О сколько нам открытий чудных
Готовит просвещенья дух
И опыт, сын ошибок трудных,
И гений, парадоксов друг...

А. С. Пушкин


ПОДПОЛКОВНИК СИРОТИНИН И ТЕХНИЧЕСКИЙ ПРОГРЕСС

Как будто вчера все это было - а подумать только: ведь четверть века уже прошло. И нет уже той страны, и нет уже многих из очевидцев...

Конец семидесятых и начало восьмидесятых годов прошлого века: эпоха развитого социализма - газетный оптимизм, краснознаменная плакатная уверенность в завтрашнем дне, расцвет застоя и обстановка бедной стабильности в стране. Или все-таки стабильной бедности?
Еще отнюдь не суверенный, а вполне советский и в меру социалистический Казахстан, озеро Балхаш, 10-ый Государственный научно-испытательный полигон - Приозерск (Сары-Шаган). Изумрудные воды Балхаша, его каменистые берега и красный гранит выжженной солнцем и почти лишенной растительности неровной, бугристой Мертвой степи, которую даже Тимур и Батый со своими многочисленными воинами в свое время от греха подальше обошли стороной. Во избежание неприятностей.
Но не таков Советский Воин, особенно из инженерно-испытательных частей - он, как правило, несет свою нелегкую, но почетную службу на многочисленных объектах, расположенных именно в таких, забытых Богом и труднодоступных для вероятного противника, местах.
На одном из военных объектов, в то достопамятное время до жути важных и секретных, а ныне до последнего винтика разворованных и разгромленных, главным инженером был некто подполковник Сиротинин - личность самобытная и во многих отношениях выдающаяся и примечательная. Его пытливая натура и неординарный склад технической мысли часто провоцировали разного рода нештатные ситуации, казусы и локальные события, ставшие впоследствии легендами.
О некоторых из них и будет рассказ.

1. В армии все должно быть покрашено!

Некоторые наивные, как правило, сугубо штатские люди полагают, что главное в армии - дисциплина, основанная, как известно из уставов, «на повседневной требовательности командиров (начальников) к подчиненным и к себе». Чушь! Главное - правильная постановка задачи, точная формулировка командиром приказа и правильное его понимание подчиненным.
Вот наглядный пример.
На подведомственном подполковнику Сиротинину объекте завершался плановый ремонт. Стены всех многочисленных внутренних помещений огромного, внешне размерами и архитектурой напоминающего сборочный цех машиностроительного завода, корпуса от пола и до потолка должны быть выкрашены в уставные цвета. Уставные цвета, как известно, хоть и не радуют глаз богатством оттенков и буйством красок, но вполне соответствуют главному армейскому принципу: все должно быть хоть и безобразно, но единообразно. Что, собственно, и было бойцами в корпусе проделано накануне.
Маленькая незадача - армейские художники срочной службы, эти скромные коротко подстриженные работники кисти и валика, закрасили все стены сплошным и относительно ровным слоем. Этот слой скрыл под собой не только накопившуюся за многие годы многочисленную солдатскую слабохудожественную наскальную живопись, заклинания и отдельные термины ненормативной лексики, а также каббалистические формулы типа «ДМБ-1982». Под этим слоем были погребены также и весьма далекие от солдатского фольклора вещи, а именно - вполне уставные технические надписи, относительно аккуратно под трафарет выполненные когда-то армейскими умельцами.
Речь идет о том, что в отремонтированном большом техническом корпусе объекта было множество розеток для подключения электрических приборов, радиотехнической и контрольно-измерительной аппаратуры и других сложных агрегатов. Причем, некоторые из них питались от розеток переменного тока напряжением 220 Вольт и частотой 50 Герц, а некоторые питались от розеток постоянного тока напряжением 36 Вольт. Внешне и те и другие розетки были совершенно одинаковыми и отличались только нарисованными через трафарет масляными красками маркировкой над ними: «220 В» и «36 В».
Эти надписи и надо было Сиротинину восстановить, поскольку подключение низковольтной аппаратуры постоянного тока в розетку 220 Вольт грозило этой, как правило, сложной и дорогостоящей аппаратуре гарантированной, немедленной и довольно бесславной гибелью.
Вызвал к себе Сиротинин молодого лейтенанта - свежеиспеченного, только несколько месяцев как из училища и от этого, видимо, еще не развращенного армейским пофигизмом, который, как правило, приходит вместе со служебным опытом и житейской мудростью. То есть, лейтенант, имя которого не сохранила история, попался весьма дисциплинированный, исполнительный и технически грамотный.
Сиротинин при постановке задачи был очень краток, но, как впоследствии оказалось, не очень точен:
- Лейтенант, сейчас пойдете на узел связи и получите у кого-нибудь из тамошних прапорщиков вольтметр, потом в роте возьмите с собой бойца с кистью и краской. Надо обойти все здание, промерить напряжение во всех розетках и около каждой нарисовать, где какое напряжение. Я завтра утром проверю. Все ясно? Выполняйте!
Приложенная к головному убору правая ладонь лейтенанта, легкий щелчок каблуков коричневых форменных ботинок, поворот на 180 градусов через левое плечо - и лейтенант бодрым шагом молодцевато удаляется на выполнение полученного ответственного задания.
Утро следующего дня.
Сиротинин шагает по все еще остро пахнущим свежей краской коридорам технического сооружения. Из различных помещений, в которых трудятся и офицеры, и гражданские лица (так называемые «представители промышленности»), доносятся как отдельные смешки, так и дружный коллективный хохот.
Все розетки промаркированы. Но как?
Над одними розетками солдатской рукой начертаны цифры: 216,3 В, 218,1 В, 209,3 В...
Над другими розетками - другие цифры: 35,1 В, 34,9 В, 35,7 В...
Что вольтметр показывал, то в точности и написано. Везде. До одной десятой Вольта!
Дисциплинированный и исполнительный лейтенант абсолютно точно выполнил приказ.

