| ← Июль 2011 → | ||||||
|
2
|
3
|
|||||
|---|---|---|---|---|---|---|
|
4
|
5
|
6
|
8
|
9
|
10
|
|
|
11
|
12
|
13
|
15
|
16
|
17
|
|
|
18
|
19
|
20
|
22
|
23
|
24
|
|
|
25
|
26
|
27
|
28
|
30
|
31
|
|
За последние 60 дней ни разу не выходила
Сайт рассылки:
http://www.apologetika.ru
Открыта:
27-09-2005
Статистика
0 за неделю
Вестник No49
НОВОСТИ ВЕСТНИК ЦЕНТРА АПОЛОГЕТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ № 49 «...подвизаться за веру, однажды преданную святым» (Иуды 3) ВНИМАНИЕ: Все выпуски «Вестника», начиная c первого, можно бесплатно скачать с официальной веб-страницы Центра www.apolresearch.org.
Дорогие читатели! В начале 1998 года мы выпустили первый номер «Вестника Центра апологетических исследований». На протяжении тринадцати лет своими статьями мы старались отвечать на самые актуальные и трудные вопросы современной христианской апологетики. Мы видим, что информированность в сфере культовых учений дает возможность совершать обдуманные поступки и избегать страшных ошибок. Мы также верим, что Господь призывает каждого из нас «подвизаться за веру, однажды преданную святым» и уберечь тем самым многих от лжеучений. Мы нуждаемся в вашей помощи, молитвенной и духовной поддержке! Нам очень важно знать, какие проблемы с лжеучениями беспокоят ваши общины! Без ваших откликов и свидетельств наш труд может оказаться неактуальным или даже ненужным. Ваши письма поддерживают нас в работе и позволяют находить лучшие аргументы в диалогах с культистами. В свою очередь, все наши усилия и средства мы направляем на то, чтобы любой человек мог иметь доступ к современным исследованиям в области христианской апологетики и новых религиозных движений. Пишите нам по адресу: Россия, 194044, Санкт–Петербург, а/я 954. Центр апологетических исследований или Russia@Apologetika.ru Созерцательная молитва: молитва ли это на самом деле? «Первый язык Бога — это молчание»[1]. «Путь к близости с Богом — это путь к молчанию»[2]. «Важно, чтобы мы были расслаблены, а спина была выпрямлена, чтобы животворные энергии могли течь свободно»[3]. Созерцание — это «чистое и девственное знание, свободное от идей, еще более свободное от рассуждений, но благодаря самой своей свободе и чистоте способное следовать за Словом, “куда бы Он ни пошел”»[4]. Практику созерцательной молитвы, также известную под названием Сосредоточенной молитвы или Внемлющей молитвы, проповедовали римско-католические монахи Томас Мертон, Томас Китинг и Бэзил Пеннингтон, а также квакер Ричард Фостер, но сегодня ее апологетами стали и многие другие. Окончательным авторитетом в этом вопросе не обладает никто, и однозначной его трактовки тоже, вероятно, не существует, хотя большинство родоначальников данной практики ссылались на слова средневековых мистиков, индуистских и буддистских духовных наставников.
Если верить информации, приведенной на сайте www.contemplativeoutreach.org, «Метод Сосредоточенной молитвы заимствован из древних молитвенных практик, составляющих наследие христианского созерцания, — прежде всего, из молитв отцов-пустынников и матерей-пустынниц, Lectio Divina (молитвенного чтения Писаний), трактата “Облако неведения”, сочинений св. Иоанна Креста и св. Терезы Авильской. В 1970-х годах три монаха-трапписта — о. Уильям Менингер, о. Бэзил Пеннингтон и аббат Томас Китинг — в траппистском аббатстве св. Иосифа разработали на этой основе простую методику молитвы». Следует добавить, что «на протяжении тех двадцати лет (1961-1981), когда Китинг был аббатом, аббатство св. Иосифа поддерживало диалог с представителями буддистской и индуистской религии, а учитель Дзен преподал монахам недельный мастер-класс. Бывший монах-траппист, ставший учителем Трансцендентальной Медитации, также провел с монахами одно занятие»[5]. Влияние, оказанное на Созерцательную молитву (далее в тексте СМ) буддизмом и индуизмом, очевидно. Такие слова, как «отстранение», «трансформация», «пустота», «просветление» и «пробуждение» встречаются в этих книгах постоянно. Несмотря на то, что созерцательная молитва рекламируется как христианская практика, использование подобной терминологии, конечно же, заставляет нас присмотреться к сути этого учения поближе. В движении СМ постоянным рефреном звучит мысль о том, что настоящая молитва молчалива, ее не облечь в слова, ее не облечь в мысли, она избавляет человека от «ложного я», способствует трансформации сознания и является пробуждением. В число рекомендуемых методик часто входят дыхательные упражнения, визуализация, повторение какого-нибудь слова или словосочетания, воздержание от мыслей. За гранью слов: молчание Как мы видим из приведенных выше цитат, молчание считается «языком» Бога. Это утверждение выглядит противоречием, поскольку язык обычно предполагает использование слов или, по крайней мере, знаков. Откуда взялась эта идея? Некоторые ссылаются на Псалом 61:5: «Безмолвствуй пред Богом душа, на Него — упованье» (перевод раввина Михаила Ковсана). Однако этот текст говорит о надежде на Бога и ожидании от Него убежища и спасения, а не дает наставления о методике молитвы. Упор делается на ожидание того, что только Бог, один лишь Бог может спасти. Даже если псалмопевец и молится, этот текст не говорит нам, что молчание — единственный способ молиться, или что мы должны приближаться к Богу в молчании. Тем не менее, Китинг утверждает, что молитва, произнесенная вслух, — это не «самая глубокая молитва»[6]. По словам св. Иоанна Креста, сочинения которого щедро цитируют апологеты СМ, вхождение в «развитое состояние Созерцания» требует теоретической и практической подготовки[7]. Этот вид молитвы не имеет «ничего общего со словами и прошениями того, что обычно называется молитвой. Она не сформулирована; она не имеет формы»[8]. Такой вот получается парадокс — СМ, по существу, молитвой не является. Идея, что истина не может быть облечена в слова, имеет дзен-буддистское происхождение (а также даосское, поскольку корни дзен лежат в даосизме и буддизме). Согласно учению дзен, истина постигается посредством сидячей медитации (дзадзен), опустошения сознания путем отказа от мыслей и выхода за пределы рационального мышления; а дзен-буддистская школа Риндзай учит, что достижение просветления можно стимулировать с помощью коанов — иррациональных вопросов-загадок типа: «Как звучит хлопок одной ладони?» или «Каким было твое лицо до твоего рождения?» Согласно учению дзен, «подлинное послание Будды навсегда осталось невысказанным и имело такую природу, что, когда его пытались облечь в слова, оно казалась абсолютно ничтожной»[9]. Христианская школа Единства — это культ, основанный на принципах «Нового мышления». Его основатели находились под влиянием восточных религий, и он стал одним из предшественников Движения Новой Эры. В этом учении Иисуса именуют «Показывающим Путь» — считается, что Он стал Христом, когда достиг совершенства. Считается, что в каждом человеке заложена потенциальная возможность стать таким же, как Христос. В брошюре The Adventure Called Unity[10] говорится, что молитва включает в себя «полное сосредоточение своего разума на Боге, аффирмацию позитивного утверждения истины, размышление о Божественных Принципах и, наконец, обращение к своему собственному существу во время чудесного периода тишины, который Единство называет „молчанием“, когда человек становится восприимчивым к „тихому шепоту“ Бога»[11]. Все сказанное, за исключением фразы «Божественные Принципы», имеет явное сходство с высказываниями, которые можно найти в литературе по СМ. Единство также утверждает, что «посредством молитвы и размышлений в молчании совершается духовное причастие»[12]. Часто в оправдание молчаливой медитации как молитвенной практики ссылаются на библейский текст: «Остановитесь и познайте, что Я — Бог» (Пс. 45:11)[13]. Однако эти слова вырваны из контекста. Внимательное изучение 45-го псалма показывает, что в действительности процитированный текст представляет собой утешение, адресованное Израилю перед лицом враждебных народов. Чарльз Сперджен комментировал его так: «Руки прочь, враги! Сядьте и ждите с терпением, верующие! Признайте, что Иегова — Бог, вы, испытавшие на себе ужас его гнева! Почитайте Его, Его одного, вы, живущие под защитой Его благодати»[14]. Молиться про себя или в тишине своего сердца размышлять о каком-либо библейском отрывке — нормально, но не следует думать, что молчание превосходнее слов. Также Библия никоим образом не подтверждает идею, что «языком Бога» является молчание. Любопытно, что Фостер даже предостерегает читателя об опасностях молчаливой СМ, утверждая, что эта практика предназначена для более зрелых верующих, поскольку при этом «мы далеко углубляемся в духовный мир» и можем там встретить «духовных существ», выступающих не на стороне Бога. Фостер предлагает читателям «защитную молитву», в которой человек ограждает себя «светом Христовым», говоря: «Все темные и злые духи теперь должны удалиться», — и прочие слова, которые должны отогнать духов злобы прочь[15]. Читая об этом, я не могла не вспомнить годы, проведенные в Движении Новой Эры, когда меня учили призывать белый свет защиты прежде чем приступать к парапсихологическим опытам или вступать в контакт с умершими. Иисус учил апостолов молиться: «Избавь нас от лукавого», — но это просьба к Богу защитить нас от умыслов сатаны, а не заклинание, которым следует отгонять злых духов во время молитвы. В предисловии к одной книге о Христе ее автор утверждает, что Иисус находится не вне нашего сознания, но «обращается к тебе из твоего сознания. Он — твой самый близкий друг, который иногда обращается к тебе словами, а иногда способом, превосходящим слова»[16]. Эта книга — классическое сочинение Движения Новой Эры, однако процитированное утверждение не так уж отличается от многих высказываний сторонников СМ. В молчании можно обрести умиротворение и утешение; в тишине к нам могут прийти глубокие мысли. Но пытаться достичь полного покоя — это еще не молитва, и полагать, что настоящая молитва бессловесна, нет никаких библейских оснований. В конце концов, Бог нам дал записанное откровение, Божьи слова и заповеди превозносятся на всем протяжении Библии — см., например, Псалом 118, в котором Слово Божье уподобляется золоту и светильнику. В книге Исаии 40:8 мы читаем: «Трава засыхает, цвет увядает, а слово Бога нашего пребудет вечно», — а в Иоанна 17:17 Иисус говорит Отцу: «Слово Твое есть истина». За гранью сознания: отказ от мышления По словам Китинга, СМ должна быть «отстранением» от мысли, входом в состояние «безмыслия» — «это время, когда следует оставить все мысли, даже самые лучшие из них», чтобы осталось только «чистое сознание»[17]. Он утверждает даже, что Святой Дух не станет «вмешиваться», если мы пользуемся рассудком и интеллектом, и что «только когда мы готовы отказаться от своих
крайне ограниченных человеческих форм мышления и понятий и радушно предоставим Ему место, Дух начнет действовать в нас на этом божественном уровне... сосредотачиваясь, мы учимся оставлять свои человеческие мысли и рассуждения и прислушиваться к Божественному, к Духу»[18]. Таким образом, он вкладывает совершенно новый смысл в молитву и создает ложное противоречие между мыслью или рассудком и духовностью, традиционное для философии Новой Эры. Один штатный автор организации Youth Specialties, которая занимается работой с молодежью, пишет, что его интерес к СМ начался с чтения книг Далласа Уилларда и Ричарда Фостера, а затем и таких мистиков, как Майстер Экхарт, Тереза Авильская и Мортон Келси[23]. Он построил себе молитвенную комнату и рассказывает: «В этом помещении я зажигал свечи, воскурял благовония, развешивал розарии и слушал аудиозаписи монахов-бенедиктинцев. Я часами медитировал над словами, образами и звуками. Я дошел до того, что мог вводить свой мозг в альфа-ритм, состояние, в котором нам снятся сны, продолжая бодрствовать и медитировать». Это звучит как описание вхождения в измененное состояние сознания — состояние легкого транса, — которое является целью медитации в восточных религиях и Движении Новой Эры и имеет много общего с техникой самогипноза. По существу, медитация в восточных религиях и Движении Новой Эры нужна для того, чтобы выйти за пределы ума, поскольку считается, что разум препятствует духовному просветлению. Тот же автор пишет, что во время одного молодежного лагеря они «проводили служения „тонкого места“, исходя из убеждения, что во время молитвы завеса, отделяющая нас от Бога, становится тоньше. Ночи напролет мы занимались направляемой медитацией, стучали на барабанах, усевшись в круг, и устраивали „исследования души“»[24]. Однако в Библии размышления о Боге и Его словах никогда не преподносятся как упражнение, связанное с отказом от мыслей. Многие слова, которые в англоязычных версиях Библии переведены словом meditation, в действительности означают «глубокие размышления», «раздумья», «стенания», «бормотание» и т. п. Чаще всего эти слова встречаются в книге Псалтирь, где псалмопевец воспевает заповеди и слова Бога, подтверждая, что именно их мы должны изучать, им подчиняться и над ними размышлять. Это определенно не означает отказа от обычного мышления ради достижения другого уровня сознания. Не пытаемся мы и сделать тоньше «завесу», якобы отделяющую нас от Бога. Разве смерть Иисуса на кресте не разорвала тяжелую завесу в Святом Святых храма в знамение того, что Иисус навеки открыл доступ к Богу для верующих в Него?