Лучшие истории Биглер.Ру по результатам голосования
Армия
Историю эту мне поведали где-то в конце 80-х. За давностью лет забылось и имя рассказчика, и кое-какая конкретика. Поэтому, если господа из особо придирчивых обнаружат неточности и нестыковочки, прошу строго не судить. Так уж у меня лично мозги устроены, запоминается суть, а всякая второстепенщина служит фоном, да и не в том дело, где именно произошли описываемые события, и как там называлась воинская часть.
В ближнем Подмосковье, в Голицыно, располагалось Высшее Военно-политическое училище Пограничных войск. Думаю, что и сейчас оно там и никуда не делось, название только поменялось. Но в те далекие времена, когда ваш покорный слуга щеголял в зеленой фуражке, оно называлось именно так. Позже нашивали мы и другие фуражки, да не в этом дело.
Именно там, в стенах пограничного училища, в перерыве занятий по командирской подготовке и были поведаны завсегдатаям курилки изложенные ниже события. Рассказал их от первого лица капитан, фамилия которого, как я уже говорил, в моей голове не задержалась, да и сам капитан (назовем его Ивановым) у нас не задержался. Так как Голицынское училище было временным аэродром для капитана Иванова на пути в Главное управление Пограничных войск. Да и то дело. Из Москвы в Голицыно на электричке не наездишься, как никак целый час в электричке трястись. Прочитают эту фразу погранцы, бывшие и настоящие, и вскипит в их душах праведный гнев. - Мы в Закавказье, Средней Азии, Кандалакше, да мало ли еще где ноги до колен стачиваем, а этому хмырю час в электричке, видите ли, прокатиться тяжело? Тем более что идет электричка не куда-нибудь, а в столицу нашей Родины. Вот, мы... Нам только дай... Мы и два, если надо...-
Ваша правда, господа-товарищи. В те годы перебраться в Подмосковье, не говоря уж!
е о Москве, без мохнатой лапы было невозможно. У капитана Иванова лапа такая, судя по всему, была, но и она не смогла выдернуть капитана с далекой туркестанской заставы прямо в теплый кабинет напротив Детского мира. Пришлось ему на пути к этому кабинету сделать пару остановок. Одна, как я уже говорил, пришлась на пограничное училище, а предыдущая была в дивизионе пограничных катеров на Черном море, где-то под Ялтой или Геленджиком (что само по себе неплохо). Попал туда капитан Иванов, чтобы пересидеть месяца два-три на должности помполита, пока идут бумаги из Москвы. Понятно, что на новом месте Иванову особо напрягаться смысла не было, но и на службу особо не забьешь. Мало ли чего. Сослуживцы Иванова знали, что человек он временный, проблемами своими его не грузили и к разным ситуациям, в которые он попадал, будучи человеком новым, относились с понятием. А вот личный состав вверенного Иванову
подразделения в таких тонкостях не разбирался и снисхождения к нему не испытывал. Э!
то только человеку непосвященному кажется, что когда употребляют словосочетание «морской пограничник», то речь идет о пограничнике в морской форме. Сами они себя считают, в первую очередь, моряками со всеми вытекающими отсюда последствиями. И вот представьте их праведный гнев и возмущение, когда командовать ими назначают «сухопутную крысу», «сапога», который море первый раз в жизни увидел. Поначалу они саркастически хмыкали у Иванова за спиной и в разговорах один на один исправляли его «кухни» на «камбузы», «туалеты» на «гальюны». Но Иванов на их потуги реагировал слабо, резонно полагая, что два месяца пролетят быстро, и забивать голову всякой лабудой смысла нет. Бойцы с этим смириться не могли, начали хмыкать Иванову прямо в лицо, и поправлять его, не взирая на находящихся рядом младших и старших офицеров,
опуская и без того невысокий авторитет Иванова до уровня земли. Недооценили они старую!
закалку советского офицера, которого такими штуками не проймешь. Капитан Иванов решил их бить их же оружием. И вот вам картина:
Иванов приближается к трапу вверенного ему судна, пришвартованного у мола. На судне рабочая обстановка: на банке валяется чей-то тельник, следы недавней уборки, но команда службу бдит. При приближении Иванова из рубки выскакивают бойцы и один из них, старший по званию, приложив руку к бескозырке, осуществляет доклад. После непродолжительной паузы, Иванов выдает дословно следующее:
- Значит так, бойцы. Почему на лестнице лужи? Чья это тут майка на скамейке валяется? И, вообще, хватит прохлаждаться. Навести порядок в комнатах, окошки закрыть, потом веревки отвязывайте и поплыли.
Немая сцена. Немая только потому, что все слова у бойцов просто застряли в горле.
Средняя оценка: 1.47
Историю рассказал тов. Коллега : 2004-03-02 16:09:10
Уважаемые подписчики, напоминаем вам, что истории присылают и рейтингуют посетители сайта. Поэтому если вам было не смешно, то в этом есть и ваша вина.