Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Разрешение конфликтов

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 573 RSS
←   Декабрь 2006   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31


За последние 60 дней ни разу не выходила


Открыта: 09-08-2006

Автор
Антон Коновалов

Статистика

573 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Разрешение конфликтов Нарративная терапия и примирение


                                                   Нарративная терапия и примирение

  Недавно я познакомился с нарративной психотерапией[1] и мне она показалась очень близкой по духу. Я буду использовать отрывки из книги “Narrative Counseling in Schools: Powerful and Brief” (В переводе к.п.н. Кутузовой Д.А.)  и комментировать это на примере нашей первой практики в этой области (поскольку провести обычную примирительную встречу мы не могли из-за отказа потерпевшего участвовать в личной встрече с обидчиком).

 1.      О нарративном подходе.  

Случай из нашей практики.

Из Черемушкинского суда г. Москвы нам на программу по заглаживанию вреда передали информацию о совершенном преступлении. Суть дела такова:

Четверо старших подростков подошли на улице к двум  младшим школьникам, попросили телефон, стали «звонить» по очереди, после чего последний (назовем его Петя) с телефоном побежал. Школьники стали кричать, взрослые подбежали, поймали обидчика и передали в руки милиции. В отношении Пети  возбуждено уголовное дело. Остальные подростки стали из соучастников свидетелями и подсудимым стал один Петя. 

 

 Нарративный подход к работе с людьми основывается на идее о том, что мы строим свою жизнь в соответствии с историями, которые мы рассказываем о себе самим себе и другим, и в соответствии с историями, которые рассказывают о нас другие люди. Важно отметить, что сам человек – не единственный автор историй своей жизни. Многие из доминирующих историй, довлеющих над нашими жизнями, берут начало из опыта взаимодействия в семье, в детском саду и в школе, во дворе. А этим взаимодействиям облик придают, в свою очередь, истории, имеющие хождение в более широких социальных контекстах. Истории, циркулирующие в сообществе, являются источниками норм и эталонов, с которыми человек постоянно себя сравнивает, и очень часто именно подобное сравнение является важным источником возникновения и поддержания проблем.

Когда проблема описывается как внутренне присущая человеку характеристика (ребенка называют, например, «тупицей» или «хулиганом»), это во многом задает диапазон его возможных поступков, а уж тем более – возможных интерпретаций этих поступков. К сожалению, учителя и психологи часто описывают детей именно таким образом, используя такие «диагностические», псевдонаучные термины, как «неуправляемый», «тревожный», «асоциальный» и пр. Эти термины формируют наши ожидания от ребенка, лишают его веры в себя и придают ему определенный статус в школьном сообществе.  

 Одной из основных  причин его участия обидчика в нашей программе по заглаживанию вреда стало его желание избежать «клеймения» себя как преступника.

 Нарративный практик уважает мнение детей и очень заинтересован в том, чтобы услышать их собственные рассуждения об их жизни. За пределами нарративного подхода дело обычно обстоит как раз наоборот: взрослые изучают детей и выносят о них суждения, не давая самим детям возможности обсудить их (детей) цели, рассмотреть последствия их поступков и влияние этих последствий на других людей. Взрослые – за спиной у детей, «за глаза» - приходят к выводам и решениям и «спускают» их детям, как будто взрослые лучше разбираются в жизни детей, чем сами дети. Именно поэтому часто бывает так, что когда кто-то начинает задавать ребенку вопросы о его жизни, ребенок отвечает: «я не знаю».

Нарративный практик подходит к беседам с людьми с позиции дружелюбного, внимательного любопытства. Он верит, что у каждого есть способности и дарования, часть которых еще не раскрыта. Как и в любом другом психотерапевтическом подходе, установление надежных отношений доверия с человеком, обратившимся за помощью – это ключевой момент. Одна из задач нарративного практика – не попадаться в ловушку «тотальных» описаний, выдающих какую-то частность в биографии человека за полное, исчерпывающее описание его личности, особенно, если это описание отождествляет человека и проблему.  

По словам Пети, когда к нему в руки попал телефон (а Петя стоял последним), он растерялся. У него был выбор: отдать телефон владельцу и потерять авторитет в группе (или даже получить по физиономии от более сильных) или пойти на преступление. Он выбрал последнее, поскольку  –  по его словам –  боялся избиения.

