Выпуск №21

июль - август
2009 г.

Литературный журнал
"КОЛЕСО"

Количество
читателей - 1940

http://koveco.info                                                                         Эл.почта: koleco@inbox.ru

Поэзия

Антип Ушкин

СЧИТАЛОЧКА

Маша меня считает «нулём, пустышкой».

Лена меня считает первым поэтом.

Таня считает «двоечником, мальчишкой».

Третьим лишним считают Максим и Света.

Оля меня называет: «В четверг приходящий».

Петька меня соблазняет: «Добавь пятёрку,

Пятница, если ты мне друг настоящий,

Выпьем». Зина считает меня «шестёркой».

Зина права, ведь меня уж семь лет как знает,

A говоря грубее: семь лет имеет…

И только Галя меня никем не считает.

Ей восемь дней, она считать не умеет.

* * *

Я желаю тебе эротических снов.

Я и сам в этих снах появиться готов.

Я тебе покажу небывалый стриптиз:

Я, танцуя, сниму свои плавки на бис,

А потом свою кожу сниму до костей,

Я башку с себя сброшу, мне тягостно с ней.

Но и это ещё не предел наготы:

Я разденусь до воздуха, до чистоты.

И к тебе полечу.

. И вдохнёшь меня ты.

ДЕТСКИЕ ВОПРОСЫ

– Прошу, мамулечка, ответь:

А что такое «умереть»?

– Ах, боже мой, ну это, как

Пушистый Васька, твой хомяк:

Уснуть навеки, насовсем.

– Мамуль, а умирать зачем?

– Чтоб в Рай попасть. – А что за Рай?

– Рай – это расчудесный край.

Там горя нет и боли нет,

Там доброта, любовь и свет.

– А Васька там? – Наверно там.

– Пойдём туда скорее, мам!

* * *

Вон летит по небу птица.

Без больших летит амбиций.

Без высоких устремлений.

Без малейших представлений

О структуре атмосферы.

Без любви, надежды, веры.

Без ума и без таланта.

Без бабла и провианта.

Без моторчика внутри.

А летит, чёрт побери!

* * *

Я режу лук, я режу лук.

Ушла подруга, предал друг.

И стук ножа, как сердца стук.

Я режу лук, я режу лук…

За кругом круг, за кругом круг.

За горечь прошлых бед и мук.

За горечь будущих разлук.

Я режу, режу, режу лук.

Я режу лук, я лук крошу,

Другого дела не прошу.

Ведь жизнь, она, как винегрет:

Без лука в ней и вкуса нет!

* * *

Папа маму унижает.

Мама унижается.

Это папа за счёт мамы

Самоутверждается.

Мама дочку обижает,

Прямо издевается.

Это мама за счёт дочки

Самоутверждается.

Дочка кошку стукнуть ножкой

Посильней старается.

Это дочка за счёт кошки

Самоутверждается.

Кошка свой пушистый хвостик

Укусить пытается…

Замяукала от боли,

Глупое созданьице.

          НИЩИЙ

«Не подаю я попрошайкам! -

Мне как-то друг один сказал:

Да нет, мне мелочи не жалко,

Но я в газете прочитал,

Что нищий в день имеет денег

Побольше, чем имею я.

Но мы – трудяги! Он – бездельник!»

Я сунул другу три рубля.

* * *

«Что тебе нравится?» «Мне нравится вода,

текущая неведомо куда,

неведомо откуда, для чего…»

«Не продолжай, я понял, H2O».

«Да нет же, нет! Мне нравится вода,

текущая неведомо куда,

неведомо откуда и зачем…»

«Так и скажи: река или ручей».

«Да нет же, нет! Мне нравится вода,

текущая неведомо куда…»

«Я понял, понял: это ты о жи-

зни нашей, правда ведь, скажи?»

«Да нет же, нет! Мне нравится вода,

текущая неведомо куда,

в себе не ощущающая льда,

не знающая, что она вода».

