей вечер, Витя начал эмоционально что-то шептать ей на ухо, та энергично закивала головой в знак согласия. Затем сделала знак оператору и когда музыка затихла, поднесла микрофон к нереально ярко накрашенным губам и произнесла следующее:
- Уважаемые гости, сегодня, в преддверии Нового 1987 года, рушатся традиции и замшелые устои, на дворе перестройка, ускорение и прочие модные тенденции, поэтому в качестве жеста доброй воли музыкальное сопровождение нашего мероприятия возьмут на себя наши юные друзья. Подержим их начинание, товарищи.
Все в зале опять дружелюбно зааплодировали. Витя торжественно и картинно раскланялся, затем показательно сунул руку во внутренний карман своего небрежно расстегнутого кителя и вытащил оттуда видавшую виды магнитофонную кассету со сборкой забойной музыки. Подойдя к аппаратуре, Витя по-хозяйски отодвинул Максима Павловича и, как фокусник-иллюзионист, продемонстрировав всем присутствующим в зале заезженно-задрипанную кассету, вставил ее в магнитофон. Щелчок клавиши - и в зале задорно заорала австрийская группа «Оpus», изрыгнув в толпу свой нетленный хит «Life is life», а следом было еще много еще такого забойного, о существовании чего эти люди в свои немногим за 30, даже и не догадывались.
Курсанты, услышав знакомые и привычные для уха мелодии, приободрились, расстегнули кителя и пустились в пляс, выделывая гимнастические кульбиты с элементами агрессивной акробатики и брейк-данса.
Завсегдатаи вечеров «Кому за...» изумленно вытаращив глаза, с нескрываемым интересом смотрели на происходящее. А нам отступать было некуда. Время увольнения в город неумолимо таяло, из-за дебильного Вити Копыто мы покрыли себя несмываемым позором, засветившись на танцах в этом доме престарелых. Эх, гуляй рванина, терять нечего! Позориться, так по полной программе!
Первыми к нашему кругу присоединились дамы. Как ни крути, а женщины более склонны к азарту, авантюрам и разным экспериментам, а также к совершенно необдуманным поступкам. И вот, одна мелодия сменилась другой, и в нашей толпе весело прыгает уже все население зала, включая даму - ведущую вечера, которая выше колен задрала подол своего длинного платья, чтобы оно не мешало ей поднимать ноги на уровень головы. Дальше - больше, мы все, курсанты и остальные «гражданские», обнявшись за плечи, выстроились в одну импровизированную шеренгу, чтобы в такт музыки отбивать дорожку заводной джиги. Старались все: ноги взлетали очень высоко и стремительно, прямо как у танцоров профессионального кордебалета.
Азарт и кураж захлестнул всех и каждого. Солидные мужики, ослабив свои галстуки и сбросив пиджаки, позабыли про радикулиты и прочие возрастные неудобства и вытворяли на танцполе ТАКОЕ... Был даже хваленый «ручеек» и прогрессивный «паровозик». Моральные устои были на грани приличия. Звукооператор Максим Павлович пытался танцевать под нетленный хит: «You are in army now» то ли «камаринского», то ли «барыню», то ли цыганочку с выходом. Было смешно, но очень забойно.
Дамы с пунцовыми щеками и горящими глазами задирали ноги в модных туфлях на шпильках гораздо выше головы под «Go, Jonny, go!»
Медляки вообще пошли на ура. Каждый танец был «белый» исключительно по требованию дам. Курсанты разлетались как горячие пирожки. Слабый пол буквально рвал нас на части.
Короче, вечер удался на славу, прошел с настроением! Когда мы уходили из ДК, в холле нас провожали все участники вечера. Раскрасневшиеся дамы с горящими глазами висели на ребятах, умоляя прийти в следующий раз. Некоторые, особенно потерявшие головы, страстно шептали свои номера домашних телефонов.
Все искренне благодарили нас за фантастический вечер и приятно проведенное время. Ведущая вечера дама стояла на паркетном полу босиком (попробуйте почти 2 часа активно попрыгать на высоких шпильках) с задранным платьем и съехавшей на бок прической. Она все порывалась написать официальное обращение к нашему начальнику авиационного училища с просьбой постоянно и гарантировано выделять N-ное количество курсантов ВВС для проведения потрясающих по эмоциональному наполнению тематических вечеров. Никто не хотел нас отпускать, повторюсь, особенно - дамы. С нас пытались стребовать клятвенное обещание регулярно посещать подобные мероприятия.
Это был успех! Возвращаясь в казарму и трясясь в полупустом холодном автобусе N 12, мы всю дорогу неугомонно ржали как кони, вспоминая отдельные наиболее яркие и запоминающиеся фрагменты наших показательных выступлений, а также реакцию окружающих на происходящее действо.
Повеселившись от души, мы решили, что хорошего понемногу и туда мы больше ни ногой. Хватит позориться! Витя Копыто попытался было вякнуть, что спас нам вечер и планирует сводить нас по этому адресу еще разок-другой, но получив нежный и весьма убедительный подзатыльник от Лелика, скромно затих.
Посмотрев на разгоряченные лица ребят, я обратил внимание на постоянно блуждающие задумчивые улыбки. Парни как будто бы заново вспоминали недавно пережитые веселые моменты вечера и испытывали неожиданно приятные эмоции.
Во время последующих увольнений в город, заходя в кафе, в магазины или просто гуляя по улице, мы иногда чувствовали на себе чьи-то внимательные, пронзительные, проницательные и одновременно восторженные взгляды. Подняв глаза, ребята часто пересекались взглядом с горящими глазами солидных дам, которые, открыто улыбаясь, откровенно и оценивающе разглядывали нас.
Похоже, слушок по городу явно прокатился. Вероятно, кое-кто, кое с кем непременно поделился своими незабываемыми и восторженными впечатлениями о забойных танцульках с курсантиками. По секрету, естественно.
В некоторых дамах, благосклонно смотрящих на нас, мы узнавали тех женщин, которые лихо отплясывали вместе с нами на незабвенном вечере «Тем, кому за 30...». И хотя смутить нас было совсем непросто ввиду отсутствия стеснительности и скромности как таковых после прохождения воспитательных процедур у нашего дорогого Пиночета, но тем не менее, мы стыдливо и густо краснели, вспоминая, что именно вытворяли на танцполе с дамами, годящимися нам если не в бабушки, то в мамы - однозначно.
И самое главное, что вгоняло нас в панический ужас и всепоглощающий стыд, это всплывающие в памяти обрывки из того, что так страстно и нежно шептали нам на ухо во время бесконечных и продолжительных «медляков» умудренные жизненным опытом партнерши, прижимаясь своими роскошными и зрелыми телами (4-й размер и более сами понимаете чего) к нашим неискушенным и неокрепшим душам.
Вспоминая эти горячие слова, мы еще долго непроизвольной покрывались испариной, стыдливо и скромно опускали свои глазки, не смея открыто посмотреть в ответ. И хотя целомудренность не входила в перечень наших многочисленных достоинств, к такому повороту событий и многообещающим отношениям мы были просто не готовы. Мы были бессовестно молоды.
После того вечера ДК «Октябрь» мы обходили 10-й дорогой и за 20 кварталов.