В девятом томе «Стального Алхимика» мимолётно появляется некто Яковлев «из отдела кадров», а вместо обеда герои по-чаплиновски варят себе кожаный башмак («Я в детстве один фильмец видел», – что лишний раз доказывает, что у великого кино нет и не может быть никаких границ!), но прелесть книги, разумеется, вовсе не в этом. Главное, что тут есть, – это нечто по ту сторону привычной реальности, куда попадают Эдвард Элрик с принцем Лином, и рассказ Кинга Брэдли о том, каким образом страной вдруг начал править гомункул. И то, и другое, очевидным образом, решительно продвигает нас к финалу – только вот какому?..
Дети мы, не дети – какая разница? Мы заварили эту кашу. Нам её и расхлебывать.
Мало было просто захватить Обжорство в плен – необходимо совладать ещё и с тем чудовищем, что, оказывается, всегда пряталось у него внутри, а теперь «пожирает всё на своём пути»! И вот эта битва проиграна: Эд и Лин Яо вдруг очутились посреди беспросветной тьмы («Сколько иди, не кончается»), где вокруг кровь, пахнет железом и, «кроме нас, ни единой живой души».
– А вдруг отсюда вообще нет выхода?
– Даже слышать об этом не хочу! Мы обязательно выберемся! Мой девиз – если выхода нет, проделай его сам!
Правда, вместе с противниками Обжорство проглотил случайно и своего братца Зависть (на деле, конечно, это никакой не пацан, а огромное лютое чудище!), который не даёт прорасти бьющему из старшего Элрика оптимизму:
Это место, можно сказать, существует между реальностью и истиной. Выхода из него нет. Как и иного способа вернуться в мир. Отсюда никому не вырваться. Мы можем лишь ждать, пока не иссякнут наши силы и не истечёт наше время.
И тут бы сразу отчаяться, однако не таковы наши герои. «Соберись давай!» – говорит себе оставшийся в одиночестве Ал (и Эдвард с ним, разумеется, всецело солидарен), ведь в любой, даже самой безвыходной ситуации, необходимо: «Сохранять самообладание! Мыслить ясно! Не терять воли к жизни!»
Между тем полковник Мустанг, узнавший, что «нашей страной управляет гомункул» (который в своё время и отдал приказ об уничтожении Ишвара, что привело к затяжной и кровопролитной войне), размышляет, как правильнее «подобраться к фюреру», ведь велика вероятность того, что «среди нас под видом обычных людей могут жить и другие гомункулы» («Если всё так и есть, положение может оказаться куда более опасным». – «Ха! Опасным? Скорее, более жутким!»).
Затевая борьбу против верховного главнокомандующего, «перво-наперво нужно разобраться, кто в центральном штабе нам друг, а кто враг» («С кого начать охоту? Может, с генералов? Или старших офицеров?»), а уж потом, уверен он, когда всё станет известно, «поднимутся даже те, кто сейчас не поддерживает ни одну из сторон».
«Что ж! Это либо врата славы, либо вход в змеиное логово», – вздыхает Мустанг, приближаясь к штабу, ну а дальше события начинают развиваться стремительным (и не то чтобы непредсказуемым) образом: кто ж знал, что со своими открытиями полковник сразу же окажется на экстренном совещании в верхах!..
Даже если я и правда гомункул? Что с того? Это какая-то проблема?
Уже на первый страницах девятого тома фюрер Брэдли (и по совместительству Гнев, как мы с недавних пор знаем) вступает в диалог с пленённой Гордыней, признаваясь, что его «нисколько не смущает, что всё идёт не по плану»:
Именно это мне и кажется забавным. С самого рождения моя жизнь была предопределена… Последние шестьдесят лет я шёл дорогой под названием «Кинг Брэдли». {…} Ни одна живая душа мне не воспрепятствовала… А всё потому, что Отец избавился от всех помех. Он написал сценарий моей жизни, и я просто ему следовал. {…}
Полковник Мустанг, братья Элрик, чужеземцы… Эта молодёжь заставила нас побегать. Нас, таких изворотливых. {…} Похоже, пришло время молодого поколения…
«Не забывай, – напоминает Гордыня. – Мы те, кого люди зовут чудовищами». – «Знаю», – соглашается Гнев, что, впрочем, не отменяет его сентиментального настроя. И чуть позже он в шокирующих подробностях рассказывает нам, каким именно образом стал гомункулом, потеряв левый глаз, но обретя сверхчеловеческие способности, – и какую именно роль сыграл в этом процессе философский камень…
Философский камень содержит энергию множества человеческих душ. Если ввести его в кровь живого человека, почти сразу начнётся реакция отторжения. А камень попытается взять тело под свой контроль. {…} Тело должно было либо окончательно разрушиться в той борьбе, либо одержать победу над камнем…
«Является ли эта душа порождением философского камня или это моё прежнее “я”?» – задаётся риторическим вопросом «избранный», тот «безымянный подопытный», кому, по сути, навязали роль лидера, «который выведет эту страну на новый уровень». После чего становится ясно, что мы пока что лишь одним глазком заглянули по ту сторону этих политических кулис и нераскрытых тайн в истории «Стального Алхимика» по-прежнему очень много.
