Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Семейная православная газета

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 634 RSS
←   Апрель 2007   →
 1
 2
 3
03.04.2007
12:25:32
12:47:03
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://sp-g.ru/
Открыта: 06-03-2004
Адрес автора: religion.spg2004-owner@subscribe.ru

Автор
Голдовская Наталия

Статистика

634 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Семейная православная газета Дело семейное


Откровения

Дело семейное

— Как жить всегда по воле Божией? — спросила женщина священника.

— А вы ее знаете?

— Нет.

— Вот видите,— улыбнулся батюшка.— Попробуйте для начала мужа слушаться.

— Но это невозможно! — раздалось в ответ.

А Татьяне Георгиевне Белевич, заслуженной артистке России и директору Русского духовного театра “Глас”, волей-неволей приходится слушаться мужа. Никита Сергеевич Астахов — ее начальник, художественный руководитель театра и заслуженный деятель искусств России.

Ставлю вопрос ребром:

∙ Это трудно?

Татьяна Георгиевна: Ну…

Никита Сергеевич: Давайте я попробую ответить!

∙ За жену?

Н. С.: Нет, это мой взгляд. В принципе Татьяна Георгиевна живет своим миром. У нее сформулирована точная задача, она ее придерживается. У нее много талантов — и актерский, и администраторский. Женщины более цепко смотрят на людей, видят и недостатки, и положительные качества. Татьяна Георгиевна людей любит. И когда делает кому-то замечание — и в семье, и на работе,— всегда надеется, что человек ее поймет.

В чем заключается ее послушание мужу? Оно действительно есть. Она слушается меня в принципиальных вопросах, когда надо принять глобальные, поворотные решения.

∙ Никита Сергеевич сразу пришел на помощь супруге. Так бывает всегда?

Т. Г.: Да.

Н. С.: Однажды мы работали на телевидении…

Т. Г.: Одновременно вспомнили этот эпизод!

Н. С.: Тогда ты рассказывай.

Т. Г.: Однажды мы работали на телевидении где-то в областном центре. В прямом эфире. Нас показывают крупным планом, лопочем какую-то поэму. И тут я понимаю, что дальше — белый лист. Вообще ничего не помню.

Мы друг друга не видим, стоим рядом перед камерой. И я так пальчиком незаметно касаюсь руки Никиты. Мгновенно он начинает говорить текст.

Это в творчестве. А не в творчестве — то же самое. Никита очень чуткий человек. Бывает, конечно, мы устаем, раздражаемся. Не без этого.

Н. С.: Я ощущаю от Танечки очень большую помощь в острых жизненных ситуациях. Я привык держать удар.

∙ Что это значит?

Н. С.: Надо выдержать, когда тебя оскорбляют, предают, обманывают. Не сорваться, потому что время пройдет — и человек станет другим. Это и называется держать удар.

Такие минуты бывают сложными и болезненными. И Таня бросается мне на помощь. Смотрю и думаю: “Я бы вытерпел”. А с другой стороны, сердце наполняется благодарностью: вдруг о тебе, живом существе, заботится другое живое существо. Оказывается, могут существовать такие взаимоотношения. Это удивительное дело. Если бы мы вот так всегда заступались друг за друга, каждый человек — за других, то результаты существования в этой бренной жизни у нас были бы иными.

∙ Театр “Глас” мог бы возникнуть, если бы не было вашей семьи?

Т. Г.: Нет.

Н. С.: Мог бы, но вне нас, организованный другими людьми. Время подошло для рождения такого творческого организма. Художники, воспитанные на атеистической идеологии, вдруг начинают внутренне бунтовать, мучиться вопросом: где же православная культура? Как только вопрос возник, возникает и театр.

Т. Г.: У нас фамилии на афише разные, не подчеркнуто, что мы семья. Нас ведь все время долбали за семейственность. И сейчас продолжают. Но семья — это малая Церковь, где двое собраны во имя Господа. А если семья собрана еще и во имя дела? Ее силы удваиваются, утраиваются, даже усемеряются. Никто не предает, не смотрит, как бы сбежать с работы побыстрее.

Просыпаешься утром — и говоришь о том, что ночью придумал. И в творческом плане, и в организационном. Мне даже кажется, что театр устроился после нашего венчания.

∙ Он действительно вырос возле и из вашей семьи. Вы выступали вдвоем с сольными спектаклями.

Н. С.: А потом мы с батюшкой протоиереем Георгием Докукиным задались вопросом: как православные ценности донести до зрительного зала? Первое наше сценическое действо в этом ключе — “Светлое Воскресение”. Там Евангельские тексты, отрывки из Гоголя и Иоанна Кологривова соединились с церковными песнопениями и фольклором.

Т. Г.: Обычно театр начинается со здания. У нас здания не было лет восемь. Зато были спектакли. И вот “Гласу” десять лет. Такая Пасхальная радость.