[25] Благодаря влиянию восточных религий и Движения Новой Эры на западную культуру слово meditation стало означать методику вхождения в измененное состояние сознания, обращение внутрь себя, выход за пределы рационального мышления, достижение духовного просветления. Мы не должны использовать те несколько еврейских и греческих слов Библии, которые переводятся на английский словом meditation, для обозначения подобных методик и задач, вчитывая в эти слова чуждый им смысл, почерпнутый из восточной мистики и философии Новой Эры. В контексте эти слова обозначают активное размышление, обдумывание и постижение, а не методику освобождения от мыслей. За гранью себя: ложное «я» и истинное «я» Томас Мертон утверждает, что «поверхностное „я“ — это не наша подлинная суть», не «потаенная и таинственная личность, в которой мы существуем пред очами Божьими», но всего лишь наша «индивидуальность» или «эмпирическая сущность»[26]. Аналогичные высказывания можно найти и у Китинга с Пеннингтоном. Китинг утверждает, что СМ уводит нас в место, «где познающий, познание и познаваемое — одно и то же. Остается только чистое сознание. Сознающий исчезает, равно как и все, что является объектом осознания. Именно это и называется божественным единством»[27]. Даже не догадываясь, что тем самым он предвкушает многие современные учения СМ, один автор-мистик утверждал, что «наивысшего состояния мистической жизни можно достичь только тогда, когда самосознание полностью умрет», и когда человек войдет в «Темное Молчание, в Ничто, в Бездорожье Пути»[28]. Далее этот автор пишет, что мистические состояния — это «не просто чувственные состояния, это состояния знания»[29]. Это гностическое понимание знания — тайное знание, получаемое лишь теми, кто способен достичь этого высшего состояния. И Китинг, и Мертон пишут о ложном «я» и истинном «я». Китинг пишет «Я» с заглавной буквы и утверждает: «Бог и наше истинное Я нераздельны. Хотя мы не Бог, Бог и наше истинное Я — это одно и то же»[30]. По словам Мертона, наше «внешнее, повседневное Я» по большей части представляет собой «вымысел» и не является «нашим истинным я», которое «нелегко найти. Оно сокрыто во мраке и „небытии“, в центре, где мы находимся в прямой зависимости от Бога»[31]. Аналогичным образом, другой автор утверждает, что «фундаментальная идея, всегда присутствующая в божественном мистицизме, это идея о возвращении духа в его бессмертную и бесконечную Землю, которая есть Бог»[32]. Отметьте для себя слово «возвращение» — как будто наши духи первоначально были с Богом, что определенно противоречит Библии. Буддизм утверждает, что наша личность — это всего лишь мимолетные образы или картинки, наподобие кадров на кинопленке, или «последовательность происшествий и процессов»[33], и что мы должны открыть для себя нашу истинную природу, природу Будды. «Обычное „я“ складывается, в основном, из истории, состоящей из избранных воспоминаний»[34].
Как пишет один дзен-буддист: «Тебя не существует, и некому говорить „я“. То, что мы называем „я“, — всего лишь створка двери, которая двигается, когда мы вдыхаем и выдыхаем... когда твой разум достаточно чист и спокоен, чтобы следить за этим движением, не остается ничего — ни „я“, ни мира, ни разума, ни тела; только створка двери»[35]. «Я» носит иллюзорный характер в индуизме, даосизме и буддизме, потому что
единственной реальностью в этих учениях является Абсолют, Дао или природа Будды. За гранью естественного: сверхестественные духовные техники Большинство проповедников СМ заявляют, что СМ не является техникой медитации, и тут же рекомендуют различные техники. Пеннингтон предлагает три «правила» или «указания», которые включают в себя расслабление, пребывание «в вере и любви к Богу, обитающему в центре Вашего существа», выбор «слова любви», а «всякий раз, когда ты начнешь осознавать что-то вокруг, просто и мягко вернись к Господу с помощью своего молитвенного слова»[37]. Мертон, Китинг и Пеннингтон, а иногда и Фостер, предлагают повторять во время СМ какую-нибудь фразу — например, «Иисус», «Господь», «Отец», «Друг» — или Молитву Иисусову[38]. Можно повторять ее вслух или «глубоко внутри», или использовать ее в качестве слова, к которому следует прибегать, если сознание остановится на чем-то еще. Пеннингтон советует: «Запомни его и медленно повторяй про себя, позволяя ему взаимодействовать с твоим внутренним миром забот, воспоминаний и идей»[39]. Китинг говорит, что заимствовал эту идею из мистического трактата «Облако неведения», и утверждает, что именно «слово любви» выведет нас «за пределы нашего обычного сознания» как «устремление любви к Бесконечности»[40]. В индуистской, тибетской, трансцендентальной медитации, а иногда и в медитации, практикуемой в Движении Новой Эры, медитирующему сообщают слово, именуемое «мантрой», которое он должен повторять. Нередко это имя божества или некая фраза, означающая «Я — это То», «Ни это, ни то», или попросту «Я есть». Целью мантры является самоочищение и приобретение открытости к духовным истинам. Многократное повторение слова или фразы также является одним из способов самогипноза[41]. Многие термины, которыми пользуются учителя СМ («сдвиг сознания», «чистое сознание», «очистить разум», «создать пространство», «оставить позади мысли»), можно найти в теории гипноза, а также в восточной философии и учении Новой Эры[42]. Фостер в изобилии приводит цитаты из сочинений мистиков и учителей СМ. В его книгах есть весьма спорные заявления: «Позвольте мне предположить, что нам следует подходить к понимаю духовных реалий опытным путем»; «Мы трудимся с Богом, определяя будущее! В истории произойдут определенные события, если мы правильно молимся»; а, молясь за других, нам не следует говорить Богу: «Если Тебе будет угодно»[43]. Он высказывается в пользу использования во время молитвы методики визуализации для достижения результата[44]. Он также поясняет, что “Бог — это не божество мужского рода в противоположность божеству женского рода”[45]. Акцент на релаксации, повторении слова или фразы, концентрации на дыхании, отключении от мыслей и попытках выйти за пределы рационального мышления должен вызывать беспокойство. До того, как стать христианкой, я многие годы изучала и практиковала различные формы восточной медитации и медитации Новой Эры и могу засвидетельствовать, что посредством методик, предлагаемых проповедниками СМ, можно войти в состояние легкого транса. Это состояние приверженцы движения Новой Эры и многие другие называют «чистым сознанием», когда человек отказывается