У нас не было задачи проверять, правду ли  говорит обвиняемый. МЫ просто просим подробнее рассказать, что было, что было потом, как он относится к  произошедшему, какие чувства это вызывает.  Выслушав эту историю, мы стали  обсуждать, где та переломная точка, которая послужила причиной преступления. После некоторой заминки, Петя признал, что страх перед мнением группы для него были слишком важны.

«Были ли еще ситуации, когда это проявлялось?», = спросили мы.

«Были», =  подтвердила сидящая рядом мама и описала несколько.

«Смотри, эта  дорога привела тебя к преступлению и всему, что за этим последует. Хочешь ли ты продолжать идти в том же направлении, или хочешь, чтобы этого никогда не повторилось? Избежать повторения было бы важно для всех нас: и для твоих родителей, и для судьи, и  для нас, как членов общества.  Готов ли ты менять ситуацию?» 

Последовало согласие.

«Давай посмотрим, какие шаги были тобой уже сделаны для изменения ситуации? Ты пришел извиниться перед потерпевшим, ты активно работаешь со специалистами реабилитационного Центра, ты  устроился работать.  Все это важно,  и хочется чтобы это прозвучало на встрече, а также твои дальнейшие шаги по новому пути.»

 2.  Отделение человека от проблемы.

Девиз нарративного практика: «Человек и проблема не суть одно. Проблема – это проблема, а человек – это человек». Нарративный практик стремится отделить проблему от человека и выявить ее влияние на человека, на его способность действовать, на разные области его жизни. С самого начала разговора нарративный практик, как сыщик, ищет исключения из доминирующей, проблемной истории – эпизоды, иллюстрирующие то, что у человека (в том числе, ребенка) есть знания и способности, на которых можно выстроить противосюжет, предпочитаемую историю в противовес проблемной. Он не собирает улики для того, чтобы подтвердить и подкрепить существование проблемы.

Нарративные практики предпочитают считать, что люди борются с проблемами, иногда изнывают под их бременем, но все же сами проблемами не являются. Когда людей упрекают за то, что у них есть проблемы, или за то, сколько сложностей они создают другим, возникающие чувства вины и стыда часто парализуют людей и встают на пути изменений. 

Мы тогда этого не сделали, но, наверно, стоило назвать проблему вроде "Влияние мнения группы"  и начать вместе с его семьей и друзьями с ней бороться.  

 3.  Выслушивание истории.

Нарративный практик обращает внимание на мельчайшие исключения из доминирующей проблемной истории, ситуации, где проблема могла одержать над человеком верх, но почему-то не одержала. Эти исключения называются «уникальными эпизодами»; они ложатся в основу новой, альтернативной истории жизни человека. Уникальными эпизодами становятся события и переживания, которым прежде не уделялось достаточно внимания, они не были включены в состав какой-либо истории и таким образом осмыслены.  Как только уникальный эпизод обнаружен, нарративный практик начинает задавать вопросы, чтобы совместно с человеком создать максимально подробное описание этого события/переживания. Когда удается найти несколько уникальных эпизодов (минимум, два), нарративный практик просит человека объяснить, каким образом эти события связаны и в чем их значимость. Так происходит «уплотнение», «насыщение» сюжета альтернативной истории, которой также бывает полезно подобрать имя.  

Мне кажется было бы важным  обсуждать ситуации, где Пете удалось не попасть под влияние группы. Какие черты характера его удержали. Кто был свидетелем этих приятных событий, помнит ли мама такие эпизоды.

(Но это уже на какой-нибудь следующей программе)

 4. Выстраивание альтернативной истории

Ключевой фазой нарративной беседы является момент, когда человеку, обратившемуся за помощью, предлагается самостоятельно принять решение, хочет ли он(а) и дальше следовать проблемной истории, жить в ней, или лучше было бы переместиться в альтернативную историю. Исследуя альтернативную историю, зачастую можно обнаружить, что она простирается столь же глубоко в прошлое, как и проблемная история.  

В  этом месте мы обсуждали больше те шаги, которые он уже совершил для исправления ситуации и этим принял на себя ответственность за пусть частичное, но решение ситуации. 

