Святые жены мироносицы

Мироносицы уготовили миро, чтобы им помазать тело Христово. Им не удалось то исполнить, так как Христос прежде их пришествия ко гробу воскрес из мертвых. Тем не менее жертва их была принята Господом, так как Он зрит на сердца человеков и намерение принимает, как соделанное, если его не удалось исполнить, несмотря на все усердие и старание. «Намерение милостивное Богу угодит», воспевается в день св. Жен Мироносиц (2-й седален воскресной утрени). «Любочестив бо сый Владыка, и дела приемлет, и намерение целует, и деяние почитает, и предложение хвалит» (Слово св. Иоанна Златоуста на Пасху). Были, однако, мироносицы, которые не только намерением, но и самым делом помазали Христа миром и сделали они то еще до дней страданий.

То были — Мария, сестра Лазаря, женщина, помазавшая Христа во время вечери в доме Симона фарисея, и женщина, помазавшая Христа за два дня до Его крестной смерти.

О последней Господь прямо сказал, что она уготовала Тело Его на погребение и о ней будет возвещено во всем мире, где будет проповедано Евангелие.

Так принял Господь «намерение милостивное» жен мироносиц, всем сердцем возлюбивших Христа, неотступно следовавших за Ним из Галилеи и не оставивших Его даже во время распятия, принял Он также помазание ног Его миром чистой Марии, о которой еще прежде Он рек, что «Мария же благую часть избра» (Лук. 10, 42), не отверг Он и лобызание ног Его грешницей, от нечистым путем собранного ею имения принесшей жертву Богу угодную — миро, растворенное слезами покаяния.

«Ароматы богатею, добродетельми же нищетствую яже имам Тебе приношу, даждь Сам, яже имаши, и ослаби, остави», вопила она ко Христу (канон повечерия в Великий вторник).

«Миро у мене тленное, миро у Тебе жизни», звучало в душе ее (там же).

И действительно, вместо тленного богатства воздал ей Господь нетленный дар — Он простил грехи ее многи и душу, умерщвленную грехами, воздвиг, как четверодневного Лазаря из гроба.

Еще больше Он вознаградил и прославил верных Ему мироносиц, ибо им первым явился и через них возвестил Воскресение Свое апостолам и всему миру.

Так не остается Господь никому должным и воздает дарами несравненно лучшими, чем Ему приносятся.

«Помяни, Господи, плодоносящих и добротворящих во святых Твоих Церквах и поминающих убогия, воздаждь им богатыми Твоими небесными даровании», молит Святая Церковь при приношении Безкровной Жертвы.

«Даруй им вместо земных небесная, вместо временных вечная, вместо тленных нетленная» (Евхаристический канон литургии св. Василия Великого).

Принося нечто в дар Богу, будь то жертва в храм или помощь бедным, мы в сущности не даем, а получаем.

Даем вещественные сокровища, получим в свое время дары духовные по мере нашего усердия.

Величина нашего дара Богу в Очах Его определяется не по количеству и стоимости его, а по произволению нашего сердца.

«Воистину глаголю вам, яко вдовица сия убогая множае всех вверже: вси бо сии от избытка своего ввергоша в дары Богови, сия же от лишения своего все житие, еже име, вверже», сказал Господь о вдовице, давшей две лепты на храм (Лук. 12, 3-4; Марк. 12, 41-44).

Так и наши дары имеют цену пред Богом посколько с ними соединены наша любовь к Богу, молитвы и раскаяние сердечное в грехах наших.

Все наши вещественные дары приемлет Господь лишь как внешнее проявление нашего внутреннего пред Ним преклонения, приемлет также, как и всякое другое внешнее выражение любви к Нему и Его почитание.

Посему идите смело все к Христу, приносите дары Ему, каждый какой может; уподобляйтесь мироносицам и на праведном пути стоящие и в бездну грехов впадшие.

Приносите Ему горячие молитвы и покаяние от глубины сердца, а как внешнее их выражение пусть будут дары Церкви, которая есть Тело Христово (Еф. 1, 23; Кол. 1, 24), помощь меньшим братиям Его (Мф. 25, 40), украшение храмов, лобызание икон и других святынь.

Приимет Господь каждый наш дар Церкви, как благовонное миро, не отвергнет наших слез и лобзаний, но воздаст за них отпущение грехов многих тем, кто возлюбил много.

О том лишь должны мы заботиться, чтобы дар наш был действительно чистым даром Богу, чтобы в чувствах наших не было тщеславия или гордости, презрения или ненависти ближним, а также чтобы было проявлено все усердие, чтоб дар наш был приятен Богу, чтоб не уподобиться нам говорившим Христу — «радуйся» — в насмешку над Ним.

Неугодны Богу бывают жертвы, когда приносятся с холодным рассчетом, когда имея возможность принести лучшее, приносим худшее (Малах. 1, 8, 14), когда стараемся не о том, чтобы сделать полезное для храма или ближних, а о том, чтобы было именно так, как мы хотим.

Мерзко пред Ним и лобзание святынь, когда совершается устами, свидетельствующими, что внимание наше устремлено на нашу внешность, да и к тому же еще устами, марающими святыни.

Не прощение а осуждение принесет такое припадание к Богу!

«Очистим себе, братие, от всякия скверны плоти и духа, свещи душ наших просветим нищелюбием, не снедающе друг друга оклеветанием» (стихира пятка сырного), а наипаче «очистим чувствия» и сердцем тогда «узрим неприступным светом Воскресения Христа блистающася, и радуйтеся рекуща, ясно услышим», победную над грехами нашими поюще.

Блаженный Иоанн Чудотворец

"Книга записей о предстательствах блаженного Иоанна"; По публикации Братства преп. Германа Аляскинского

(продолжение, начало в №1)

7 «Архиерейская Нина»

Есть люди, которых хотя чуть ли ни каждый день видишь, но ничего о них не знаешь, и когда они уходят в другой мир, то скоро забываются, и память о них изглаживается. Такой незаметной была Нина Хмелева, или «Архиерейская Нина», как ее многие знали по Шанхаю, так как она была всегда в соборе и очень чтила владыку Иоанна. О ней мало что известно. Была она совсем одинокой, решительно никого из родных или близких у нее не было, замуж она так и не вышла, снимала меблированную комнату в плохом районе города и последние годы очень болела. Еще с Китая помнят, что она ежедневно бывала за всеми богослужениями, никогда не пропускала ни одного. Этот же подвиг несла она и в Сан-Франциско: сначала ходила в старый, а потом в новый собор. Ее часто можно было видеть при входе в собор с билетиками, собирающей на постройку нового собора, и говорят, что не одну тысячу она так собрала. По четвергам, уже будучи больной, она продолжала ходить даром заниматься с недоразвитыми детьми, да и вообще жизненный путь ее был внешне безотраден. Считали ее немного дурковатой, блаженненькой что ли. За год до кончины она начала быстро терять вес и потом сказала, что у нее рак и затем слегла в больницу.

Приближалась третья годовщина смерти владыки Иоанна. За неделю до своей смерти Нина сказала: «Владыка придет за мной», но значения словам ее мы не придавали. Она много страдала. Но за три дня до смерти ей стало лучше, и она говорила, что какой-то старец стоит за ней в углу комнаты, весь в белом. Три раза его видела и спрашивала его, за ней ли он пришел, но тот, якобы, отрицательно качал головой. Между тем наступило утро дня памяти смерти владыки Иоанна. В усыпальнице уже было много движения, началась заупокойная Литургия архиерейским служением. И в это время в больнице испустила последний вздох «Архиерейская Нина». Когда после Литургии, получив сообщение о ее кончине, запели по Владыке и по ней панихиду, получилось, что и первая панихида по ней была архиерейской. Действительно, Владыка взял ее с собой.

И с тех пор она ежегодно поминается в усыпальнице вместе с архиереями Иоанном и Леонтием в годовщину их кончины 19-го июня, в день памяти апостола Иуды.

продолжение следует...

Иоанн Чудотворец в России

(продолжение, начало в №1)

Посох владыки Иоанна
(Статья Н. Ф. Цепилова из газеты «Русские в Китае» № 13)

Стоит мне посмотреть на портрет владыки Иоанна, как взгляд обращается к посоху в его руках, с которым он почти никогда не расставался. Мое знакомство с Владыкой состоялось в далеком 1934 году в г. Шанхае, когда меня, пятилетнего мальчишку, оставшегося без родителей, решили устроить в детский приют свт. Тихона Задонского. Вот с тех пор и стал владыка Иоанн моим наставником и опекуном, как и для других приютских ребят. Владыка Иоанн был суров и добр, отличался прозорливостью. Очень любил нас, мальчишек и девчонок, нашедших место в приюте свт. Тихона Задонского, в котором стараниями и заботами Владыки воспитанники получили хорошее воспитание, образование, доброту и тепло души. Вероятно, Владыка старался приобщить меня к церкви, только этим я могу объяснить, что и в будние и в праздничные дни я прислуживал во время богослужений вначале в маленькой, деревянной церкви Архангела Гавриила, а позднее в кафедральном соборе. Таким образом, с 1938 по 1947 год я прошел все ступени иерархической лестницы прислужника: «свечник», «посочник» и «книгодержец». Это постоянное общение с Владыкой позволило мне познать значение посоха дорогого для меня владыки Иоанна. У него было два посоха: один – всегда при нем, второй сопровождал его только во время богослужения. Каждый из посохов имел свои особенности. Посох с украшением «навершия сулком» (богатое украшение двойного платка) использовался во время литургии, всенощных и других церковных служб. В конце службы Владыка, опираясь на этот посох, читал проповеди, а поскольку я прислуживал, то всегда слушал эти проповеди, стоя рядом, чтобы в нужный момент подать или взять посох. Так вот, опираясь на посох, Владыка читал проповеди, очень умело увязывая в них происходящие события, приводил нравоучительные примеры из жизни святых, давал советы и, наконец, делал выводы из всего сказанного. Вести проповеди можно было поручить другому священнику, но Владыка никогда не перепоручал их кому-либо, а говорил сам. Второй посох был деревянный, примерно 140 см, сужающийся внизу, а на верхнем широком конце был укреплен серебряный наконечник с гравировкой, свидетельствующий о церковной власти епископа Шанхайского – владыки Иоанна. Этот посох всегда сопровождал Владыку вне богослужений. Этот посох мог быть приложен ко лбу провинившегося. Нет, не то, чтобы Владыка ударял виновного, но через посох шла какая-то сила, и ощущать ее... да что говорить, – это нужно самому пережить, самому почувствовать, тогда бы стала понятна эта особенность посоха. Перед самым отъездом я зашел в келью к Владыке и, как обычно, он приложил свой посох к моему лбу. Я не сопротивлялся Владыке. И холод серебряного наконечника посоха, коснувшись моего чела, пронзил меня всего. Я почувствовал любовь Владыки, его заботу и беспокойство за меня. Благословив меня своим посохом с серебряным наконечником, Владыка подарил мне икону святителя Николая Чудотворца, маленькое Евангелие в красном коленкоровом переплете и Библию (которые у меня отобрал таможенник при осмотре вещей в Находке). И сказал Владыка буквально следующее: «В Советской России ты забудешь Церковь. Но помни о Боге. Помни своего покровителя – святого Николая Чудотворца. Будет трудно, будет тяжело, обратись к нему с молитвой». Последний раз посох Владыки я видел у него в руках, когда, облаченный в лиловую мантию, стоя на высоком постаменте, на причале нижней верфи Шанхая, Владыка благословлял всех отъезжающих на теплоходе «Ильич» на Родину. Теперь я смотрю на владыку Иоанна – архиепископа Шанхайского и Сан-Францисского, облаченного в такую же мантию с таким же посохом, изображенного на иконе, которую я храню у себя дома. А как хочется прислониться к посоху Владыки!!!

продолжение следует...

Соборные молитвы
ко Святителю Иоанну Шанхайскому и Сан-Францисскому и ко
Святым Царственным Мученикам: Благоверному Царю Николаю, Благоверной Царице Александре, Благоверному Царевичу Алексию, Благоверным Царевнам Ольге, Татиане, Марии и Анастасии

     Фонд имеет пастырское благословение на чтение акафистов и канонов Святым Царственным Мученикам и на публикацию расписания для друзей Фонда и желающих помолиться у себя дома. Почти каждый понедельник читаются акафисты поочередно каждому из Святых Царственных Мучеников. Для желающих прислать записки просьба делать это в действительной нужде и если Вы будете молиться вместе с нами. В понедельник, 16 мая акафиста нет. Дата чтения следующего акафиста будет сообщена в рассылке.

     Мы рады получить любую информацию о соборных молитвах ко Святителю Иоанну Шанхайскому и Сан-Францисскому Чудотворцу и Святым Царственным Мученикам и Страстотерпцам.

Небесный ангел

Незабвенной памяти Светоча Русской Православной Церкви Старца Николая (Гурьянова) к третьей годовщине со дня блаженной кончины

IV

(продолжение, начало в №3)

Тихая и смиренная жизнь Батюшки подобна по своей кротости и чистоте смирению и кротости Царицы Небесной... Верующее сердце придает большое значение тому, как и когда оставляет этот мир душа. Люди высокой духовности, избранники Божии, переходят в жизнь вечную, как духовное правило, в день памяти того святого, который подвизался подобным подвигом или имел сродный с ним дар. Господу Богу угодно было взять душу праведного Старца к Себе в Небесные Обители накануне Успения Царицы Небесной. Промыслительно вселил Господь душу Старца в Собор Святых Своих именно под покровом Матери Божией. «Просите неотступно Царицу Небесную — и Она вас не оставит сирыми», — так завещал нам Старец Николай. И тихая его кротость и смирение проявились и в блаженной кончине: Батюшка дал всем возможность отдать ему последнее целование, испросить прощения и помолиться о упокоении его души в селениях праведных накануне Праздника Матери Божией, не помешав тому, чтобы его духовные чада — многочисленное духовенство и миряне — смогли молиться и служить в своих храмах у Престола Божия Литургию.

Состояние природы на Острове дивно отражало шествие души Батюшки ко Господу. Все творение Божие благоговейно прощалось с духоносным праведником. Как накануне отшествия непорочной души Царицы Небесной деревья Елеонской горы преклоняли свои кроны, следуя тому, как Матерь Божия преклоняла Свои пречистые колена в земном поклоне, так и все молилось вместе со Старцем: разнообразные птицы во множестве наполняли дворик Батюшки, залитый солнцем, которое как бы стало недвижимым. Все трепетало в священном покое и ожидании. Казалось, даже не было движения воздуха.

Царице Небесной за три дня до Успения предстал Архангел Гавриил и вручил Ей райскую светящуюся ветвь, символ победы над смертию и символ нетления... Батюшке незадолго до его отшествия было явление святого Благовестника Архангела Гавриила, который лучезарно проплыл в его келлию с веточкой лилии в правой деснице. «Он меня благословил и перекрестил этой лилией», — открыл нам Старец. На погребении, у честного гроба Старца в изобилии благоухали белые лилии — символ чистоты и святости его Ангельской души, и многие унесли с собой, как память о дивном Старце, эти ветви...

Матерь Божия погребсти Ее завещала в Гефсимании между могилами Своих праведных родителей и Иосифа Обручника... Батюшка завещал упокоить его тело головой у стоп незабвенной «мамушки» — так он величал маму свою — Екатерину Стефановну, которую любил и почитал и в послушании у которой был всю свою жизнь.

Пресвятая Дева во время отшествия к Своему Божественному Сыну возлежала на одре, усыпанном благоухающими цветами; от одра, от благоухающего тела Ее больные получали исцеление... Благословенные руки возлежащего во гробе Батюшки Николая, крепко держащие Крест и Евангелие, были мягкими и теплыми, живыми, часто источали в храме благоухание, и многие ощущали его. Наиболее сильно благоухала его честная глава, покрытая воздухом. Во время Херувимской Господь прославил дивным образом Своего избранника: трижды с правой руки Старца Божия, снизу вверх, истекло благодатное миро.

Когда одр с Пречистым Телом Матери Божией со свечами и кадилами переносили из Иерусалима в Гефсиманию, над одром появился облачный круг в виде венца, озаренный сиянием. Этот венец плыл за процессией до самого места погребения и окружал христиан, защищая их как стеною от злобных иудеев... Когда на руках духовенства и духовных чад гроб Батюшки переносили из келлии во святый храм, плотный и неземной туман окутывал всех, идущих вослед Кресту и гробу блаженного Старца Батюшки Николая. Туман покрывал всю землю Псковскую, умиряя и утишая ее. При выносе гроба из храма, на пути к последнему земному пристанищу, от честного тела праведника зримо восходили потоки Благодати...

Само отпевание и прощание с Батюшкой было уже его прославлением. Пасхальная радость, несмотря на непоправимую потерю, обнимала всех — разных духом, устроением души и характером. Не было зла и разногласий, воцарились мир и любовь, так желаемые и просимые у Господа Старцем для всех нас. Постоянно у гроба служились литии, все едиными устами пели и просили Господа упокоить со святыми любимого отца и наставника. В храме, особенно на Заупокойной Всенощной, раздавалось немолчное пение Ангелов: «Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа, слава Тебе, Боже!»...

К Батюшкиному всечестному телу, его рукам, главе прикладывались не только с благоговением и любовию, для последнего целования, но с верой и упованием на его небесное предстательство. Благословляли фотографии, четки, Евангелия, молитвословы, служебники, епитрахили... Пастырь Добрый собрал у своего одра сонм духовенства, более трехсот отцов, этим самым говоря им, что он возглавляет их, окормляет, не оставлял в молитвах и не оставит, и молится за всех: «Кому Церковь не Мать, тому Бог не Отец», — неустанно повторял Батюшка. Церковь Земная торжественно прощалась со Всероссийским Пастырем, провожая его в Церковь Небесную.

Божественную Литургию возглавили два Архиерея Божия — Правящий Архиепископ Псковский и Великолукский Евсевий и духовное чадо Старца Николая — Преосвященнейший Епископ Никон, временно находящийся на покое, — бывший Екатеринбургский и Верхотурский.

продолжение следует...

Русский храм на чужбине

(продолжение, начало в №1)

НИКОЛАЙ-ГРАД

Молодого человека высоко отмечал его дядя, тоже Николай, бывший епископом в Патарах, и посвятил племянника в пресвитера. Новому священнику Бог судил выразить себя во всей своей духовной высоте, когда епископ Патарский отбыл в Палестину на поклон святым местам, и пресвитеру Николаю пришлось замещать дядю в епископском правлении. Кроме того, в это время родители будущего святителя скончались и оставили ему большое наследство.

Вот тогда-то и произошла знаменитая история, с которой поныне всемирно святитель Николай почитается таинственным новогодним дарителем, например Санта-Клаусом (Николаусом), а в России - так и был Николаем Угодником, одаривавшим на Рождество, Новый год. Однако в СССР, увы, превратился Николай Чудотворец в безлично-атеистического Деда Мороза, да еще с некоей Снегурочкой, "заимствованной" из языческого сказания о "берендеях".

Жил тогда в Патарах человек, имевший троих дочек-красавиц. Когда-то богач, он впал в нищету до того, что перестало семейству хватать даже на хлеб, а уж замуж выдать дочерей в их убогих рубищах и мечтать не мог. В отчаянии решился бедняк сделать их проститутками. Узнавший об этом святой Николай хотел ему помочь, но понимал, что из-за былого могущества этот не растерявший гордыни человек не примет милостыни. Помнил Угодник и заповедь: "Не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас".

Однажды ночью святой Николай отсыпал золотых монет из родительского наследства в узел и прокрался к домишке незадачливого отца троих красавиц. Отворил там окно и бросил сокровище. Утром, наткнувшись на узел, долго не могла опомниться от счастья эта семья, сразу же выдали замуж старшую дочь.

После свадьбы святой Николай снова собрал золото в узел, опять пробрался к домишке, швырнул его туда через окно, быстро скрылся. Вторую дочь отдал замуж отец. Человек этот сделал огромный духовный скачок, он неустанно молился, благодарил Бога за неведомого благодетеля, но и мечтал узнать, кто же благодетель. В третий раз, когда святой Николай бросал приданое третьей его дочке, хозяин выскочил наружу и пал к ногам Николая Угодника. Святой поднял того с земли и взял клятву, чтобы он никому не говорил о его благодеяниях.

Когда епископ Патарский вернулся из паломничества, в Палестину отплыл пресвитер Николай. Из-за последующих плаваний Николай Угодник, проявивший себя в них прозорливцем и морским чудотворителем, стал покровителем моряков. Около Египта он предрек на корабле надвигающуюся бурю, которая внезапно разразилась и стала бросать судно щепкой. По молитвам праведника море так же неожиданно стихло. После этого Угодник сумел своими молитвами возвратить к жизни матроса, разбившегося о палубу после падения с мачты.

Пробыв на Святой Земле, пресвитер Николай договорился с некими корабельщиками о возвращении в Ликию. Но те решили обмануть его, завезти в другую, нужную им сторону. Когда святой Николай на борту судна увидел, что оно идет не по его маршруту, стал просить капитана повернуть. Ему отказали. Начал молиться Угодник, пока не поднялся сильнейший ветер. Ураган повернул корабль и погнал к берегам Ликии. Команда была не в состоянии справиться со своим парусником и вместе со святым оказалась в Патарах, где пресвитер Николай, по своему обыкновению, простил ее.

После этого святой Николай удалился в монастырь. Однажды на молитве он услышал голос:

- Николай! Эта обитель не та нива, на которой можешь ты принести ожидаемый Мною от тебя плод. Уйди отсюда и поди в мире к людям, чтобы прославить в тебе имя Мое.

Тем не менее из-за скромности святой Николай решил снова оказаться среди людей не в Патарах, где его все знали, а совершенно неизвестным человеком в еще большем городе, в котором легче затеряться, - в Мирах, столице Ликии. Там он стал жить как нищий, но неуклонно посещал все церковные службы.

В Мирах накануне смерти архиепископа Ликии Иоанна было Угоднику ночью видение. Господь Иисус Христос в великом блеске стоял перед ним и подал Евангелие, оправленное в золото и жемчуг. С другой стороны Пресвятая Богородица возложила на плечи пресвитера Николая святительский омофор.

Умер архиепископ Ликийский Иосиф и собрались в Миры для избрания нового церковного главы епископы Ликийской страны. Однако они не смогли придти к общему согласию ни по одной кандидатуре. Решили обратиться к Богу, чтобы указал Его изволение. Во время горячей молитвы старейшему епископу явился муж, сияющий светом, и приказал ему в эту ночь стать в притворе храма, чтобы заметить, кто первым придет на утреннее богослужение, - это и есть будущий глава Мирской архиепископии по имени Николай.

Владимир Черкасов-Георгиевский

продолжение следует...

Книга воспоминаний "шанхайца"

(продолжение, начало в №1)

ЯНКИ В ГОРОДЕ

И как только покажется голова парня из люка, американский солдат патруля тут же, за шиворот вытаскивает парня и в машину. Так всех нас десятерых переловили как сусликов, переписали наши адреса и всех развезли по домам, чтобы снова не могли появиться на территории аэродрома.

Однажды парни нашего двора играли в мяч, к нам подъехал капитан корабля. Обратился с просьбой показать ему достопримечательности города. Поскольку я лучше всех владел английским, с разрешения моей сестры, вызвался выполнить его просьбу. Мы познакомились, и я целый день ездил с ним по городу. Показывал ему памятники Шанхая и его достопримечательности. Он свозил меня в армейский клуб, там мы пообедали. Потом предложил мне посетить кинозал, где целый день демонстрировались кинофильмы. Распрощавшись, капитан дал мне свою визитную карточку и пригласил на предстоящий праздник военно-морского флота США. В назначенный день мне следовало придти на пристань, и меня доставят на корабль.

На пристани я ждал, что кто-нибудь подойдет ко мне, а по радио в это время приглашали всех гостей занять места на катере. Я не слушал радио, да и понять американскую речь мне было непривычно. Это как русскому разговаривать с украинцем, тоже с непривычки не все разберешь.

Вероятно, капитан, не дождавшись меня, объявил поиск моей персоны. Ко мне подошел морячек и спрашивает:

«Ты Ник?» «Да», - отвечаю.

И предложил мне сесть на катер. Меня доставили на корабль. Поскольку на катере я прибыл один, то все присутствующие с любопытством разглядывали, что за важную персону так долго дожидались.

В большой кают-компании был накрыт длинный стол, уставлены приборы по числу приглашенных гостей. На каждой тарелочке стояла табличка с именем гостя.

Распорядитель праздника рассаживал гостей и помог мне найти мою табличку. Все гости усаживались за стол, каждый на отведенном для него месте.

Честно говоря, я несколько растерялся в непривычной для меня обстановке. Представьте себе длинный стол, покрытый белоснежной скатертью с множеством приборов. Что делать с ними, с чего начинать? Перед тобой большая мелкая тарелка, возле тарелки ряд фужеров, бокалов, рюмок средней величины, маленькие. Мало того, справа у тарелки три разной величины ножа, слева три разных вилки, большая, средняя и маленькая. За тарелкой три ложки и тоже большая, средняя и маленькая. Решил делать то, что будет делать гость, сидящий напротив меня.

Стол с гостями обслуживали негры, одетые во все белое. Подносили каждому горячие блюда. Я выбрал кусочек отбивной с косточкой, гарнир каждый брал сам из блюд расположенных вдоль стола. Чтобы не попасть впросак, брал то, что клал на свою тарелку гость, сидящий напротив. Негр официант наполнил мой фужер соком, в бокал налил красного вина, в рюмку налили виски, а самую маленькую рюмочку наполнил коньяком. После нескольких торжественных тостов хозяева и гости, разговорились, перезнакомились. После каждого тоста, я поднимал бокал, наполненный вместо горячительных напитков лимонадом или соком. Мой шеф-официант следил за тем, чтобы бокалы не были пустыми, периодически их наполнял.

И надо же было соседу справа заговорить со мной. Я увлекся разговором, жестикулируя руками, положил вилку с ножом, на тарелку, где еще лежала не съеденная аппетитная отбивная. Мой шеф-официант незаметно убрал мою тарелку, заменил ее другой чистой, тарелкой и предложил мне другое блюдо. Ясно, что теперь мне отбивную больше уже не предложат.

Мой конфуз не был замечен. Но я извлек из этого урок для себя на будущее: держи приборы всегда в руке, не клади их на тарелку, пока не съел ее содержимое.

После обеда мой знакомый капитан корабля, понимая, что мне среди важных дядей и тетей будет скучно, предусмотрительно поручил меня одному из морячков с тем, чтобы он развлекал меня. С ним я побывал на концерте, который дали приглашенные артисты, посмотрели кинофильм. Он показал мне весь корабль. Меня удивила баня (wash room) на корабле. Можно войти, сбросить всю одежду в стиральную машину, затем уложить в гладильное устройство, которое высушит одежду и выгладит ее.

Немалый восторг вызвала у меня мастерская, где при необходимости можно произвести все ремонтные операции. Для этого все инструменты: циркулярка, дрель и даже станки работали от сжатого воздуха. На полу, как змеи, извивались шланги под давлением воздуха, эти шланги были подведены к механизмам.

Потом мы пошли на радиоузел крутили там пластинки и слушали музыку. Музыку транслировалась на весь корабль. Настало время прощаться и отправляться домой. Гости усаживались на катер. Меня опять потеряли. Дежурный на вахте несколько раз приглашал меня на отплывающий катер. Я не обращал внимания на объявления. Мой сопровождающий. наконец, спрашивает: "По радио разыскивают "Ника", "это не тебя ли ищут?" Конечно меня! Так я опять задержал катер с гостями, но на этот раз катер без меня не ушел. Я распрощался с капитаном. Поблагодарил за чудесный праздник и отплыл вместе со всеми гостями домой на берег.

Позже я много раз бывал на корабле, и всякий раз, происходил со мной какой-нибудь конфуз.

Как-то после школьных уроков, решил побывать на корабле. Пришел на пристань, где причаливали военные катера, предъявил визитную карточку капитана, и меня доставили на корабль «RL-18». День был будний, на корабле проходили занятия. Капитан проводил занятия с моряками. Матросы сидели за столом, некоторые расположили ноги в здоровенных ботинках прямо на столе, капитан наблюдал за сборкой и разборкой револьвера. Я присел в сторонке, чтобы никому не мешать. Вдруг открывается окно и кок предлагает испечь для меня яблочный пирог. Я вежливо отказался. Подумал, что будет нескромно с моей стороны, если кок специально испечет для меня пирог. После занятий окно снова открылось, и кок пригласил всех к чаю с яблочным пирогом. Мне уже пирога не предлагали. Я ведь отказался!

Капитан пригласил меня в свою каюту. Пришли два его помощника - офицера, чтобы пополдничать. Капитан нажал кнопку, и в открывшееся окно выглянул кок, которому заказали для всех яичницу, по чашке кофе и графин мандаринового сока. Меня спросили, что буду пить. Недолго думая, попросил чашку чая. Заказали чай. Уже все съели свой полдник, выпили кофе, запили соком, а мне так и не принесли чая. Капитан несколько раз справлялся насчет чая. Обещали: «Сейчас будет». Еще сидим, ждем, а чая все нет. Из вежливости помощники не уходили из-за стола. Наконец им надоело ждать, извинившись, ушли. В каюту постучали. Вошел рядовой матрос. Отдав честь старшему по званию, доложил: «В камбузе остался всего один ящик чая. Что прикажете с ним делать?». Капитан чуть не взорвался. На корабле никто не мог додуматься, что кому-то понабилось выпить чашку чая. Так и думали, что надо ящик чая куда-то отправить. А он то последний. Я сгорал от стыда. Уши мои горели огнем. Я готов был провалиться сквозь бронированное дно корабля.

продолжение следует...