В кинотеатрах на этой неделе — эпохальная баталия между разумом и чувствами. Абстрактные понятия в соответствии с сегодняшними кинематографическими реалиями воплотились на экранах в картины социальной и интимной ориентации
За «социалку» в ответе сразу две в меру трэшовые постапокалиптические антиутопии.
Франко-американский «Вавилон Н.Э.» в очередной раз заставляет заподозрить у его автора Матье Кассовица раздвоение личности. Как актер он предстает то красавчиком в «Амели», то евреем-мстителем с тонкой душевной организацией в «Мюнхене», а как режиссер не устает подчеркивать свою брутальность то «Багровыми реками», то «Готикой». Вот и в по-хорошему тяжеловесном «Вавилоне» лысый громила Вин Дизель станет безжалостно, хоть и без особой охоты защищать доверенную ему живую посылку — беременную кем-то (или
чем-то) судьбоносным русскую девицу. Фабула не нова. А рецепт — прост: совместить в одном флаконе умствования куаронова «Дитя человеческого» и простонародный экшн ван-даммова «Киборга».
Ничего оригинального по большому счету не предлагает и российская «Новая земля» Александра Мельника. В его фантастическом боевике отпетые уголовники натуралистично моделируют первичный социум, методом проб и ошибок (хотя почему ошибок?)
изобретающий свой собственный «общественный договор». «Человек человеку волк» и «анархия — мать порядка» - эти старые истины то заявляют, то ставят под вопрос авторы, ободряюще кивая в сторону классиков («Повелитель мух» Уильяма Голдинга и Питера Брука) и современников («Эксперимент» Оливера Хиршбигеля). Держа в уме многочисленные сериалы и прочие «Консервы», за отечественных кинематографистов можно смело радоваться — несомненно, это новый шаг в осмыслении зоны как сермяжной темы нашего кино.
Мысль семейная представлена ничуть не менее и даже более тяжеловесно. В ограниченном, правда, прокате - «супертяжи» мирового киноискусства.
Вонг Кар-Вай переиздал «Прах времен» - один из своих ранних фильмов, в котором типично кар-ваевское интимное кино про память, томление и судьбу не слишком старательно драпируется под национального «затаившегося дракона» со всеми его необходимыми атрибутами
— взмахами меча и скольжением по стеблю бамбука. При известной зацикленности Вонга на одних и тех же эффектных изобразительных приемах длинноволосые и в рубищах Тони Люн Чи Вай и Тони Люн Ка Фай, как обычно изумительно отработанные оператором Кристофером Дойлом, вносят желанное разнообразие в близкий к совершенству визуальный стиль.
Тем же приемом пользуется и европейский мастер Кшиштоф Занусси. В его «Черном солнце»развитие классической темы «счастливые семьи счастливы по-своему» маскируется под кровавый сюжет о сицилийской вендетте. Убийство любимого мужа вынуждает героиню Валерии Голино почувствовать себя в шкуре «отважной» Джоди Фостер.
Когда противоборствуют две равновеликие силы, случается, что побеждает, незаметно подкравшись, третья. Вот только у анимационных «Мартышек в космосе» шансов на это, откровенно говоря, не много. То, что сгенерированные
компьютером персонажи этой истории о приматах-первопроходцах космических пространств чудовищно похожи на обитателей киносериала «Планета обезьян», с одинаковой вероятностью может как привлечь, так и оттолкнуть потенциальных зрителей. А вот тот факт, что «Мухнем на Луну 3D», мультфильм с идентичным сюжетом и столь же несмешными шутками, залетел на экраны всего лишь неделю назад, со всей очевидностью говорит не в пользу «Мартышек».