Одна ночь.

Вместо пролога.

Кто из Вас не знает, что такое бездомный офицер?
Уверен, что каждый может внести свою толику в обсуждение этой темы.
Иногда эта толика будет грустной, иногда злобной, иногда смешной.
Смешной - в наименьшей степени.

***

19.00 (время местное)
Звонок.
- Ты свободен уже?
- Ага. Ты уверен что эта линия не прослушивается? Гы-гы-гы...
- Отставить идиотский смех. Давай, по плану работай.
- Может сегодня не будем? Со вчерашнего голова болит...
- А я вас, товарищ старший прапорщик, не спрашиваю, ЧТО у Вас болит. Я вам отдаю приказание. А военнослужащий, получив приказание, отвечает «есть» и выполняет его. Мне дальше продолжать положение устава об отдаче приказания, или ты уже убежал?
- Есть...

19.35
Постепенно утихает здание Организации.
Постепенно разбредаются нерадивые замы начальников отделов и прочая шушера, не успевшая что-то там доделать к завтрашнему дню.
Постепенно разбредаются отдельские бабы, пытавшиеся дорешать задачи, поставленные их мужьям ...
Организация погружается в тишину, нарушаемую только поскуливанием ротвейлера, которого ведет по опустевшим этажам боец в застиранном камуфляже.
Засранец-ротвейлер иногда останавливается перед опечатанной дверью и исходит клейкой слюной...
За дверью раздается пьяно-идиотский смех, пахнет колбасой и еще чем-то поганым, острым, от чего собака чихает и понуро бредет за своим хозяином, который совсем не обращает внимание на безобразия, творящиеся под этой крышей...

19.55
Третий этаж Организации.
За столом сидят трое.
Один в морской форме капитана первого ранга.
Второй в форме летчика. Полковник. Темно-синий китель и голубая рубашка дивно перекликается с кремовым колором рубашки моряка.
Третий - вообще старший прапорщик. Погоны у него радостно-зеленого цвета, а рубашка диссонирующе-вызывающего (по сравнению с элитой) оливкового цвета.

На столе, на котором в обычное время раскладываются оперативные карты, развернуто несколько листов местной газеты, на газетке - горка нарезанной колбасы, парочка пластмассовых контейнеров с корейскими салатами, высятся две бутылки водки «Арму», «Бородинский» хлеб и три полуторалитровых бутыли с пивом...

Весь этот портрето-натюрморт имеет название. А название ему - «Ужин бездомного пограничника опосля трудового дня».

20.30
- Мужики, а ведь мы деградирующие личности...
- Ага. А ты только сейчас узнал об этом?
- Да нет... Это сейчас официально произнесено.
- А... Ты про сегодняшнее утро (полупьяный гогот).
- Мужики, а чё утром было? Прапорщиков не приглашали...
- Витя, а сегодня нового начальника штаба представляли ведь. Так этот генерал знаешь, что сказал? А сказал он то, что вчера вечером видел выходящих из Организации трех пьяных офицеров, которые послали его на хуй и сказали, что не обязаны отчитываться перед каждой гражданской сволочью. Га-гы-гы, нехуй по гражданке ходить. Разборки показали, что это были наши братья со второго этажа, из воспитательного отдела, в кабак они пошли... Сегодня новым начальником штаба был отдан приказ: составить списки живущих по кабинетам. И еще была сказана историческая фраза, что офицер, живущий на рабочем месте, это потерянный для общества человек... Блядь, ему-то сразу квартиру предоставили, а я живу и работаю в Организации, да еще меня и ублюдком называют, каково? Эх... Мне бы в небо, мужики... Вы знаете, какое оно? Только надо не в боковой иллюминатор смотреть....Нет....Надо смотреть прямо... Был фильм такой... Старый-старый... Там главный герой сказал эту фразу... И он был прав, черт меня раз дери... Я иногда даже во сне чувствую, как за штурвал держусь... Вот, я левый вираж закладываю, даже ногой дрыгаю...
- Валерий Леонидович, прекращайте, мы уже наслушались ваших страданий. Меня вот на коробку хрен калачом заманишь теперь. Хватит... Двадцать лет на железе и два года здесь... Тьфу... Ты больше недели дома никогда не отсутствовал, а я по месяцам бабу свою не видел, и это еще учитывая, что мы в погранвойсках, а каково флотовским? Они ведь и по полгода не видят...
- Мужики, завязывайте, - старший прапорщик совершенно игнорировал звания полковника и каперанга. - Я наливаю? А?
- Наливай, Витя... Наливай... А вообще, стоило бы подумать, как жить в дальнейшем будем? Бабы нас и так скоро дома принимать не будут. Вон, Витьке, жена уже два раза чемодан под порог выставляла, когда он на случку приезжал. А сейчас еще и отсюда грозятся выкинуть... Наливай, Витя!