от активного мышления и способности рассуждать. Дзен-буддизм, по существу, учит, что человек должен развивать в себе способность отключаться и устраняться от суждений. Лишенный навыков критического мышления ум открыт и восприимчив[46]. Хотя в христианах и живет Святой Дух, мы не застрахованы от ошибок и заблуждений; в противном случае Библия не предостерегала бы верующих так последовательно об обманщиках и лжеучителях. Могут ли какие-то методики сделать нас ближе к Богу, особенно когда эти методики имеют много общего с восточными религиозными практиками? Послание к ефесянам 2:13 говорит нам: «А теперь во Христе Иисусе вы, бывшие некогда далеко, стали близки Кровию Христовою». Мы приближаемся к Богу через Христа (Евр. 4:16), а не через методики. Когда Иоанн в своем 1-м послании говорит о пребывании во Христе, он говорит об исполнении заповедей Христа и проявлении любви друг ко другу. За гранью Запада: мудрость с Востока Говоря о необходимости «отпустить», Китинг цитирует один из главных текстов буддизма, Алмазную сутру, и сообщает читателю, что, хотя в результате СМ человек может обрести такие парапсихические возможности, как левитация, это всего лишь «глазурь на поверхности кекса, а мы не можем питаться одной глазурью», и потому, если читатель интересуется парапсихическими возможностями, ему обязательно следует «упражняться в них под руководством признанного учителя»[47]. Аналогичные предостережения относительно увлечения парапсихическими способностями можно часто услышать от преподавателей индуистской и буддистской медитации. Один автор, пишущий о мистицизме, рассматривает многие методики, используемые в созерцательной молитве, и заявляет: «Разве мы не можем видеть в мистицизме предтечу того типа мышления, который будет приобретать все большее и большее распространение по мере того, как человечество все выше и выше поднимается по лестнице эволюции»?[48] Эта идея соответствует постулату Движения Новой Эры, в соответствии с которым человек, если он духовно развивается, постепенно достигнет расширенного состояния сознания, в котором обретен парапсихические или сверхъестественные способности и ясное понимание сути окружающих вещей. Говоря о мистиках и приверженцах средневековой созерцательной практики, автор говорит, что созерцающий входит в соприкосновение «с той же реальностью», что и мистик, и «чувствует, что получил чистое, непосредственное видение истины»[49]. Эта идея также присутствует в восточном учении о медитации, согласно которому человек осознает или постигает истину в более чистой форме посредством медитации и состояния безмыслия. Пеннингтон пишет о своем восхищении «великим йогом Свами Сатчинандой» и с одобрением отзывается об одном американском профессоре, который «в поисках истинной мудрости» отправился в Индию, чтобы учиться у индусского свами[50]. Он утверждает, что «для большинства индусов Иисус — лишь одно из многих проявлений единого Бога», но что «каждый человек имеет право выбрать себе собственное божество или проявление Бога. Иисус — это проявление для Запада»[51]. Пеннингтон также признает, что и Мертон, и тот, другой человек видели сходство СМ с суфийской медитацией и молитвой[52], и одобряет христиан, занимающихся Трансцендентальной Медитацией[53]. Он пишет, что любой человек (в том числе и нехристианин) может изучить и эффективно использовать СМ, и что он «без колебаний» делится этим знанием с любым[54].
Томас Мертон — еще один проповедник СМ, на которого Восток оказал сильное влияние. Мертон был человеком большого ума, и его сочинения красноречиво об этом свидетельствуют. Однако он пишет о своих встречах с далай-ламой в Азии, утверждая, что ощутил с ним «духовную связь»; он утверждал, что обнаружил сходство между идеями и методами медитации у католических монахов и у тибетских буддистов, и даже задумал основать в США медитационный центр тибетских буддистов[55]. Он также называл лидера тибетских буддистов Чогьяма Трунгпа Ринпоче «мудрым» человеком и «подлинным духовным учителем»[56]. Мертон подумывал над тем, чтобы пройти инициацию в дзогчен — медитативную практику тибетских буддистов, — и отредактировать сборник буддистских сочинений[57]. Эти замыслы остались нереализованными, когда Мертон погиб в Азии в декабре 1968 года, хотя он и раньше писал о дзен-буддизме. «Азиатские дневники» Мертона — последнее, что он написал в жизни, — выдают восхищение, которое он испытывал к восточным учениям и практикам. Хотя он никогда не проявлял намерений сменить христианство на восточные убеждения, он, судя по всему, считал их равноценными и не скрывал желания включить в свое христианство некоторые восточные элементы. Какое еще желание может двигать человеком, который спрашивает совета относительно инициации в дзогчен и намеревается участвовать в создании медитационного центра тибетских буддистов? Обычный христианин искал бы контакта с буддистами для того, чтобы рассказать им о Христе, а не для того, чтобы учиться их практикам или распространять их учения[58]. За гранью созерцательной молитвы: назад к Божьему Слову Размышление над Божьим Словом — когда мы думаем над прочитанным и позволяем ему повлиять на нас — это нормальный путь познания и понимания. Использование разума — вовсе не препятствие для понимания Бога или Его Слова. Как раз напротив, в Мф. 22:37-38 Иисус говорит: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь». Эти слова отсылают нас к тексту Второзакония 6:5, где Бог также призывает Израиль «любить Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душею твоею и всеми силами твоими». Толковая Библия NET Bible объясняет еврейское слово lebab, которое во Втор. 6:5 переведено словом «сердце», таким образом: «Евр. „сердце“. В ветхозаветной психологии сердце считалось средоточием разума или интеллекта, так что человек мог думать сердцем»[59]. Даже греческое слово kardia, переведенное как «сердце» в 22-й главе Ев. от Матфея, в некоторых переводах Библии передается словом «ум». Другое объяснение: «Еврейское слово, которым называется сердце, — „LEB“... Его греческий синоним — „KARDIA“. Зодиатес в своем лексиконе еврейского языка говорит, что слово „сердце“ относится, главным образом, к „совокупности внутренней или нематериальной природы человека“... Сердце — это средоточие вашего разума, чувств и воли. Это „почти синоним ума“»[60]. Толковый словарь Вайна утверждает: «Сердце, с точки зрения его нравственного значения в В. З., включает в себя эмоции, разум и волю»[61]. Слова, переводимые как «понимание», «ум» и «сердце», в Библии зачастую взаимозаменяемы. «Слово „сердце“ используется в Писании по-разному; иногда для обозначения ума и понимания, иногда