2. План по металлолому

Не знаю как сейчас, а в советские времена войсковые части обязаны были сдавать стране металлолом. Стране для ее великих свершений был нужен металл и армия - любимое детище Партии и Народа - стране этот металл давала. План по сдаче металлолома касался всех родов войск, а уж инженерно-испытательных и вообще технических частей - в особенности.
И горе той части, которая спущенный командованием соединения план по сдаче металлического лома не выполняла: за это и по партийной линии со страшной силой воспитывали, и по служебной не жаловали. Нерасторопные по сдаче металлолома командиры и начальники и выговор могли получить, и «неполное служебное соответствие», и звание им могли задержать, и в должности не повысить, и в академию дорогу могли закрыть, и перевод в элитную часть мог легко сорваться. А уж лишить не выполнившего на 102% план старшего офицера так называемого ЕДВ - «единовременного денежного вознаграждения», или попросту тринадцатой зарплаты - это уж сам Бог велел. Те же, кто план по металлолому перевыполнял, поощрялись: кто Почетной грамотой, кто ценным подарком, а кто - в случае особо больших успехов на уровне победителя в своем роде войск или в своем военном округе - и чем-то более существенным.
Короче говоря, был в те времена довольно обширный арсенал доходчивых методов воздействия на военнослужащих людей - и из области «пряников», и, тем более, из области «кнутов».
Части, где служил Сиротинин, грозила большая, как только что появившийся в первый раз на местном аэродроме транспортный самолет «Руслан», взбучка. План по металлолому срывался катастрофически и безнадежно: степь вокруг голая, старого ржавого железа уже нигде вокруг не валяется - все в радиусе нескольких километров уже давно подобрано в прошлые годы. Все металлическое, что находилось на взорванной 10 лет назад - по договору о ПРО от 1972 года - стартовой позиции противоракет - уже давно было добыто и сдано в закрома Родины. Списания автомобильной или какой другой техники, которое всегда так выручало при выполнении этого проклятого плана по металлолому, не предвиделось. Украсть было нечего, негде, не у кого - в многочисленных соседних частях те же проблемы. А те крохи ржавого металла, которые удалось собрать по степи, многонациональное советское воинство из соседних войсковых частей хранило почти с такой же степенью бдительности и усердия, с какой американские морски е пехотинцы охраняют в Форте Нокс золотой запас Федеральной резервной системы Соединенных Штатов Америки.
В общем, с металлоломом на часть надвигалась реальная и большая беда, и спасти от этой беды смогло бы только чудо.
И чудо произошло! Это чудо явилось в лице мощной технической идеи главного инженера объекта подполковника Сиротинина - идеи, как всегда звонкой, неожиданной и гениальной.
Несколько лет назад на объекте монтировали очередной уникальный радиолокационный комплекс. Для монтажа конструкций комплекса войсковой частью у карагандинского производственно-технологического предприятия (ПТП) «Каскад» был арендован многотонный портальный кран. Кран этот представлял собой довольно сложную и громоздкую стальную конструкцию: две боковые стойки-опоры, поддерживающие собственно сам портал - огромных размеров железяку в форме буквы «П» высотой много более двадцати метров и шириной еще большей. К земле вся эта гигантская байда крепилась с помощью толстых стальных тросов-растяжек.
Благодаря всегдашней российской безалаберности и тихому, безвредному служебному разгильдяйству после монтажа всего оборудования и запуска комплекса в эксплуатацию про этот портальный кран все благополучно забыли. Кран статично украшал собой степной пейзаж, тихо ржавел и, кстати, своей огромной ферромагнитной массой довольно сильно искажал диаграмму направленности радиолокационного комплекса. Но демонтировать его своими силами и за свой счет, чтобы вернуть законному владельцу, военные не торопились. Лень потому что.