Витю в последний раз жена выгоняла вот почему.
Собирался он домой.
Свет не ближний ехать.
Часов шесть на перекладных электричках и паровозах.
Собрал Витя провонявшее армейским потом белье и грязные носки постирать. Накупил подарков жене, дочке и сыну. Заодно кинул в карман сумки фотографии с одного пикника, который был год назад. Нет-нет, ничего крамольного там не было. Чисто мужская компания с вкраплениями отдельских теток. Просто валялись фотографии в тумбочке стола давно уже. Вот Витя и решил приобщить их к семейному альбому. Тут звонок, и Витю неожиданно срывают на действия по реальной обстановке. То есть Витя вместо домашней сумки с подарками хватает тревожный чемодан с курвиметром и киздует старшим во главе колонны из двух спецаппаратных куда-то в совершенно противоположную от милого его сердцу дома... Перед самым убытием Витя изловчился и позвонил к прежнему месту службы, где прозябала его жена с детьми, ждя и надеясь на квартиру во Владивостоке:
- Курочка моя... Прости своего петушка... Он у тебя сегодня не приедет. Постараюсь на следующей неделе, любовь моя, дела-с... Тревога у нас... Прорыв на оперативно-важном направлении... Ну, да ты понимаешь меня, ты ведь сама прапорщик, целую тебя, Заинька...
Нежный Витин голос переплетался с канальными помехами и звериным рыком «Заиньки», которая прогудела ему в ухо что-то типа:
- Да пошел ты на хуй со своими приездами такими, - после чего высококачественный военный канал взвыл дурным голосом переусиления, указывая на то, что абонент отключился от диффсистемы чуда армянской телефонной техники под названием К-12+12 (баба Витеньки командовала узлом открытой телефонной связи).

Приехал Витенька домой через неделю. К тому времени и Заинька успокоилась и царили в их душах согласие и любовь. Только не долго они царили.
Витенькина жена любила по карманам у мужика своего шарить. Что она там надеялась найти, то ли заначку, то ли еще что - неизвестно, но факт тот, что, прошерстив карман сумки, она наткнулась на фотографии, про которые Витенька и забыл уже.
Нет, вот смотрите - вытащил бы сам! Вспомнил бы сам! И ни фига бы не было. А тут...
Череда неблагоприятных для Вити фактов поставила под угрозу семейную жизнь.
Первым было помянуто о выдвижении по оперативной необходимости, вторым - присутствие на уголке одной из фотографий пьяненькой женщины с рюмкой и куском колбасы на пластмассовой вилке, которая упиралась грудью четвертого размера в Витькино плечо, пытаясь пролезть в объектив. Напрасно Витя пытался разъяснить разъяренной тигре, что это жена начальника отдела, и что вот он и сам, начальник отдела, рядом с ним стоит, и вообще эти фотографии сделаны год назад...
- Ах, год назад? Прошлая пятница какое число было? А?
- Ну...- Витя тяжко задумался, посмотрел в потолок и пошевелил губами. - Пятнадцатое мая... А чего?
- А того, что ты даже скиздеть не умеешь как следует! Издеватель! Вот, смотри! Тут на фотографиях черным по белому написано - 15.05, кадр номер 12. Ты бы врал, да не завирался. Гад ты... По блядям ходите со своими начальниками, совести у вас нет, а мы тут... Гады вы...
Тигра повалилась на диван и предалась горьким рыданиям, совершенно не слушая уверения, что эти фотографии действительно годичной давности и просто так сложились обстоятельства с этими датами, и (подумай логически, Заинька), разве мог бы он, Витька, в тот же день отпечатать эти фотки?
На последнее замечание, о логике, жена заорала, что сейчас все фирмы «Kodak» и «Fujifilm» работают круглосуточно, и чтобы он, Витька, отстал от нее и у%бывал козе в трещину...

21.15
Работает маленький телевизорик. Обросшая жиром тетка с густой гривой, надрывно кричит: «Тоска за мною гонится... За прошлое плачу... Бессоница... Забыть его хочу...»
Трое уже докончили первую бутылку и обильно смачивают пересохшие от острого корейского папоротника глотки пивом.
Летчик спорит с моряком, сухопутный прапор наливает...

Так было вчера, так есть сегодня, а вот завтра...
А будет ли завтра?
Да будет конечно. Куда оно денется. Все эти угрозы - фикция. Служить-то некому... Вон, уже и шурупню на службу принимают в пограничные войска. От арбузов деться некуда. Бля, а арбузня-то с амбициями, и ведь, сука, берут этих арбузов не в низовое звено, а почему-то ими заполонено головное здание Организации... Назначенный на должность старшего офицера оперативного отдела арбуз, по приезду на границу изволит делать замечания старому старшине, при этом совершенно и ни хуя не зная специфики службы... А нахуя ее знать? Ее сейчас никто толком не знает. А старшину мы построим. А сопливых лейтенантов взъебем! По-армейски! Нехуй тут, козырять пограничной спецификой. Все будет по-нашему! По армейски, бля!

Впрочем, чего это я? Все о грустном, да о грустном. Ведь есть еще маленькие радости в жизни нашей скорбной...

22.05
От второй бутыли почти ничего не осталось, и разговор со служебных проблем плавно перешел на баб.

К счастью, коллектив подобрался здоровый, начисто отметающий воздержание и не обремененный различными содомскими грехами.
Это ведь только в слезливых женских романах пишут о том, как главный герой в течении «...надцати» лет живет думами о коитусе с дамой своего сердца.
Отбросим же ханжеские стенания, и признаем, что любой мужик не прочь гульнуть на стороне. Умные мужики это делают осторожно. Глупые - не очень. Жалкий процент пуританствующего населения планеты в расчет не берем.

И так, повторимся.
Разговор зашел про баб-с.
Валерий Леонидович (летчик) излишне громко доказывал, что его сердцу милее всего женщины тициановских форм. Валерий Леонидович так страстно говорил, что в его речи явственно проступало паниковское «ножка... грудка... шейка...».
Упор делался на то, что на таких формах можно и покачаться и подержаться за них.
Прапорщик Витя стоял на другой точке зрения. В своих чаяньях он видел дам вышагивающих по подиуму, плоских как контрольно-следовая полоса, и длинноногих как линейные опоры.
В данном случае мотивировка была такой - эту тетку, мля, можно и так повернуть и эдак, а ежели она сама не сможет, так завсегда помочь ей можно, а вот ты Леонидыч, попробуй свою корову-Данаю, с помощью только рук раком поставить.

Фи, скажет кто-то, и тем не менее - этот спор, наверное, вековечен. И длится он с тех пор, как неандерталец перестал задумываться только об воспроизведении потомства, а понял, что он человек...

В споре не принимал участия моряк. Взгляд его внимательно скользил по газете-скатерти. Отодвинув кружок стыдливо-недоеденной вареной колбасы, капитан первого ранга вдумчиво шевелил губами и напоминал дьячка, читающего псалтырь.

- Эй, Валентиныч, а ты чего задумался-то?
- А я, Витенька, вот о чем задумался. А не пора ли нам по бабам? Уж больно вы тут вкусно рассказываете.

В жестоко-прокуренном кабинете повисла тишина.
Обычно до конкретных действий по таким разговорам не доходило.

Сергей Валентинович был высокоинтеллектуальной личностью. Он был заместителем начальника морского отдела. Кажется, при всей своей ненависти к генералам-адмиралам, он даже собирался в академию генерального штаба, то есть был потенциальным контр-адмиралом. К мнению будущего адмирала инстинктивно прислушивались...

- Э-э-э...это как? - Витенька поперхнулся пивом, а у Леонидыча челюсть отвисла до уровня галстучной заколки.
- А я, товарищи офицеры и прапорщики, в отличие от вас, неучей, периодически читаю прессу. Вот и сейчас, пока вы там витали в своих эротических фантазиях, я, как старший по званию и должности, принял решение хоть раз сходить по бабам. Исходя из принципов демократического централизма надеюсь, что воздержавшихся и проголосовавших «против» нет?
- ?
- ?
- Глядя на ваши рожи, делаю вывод, что все «за». Внимание! Слушать меня! Диспозиция такова. На этой скатерти расположены объекты. Кстати, Витька, откуда ты взял эту газету?
- Дык... «Дальпресс» - газета бесплатных объявлений... Шеф сегодня приволок. Говорит, что затрахали его с этой газетой. Кидают каждые три дня в ящик почтовый. А ей даже жопу не подотрешь. Вот, мужики, помните, раньше были газеты? Например «Литературная газета», «Неделя»... Вот это были газеты... Мяконькие...

Потенциальный адмирал грубо прервал эстетически-ностальгические изыски старшего прапорщика:

- Отставить... Э-э-э, впрочем, Витя, ты еще забыл газетенку «За рубежом»... И так. Товарищи офицеры и мичм..., тьфу, прапорщики! Как вы видите, на данном развороте, изображены женщины. Учитывая некоторую умственную отсталость Вити, что в общем-то свойственно любому прапорщику, объявим ему, на первый раз, только выговор, впрочем выговор надо объявить и его шефу, старому пердуну- подполковнику, ибо и Витя, и он, шеф, не заметили самого главного. А главное тут вот что. Прошу посмотреть. Вот под этой картинкой с косоглазой красавицей написано «Восточный массаж» и телефон 28-47-47. Под этими блядями, у которых сиськи как гальвано-ударные мины, написано «Салон Мяу-мяу» и телефон 33-37-75. А вот эта лупоглазая красотка, залезающая рукой себе в трусы, обитает в фирме «Баунти». Телефон 22-77-78. Есть предложение позвонить по любому из этих телефонов и пообладать женщиной. Возражения есть?
- Э-э-э... Разрешите, товарищ капитан первого ранга?
- Разрешаю, товарищ старший прапорщик.
- Так вот, товарищи адмиралы и офицеры. Учитывая ваши дилетантские познания в области проводной телефонии, позволю себе замечание. Оно заключается в том, что салон «Мяу-мяу» находится в районе станции Седанка. Это примерно 25 километров от центра. «Восточный массаж» где-то в районе мыса Чуркина, что тоже не ближний свет в это темное время суток. Следовательно нам надо опираться на данные разведки, которые обещают «райское наслаждение» в офисе «Баунти», ибо он находится где-то недалеко от нас. То есть в центре стольного града Владивостока. При наличии соответствующих аппаратных и программных средств я взялся бы определить место с точности до метра, но мне лень подниматься на пятый этаж здания Организации.
- Вот! Я всегда говорил, что советские мичм... прапорщики - достойные помощники офицеров! Молодец, Витя! Благодарность тебе!

Капитан первого ранга хватает и придвигает к себе буржуйский телефон, на котором написано «Panasonic», нажимает кнопку и набирает номер. Телефон слащаво выхрюкивает в уши присутствующих псевдотоновый набор и через пару гудков, в динамике слышится нежный женский голос:

- Фирма «Баунти». Слушаю вас?
- Девушка, эта... А я куда попал?
- Фирма «Баунти». Слушаю вас??
- Дык... Я это... Девушка, а я туда попал? - Кураж с «контр-адмирала» неожиданно слетел ...
- Да туда, туда вы попали! Вам девочки нужны?