                       ЗАДАЧА

Поначалу простою она показалась.

Стал решать он её. Но она не давалась.

Он все формулы знал, алгоритмы, законы.

В своей жизни решал он задач миллионы.

Но такая задача ему не встречалась.

Вдруг внезапно она на глазах изменялась.

А потом объясняла, где сделал ошибку.

«Что, не можешь решить?» - говорила с улыбкой.

Головой он качал, говорил чуть не плача:

«Я таких не встречал. Я люблю вас, задача!»

* * *

«Чего сидишь ты у реки?» - спросил я простака.

«Я жду, когда же пробежит весёлая река».

«И долго ли ты здесь сидишь?» «Да скоро будет год».

«А что же ты не мастеришь лодчонку или плот?»

«Зачем мне лодка или плот, я плавать сам могу».

«Так почему же, глупый чёрт, сидишь на берегу?»

«Я жду, когда же пробежит весёлая река».

«Дурак, да ты тут просидишь всю жизнь наверняка!»…

Не отвечал он ничего и на воду глазел.

Я подивился на него… И рядышком присел.

               ХРОНИК

Я болен, все симптомы налицо:

7.25. Встаю, варю яйцо.

Покуда варится, я бреюсь, умываюсь.

7.35. Я быстро одеваюсь.

7.50. На службу прихожу

И до 16.00 служу.

5.20 вечера. Сижу в кругу семьи:

«Ну, как дела?» «Нормально. А твои?»

6.30. Ужин. «Супчику налей».

7.45. Уроки у детей.

9.00. В телеэкран смотрю

(Когда реклама – отхожу, курю)

12. Забираюсь на жену

(Из чувства долга выпуклости мну)

Минут через 15 засыпаю...

И до утра болезнь чуть отступает.

Мне друг сказал: «Да ты здоров, как бык.

И просто с жиру бесишься, старик.

Дружище, чем, скажи, ты недоволен?!»

Я промолчал в ответ.

Он тоже болен.

                         ПЕРЕМЕНЫ

Я так в тебя влюбился, что мир переменился:

Февраль стал тёплым маем, ворона – соловьём,

Любая речь – стихами, помойки – цветниками,

Все люди – королями, а каждый дом – дворцом.

А ты – моей супругой.… И снова воет вьюга.

И чёрные вороны кружатся за окном.

        ОНА И ОН

Её с работы выгнали,

В автобусе помяли,

Две пуговицы вырвали

С корнями.

С подругами поссорилась

Из-за фигни какой-то...

Пришла в конец расстроенной

И крикнула: «Плохой ты!»

Его с работы выгнали,

В автобусе помяли,

Две пуговицы вырвали

С корнями.

С друзьями перессорился,

Ушёл от них, стеная...

Пришёл, на шею бросился:

«Хорошая, родная!»

      ЗАБЫЛА ЧУЛОК

Лежит он в пыли у порога.

Лежит, проклиная людей.

Ты с ним поступила жестоко,

Оставив без ножки своей.

А я ни о чём не жалею,

Мне быть не впервой одному.

Я верю, что с каждой потерей,

Я ближе к себе самому.

Без боли прощаюсь с любою.

Ушла, не её в том вина.

Я вслед посмотрю ей с любовью.

Пусть счастлива будет она.

Скажу благодарно: «Спасибо,

За то, что я вновь одинок!»…

И ты не печалься так сильно.

Теперь ты свободен, чулок!

        НЕЗНАКОМКА

Зимой, в подъезде у окна

Стояла девушка, она

Водила пальцем по стеклу,

Писала: «Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!»

Хотел вопрос задать я ей:

«Какое слово тут важней?

ЛЮБЛЮ? ТЕБЯ? А может, Я?»

Увы, сапожками скрипя,

Она ушла в густую мглу.

А я приблизился к стеклу.

Чтобы сквозь фразу на стекле

Увидеть девушку во мгле.

     ЧИТАЯ МАКСИМИЛИАНА

«Нет радости светлее, чем печаль!»