Идея Сиротинина была проста как все гениальное: силами своих бойцов быстро и без лишнего шума демонтировать кран и сдать его на металлолом. Сразу десятки (если не сотни!) тонн металла - первое место по Средне-Азиатскому военному округу гарантировано. А может, и не только по округу, а по всему созданному волей народа великому и могучему Советскому Союзу.
Перед мысленным взором Сиротинина мысленно поочередно замаячили: звание полковника (кстати, уже давно пора!), его фотопортрет в «Красной Звезде» (крупно, по пояс, в три четверти оборота, умное лицо одновременно и мыслителя и воина - серьезное, но вместе с тем и доброжелательное), статья «Передовой опыт военного инженера - в массы!» в журнале «Коммунист Вооруженных Сил», перевод в Москву - в Главный штаб и самая, быть может, заветная и желанная мечта - большой и солидный, весь блестящий серебром и золотом, восьмиугольный с переливами орден «За службу Родине» III-ей степени...
Не рассуждая излишне долго, Сиротинин приступил к реализации своей технической идеи. Руководимые лично им солдатики с помощью всего арсенала имевшихся в наличии нехитрых инструментов начали демонтаж портального крана с разборки и снятия боковых опор. Начали - и на этом же и закончили, поскольку сняв опоры из-под крана, снять сам кран было уже просто невозможно. Он остался сиротливо (или - «сиротинисто»?) висеть на расчалочных тросах. Попытка обрубить эти тросы неминуемо привела бы к крушению многотонной махины на нежный сферический купол радиопрозрачного укрытия локационного комплекса, расположенного непосредственно под ним.
План по металлолому часть Сиротинина, естественно, блестяще перевыполнила и первое место по полигону заняла. Была грамота, было ЕДВ, был, кажется, и какой-то ценный подарок.
Однако вожделенного ордена Сиротинин не получил. А получил он нечто совсем иное...
Когда несколько месяцев спустя в часть как снег на голову свалился представитель от «Каскада», чтобы решить вопрос о сроках и порядке возвращения предоставленного в аренду злосчастного портального крана, Сиротинину было уже не до орденов и не до полковничьей папахи из светло-серебристого барашка. Дело попахивало явной уголовщиной и при соответствующем желании потерпевшей стороны (а оно поначалу было - и немалое!) вполне могло бы быть доведенным до суда.
Мат от каскадовца стоял многоэтажный. Поток проклятий долго перемещался из одного начальственного кабинета в другой, раскатывался по объекту штормовыми волнами, висел в знойном степном воздухе.
Пожалуй, самым ласковым и безобидным из эпитетов, которыми столь щедро награждал командировочный представитель ПТП «Каскад» и военное командование Приозерского полигона в целом и подполковника Сиротинина персонально, был термин, по звучанию и написанию соответствующий обозначению самки домашней собаки в Великом и Могучем русском литературном языке. Все остальные термины в форме существительных, низвергнутые на головы присутствовавших на объекте офицеров эмоциональным каскадовцем, были куда более емки, грозны и поразительно доходчивы. Они сопровождались такими отглагольными прилагательными, что можно было только очередной раз диву даваться: насколько все-таки обширны, совершенны и многофункциональны возможности морфологии и синтаксиса в русском языке.
Какой ценой, какими объемами жидкой валюты 93-ей пробы, именуемой в простонародье «спирт этиловый ректификационный (этанол, 93%)» удалось загасить возникший конфликт, история умалчивает. Об этом мог бы только под самой страшной пыткой сознаться начальник службы горюче-смазочных материалов части.
Я думаю, что и сейчас на далеком Балхаше торчат гигантские П-образные косые ворота, наклонившиеся к линии горизонта и видные издалека - останки портального крана. Как памятник Сиротинину - памятник еще прижизненный. Ведь это не дорогой цветной металл, который весь давно уже растащили и сдали со всех площадок некогда огромного и солидного Приозерского полигона верноподданные сограждане суверенного Президента Назарбаева.
Как говорил группенфюрер Мюллер: «Люди уходят - память о них остается. Пусть даже такая память...»