Н. С.: Постепенно к нам стали примыкать близкие люди: актеры, хор. Теперь сын Кирилл в режиссуру вошел.

Т. Г.: Имеются в виду люди духовно близкие.

Н. С.: И этот путь — абсолютно верен. Если люди не родственны по духу, они быстро отлетают. Это касается не только творческой, технической части, администрации, но и зрительного зала.

Оказывается, духовное объединение — очень сильное. Не знаю, сильнее ли оно материального, но глубже. Я вижу в нем громадную перспективу, вселенские масштабы.

Т. Г.: И потом, деньги могут исчезнуть. А это — не продается, не покупается. Часто говорят: народ обворовали, акции скупили. А я поймала себя на мысли: есть акции надежные. Мы всю жизнь принимаем участие в благотворительных акциях.

Н. С.: Если объединяться духовно, тут мы выходим на понимание человека как подобия Божия. Представляете, какие тогда перспективы открываются. Не жить — лучше, а стать — лучше.

∙ Так ведь и жизнь в результате изменится. Но вы хитрые! Уходите от семейном темы. Бывает, что вы друг другу надоедаете? Дома — вместе, на работе — вместе, на сцене — вместе.

Т. Г.: У меня такого не было!

Н. С.: Материально мы вместе еще и в дороге, и в отпуске. Но мы очень различны. У каждого свой мир — громадный мир. И все время идет как бы пополнение, развитие. Я становлюсь богаче за счет другого человека, его присутствия рядом. Тут, видимо, даже появляется эгоистический интерес.

Т. Г.: Никита правильно говорит. Я, например, не представляю, как ездить одной отдыхать. Это скучно, какая-то другая жизнь, к ней надо приспосабливаться. А вместе мы друг другу надоедать не будем. Если надо, помолчим, почитаем. Не хватает времени просто рядом побыть, ничего не делать. А уже надо.

Н. С.: Иногда у нас возникает: “Все! Хватит работы! Вечером гуляем. Свежий воздух! Он успокаивает нервную систему! Мы дышим, мы отдыхаем!” Выходим на улицу — и начинаются разговоры о работе.

Т. Г.: А в отпуск берешь сценарии, книги. Столько всего нереализованного! Нужно заниматься религиозным просвещением. Придите послушайте, как у нас молебны проходят. Актеры начинают читать молитвы буквально по слогам. Не знают церковно-славянского языка.

В Англии считалось плохим воспитанием, когда человек не мог читать ноты с листа. А мы родных слов прочитать не можем.

Н. С.: Знаете, лет 20—30 назад мы даже думали сделать спектакль “Он и она”. Взять любое произведение и выстроить не на сюжете, а на отношении к событиям женщины и мужчины. Крайне интересный ход.

Вообще, если говорить о женщине, я всегда очень серьезно относился к этому предмету. В детстве очень сильно ощущал, что такое женское воспитание. Если женщина — учитель, то я все время слышал запах интриги, разговоры помимо учебы, какие-то нюансы вокруг темы, вокруг ребенка. А мужчину-преподавателя интересовал только предмет — ребенок: или он двоечник, или отличник, или лодырь. Более конкретная хватка, убедительная.

У мужчины есть прямолинейность, за которой идет женщина. Но если я увижу такую прямолинейную женщину, то расстроюсь, ну зачем так? Нехорошо. Все-таки женщина при своей изворотливости, гибкости другими способами должна воздействовать на людей.

И эти знания — не от ума, а сердечные. Они у меня в крови находятся. Я иногда наблюдаю за людьми, которые все знают. Раньше думал: “Вот молодцы!” А теперь понимаю: это может закончиться печально. Наступит возраст — и памяти не станет. Чем тогда жить? Только знаниями сердца.

∙ Сегодня тема разговора — семейная. Напоминаю.

Т. Г.: А у нас в семье всегда так. Мы про котлеты редко говорим. Это не главное.

∙ Значит, путь к сердцу Никиты лежит не через желудок?

Т. Г.: Почему же? Мой муж любит поесть. Особенно макароны. Наливает воду в кастрюлю и… Макароны — радость большая, момент расслабления. Я и сама начинаю их есть.

А потом мы сидели на репетиции. Никита Астахов сейчас ставит “Ревизора” Гоголя — глубочайшего, так и не понятого до сих пор произведения. Автор писал о нем: “Всмотритесь-ка пристально в этот город, который был выведен в пьесе! Все до единого согласны, что этакого города нет во всей России… Ну а что, если это наш же душевный город и сидит он у всякого из нас?”

Театр “Глас” берез свою новую вершину.

Поздравим же коллектив с юбилеем. Пожелаем ему долголетия и творческих успехов. И на семейную тему поразмышляем после спектаклей, которые тут идут. Ярких, тонких, сердечных.

Беседу вела Наталия ГОЛДОВСКАЯ

 
В избранное