для обозначения воли, иногда для обозначения чувств, иногда для обозначения совести, иногда для обозначения души в целом. В общем, оно означает душу человека в целом и все ее способности — не в абсолютном смысле, но как единую суть нравственных поступков, как сочетание всех этих способностей в наших добрых или дурных делах»[62]. Ложного противопоставления разума и сердца, присущего нашей культуре, в Библии не существует! Наша культура связывает чувства, а зачастую и духовность, с сердцем и отделяет их от мышления, однако это современное представление, а не библейское. Такое вымышленное противопоставление ума или рассудка чувствам или духовным переживаниям мы находим в СМ. Фостер развивает эту идею в одной из своих книг, в которой он высказывается в пользу молитвы умом без молитвы сердцем[63]. Из его слов явственно следует, что, когда человек пользуется умом, он не способен на истинное общение с Богом — необходимо выйти за пределы рационального мышления, чтобы испытать действительную близость с Ним. Нужно выйти за пределы слов в молчание, чтобы иметь истинное единство с Ним. Эти идеи не только не находят поддержки в Библии, но и порождают ложные ожидания; кроме того, они могут стимулировать искусственные переживания. Христиан следует учить молиться согласно образцу, который представлен в Библии, особенно в Новом Завете. Вот лишь некоторые ключевые тексты: Мф. 5:43-45 (молиться за наших врагов); Мф. 6:6 (не молиться напоказ); Мф. 6:9-13 (Молитва Господня); Мф. 7:6 (избегать бесконечных повторений); Мф. 9:38 (молиться, чтобы Бог послал работников на Свою ниву); Мф. 21:22 и Иак. 1:6 (молиться с верой); Лк. 18:1-8 (молиться и не унывать); Ин. 16:23-24 (просить во имя Христа); Рим. 8:25-27 (Святой Дух молится за нас, когда мы не знаем, как молиться); 1 Кор. 14:15 (молиться духом и умом); 1 Фесс. 5:17 (молиться непрестанно — не отрешаясь от разума, но всегда и во всем сохраняя молитвенное отношение и пребывая в Господе); Иак. 5:14-16 (молиться за больных). В наших молитвах должны присутствовать слова и мысли. Статья, размещенная на римско-католическом апологетическом сайте Catholic Answers, предостерегает: «Многие полагают, что Сосредоточенная молитва совместима с Католической традицией, но в действительности методы Сосредоточенной молитвы не являются ни христианскими, ни молитвой. Они находятся на уровне человеческих способностей и потому являются делом человеческим, а не Божьим. Степень заблуждения и опасности может быть очень велика»[64]. Заключение Зачастую проповедники СМ опираются на ложное противопоставление «красиво упакованного» евангелического христианства, ориентированного на логику и рассуждения, и эмпирических, мистических аспектов СМ. Сегодня, под влиянием философии постмодернизма, эта идея приобретает все большее распространение. Но, как мы уже убедились, это противопоставление ложно. Отдавая должное разуму и мышлению как части общения человека с Богом, мы следуем библейскому тексту; это вовсе не исключает возможности тихой молитвы, чувств и переживаний. Нигде в Библии молитва не изображается методикой или способом выхода за пределы мышления. Создавать целое богословие молитвы, не основанное на Библии, опасно — именно потому, что мы вторгаемся в сферу, преисполненную субъективизма и истин, познанных опытным путем, т. е. сферу, в которой мы легко можем впасть в заблуждение. Проповедники СМ говорят нас, что молитва представляет собой слушание Бога и «божественное единение» с Ним[65], но Библия говорит о молитве как о словах и мыслях. СМ призывает нас обратить свой взор вовнутрь себя, но Библия увещевает нас устремить взор вовне, на Господа. Трезвая оценка СМ показывает, что она представляет собой сплав методик и понятий, заимствованных из Движения Новой Эры и восточного мистицизма и чуждых Библии. «Созерцательная молитва» — это неверное название, поскольку она не является ни созерцанием, ни молитвой, о которых говорит Библия. Нам следует быть очень осторожными в отношении любого проповедника, который советует нам:
ССЫЛКИ
Материал переведен и опубликован с разрешения автора, все права сохранены. Толковые словари так объясняют значение слова «поветрие»: «Повальное увлечение, повальная болезнь. Случайно распространенное явление, которому подчиняются многие (намек на болезнь, поветрием, ветром нанесенную)». Это слово прекрасно подходит для описания того, что происходит сегодня во многих христианских общинах. Каждый год на свет появляется какая-то новая книга, новая методика или новая идея, о которой все только и говорят, а пастор какое-то время только о ней и проповедует. Потом она исчезает так же быстро, как и появилась. О ней забывают и ее оставляют позади с такой же готовностью, с какой поначалу приняли. Добро пожаловать в Церковь, носимую ветрами увлечений (Еф. 4:14)
На первый взгляд это не кажется серьезной проблемой. Некоторые христиане еще помнят то время, когда Церковь не перескакивала ежегодно от одного поветрия к другому. Остальные даже не представляют, как может быть иначе. И последним трудно вообразить, на что была бы похожа Церковь без этих переменчивых ветров новых увлечений. Их собственная христианская жизнь выглядит как бесконечный перечень «революционных» идей, сменяющих одна другую: духовная война, ячеечная церковь, целеустремленная церковь, молитва Иависа, благословение Торонто, G-12, энкаунтер, христианская медитация, «Хижина» и т. п. Для многих христиан этот перечень (с небольшими индивидуальными отличиями) и есть христианство. Одни увлечения приходят и уходят, другие приходят и остаются. Некоторые из них совершенно безобидны, большинство содержит серьезные богословские заблуждения. Все они пользуются бешеной популярностью, пока не пройдет их время. В Церкви, одержимой преходящими увлечениями, энтузиазм и любовь к «свежим веяниям» пришли на смену вере, раз и навсегда преданной святым[1]. За то время, что я был ведущим христианской радиопрограммы Issues, Etc., мне пришлось изучить многие, если не все поветрия, увлечение которыми христиане пережили за последние годы. Меня всегда удивляло не столько содержание этих идей, сколько нечто иное. Меня всегда поражало, с какой бездумностью общины увлекаются новой идеей, с каким энтузиазмом они ей следуют и с какой беспечностью от нее отказываются. Вот почему эта статья написана не о христианских поветриях как таковых, но об общинах, которые увлекаются ими, следуют им, а потом их оставляют. Жизненный цикл поветрия Каждое поветрие следует определенному жизненному циклу. Сначала им увлекаются, потом ему с энтузиазмом следуют и, наконец, его оставляют. Этот цикл и является образом жизни общины, носимой