И большой вопрос, что же из всего этого вырастет дальше (как говорит тут одна девочка: «С первого дня в этой стране меня не покидает дурное предчувствие…»). Пока же растёт подозрение, что гомункулы чертят «гигантский круг трансмутации, который охватит весь Аместрис», и собираются «угробить население целой страны ради создания огромного философского камня»;
помощников задержанного (???) Мустанга раскидывают по разным округам, тогда как лейтенанта Лизу Хоукай, напротив, назначают «в Центральный штаб… в должности адъютанта фюрера»;
Эд, выбираясь с той стороны реальности, видит скучающее тело брата (обещая: «Альфонс! Когда-нибудь… я обязательно вернусь за тобой!»), ну а будущий император Сина… Нет, про него, конечно, ничего не скажу, тем более что вряд ли это приведёт к чему-либо хорошему…
В любом случае эта книга лишь подтверждает прежние догадки: на самом деле Хирому Аракава написала вовсе не подростковую приключенческую сказку. А трагедию о стране, которая попала в тиски всесильных гомункулов, откровенно насмехающихся над «глупыми людишками»…
«Глупыми»? Я так не думаю. Разве вы считаете глупыми козявок, которые ползают по земле? Насекомые настолько примитивнее вас, что их трепыхания не вызывают у вас никаких чувств. Вы, люди, для меня всё равно что эти козявки.
Первое «Заражение» было прекрасно ещё и тем, что одновременно было и последним: отчаянная бескомпромиссность Тома Тэйлора сбивала с ног, покоряла, брала за душу.
Но комиксы, как и кино, – это всё-таки бизнес, и каким-то образом у этой мощнейшей вещи появился совершенно необязательный, а главное – абсолютно детский сиквел.
Зачем, для чего?.. Остаётся только разводить руками.
Эпидемия вируса Анти-Жизни захватывает мир, и в Готэме из всей бэт-команды в живых остаются только трое: Джейсон Тодд, Кассандра Каин и комиссар Гордон, которого Бэтмен всегда, конечно же, держал за своего. Спасаясь, они оказываются в детском приюте Блюдхейвена – и решают до поры до времени держать оборону от наседающих зомби.
В скором времени к ним присоединяется команда суперзлодеев (Соломон Гранди, Бэйн, Гепарда, Леди Шива и прочие – собственно, они и есть отряд Неубиваемые), которые сперва думали переждать конец света на отдалённом острове, да только и там их нашла озомбившаяся и теперь сплошняком сеющая смерть Чудо-Женщина.
Делать нечего: убийцам, психопатам и чудовищам («И некоторые из нас сразу три в одном – для вашего удобства!») придётся как-то научиться сосуществовать с мирными гражданскими подросткового возраста.
Наука обоюдная: чтобы не заскучать, да и вообще подготовиться к неминуемому, с детьми отныне проводятся постоянные занятия. Шива с Кассандрой обучают мастерству рукопашного боя («Тренировка маленьких убийственных ручек»), Бэдшот учит метко стрелять, Гепарда наставляет, как расправиться со своей извечной соперницей («Чудо-Женщина никогда не была такой уж чудесной»), а Бэйн философствует о том, как «человечество привело собственную цивилизацию к упадку» («Но через маску реально ничего не слышно. Один только бубнёж», – не боится отметить не ведающая страха школота).
И вот закономерный результат: «Через три месяца случилось кое-что неожиданное… Мы сблизились. Скорлупа некоторых самых опасных злодеев во вселенной дала трещину»…
В скором времени четырнадцатилетняя Летиция, раньше интересовавшаяся пони, может уже «убить человека голыми руками шестью способами», семилетний Гарет «умеет выживать в жесточайших условиях, может бежать четыре часа с тяжёлым грузом на плечах», двенадцатилетний Саид «с пятидесяти шагов пробивает череп выстрелом из рогатки», а всем сердцем привязавшаяся к Гепарде восьмилетняя Матильда «обучена душить принцесс-зазнаек их собственными золотыми арканами». Сплошное убийственное ми-ми-ми, короче: «Они были молоды, ощущали себя бессмертными и были готовы пожертвовать собой ради друга».
В финальной части им всем придётся всё-таки выехать за переставшие быть спасительными стены приюта – не столько по причине острой необходимости, сколько потому, что автору уж больно хотелось написать эту фразу:
Вот так и началась худшая поездка в истории. Один бэтмобиль. Два автобуса. Сорок один ребёнок. Шесть суперзлодеев. Три антигероя. Один настоящий герой. Один комиссар полиции. И один пёс. В чистом поле посреди армагеддона.
Ощущение от всего этого – как от третьего «Железного Человека» (да простят меня за смешивание Вселенных): вся крутизна первых серий напрочь разбита знакомством с простым мальчуганом, от былого цинизма не осталось и следа, потому что всё, «теперь нас смотрят дети». Причём самим детям такой поворот, быть может, и понравится, только вот поклонникам постарше придётся заметно поднапрячься, чтобы сдержать неприятные позывы.
Дабы притвориться, что всё это – не более чем игра в любимые жанры, Том Тэйлор и не думает скрывать источников своего вдохновения. Его «Неубиваемые» – парафраз «Великолепной семёрки» в мире «Безумного Макса», только вместо трусливых крестьян – современные подростки (отчего совсем неудивительны вплетающиеся в сюжет отблески «Шазама»). Вместо того чтобы закрепить так безоговорочно проявленное в «Заражении» чувство абсолютной беспомощности («Конец света – паршивое зрелище», «Скорее всего, мы умрём в муках»), автор неожиданно даёт задний ход, пусть дозированно, но подбрасывая в историю оптимизма: «У нас было множество неожиданных моментов радости в мире, который катился в преисподнюю…»
И «апокалипсис с мертвяками» почему-то вдруг превращается в детсадовский утренник.
Они и правда были лучшими. И неважно, кем они были раньше. И кем они сами себя считали. Они отдали за нас свои жизни. И мы не видели в них злодеев… Для нас они были героями.
В Лондоне состоялась 74-я церемония вручения наград премии BAFTA. Лучшим фильмом была признана «Земля кочевников», а лучшим британским фильмом — «Девушка, подающая надежды».
Полный список победителей премии BAFTA этого года: