Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Мой крест

Подписаться Бесплатная новостная рассылка Подписчиков 5 RSS
←   Февраль 2014   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
22.02.2014
15:07:45
15:55:15
23
24
25
26
27
28


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://www.moykrest.ru
Открыта: 06-02-2010

Автор
esif55

Статистика

5 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Мой крест Необходимо прилагать усилия в наших молитвах


Третья обязанность, в отношении которой мы должны прилагать усилия к самим себе, это молитва. Молитва это та обязанность, которая поддерживает течение нашей духовной жизни. В то время, когда мы либо соединяемся в молитве с другими людьми, либо молимся в одиночестве, мы должны использовать святое усилие; не красноречие, а усилие в молитве переносит ее прямо к престолу Бога. Теодорус однажды сказал о Лютере: “Я нечаянно услышал его молитву, но, великий Бог, сколько жизни и сколько духа было в его молитве! В ней было так много благоговения, как будто он говорил с Богом, и в то же время столько доверия, как будто он говорил с другом”. Мы должны вначале хорошо воодушевить свое сердце, чтобы начать молиться, а затем воодушевить себя в молитве.

Итак, во-первых, мы должны подготовить свое сердце к молитве, как и написано: “Если ты управишъ сердце свое, и прострешь к Нему руки твои” (Иов. 11:13). Эта подготовка нашего сердца достигается посредством святых мыслей и воздыханий. Музыкант всегда вначале перед игрой настраивает свой инструмент.
Во-вторых, мы должны воодушевлять свое сердце непосредственно в процессе молитвы. Молитва это состояние, когда наш ум и наша душа возносятся прямо к Богу, поэтому молитва не может совершаться правильно, если человек не прилагает усилия в отношении самого себя. Названия, данные в Священном Писании молитве, подразумевают употребление усилия. Она названа борьбой (см. Быт. 32:24) и изливанием души человека перед Господом (см. 1 Цар. 1:15), оба эти названия подразумевают горячее состояние молящегося. Чувства так же необходимы в молитве, как и способность человека ее изложить. Апостол говорит об эффективной горячей молитве, что по смыслу предполагает приложение усилий.
УВЫ, как далеки от приложения усилий к себе в молитве те, кто приносит Богу мертвую, бесчувственную молитву. Бог никогда не принял бы в жертву слепое (см. Мал. 1:8). Принести в жертву слепое это то же самое, что принести мертвое. Некоторые наполовину спят, когда молятся, а сможет ли когда-нибудь спящая молитва разбудить Бога? Есть и такие среди молящихся, которые сами не помнят своих собственных молитв, почему же они думают, что Бог будет помнить их? Богу больше всего нравятся те молитвы, которые горячо кипят чувствами и изливаются из искреннего сердца.
Как далеки от приложения усилий те молящиеся, кто приносит Богу отвлеченную молитву! Молясь, они думают о своем бизнесе и своей торговле. Однако, как может хорошо выстрелить тот, кто смотрит мимо цели? “…Сердце их увлекается за корыстью их” (Иез. 33:31). Многие возносят в своих молитвах свои финансовые счета, как Хирам (царь Тирский) однажды жаловался относительно себя. Как это может понравиться Богу? Потерпел бы король, чтобы его подчиненный, передавая ему прошение и разговаривая с ним, играл бы перышком?
Когда мы направляем наши сердца с определенной целью к небесам, то как часто они мешкают и отвлекаются по дороге? Если это так, мы должны краснеть от стыда. Для того чтобы мы могли прилагать по отношению к себе усилия и своим рвением оперить крылья молитвы, то, о чем мы молимся, должно иметь надлежащую ценность для нас.
Задумайтесь о величии Бога, с Которым мы имеем дело. Он видит, как мы ведем себя в молитве, глубоко ли мы взволнованы тем, о чем мы молимся. Б притче сказано: “Царь, вошед посмотреть возлежащих, увидел там человека” (Матф. 22:11). Точно так же, когда мы идем молиться, Царь славы приходит, чтобы посмотреть, в каком мы находимся состоянии. У Него есть окно, с помощью которого Он смотрит внутрь сердца человека, и если Он видит мертвое сердце, то Он может стать глухим, чтобы не слышать молитвы такого человека. Ничто не может разгорячить Божий гнев быстрее, чем холодная молитва.
Молитва без рвения и усилия это не молитва; скорее это простой разговор, а не молитва. Безжизненная молитва является молитвой не более, чем изображение человека человеком. Произнести молитву не значит помолиться; Асханиус научил своего попугая молитве “Отче наш”. Амброуз хорошо сказал о молитве: “Жизнь и чувство долга окрестили ее и дали ей имя”. И именно усилия и борьба чувств делают обращение человека к Богу молитвой, в противном случае это не молитва. И тогда человек может сказать, как некогда сказал фараон: “…Мне снился сон…” (Быт. 41:15).
Рвение и сила чувств в молитве больше соответствуют природе Бога, чем холодное равнодушие. Он есть Дух (см. Иоан. 4:24), и, безусловно, что молитва, полная жизни и духа, является приятной для Бога жертвой, которую Он любит вкушать, как и написано: “духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом” (1 Петр. 2:5). Духовность и рвение в исполнении наших духовных обязанностей подобны парам вина, которые составляют более изысканную часть напитка. Телесные упражнения приносят мало пользы. Не увеличение объема легких, а страстность желания составляют музыку, приятную для Божьих ушей.
Подумайте о жизненной необходимости для нас всего того, о чем мы просим Бога в молитве. Мы приходим, чтобы просить благосклонности у Бога, но если мы не испытали Его любви, то все, в чем мы находим удовольствие, является проклятием для нас. Мы молимся о том, чтобы наши души могли быть омыты кровью Христа, но если Он на самом деле не омывает нас, то мы не имеем части в Нем. Эти Божьи милости так важны для нас, что если Бог откажется от нас, то мы погибли навеки. Какие же, в таком случае, мы должны прилагать усилия, чтобы молиться! В каком случае еще человек может быть таким искренним, как не тогда, когда он умоляет Бога о даровании ему жизни?
Давайте будем побуждать себя к тому, чтобы прилагать усилия в молитве, будучи убежденными в том, что Бог желает нам дать то, о чем мы просим. Если бы сын просил у отца только то, что отец хотел бы дать ему, то он был бы более горяч в своих просьбах. Мы идем к Богу для того, чтобы получить прощение грехов, и для Него нет более приятного труда, чем ставить на нас печать прощения. Он любит миловать (см. Мих. 7:18). Мы молимся Богу, чтобы наше сердце было святым, и эта молитва соответствует Его воле, “Ибо воля Божия есть освящение ваше” (1 Фес. 4:3). Мы молимся о том, чтобы Бог дал нам сердце, которое любило бы Его. Как, должно быть, приятна такая просьба Богу!
Таким образом, если есть что-то, что могло бы побудить человека к молитве и что могло бы перенести эту молитву в огненной колеснице к небесам, то это знание того, что мы молимся о том, что Бог желает нам дать с большей готовностью, чем та готовность, с которой мы просим об этом Бога.
В избранное