В целомудренный разговор неожиданно вмешивается летчик:

- ЕПТЬ... ДА!! НАМ ДЕВКИ НУЖНЫ!! СКОЛЬКО СТОИТ?? НАС ТРОЕ!!
- Господа, фирма «Баунти» всегда к вашим услугам. Тут такое дело. Если вам нужна одна девочка на троих, то это будет стоить шесть миллионов, при условии, что апартаменты ваши. В наших апартаментах это будет стоить семь миллионов. В час. Если вам нужны три девочки, то по пятьсот тысяч с каждого. Но это, если апартаменты наши; если ваши, то - четыреста пятьдесят. Уважаемые господа! Наша фирма борется за звание лучшей фирмы данного рода услуг, поэтому доставка клиентов и девочек производится бесплатно...
- Мадам? Позвольте? Почему такой большой разнос цен?- это опять пробило моряка.
- Господа, разнос цен большой, потому, что по КЗОТу одна рабочая единица не может трудиться более положенного времени. В данном случае эта единица трудится за троих. Плюс вредные условия труда. Плюс ночные. Если бы сегодня был праздник, то ставка была бы больше. Согласно кодексу законов о труде, фирма обязана оплатить трудовой единице за сверхурочную работу, за праздничные дни и еще за вредные условия. Еще раз повторяю вам, что наша фирма борется за звание лучшей, поэтому мы безусловно соблюдаем нормативные акты Российской Федерации...
- Эй, ты! БЛЯДЬ телефонная! Мы тебя не спрашиваем про нормативные акты! Мы тебе открытым текстом вещаем, что нам баб надо! Совсем для других актов, с-с-с-сука ты этакая! - Очухавшийся моряк вошел в кильватер инверсионного следа летчика. - Куда нам привезут их?
- А куда надо?...- Обалдевшая диспетчерша, явно поверженная суворовским натиском, сломалась. - За ваш счет куда угодно, хоть в Хабаровск...
- Через пятнадцать минут! Ночной бар-салон «Стеллс». Светланская-72! Форма одежды-любая! Вопросы?
- Никак нет...
- Выполняйте!
- Есть...
----

- Ну что, поняли как с ними разговаривать надо?
- Да, поняли мы... Поняли... Валентиныч, а чем расплачиваться будем? - кажется, только один Витенька сохранял невозмутимо-трезвое спокойствие. - Вон, маршал авиации без денег сидит, у него дочка в ДВГУ учится на переводчика. У него денег только на пиво. Жена у него шубу норковую купила, не спросясь... Не, он ей кизды дал конечно, но это не умаляет покрытия долгов ведь? Я тоже пас. У меня денег больше полулимона никогда в кармане не было... Ты чё? Адмирал хренов? Офигел, чтоль? Сам вали, давай... Отрабатывай. По КЗОТУ. За троих. Отрабатывай ночные, праздничные и сверхурочные... Назвался груздем ...
- Ма-а-алчать! Я сегодня богат как Крез! И имею право потратить свою неожиданную, премию на товарищей! - «полного» адмирала понесло окончательно.

...Тьфу...
...Пока живу, я - русский человек... Премию он получил...

- Так, але, мля, мне идти не в чем...- Это прапорщик в последний раз пытается увернуться.
- Как не в чем?
- А вот так... У вас кабинеты в этом здании. А у меня в другом...Еще раз говорю, что нет у меня желания по этажам и переходам бегать...
- Поправимо...
- Витя, ты... это... Вон...Плащ висит... Давай, надень быстренько, и побежали. Пятнадцать минут проходят...
- Дык, эта... Он ведь подполковничий...
- Похуй, сойдет и так...

23.31.
Из здания Организации они вышли вполне прилично.
Их никто не остановил.
Даже привыкшие ко всему рядовые, охранявшие центральные ворота, только покосились на «подполковника», которого опытные «адмирал» и «генерал-авиатор» пустили вперед.

***
Оперативное время 23 часа 52 минуты.

- К нам приеха-а-а-а-л!!! К нам приехааааал!... - неслись визгливые цыганские выкрики, приглушенные толстыми стеклами витрин кабака «Стеллс»...