Нет низости ничтожней превосходства.

В ближайшем – нескончаемая даль.

А в глубине прекрасного – уродство.

Любви сильнее ненависти нет.

Движения стремительней покоя.

И что есть тьма, как не предельный свет.

И что есть мир, как не арена боя.

Нет зла страшнее ложной доброты.

Нет лжи противней полуправды сладкой.

Нет ничего мудрее простоты.

И бесконечней жизни самой краткой.

      СМЫСЛ ЖИЗНИ

Не учёный я и не философ,

Но я, кажется, знаю ответ…

В океане есть маленький остров,

И названья у острова нет.

Не открытый никем, безымянный,

Островочек таинственный мой,

Часто скрытый периной тумана,

Иль большой океанской волной.

Скоро вовсе исчезнет, быть может,

Тяжело ведь без имени жить…

Отыскать его ветер поможет,

А на лодке сумею доплыть.

Никого не возьму я в дорогу,

Моя лодка тесна и двоим,

Поплыву лишь с надеждой и с Богом,

Места вовсе не надобно им.

Не учёный я и не философ,

Но я знаю, зачем я живу:

В океане есть маленький остров,

Я найду его и назову.

Анна Жилова

* * *

Когда я уже сплю, ты садишься тихонько на кухне, без света.

Пьёшь холодную воду из баночки, что на столе,

Куришь пятую, может, шестую подряд сигарету,

Изучаешь узоры окна, прислонившись к стене.

Вертишь пачку в руке, отворачиваешься от дыма,

Рассыпаешь пепел неловким движением пальцев.

И не можешь никак слова подобрать, чтоб красиво

И не больно, но всё-таки честно со мной расстаться.

* * *

Дом неуютный, большой, холодный

С каменным полом - твой.

Летнее утро забилось в окна,

А хочется вниз головой

Броситься от безысходности глаз,

От бесполезности слов

И нас

Не разделяли звонков сигналы

Ты по прямой

Я всегда направо

К ярким новым, в чужую власть+

Как привязали - назад бежала

Болезненно-крепко меня держала

Наша неравная связь.

* * *

Улыбайся, пиши, отпускай ненадёжных и слабых,

Разговаривай с небом, сидя на самом краю,

Выбирай себе новый отчаянно северный запах,

Пропадай в лабиринтах желаний и чьих-то "люблю".

Забывай остановки, названия улиц и даты,

Оставляй телефоны, встречайся, кури на ходу.

Провожай поезда, самолёты, людей. И сама ты

Возвращайся, пожалуйста. Я без тебя не могу.

* * *

Мне запрещает любить то пустое место,

Где было сердце.

Оно навсегда у тебя. И как бороться,

Если и солнце

Чернеет над крышами старых домов.

Как воздух

Жадно глотаю людей, ощущения,

Звезды.

Я запрещаю любить, оттого и сердце

Так прикипело к тебе.

Все мы родом из детства.

В детстве моем ни мостов, ни трамваев+

Прости.

Я улетаю, раз я не могу

Уйти.

* * *

Запах больницы сроднился с запахом смерти,

Серые простыни с пятнами свежей боли.

Тихая фраза "я буду живой, не верьте",

И заклинание - все что угодно, кроме.

Где-то он борется за неизвестность жизни,

Где-то, где может и навсегда остаться.

Остановилось все и вокруг повисло

Только бы, только бы, только бы он не сдался.

Я не люблю больницы за этот запах,

Въевшийся в белые стены и коридоры,

Ставший олицетворением дикого страха.

После прошло пять лет. Он умер дома.

Любава Малышева

* * *

Одна награда есть у того,

Кто одинок, как Рильке -

Когда-нибудь, на исходе дней,

Взяв приступом мир иной,

Послав подальше снулых богов,

И развернувшись шпилькой,

Сидеть так, чтоб было видней,

Что ты с открытой спиной.

Пока заклеивают конверт

Двое влюбленных русских -

Краснеющих, слушающих урок,

Предчувствующих подлог -

Следить, когда наступит момент,

И раковина моллюска

Приоткроется: выдох- вдох...

Всё ради пары строк.

Вбитому в землю по пояс, но

Знающему, что снова

Размахнется веселый страж,

Одна награда ему -

Верен ленник, растет зерно,

Если проста основа -

Остро заточенный карандаш

Передадут в тюрьму.

Что уж дверь выбивать плечом

Или в окошко прыгать?

Если чуточку обождать -

Резкость берет своё.

Одна награда - быть ни при чем,

Родив достойную книгу,

Расстреляв трусливую рать,

Метко кинув копьё.

* * *

Кричи себе, окрылённый

Тем, что не веришь прессе.

Сто двадцать шесть миллионов

Смотрят программу "ВЕСТИ".

Я – свидетель решения.

Без меня невозможно

Биться в едином мнении,

Петь о единобожии,

Править едино-дву-лично,

Единороссийно гадить.

В железобетон столичный

Закатывать память.

Ложью в меня не вклиниться.

Пусть каждый из вас запомнит:

Мой камень - не сдвинется,

Останется в каменоломне.

Неигровым персонажем,

Непринципиальным планом

Я оружие ваше

Благословлять не стану.

Вы здесь не на века.

Будет, будет иначе

С нового завитка -

Правило Фибоначчи.

С любым словом «вина»

Пишется слитно.

Такого нет, как война,

Жадного алгоритма -

Смелого новичка

Глупого генерала

Словит, стянет с крючка,

Съест и скажет, что мало.

Я колоколом, газетой

Из (так уж совпало) Лондона

Вернусь в советское гетто -

Пусть даже уже не подданным,

Но бесцензурным. Как слышимость?

Тихо для этой стадии.

Молчит сеть - нынешнее

Свободное радио.

Холоп - ясно - не послух.

Царь не боится рабов -

Пока не заточат косы,

Не вспомнят слов.

* * *

Как будто я оплакиваю тело,

Возлюбленного друга погубив -

Как, в общем, полагается Герою.

Всё то, что подавалось, пригубив,

Всё, что текло, взаимно тяготело,

Влекло и нас подталкивало - к бою.

Уже бредет равниной вереница

Печальных соплеменников моих,

Кряхтя и передергивая в карты,

Соображая только на троих,

Повязывая на железных спицах,

Прокалывая лацкан красным бантом.

Куда идёте? Всё вокруг сгорело.

Он сдался не на пытке... При попытке

Не то чтоб к бегству... Отравился сном,

Повесился на судьбоносной нитке.

А я сижу, оплакиваю тело,

Накрытое суровым полотном.

* * *

Вокруг

В гнёздах на колкой траве

Выводятся паучки,

Колоколами выталкивают море медузы,

Кварц рассыпает сверкающие друзы,

Кембрийская глина трещит на солнце, усиливая щелчки,

Доверительно выползает на солнце мелкая тварь,

Ящерица чертит тельцем этнику на продажу

И двухтомный этимологический словарь

Шлёт открытку с видами московских многоэтажек.

* * *

Теоретически любовь - это биохимия.

Одна группа клеток радуется другой

В тот момент, когда ты наблюдаешь за мной

Или обдумываешь первую букву моего имени.

Возможно, любовь - это медитация,

Интуитивное выполнение виньясы,

Когда телу виднее, какие атомные реакции

Соответствуют каждому делению часа.

Скорее же всего, любовь - это принцип

Для n-ного количества человек, чаще - для двоих.

Любовь - подложные документы для перехода границы

Которая находится внутри нас самих.

* * *

корректность применения абстракций

системы знаний о законах мира

capacity for work определяет

у всех парадоксальных механизмов,

бессрочностью жевательного тризма

отчизны перемалывает всех

кирпичной древней кладкой перспективно

водить туристов, класть ничком на землю,

которую просеять невозможно

от черепков синопских и родосских

фасосских, херсонесских и боспорских

от косских и от книдских черепков

пока жует зеленую травинку

сгоревший сонный крымский археолог,

начальник экспедиции читает,

милетцы роют первые землянки

и скандинавов забивает в гранки

типограф, составляющий набор

* * *

О, если бы, как раньше, я могла

Надеяться, что боль моя пройдет

И на вопрос обычный "Как дела?"

Не отвечать "Тринадцать восемьсот".

Глаза изнеможенных матерей

Не замечать. Как раньше, раньше жить...

Читать про удивительных людей

И социальной ролью дорожить.

* * *

Тебе правильно кажется, что меня занимают

Черно-красные бабочки с золотыми лицами,

А не обнаружившаяся накануне 1 мая

Молодежная левая оппозиция.

Болтающий ножками на стене «Эрмитажа»

Смеющийся музыкант из «Музыки Радикум»,

А не кажущийся всем особо важным

Субъект последней сетевой паники.

Не бои в Копенгагене, не отсутствие в Москве пандуса,

Не Всемирная неделя действий против вивисекции,

А то, что температура бывает выше на полградуса

И этого иногда хватает, чтобы совершенно согреться.

Упрашивая каждую знакомую птицу молиться о тебе,

Рассыпаю горстями просо...

С благодарностью чужим квартирам

Отмечаю красным только те дни в календаре,

Когда нас ненадолго забирают из этого мира.

* * *

Спрятан в шкафу пузырёк с крепкими снами.

Что мне друзья, усталыми голосами извещающие:

«Лимит обращений исчерпан»,

Форсмажоры – землетрясения и цунами,

Перевороты, войны, стычки с бонами?

Что мне двусмысленность сочетаний литер,

Выстиранный от случайной крови свитер,

Край пропасти, неглубокой по здешним меркам,

По которому вы, читающие, скользите?

Что мне поезд, который увозит его в Питер?

* * *

Матросы принимают хину -

Весь экипаж неделю болен

И пьян. Мы сохнем на приколе,

Строка, подстрочка, чин по чину.

Один сидит и пишет, слышно

Подсказки жительниц залива

Хохочущих. Ну, так уж вышло,

Издержки жизни коллективной.

В тюремных и армейских кадках

Такое видишь сплошь и рядом -

Доверчивость есть свойство стадных,

Из них никто не знает правды.

С утра качает, как мальчишку,

Сгораю, мёрзну – малярия.

Плывет перед глазами книжка,

Усталость, повседневность, крийя.

Ты так далёк, мой собеседник.

Таблетки травят, словно люди.

Лекарство, средство из последних -

Стихи, которые мы любим.

* * *

Эпоха, ты была нехороша.

Стара, слепа, стекала грязной каплей

С окислившейся медной дужки, лоб

Приукрашая патиной спектакля,

Слоилась, словно суть карандаша,

Из-под побелки выбившейся паклей

Ты крышей крышку разумела - гроб.

Ты, милая, не стоила игры.

Бессмысленный смычок. Начинка раки,

Раскрошеная варварской рукой

И брошеная уличной собаке.

Как ныне осквернённые дары

Бухих волхвов, рассеяные в драке.

Как дом мой, обречённый на покой.

Ты тлела в складке театральных штор

Шла за царём наложницей неверной.

Выплёскивалась, скатерть превратив

В пурпурную тяжёлую портьеру,

Впускающую женщину в притвор

Вином - изображая символ веры

И, двух за уши взяв, аперитив.

Смеялась, разъясняя власти суть:

Запретный плод, секретный ход, завет

Волшебный корень, травяной отвар

И десять вариантов для ответа,

Нимало не влияющих на путь,

Но, втиснутых в канву эксперимента

Под перехлёст асортативных пар.

Ты глохнешь, словно мне привычный круг

Исчезло «ми» из трубок телефонных..

Избыточна ты даже в худобе.

Хочу сбежать по ходу перегона,

Попасть в строку, подстроиться под стук

Всего состава, обойти законы,

Спасти девчонку, пристрелить дракона

И уничтожить память о тебе.

* * *

Вторая половина февраля.

Повремени, новая любовь -

Дай мне доплакать на чужом пороге,

Дай мне поверить в эту пустоту,

Дойти до абсолютного нуля

И до невыносимого здоровья.

Повремени-ка, новая любовь,

Пока под старой проведут черту...

Ты всё сметаешь на своём пути,

Но запиши, что ход я пропускаю.

Добейся незначительной отсрочки,

Для прочих красоту прибереги.

Прости, но в этот раз предотврати

Известные намёки, дорогая.

Дай предложение закончить точкой,

Дай мне запомнить, кто мои враги.

Пусть он за мной сегодня не идёт -

Прохладно для прогулки по бульварам.

Пусть он молчит, сомнениями полон.

Не зажигай на маяках огни.

На месте прошумевшего пожара

Цепляется трава за землю крепче.

Прохладно для прогулки по бульварам.

О, новая любовь, повремени.

* * *

шшшшит все мы ждём эту белую лошадь

цокает цокает по брусчатке площадь

камнем забитая вглубь наша вина

крепом затянута гербом рассечена

вжата отметка константа величина

мне на короткий срок я снимаю наспех

комнату кинотеатр ожидаю настю

если у нас есть ли нет что-то общее

эта эта цокающая лошадь

эта рыжая девушка в полупрофиль

кафель расписанный красным разлитый кофе

ты сидишь откинувшись пролетаем

мимо мимо снова да дорогая

наши дети наши чертовы дети

как пульсируют пуповинные петли

обвивая наши склоненные шеи

да любимая я стараюсь скорее

да я купил да я выезжаю

да дорогая

* * *

дом, как полная чаша, полная яда

полная чувства, что ничего не надо

ты, переставший ждать, искать и бояться

смены женщины, фабулы, декораций

демонстрируя брачную несвободу

с удовольствием ощущая годы

на щеке храня отпечаток клетки

вот жена, вот утренние таблетки

тащишь неплодоносящее счастье

прямо к урне, прямо за уши тащишь

и, прижав тяжёлым, линяешь быстро,

под забором спишь, под забором спишь ты

аки ангел, угодивший в засаду...

дом, как полная чаша, полная яда

QUOD FELIX FAVSTVNQUE SIT

Вокруг приветливые лица -

Не просто жить в года проскрипций.

Спешишь соратника проведать,

Покачивая головой.

Бормочет красная столица.

Навстречу тянутся убийцы -

Бредут по траурному следу

За очищающей водой.

Нет на бумаге больше места...

За голову заплатит квестор

Издержки магистрат оценит,

Но кто оценит справедливость?

Я от людей спасаюсь бегством.

Мне не понятно вне контекста,

Зачем нам нужно столько денег,

Чего без них мы не добились?

Лежал себе товарищ Ленин,

Бежал себе Платон Еленин,

Но абсолютность приговора

Не подтверждалась пьяной дракой.

Альбанских и иных имений

Хватало всем без исключений.

И в бок не ударяла шпора,

И хвост не управлял собакой.

Как звери дикие не рвали

Друг друга за кружок медали,

Шаги движений или партий

Не принимая за обман.

Все аплодировали в зале,

Стояли и рукоплескали,

Нам мил и Сулла был, и Марий -

Ты помнишь, братец Лукиан?

Скачи галопом, галльский всадник -

Мы отмечаем новый праздник:

Наш День Открытого Убийства,

Наш государственный размах.

Пусть враг перешивает ватник -

Неотвратимость страшной казни

Нам обосновывает пристав,

Со стен развеивая прах.

* * *

Он захватил Империю и стал

Единолично править, не оставив

Наследникам и краешка земли.

Куда бы мы строку не повели -

Наткнемся на его мемориал,

На отблеск отчеканенной медали.

Любой кричит: "Меня не поминай,

Я присягнул, я в книге о раскопках

Старейшего". И крест на каждой двери.

Спасибо же ему - по крайней мере,

Он нам доверил Африку, Китай

И Индию оставил на растопку.

К лицу ли петь всё на один мотив?

Руладами он наводнил столицу.

Скупил особняки с приличным видом,

А нам оставил Дом для инвалидов.

И, в общем - словом - как ты ни крути,

Но все им обесчещены девицы.

Берешь из моря красный черепок

От амфоры, садишься с ним на скалы

И взгляд скользит по тоненькой бороздке...

И чувствуется, чувствуется Бродский!

Когда же протрубит призывно рог?

Когда же наконец нахлынут галлы??

Как убедить лежащего в земле? Я

Бился, шёл, копал, что было силы,

Но натыкался на культурный пласт.

Пусть мне свою Империю отдаст

Или пришлет солдат под Фермопилы -

Посмотрим в самом деле, чьи сильнее.

* * *

мы встречались на страстнОм

и на бесстрАстном

вы выглядите - страшно ваша паства

пьяна, впрочем, вся ваша каста -

это муравьи-хранители излишков вина...

подвешенные к потолку бочки,

по балкам к вам подбираются бесконечные черные точки

кирпично изображение

или нет, это моё отражение

а у меня есть жена галя

она, кстати, сидит в зале

галя, привстань привстань, кому сказали!

вот галя - аплодируем

мир нем мир глух и нем, когда я ем

но я еще почитаю

пока не прогнали

так вот, когда я спал на страстном на скамейке,

прикрыв голову глупой статейкой,

человек из газеты вместо привета

протянул мне ваше фото

вот

ваше имя оказалось не больше, не меньше - таня

неплохо для заглавия, нормальное такое название,

для совместного выбивания на могильном двуспальном

для общения стихами

и нам в общем пора вот ключи

галя помолчи

вот ключи от одной хорошей дачи

галя не плачь! понимаешь задачу?

там лежит десять кассет тинто брасса

мы встречались на самом бесстрастном

на самом бесстрастном

бульваре но

я кажется выпил больше, чем было можно, но

кажется я говорю больше чем нужно, но

да что же это такое! куда ты меня тащишь?

какая горячка? я буду читать дальше!

дайте микрофон! таня! какая камфора?

купите книгу! книгу с автографом автора!!!

куда вы меня тащите?? на страстном

на страстном бульваре литера не та,

нет

та

ня

В рамках сотрудничества

     При выборе статей мы стремились, чтоб в сборнике были представлены, по мере возможности, все органы, в которых Прыжов свои статьи помещал, ибо в приноровлении к редакторской цензуре Прыжову приходилось многообразно видоизменять если не самый «голос» свой, то, во всяком случае, густоту его тембра... Каким, в самом деле, регистром нужно было обладать, чтоб петь одновременно в «Развлечении» и в «Филологических записках», в «Голосе» и в «Вестнике Европы», в «Московских ведомостях» и в пражской «Правде». Неудивительно, что Прыжов в конце концов свой «голос» и надорвал.

Рано или поздно наши дети остаются наедине со своим свободным временем: они должны теперь сами найти достойное применение ему. Будем готовить их к этому, помня мудрые слова К. Д. Ушинского: «Более всего необходимо, чтобы для воспитанника сделалось невозможным то лакейское препровождение времени, когда человек остается без работы в руках, без мысли в голове, потому что в эти именно минуты портится голова, сердце и нравственность...»

В наше время Кижи — музей-заповедник деревянного зодчества, спроектированный архитектором А. Ополовниковым. Основой его стали уникальные сооружения Кижского погоста, по праву вошедшие в собрание шедевров мирового зодчества. Сюда свезены и другие памятники древнерусской деревянной архитектуры со всех концов Карелии.

Приветствуется всяческое распространение информации о журнале "Колесо"

http://koveco.info                              Эл.почта: koleco@inbox.ru