Эти изменения вошли в отчет социального работника и были приобщены к уголовному делу.  

 5. Подбор группы.

Истории существуют в сообществах людей, и степень их влиятельности пропорциональна числу людей, которые в них верят. Поэтому, развивая альтернативную историю жизни человека, важно привлекать людей, формировать «аудиторию», которая будет поддерживать и разделять новую, предпочитаемую историю, чтобы она укоренялась в том сообществе, где человек живет. Те, кто видели, как отыгрывается проблемная история, не сразу замечают, что что-то изменилось.

Проблема, однако, часто возвращается и наносит ответный удар. Важно предупредить человека об этом заранее. Нарративный практик обсуждает с человеком, при каких обстоятельствах проблема, скорее всего, проявится вновь, что она больше всего любит.  

Ситуация осложнилась тем, что после суда жертва, будучи сильно занята отказалась от личной встречи. Таким образом, мы, ведущие, попали в сложную ситуацию.  И тогда мы решили попросить Петю написать два письма:

Первое –  мальчику- потерпевшему (я не буду его публиковать, поскольку обещал сохранить конфиденциальность: оно достаточно личное).

А второе -  той аудитории, которая для него может быть референтной и которая может оценить его изменения, его движение по «альтернативной»  истории. У нас был день на подготовку и собрать реальную группу  из друзей и родственников оказалось нереальным. Поэтому мы предложили написать ему письмо для виртуальной группы: для тех правонарушителей, которые попадут к нам на программу и которые также находятся  под влиянием своей группы.

Мы просили его остановится подробнее на таких вопросах как:

  •  Какие перспективы ему открылись со скамьи подсудимых, когда он ждал приговора? Что думал? Чего боялся? Было ли чувство облегчения? Чему он научился в этой ситуации?
  • Были ли ситуации, когда он не поддавался на провокации других людей? В какой группе это происходило? Какие качества ему понадобились для этого (мужество  и т.п.)?  Кто был для него примером?
  • Какие возможности открывает ему написание этого письма? Каким человеком он теперь себя считает?  Чем ему важно мнение других людей?

 Поскольку подростку сложно самому  так глубоко заглядывать в себя, то мы сначала обсудили некоторые вопросы все вместе включая его маму), затем мы все удалились, мама Пети пошла писать  письмо маме потерпевшего, Пете остался помогать социальный работник.

В результате все три письма (потерпевшему, маме потерпевшего от мамы обидчика и письмо будущим правонарушителям) написаны, первые два переданы своим адресатам.  

 Нарративный подход основывается на умеренном оптимизме и уважении к тому, с кем ведется работа. Оптимизм – это вера в то, что знание, необходимое для преодоления проблемы, уже существует в опыте клиента. Когда человек обращается за помощью к психотерапевту или психологу, мы сталкиваемся с большим искушением предположить, что человек сам не справится, не знает, как одолеть проблему, и нуждаемся в нашем экспертном знании, экспертном вмешательстве. Однако возможно и другое объяснение: у школьников недостаточно опыта – недостаточно ситуаций, когда считается, что они разбираются в собственной жизни. Им не предоставляют возможности пересмотреть, истолковать и оценить то, что у них в жизни происходит. Чаще о значении тех или иных событий в их жизни им рассказывают взрослые. Школьники иногда используют ответ «я не знаю» в значении «мне все равно» или «вы не заставите меня сказать вам, что я об этом думаю».

Чтобы успешно работать в нарративном подходе в школе, консультанту следует видеть в ребенке человека сведущего, но, возможно, не получавшего ранее необходимого одобрения и потому просто не пробовавшего осознать свою способность понять проблему. Проявление уважения вызывает к жизни скрытые ресурсы и способствует взаимному доверию в отношениях…

Суд рассмотрел дело и приговорил подростка к штрафу. Написание писем и их передача потерпевшим происходила уже после вынесения приговора. Позже потерпевшие в  кратком телефонном разговоре сказали, что  довольны нашей встречей и считают важным проведение подобных программ.

 Пишите свои комментарии: konovalov_anton@mail.ru

Антон


[1] От слова Нарратив -  описание, повествование.

В избранное