Центральная улица Владивостока играла всеми цветами неоновой радуги. Но сама улица была пуста, ибо нет в России-матушке более бандитского города. А создатели сериала про бандитскую Северную Пальмиру пусть отдохнут.
Отдельные кучки джипов и людей наблюдались только около злачных мест, типа ночного бара «Стеллс»...

Ждать долго не пришлось.
Взвизгнув тормозами, около зеленофуражечной троицы остановился широкий, как катафалк черный автомобиль Toyota Crown.
Из автомобиля вальяжно выполз мордоворот в черной кожаной куртке и начал осматриваться. Осмотревшись, подошел к двум покуривающим около входа в бар мужикам вполне презентабельного вида и что-то спросил.
- К ёбаной матери... я тебя... не видел... - донеслось до военных.
- Простите, - мордоворот отошел и с удвоенной скоростью завращал головой, совершенно игнорируя защитников отечества.
- Эй, ты! - Это «контр-адмирал». - Ко мне!
- Мужики, вы чтоль баб заказывали? - дошло до водилы.
- Привез?
- Ага. Как заказывали! Самых лучших. Самых красивых!
- Строиться...
- Чего?
- Строиться, говорю, обрез гальюнный!*
- ... Простите, это вы мне? - обалдевший водила-сутенер потерял дар речи от столь сурового приказания. - Хорошо...

Метнувшись к автомобилю, сутенер что-то сказал и на панель выползли четверо девиц.
- Алё, бля, я сказал строиться! Мать тебя в душу и в четыре якоря в жопу!
- Эта... Мужики... Мы так не договаривались... Вы же баб просили, а не военных. - Водила еще не потерял чувства юмора, хотя напряжение явно отсвечивалось неоновым светом в его глазах.
- Кто старший? Старший кто? В группе кто старший?
- Ну... Я...
- Становись, мля...

Явно заинтересованно к месту действа подошли двое мужиков, куривших около входа в бар. Начали стягиваться и другие вышедшие покурить на свежем, солярово-зловонном воздухе Владивостока, завсегдатаи бара...
- Разрешите мне? - тоненькая как тростинка, хорошенькая, крашеная под лунь, полупьяная бабенка (вероятно из числа наиболее подготовленных** проституток) обратилась к Сергею Валентиновичу.
- Командуйте, бля... э-э-э... мадам...
- Разойдись...В одну шеренгу становись, - девка выкинула в сторону левую руку и, проститутки проворно и, даже по ранжиру, образовали что-то, типа, одношереножного строя.
- Смирно! Равнение... На... Право! Товарищ капитан первого ранга, личный состав для проведения строевого смотра построен! Старшина первой статьи Иванова!
- Врешь ведь, что Иванова?
- Так точно, тащ капитан первого ранга!
- А что старшина первой статьи?
- Никак нет!
- ...
- Валентиныч, завязывай давай со строевым смотром, смотри, толпа собирается...

Кто-то из курящих, вероятно, сбегал в бар, потому что около проституточьего строя собралось уже человек пятнадцать. Слышался одобрительный смех и советы, кому какую бабу выбирать защитникам Отечества.

А Витьке неожиданно вспомнился недавний случай, рассказанный кем-то из сослуживцев, как мужик заказал проститутку, только случки не получилось, ибо неведомо откуда появились мордовороты, ограбили и раздели бедного мужика и еще и по роже надавали. А с другой стороны неожиданно взыграла обида на Заиньку, и Витя решил отдаться воле судьбы.

«Контр-адмирал» ухватился, конечно же, за старшину первой статьи «Иванову». Летчик, согласно своим принципам, выбрал низенькую толстушку в кожаной мини-юбке.
Мини-юбка разрывалась под мощными ягодицами, что несомненно вводило летчика в состояние близкое к обладанию штурвалом...
А что же Витенька?
А Витенька тоже хотел бы старшину первой статьи «Иванову», но не посмел послать к такой-то матери принципы единоначалия и выбрал скромно стоявшую на правом фланге девицу, презрительно кривящую губы и с косой до пояса. С первого взгляда Вите показалось, что даме лет двадцать, и только приглядевшись получше он понял, что это результат умело наложенного макияжа.