ветрами увлечений. Первым шагом является принятие. У общины, носимой ветрами увлечений, в этом деле богатый опыт. Слишком пристальное изучение очередного поветрия с самого начала порождает ненужные вопросы, но зачем лишняя головная боль, ведь эта книга — уже бестселлер? Тысячи церквей уже делают это, неужели все они ошибаются? Сначала попробуем, а там разберемся... если понадобится. Иногда идею принимают под влиянием заразительного энтузиазма пастора, иногда — потому что многие прихожане по отдельности уже ей заинтересовались. Так или иначе, поветрие распространяется по общине, словно лесной пожар. Когда идея захватила умы людей, ей начинают с энтузиазмом следовать. И под «энтузиазмом» я имею в виду не столько эмоциональную увлеченность, хотя и она может иметь место. Скорее, речь идет о том, что община, охваченная поветрием, ухватывается за новую идею как за вероучительную догму. Каким бы преходящим не было увлечение, оно на время становится для общины символом веры. Вера в поветрие становится признаком верности общине. На этом этапе жизненного цикла любые возражения критиков отметаются в сторону, а самих критиков обвиняют в фарисействе, духовной омертвелости и отсутствии христианской любви. Как минимум, их считают смутьянами, мешающими общине исполнять ее призвание. На этом этапе поветрие зачастую определяет содержание проповедей, темы, обсуждаемые в малых группах, да и общую направленность жизни в общине. Жизненный цикл заканчивается тем, что об увлечении забывают. Некоторые поветрия имеют предопределенную продолжительность жизни («40 дней, чтобы понять цель жизни»), но большинство просто живет до тех пор, пока не появится нечто лучшее. Пока поветрие еще живо, община, увлеченная этой идеей, может держаться за нее с упорством мучеников, но все знают, что ее дни уже сочтены. Рано или поздно ее придется оставить. Увлеклись поветрием, жили поветрием, оставили поветрие. Так выглядит жизнь церкви, носимой ветрами увлечений. Из этого правила бывают и исключения. В редких случаях поветрие не умирает, а перерастает во что-то большее, нежели простое увлечение. Оно превращается в движение. Движение роста церкви, Движение Веры, Речное движение — все они начались как поветрия. Сегодня они уже представляют собой нечто другое. Последователи ссылаются на продолжительность существования этих движений как на признак их истинности. Однако они забывают, что история христианской Церкви изобилует многочисленными примерами поветрий, превратившихся в движения, — достаточно вспомнить гностицизм, арианство, пелагианство. Мы называем их ересями. Я часто критически высказывался по поводу разных церковных поветрий на пике их популярности. После нескольких столкновений с защитниками этих преходящих увлечений я сделал для себя один вывод. Закаленный член церкви, носимой ветрами увлечений, сегодня будет защищать свое увлечение. Но месяцев через шесть он с легкостью о нем забудет. Я понял, что поветрия сами по себе не имеют значения. Все знают, что рано или поздно о них забудут. Христианам, попавшим в круговорот церковных поветрий, приходится защищать конкретные увлечения лишь потому, что тем самым они защищают свою готовность в принципе хвататься за любые новые веяния, следовать им и оставлять их. Они защищают свое право быть носимыми ветром. Недостаток различения Различение истины и заблуждения — одна из тех сторон жизни Церкви, о которых Писание напоминает нам чаще всего[2]. Типичный пример — увещание апостола Павла, адресованное ефесянам:
Церковь не должна колебаться ни от какого ветра учения. Но жизнь общин, о которых идет речь, являет собой полную противоположность этому. Если вы хотите узнать, в какую сторону дует ветер, какие новые учения или новейшие методики появились на рынке христианских идей, достаточно просто взглянуть на такую общину. Если вы хотите узнать, чем эта община будет жить в ближайшем будущем, загляните в христианский книжный магазин или перелистайте каталоги христианских издательств. В общине, носимой ветрами увлечений, критерием для оценки качества книг, методик и семинаров являются продаваемость, популярность и посещаемость, а не богословские достоинства. Лжеучение? Разве стали бы столько церквей читать эту книгу, если бы в ней было лжеучение? Разве на этот семинар пришло бы столько людей, если бы с ним было что-то не так? Разве могут ошибаться миллионы христиан? Да, могут. Печальная ирония ситуации заключается в том, что такие общины зачастую оправдывают свой недостаток рассудительности желанием спасать души. Они оправдывают свою жажду новых увлечений соображениями благовестия. «Что угодно, если это работает», — вот символ веры Церкви, носимой ветрами увлечений. «Что угодно, если это приводит погибающих к спасению», — вот лозунг новой «революционной» стратегии евангелизма. Но «Что угодно» — это не стратегия. Это признание того, что какая-либо стратегия отсутствует напрочь. Грешников спасает не «что угодно». Их спасает то, что Иисус сделал для них на Кресте. По существу, “что угодно” означает “то, чего хотят люди» или «то, что делают все остальные». Церковь, носимая ветром учения ищет не погибающих, а чего-то нового. Некоторые заступники церковных поветрий предлагают относиться к ложным учениям по принципу «мясо ешь, а кости выплевывай». Они утверждают, что подлинное различение в том и состоит, чтобы выплевывать «кости» заблуждения, проглатывая «мясо» истины. Однако с таким подходом есть несколько проблем. Во-первых, он предполагает, что поветрие содержит отдельные ложные учения — подобно многочисленным костям в рыбе. Но многие поветрия не просто содержат ложные учения, они основаны на ложном учении. Во-вторых, «плевательный» подход предполагает, что заблуждения последних церковных поветрий будут очевидны для всех. Зачастую это не так. Во II веке н. э. Ириней Лионский боролся с поветрием гностицизма. Он писал:
Эти «неопытные» — все еще младенцы в вере. Дадите ли вы младенцу в пищу рыбу, зная, что в ней есть кости? Наконец, «плевательный» подход не учитывает реальной опасности того, что беспрерывный поток поветрий истощает способность Церкви отличать истину от лжи. С каждым новым увлечением община, носимая всяким ветром учения, становится менее чувствительной к заблуждению. С каждым новым увлечением она становится менее способной распознать истину. Со временем она утрачивает всякую способность отличить истинное Евангелия от ложного евангелия. Апостол Павел увидел, как это происходит в коринфской церкви: Боюсь, чтобы, как змий хитростью своею прельстил Еву, так и ваши умы не повредились, уклонившись от простоты во Христе. Ибо если бы кто, придя, начал проповедывать другого Иисуса, которого мы не проповедывали, или если бы вы получили иного Духа, которого не получили, или иное благовестие, которого не принимали, — то вы были бы очень снисходительны к тому[5]. Таков неизбежный итог. Община, согласная терпеть некоторые ложные учения, в конечном итоге станет терпимой к любым ложным учениям, даже к ложному Евангелию, ложному Духу и ложному Христу. Поэтому, когда дело доходит до ложных учений, Писание требует от нас не «выплевывать кости», но избегать их совсем [6]. Отчаяние В этой одержимости Церкви ветрами увлечений нет ничего нового. Пророк Иеремия описывал совершенно аналогичную ситуацию, которая имела место среди народа Божьего при его жизни:
Люди впали в отступничество: они оставили Бога, источник живой воды. А отступничество потянуло за собой идолослужение: они высекли себе водоемы разбитые, неспособные удерживать воду. Прежде всего, и это очень важно, Иеремия сообщает нам, что такое отступничество. Отступничество — это замена Божьего источника живой воды корытами, сделанными руками человека. Это замена вести о Божьей благодати вестью о человеческих делах. А в случае многих церковных поветрий, это перемещение акцента с Христа на христианина. Павел столкнулся с отступничеством в галатийских общинах. Галатам был свойствен чрезмерный интерес к обрезанию. Павел не закрыл на это глаза как на безобидное увлечение, но написал им недвусмысленное предостережение:
Именно это происходит со многими современными поветриями. Весть о Божьей благодати во Христе незаметно вытесняется человеческими делами, и акцент смещается с Христа на христианина. Когда бы и как бы Церковь ни поступалась твердой надеждой, основанной на совершенной жизни, смерти и воскресении Христа, променяв ее на ненадежность человеческих дел, она отступает от истины. Вот почему церковь, носимая ветрами увлечений, находится в таком отчаянном положении. Говоря словами Иеремии, если ты отказался от живой воды, то будешь пить все, что угодно, лишь бы утолить жажду. Когда Церковь оставляет истину Евангелия, она готова пробовать все, что угодно, покупать все, что угодно. Этим объясняется и реакция коллег-пасторов на мою критику в адрес последних церковных поветрий: «Да, конечно, здесь присутствует ложное учение. Но что ты предлагаешь взамен?» Обратите внимание: это слова человека, который не верит, что есть какая-то альтернатива. Это слова человека отчаявшегося. Это слова человека, убежденного, что у него нет иного выбора, кроме как пить грязную воду из разбитого корыта. Идолослужение — это неизбежное следствие отступничества. Ос Гиннесс недавно написал книгу о «доле актуальности», в которой точно описал мышление общины, носимой ветрами увлечений:
Подобное мышление не делает Церковь более актуальной. Оно лишь делает общину, носимую ветрами увлечений, еще более восприимчивой к поветриям и порождает еще большее отчаяние. Стремление к актуальности без уважения к истине стимулирует мышление, которое Ницше называл «стадным», а Кьеркегор — «эпохой толпы». Стремление к актуальности, подогреваемое стремительными переменами в обществе, которые, в свою очередь, подогреваются потребительскими запросами, постепенно перегорает и вылетает в трубу дымом погони за модой. Заключительное наблюдение Гиннесса поразительно напоминает слова Иеремии:
«Они оставили Меня, источник воды живой, и высекли себе водоемы разбитые, которые не могут держать воды». Этим и объясняется недолговечность столь многих церковных поветрий. Это результат отчаяния. Водоемы церкви, носимой ветрами увлечений, разбиты. И пока из старого, разбитого водоема не вытекла последняя капля воды, церковь, носимая ветрами увлечений, вынуждена лихорадочно сооружать новый. Однако новый водоем оказывается таким же разбитым, как прежний, и потому земляные работы не прекращаются ни на мгновение. Когда сказать уже нечего Уильям Инджи сказал: «Каждый, кто женится на духе нынешнего века, останется вдовцом в веке будущем»[11]. Отнимите у общины, носимой ветрами увлечений, ее увлечения, и что в ней останется от Церкви? В некоторых случаях то, что остается, это вовсе не Церковь, а всего лишь набор правил, традиций и идей, из которых не сложить ничего, даже отдаленно напоминающего христианскую веру. Это не «образец здравого учения[12], а всего лишь осколки прежних поветрий. Во имя спасения погибающих община, носимая ветрами увлечений, готова променять спасительную весть на новейшие трюки и уловки. Даже если такая община достучится до погибающих, что она сможет им сказать такого, что спасет их? А что такая община может предложить собственным членам? Да, в очередной серии проповедей есть много интересного, но есть ли в них истина? Да, очередная книга привлечет читателей, но привлечет ли она их к Богу? Кого и что проповедует людям община, носимая ветрами увлечений, — Иисуса или Иависа, вечное прощение или последнее веяние моды? А оказавшись на смертном одре, окажется ли христианином член такой общины, на протяжении всей жизни не знавший ничего, кроме поветрий, или ему останется лишь спрашивать себя, к чему был весь этот круговорот бестселлеров, конференций, видеосеминаров и учебных курсов?
Останется ли Церковью община, носимая ветрами увлечений? В своей неутолимой жажде всего нового, останется ли она верна неизменной вести о Кресте? Поветрие или вера Мы живем в эпоху благочестивых развлечений. Мы живем в эпоху церковных поветрий. Церковь, носимая ветрами увлечений, выстроила свою жизнь вокруг тенденций и новшеств сегодняшнего дня. Христианские издательства и специалисты по созданию мега-церквей готовы предлагать что-нибудь новое так часто, как того хочет толпа. Однако св. Павел ободряет и предостерегает Церковь:
У Церкви есть нечто лучшее, нежели любое поветрие. Время пришло. Люди отвращаются от истины. Люди обращаются к басням. Церковь должна внять повелению апостола. Сегодня Церковь более, чем когда-либо прежде, должна проповедовать Слово и не обращать внимание на поветрия. Некоторые в общинах, носимых ветрами увлечений, уверены, что проповедь Слова неэффективна: «Если бы проповедь Слова приносила плоды, люди стояли бы в очередь к дверям церкви». Другие полагают, что проповедь Слова уже устарела: «Возможно, лет 50 назад это и работало, но сегодня уже нет». Третьи считают, что проповедь Слова — это слишком просто. Рик Уоррен говорит именно об этом:
Это чепуха. Как может церковь, которая проповедует живое Слово Бога «вянуть на лозе»? Павел увещевает Церковь проповедовать Слово не потому, что это самый эффективный путь, или самый современный путь, или самый простой путь. Павел увещевает нас проповедовать Слово, потому что это единственный путь.
Гилберт Кийт Честертон писал: «Церковь всегда как бы отстает от времени, тогда как на самом деле она — вне времени. Она ждет, пока последняя мода мира увидит свой последний час, и хранит ключи добродетели». Ключи эти — Евангелие, весть о прощении грехов, купленном на кресте кровью Иисуса. Ключи эти — Евангелие, провозглашаемое ежевоскресно каждому грешнику. Ключи эти — Евангелие, изливающееся на каждого грешника в Крещении. Ключи эти — Евангелие, подаваемое каждому грешнику в Теле и Крови Иисуса во время Вечери Господней. Да, это Евангелие сегодня принято считать неэффективным, устаревшим и примитивным. Но все это неправда. Напротив, это Евангелие — «сила Божия ко спасению всякому верующему»[17]. Без этого Евангелия Церковь окажется отданной на откуп любому новому поветрию. Но вооруженная этим Евангелием Церковь поистине вне времени. Сейчас, когда я пишу эту статью, моя 12-летняя дочь убеждена, что зауженные в бедрах и расклешенные снизу брюки — это величайшая идея в истории моды. Мне недостает мужества сказать ей, что когда-то я тоже так думал. По мнению моей дочери, ее отец одевается старомодно и напрочь лишен вкуса. Мне недостает мужества сказать ей, что сегодня я смотрю на свои старые фотографии и смеюсь над собой. Мне недостает мужества сказать ей, что однажды и она посмеется над своими старыми фотографиями. Церковь — это старик, который всю свою жизнь носил одежду одного и того же покроя. Он не хочет меняться в угоду требованиям моды. Все модные веяния обходят его стороной. Да, он отстает от времени. Но посмотрите внимательнее на одежду, которая на нем. Он облачен во Христа. СНОСКИ
Тодд Уилкен служит вторым пастором лютеранской церкви св. Троицы (LCMS) в г. Миллштадт, штат Иллинойс, с 1999 года ведет радиопрограммы Issues Etc., регулярно публикует статьи по различным вопросам в блогах и христианских журналах. Статья переведена и опубликована с разрешения автора, все права сохранены. Можно ли христианам заниматься йогой?
Люди проявляют постоянный интерес к необычным практикам или методам достижения успеха. В современном мире йога стала синонимом чего-то элитарного, признаком обладания исключительными способностями или, по крайней мере, указанием на неординарность человека. Христианам тоже не хочется отставать от современных веяний, и они пробуют все новое, что им предлагает мир, — зачастую не задумываясь о духовном содержании этих увлечений. Считается, что центры йоги, фитнес-группы, предлагающие занятия йогой, и литература о йоге стремятся лишь расширить духовные и физические способности человека. Но так ли это на самом деле? В очень кратком изложении йога представляет собой древнеиндийскую религиозно-практическую школу, которую примерно в III-V веках систематизировал Патанджали, а в V-VI веках дополнил своими комментариями Вьяса. Йога исходит из понимания мира как двух противоположных основ: духовного начала и страстей (гун). Йога исповедует космический эволюционизм, перевоплощение душ и отрицает, что этот грешный мир был сотворен Богом. Целью йоги является освобождение духовного начала человека (атман) от его ложного самоотождествления с земным миром страстей. Причина того, что человек отождествляет себя с этим миром, кроется в его разуме.
Для освобождения от мира йога предлагает человеку возможность преодолеть влияние разума и тем самым разорвать оковы, в которых человеческое «я» находится в этом мире. Для этого требуется многоступенчатый йогический тренинг, причем перепрыгивать через ступени недопустимо. Первая ступень — это подавление в себе алчности, склонности ко лжи, хитрости, воровству, отказ от любой формы насилия (ахимса). Вторая — культивирование хороших привычек, телесная чистота, умерщвление плоти, повторение мантр, почитание Ишвары (Ишвара - высший объект религиозного сознания). Третья ступень — обуздание тела: умение принимать трудные позы для медитации. На четвертой ступени йог учится контролировать свое дыхание с помощью особых упражнений. На пятой ступени йог учится защищать свои чувства от внешних воздействий, и только после этого он готов к «сосредоточению». Основным инструментом духовного постижения на всех ступенях является медитация.
Как мы видим, йога в действительности — это сложный и многоступенчатый духовный процесс, но никак не физические упражнения в зале с тренером. Йога — не спорт, и она никогда не станет частью Олимпийских игр. Когда же вместо традиционной йоги нам предлагают гимнастику, стилизованную под йогу, нужно проявить осторожность, ведь никто не может гарантировать, что доморощенные тренеры понимают, что собираются делать с вашим телом. Христиане, полагающие, что можно одновременно заниматься йогой и ходить в церковь, обрекают себя на глубокое духовное противоречие. Йога — это путь самостоятельного избавления души от цикла перерождений, а христианство однозначно утверждает, что человек не может спасти себя сам, и что без Христа никакие наши даже самые благие действия не освободят нас от духовной смерти. Тем, кто пытается сберечь душу своими силами, Христос ясно говорит, что они не будут иметь успеха в вечности. В деле спасения нужно уповать не на свои силы, но на спасение, совершенное на Голгофском кресте: «Ко всем же сказал: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною. Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее; а кто потеряет душу свою ради Меня, тот сбережет ее. Ибо что пользы человеку приобрести весь мир, а себя самого погубить или повредить себе?» (Лк. 9:23-25). Таким образом, у христианина нет ни причин, ни оправданий для занятий йогой. ДИСТАНЦИОННЫЙ КУРС ПО ХРИСТИАНСКОЙ АПОЛОГЕТИКЕ
Центр апологетических исследований предлагает христианам всех конфессий программу дистанционного обучения по предмету «Христианская апологетика и культы». Индивидуальный график сдачи работ. Самостоятельное изучение материала в удобное для студента время, без отрыва от основной деятельности. Содержание курса подобрано с учетом современной российской действительности. Студентам предоставляются подборка книг по христианской апологетике, диски с материалами курса и личная страница на учебном сайте. Индивидуальные консультации преподавателей и сотрудников ЦАИ. Продолжительность обучения 74 часа (3-4 месяца с нагрузкой 1-2 часа в день). Для церквей и учебных заведений возможно групповое обучение. После успешной сдачи экзамена возможно получение сертификата от Ханаанской теологической семинарии (СПб). Подробную информацию можно найти на сайте edu.apologetika.ru По всем вопросам обращайтесь к администратору курса Валерии Сорокиной по адресу dlc.cfar@gmail.com КАК ПРИСЛАТЬ ПОЖЕРТВОВАНИЯ Наша организация существует, главным образом, на средства жертвователей. Мы сердечно благодарим всех, кто уже поддерживает нас и обращаемся к вам с просьбой и далее жертвовать средства на издание «Вестника ЦАИ» Если вы решили пожертвовать на служение ЦАИ какую-либо сумму, пошлите ее почтовым (или банковским) переводом. На почтовом бланке в графе «назначение платежа» напишите: «Пожертвования» без указания назначения пожертвований. Квитанцию вложите в письмо, в котором укажите назначение этих пожертвований. Реквизиты для почтового перевода:
Реквизиты для банковского перевода:
ПРИ ПЕРЕПЕЧАТКЕ ССЫЛКА НА «ВЕСТНИК ЦАИ» С УКАЗАНИЕМ ПОЧТОВОГО И ЭЛЕКТРОННОГО АДРЕСА ЦЕНТРА АПОЛОГЕТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ ОБЯЗАТЕЛЬНА Руководитель проекта: Павел Столяров. Главный редактор: Дмитрий Розет Отдел рассылки: Валерия Сорокина Центр апологетических исследований |
| В избранное | ||