3. Великая Китайская Стена

Расположение войсковой части, обслуживающей объект Сиротинина, находилось всего в нескольких сотнях метров от самого объекта, обнесенного по стандарту армейской эстетики колючей проволокой. Сама часть была за ненужностью ничем не огорожена - она находилась на полуострове, с трех сторон омываемом водами Балхаша.
К контрольно-пропускному пункту (КПП) части вела единственная асфальтированная дорога, если не считать протоптанной солдатскими сапогами и офицерскими ботинками узкой тропинки, гордо именуемой в народе «Тропой Хо Ши Мина». На самом КПП, унылой будке военно-зеленого уставного цвета, и днем и ночью дремал безучастный ко всему солдат, не утруждающий себя ни проверкой документов, ни какими бы то ни было иными солдатскими обязанностями.
Очередная из проверок, которые с заслуживающей быть может лучшего применения настойчивостью и постоянством сваливались на любую советскую войсковую часть, выявила непорядок и отметила в протоколе проверки как недостаток отсутствие забора, отделяющего мир и покой данной войсковой части от всего остального яркого, прекрасного и многоликого мира.
Недостатки надо устранять.
Поскольку полигон, как всякий стратегический объект, всегда охранялся от внешних врагов строжайше, а внутренних еще не было, то не было и особой надобности в заборе. Но приказ есть приказ.
И Сиротинин соорудил забор - солидный, высокий, из неизвестно откуда вдруг взявшихся бетонных плит, да еще и аккуратно покрашенных в уставной цвет. Соорудил в рекордный срок. Вылезшая из черной генеральской «Волги» Высокая Комиссия, повторно прибывшая на КПП поглазеть на устраненный недостаток, была приятно удивлена и качеством работы и рекордными стахановскими сроками ее выполнения: «Ведь можете, когда хотите». Члены комиссии расписались в акте и были немедленно увезены командиром части «в места культурного отдыха и приятного досуга» для обмывания успешного окончания проверки. На КПП остался скучать одинокий боец.
А забор, получивший в последствии титул «Великая Китайская Стена», простирался в обе стороны от КПП всего метров на двадцать-тридцать, не более. Да и где было взять бетонных плит на более длинный забор? И когда его было строить? И главное, кому он нужен? Ни внешних врагов, ни внутренних...

4. Море Сиротинина

Многие моря на карте планеты названы именами великих людей: Море Лаптевых, Берингово море, Море Беллинсгаузена, Море Амундсена...
Моря Сиротинина на карте мира не найти. Но оно все-таки есть!
Канализационные трубы надо время от времени чистить - это, как сказали бы бородатые классики марксизма-ленинизма, «объективная реальность, данная нам в ощущениях». Ощущениях, кстати сказать, довольно неприятных, но, тем не менее, жизненно необходимых и предусмотренных соответствующими регламентами. И про это вам скажет зам по тылу любого полка, да что там - любой солдат эксплуатационно-технической роты данный факт подтвердит.
Сиротинин по большому счету не был апологетом современной отечественной и мировой канализационной науки, но он отвечал за техническое состояние объекта в целом и был офицером дисциплинированным и исполнительным, но, к сожалению, при этом очень инициативным и изобретательным.
Дело в том, что давление в канализационных трубах довольно низкое, близкое к атмосферному. «Добро» по канализационной трубе движется практически самотеком. А сами канализационные трубы с неумолимым течением времени засоряются не только естественными отходами жизнедеятельности военнослужащих и прикомандированных гражданских организмов, но также и совершенно противоестественными предметами природного и искусственного происхождения, которые не имеют прямого отношения к пищеварительному процессу. К последним следует отнести всякую дрянь (бумага, тряпки, пачки от сигарет и другой, более крупногабаритный мусор), которую (чего греха таить!) имеют иногда обыкновение бросать в унитазы не только малосознательные гражданские представители отечественной промышленности, но и отдельные защитники Отечества срочной службы.
А вот давление в прямой магистрали системы отопления довольно высокое. И температура воды в этой магистрали около 90 градусов по Цельсию.
Военная мысль работает решительно и молниеносно: если подать кипяток под давлением из отопительной системы в канализационный трубопровод, последний должен быть прочищен. Быстрота, эффективность, гигиеничность - короче, налицо явная рационализация, приближающаяся по своей технологической значимости к научному открытию!
Сказано - сделано. Ворвавшийся в канализационные трубы под давлением в несколько атмосфер кипяток сметает на своем пути все фекалии, мусор и отложения. Но... трубы, и без того не рассчитанные на подобную нагрузку, да еще и эксплуатировавшиеся многие годы в агрессивной среде без замены и капитального ремонта, не выдерживают мощного натиска давления и высокой температуры и лопаются как орехи. Причем сразу во многих местах. Из образовавшихся дыр «добро» сквозь толщу грунта вырывается на поверхность и растекается, заполняя собой все близлежащие низины.
Ликвидировать последствия можно было бы только полной заменой всех многокилометровых канализационных магистралей объекта. На что, естественно, ни денег, ни материалов, ни особого желания ни у кого из командования не было.
Так и стали отходы жизнедеятельности объектового люда сливаться в низины за тропой Хо Ши Мина. Месяц за месяцем, год за годом. Так появилось Море Сиротинина. Ну, попахивало оно, конечно. Но экологи в те времена стратегическим объектам своими визитами не досаждали, а местный народ, да и вообще весь народ советский - и военный, и гражданский - он к этому запаху с рождения привычный. Родина, понимаешь...

В разных местах планеты приход весны ощущают по-разному: где-то тает снег, где-то заканчивается сезон дождей, куда-то возвращаются с дальних зимовий перелетные птицы.
На Балхаше приход весны ощущают по запаху - когда внезапно, порывисто, гораздо более динамично, чем в средней полосе России начинают таять лед и снег, ветер дующий с поросших камышом низин за тропой Хо Ши Мина доносит сначала легкий и почти неощутимый, потом - все более сильный и явственный дух, особый, неповторимый аромат - запах Весны.
Это пахнет весной море Сиротинина...