Отправив оставшуюся не у дел проститутку пешком, кое-как вбились в Краун и поехали.
Буквально через сто метров «Иванова» поинтересовалась, собираются ли господа офицеры угостить дам по приезду к месту соития. Да, да, собираются или нет? Это поддержали подругу остальные шлюхи.
Витя с летчиком угрюмо промолчали, предоставив право голоса моряку, который получил премию.
Делать нечего.
Моряк велел сутенеру остановится около магазина на котором ярко горели неоном буквы «24 часа» и произвел опрос, кто что будет пить.
- Я белый Мартини и пачку легкого Винстона.
- Я красный Мартини и пачку суперлегкого Винстона.
- Я шампанского хочу, - капризно проговорила длиннокосая красавица.- А курить я бросила. Не растрачивайтесь мальчики...
- Я водки хочу, - неожиданно для себя пискнул Витя.
- Это само собой, - Валентиныч отслюнил деньги. - Дуй Витя, и закусить купи. Девкам по шоколадке большой, нам хлеба,колбасы и огурцов соленых банку.

00.27.
Партизанский проспект 16. Гостиница «Авизо».
Спросите откуда такая точность? А оттуда, что Витька принял решение особо не расслабляться и все запоминать. Кто знает? Вдруг разденут, отберут удостоверение да еще и морду набьют...
Сонная тётка, пошептавшись о чем-то с сутенером, открыла четырехместный номер и удалилась.
- Так, мужики. Я включаю секундомер. С этого момента ваше время пошло. Ровно через час я приду и постучу вам.

***
В начале раздался веселый девичий смех. Это Витенька скинул с себя подполковничий плащ и чудесным образом превратился в старшего прапорщика.

- Чего ржете? Надеть было нечего... И потом, откуда вы знаете, кто я такой? Ладно Иванова, она военная бывшая, а вы-то чего уссываетесь?
- Мужики, да вы что в самом-то деле? Да мы ведь все тут бывшие военнослужащие! Вон, Ленка, действительно старшина первой статьи, на ТОФе служила в штабе тыла делопроизводителем, поругалась с начальником, выперли... А жить-то надо... Мы с Наташкой на «Пере»*** служили. Пока под сокращение не попали... Вы думаете, почему мы здесь? Да мы здесь потому, что у нашего диспетчера муж военный. Вы ее облаяли по телефону, вот она и сделала вам сюрприз... Ирка, она такая у нас... Тоже по гарнизонам помоталась...

Вдохновенную речь Виткиной избранницы прервали свистяще-хрипящие звуки вырываемые глотками капитана первого ранга и летчика. Мужики ржали как кони, а Витенька облегченно думал, что теперь морду точно не набьют, и вообще, какие они в сущности милые, эти окружающие его люди...

01.25.

За импровизированным столом, сооруженном из двух прикроватных тумбочек сидят шестеро. Они сидят объединенные тем, что у них было и есть. Находятся общие знакомые, вспоминаются смешные случаи, и, уже эти женщины не воспринимаются как что-то неприличное, ибо такова жизнь, и быть может пройдет немного лет и потенциальный контр-адмирал станет грязным бомжем, собирающим бутылки по помойным ящикам. Быть может заслуженный полковник-авиатор, отдавший своей Родине самые лучшие годы жизни будет умирать от рака желудка, и все что сможет дать ему Родина, это бесплатное погребение и три залпа в воздух...
Так будет, но Витенька еще этого не знает, ибо нам не дано заглянуть за черную стенку будущего...

- Полковник, послушай... Дай мне номер своего телефона?..А?...

---------------------
* «Обрез гальюнный» - вероятно не кулацкое оружие, а тазик из которого споласкивают засранные очки у моряков.

** «...из числа наиболее подготовленных» - выражение из приказов и наставлений неизменно заставляющее улыбаться военнослужащих, которые точно знают, что быть «наиболее подготовленным» в армии совершенно невозможно.

*** «Перо» - позывной штаба ПВО во Владивостоке.

A.B. Ostrognikoff (Colonell) 21.10.2004. стгс@rol.ru