10.05.2011

  Наш сайт

  Сегодня читаем

Б.У.Л. Нортон - Конвой

Автор рассылки: Александр Nessh

Написать автору

Страница 9:

Для отсутствия копов на хвосте Конвоя были особые причины. По крайней мере, для отсутствия великого папы — медведя в овечьей шкуре, Лайл был в тюрьме. Обвинение в превышении своих полномочий, угон автомобиля полиции Эллингтона и сопротивление аресту — все это Гамильтон перечислил Фишу по дороге в полицейское управление штата, где находился сейчас арестованный.

— Что, черт возьми, происходит? — изумленно спросил Фиш. — Старина Лайл в клетке?

— Будь я проклят, если знаю! — ответил Гамильтон. Девушки на центральном коммутаторе штата сказали, что он выражался абсолютно бессвязно и ужасно непристойно.

— Ладно, по крайней мере, мы знаем, что у нас есть тот, кто нужен. Когда нас вызвали, чтобы отправить вытаскивать из тюрьмы этого сукиного сына, я уже хотел было положить на стол свой значок.

Гамильтон сочувственно закивал:

— Понимаю, что ты имеешь в виду, — согласился он, — понимаю. — Дьявольская ухмылка начала расползаться на его лице. — Ублюдочная полицейская задница, — хихикнул Гамильтон. — Как ты думаешь, что он мог натворить? Фиш рассмеялся.

— У меня едва хватает терпения ждать, чтобы выяснить это, — заметил он, Фэбээровец посмотрел на свои часы. — Но, с другой стороны, я не вижу большой необходимости торопиться, чтобы снова увидеться с ним. Что скажешь, если мы остановимся в этом маленьком кафе и выпьем по чашечке кофе?

Гамильтон замедлил шаг, подойдя почти к самому турникету.

— Сейчас, когда ты упомянул об этом, не стоит размениваться на мелочи.

Фиш оценил шутку товарища. Он мечтательно произнес:

— Я думаю съесть кусочек пирога. По слухам, они их делают на заказ, из муки высшего сорта.

Все случилось до смешного просто, по крайней мере, так просто, как это обычно происходило только с Лайлом. Первый ключ к разгадке состоит в том, что все могло быть немного иначе, если бы коп не вошел в поворот на восьмидесяти пяти милях в час и мотор его автомобиля не заглох. Лишенный возможности манипулировать педалью газа, чтобы удержать машину — маленький трюк, который Лайл подсмотрел в специальной телепередаче Билли Бокдуранта — коп вылетел на встречную полосу, пропахав по противоположной обочине не менее полумили. Когда этот момент был пережит им без особых потерь, патрульный начал выруливать на дорогу. В конце концов это ему удалось, но машину так тряхнуло, что Лайл едва не перелетел на заднее сиденье.

Потом он собрался с мыслями и, вылезая из машины с немного менее уверенным видом, чем ему хотелось бы на самом деле показать публике, поплелся к капоту выяснять, в чем дело. На первый взгляд все выглядело отлично. Лайл снова забрался в машину и попробовал завести ее. После нескольких оборотов стартера мотор уже начал было схватывать, но дальше этого дело не пошло. Двигатель так и остался торчать под капотом, как кусок дерьма, неизвестно для чего помещенный туда. Коп уже знал, что это могло быть. До того, как он полностью ослабил гайки на воздушном фильтре карбюратора. Лайл понял, почему не заводится мотор. Так и должно было быть. Это было слишком отвратительное, полное дерьмо.

Коп протянул руку, сунув ее через окно в салон, и повернул ключ в замке зажигания. Стрелка на показателя температуры воды резко дрогнула и зашкалила; стрелка амперметра медленно доползла до минуса, подтверждая показания термометра, а стрелка показателя уровня топлива осталась на этом своем траханом нуле, будто умерла там. Боже, у него кончился бензин!

Лайл решил было поискать запасную канистру в багажнике, но тут вспомнил, что, покидая в спешке Эллингтон, взял ключ только от замка зажигания и совсем не учел того, что ему может понадобиться ключ от багажника.

Первой мыслью, пришедшей ему в голову, была следующая: посигналить проезжающим машинам. Но эта идея тут же оставила его, стоило только взглянуть на пустынный хайвей. Потом у Лайла родилась следующая мысль: пойти поискать бензин на заправке. Но и она недолго занимала его мозг. В поле зрения копа до самого горизонта не попало ни одного огня, ни единого признака жилья человеческого. Третья мысль была о самоубийстве. И ей тоже не суждено было прожить долго. Лайл заметил огни фар приближающегося ПРОКЛЯТОГО АВТОМОБИЛЯ надвигающиеся на него с запада. Он выбежал на середину дороги и встал там с разведенными в стороны руками. Он остановит этих сукиных сынов, если даже на карту будет поставлена его жизнь.

Почти так и произошло. Фары, слепящие Лайла, не замедлили своего движения, оказавшись в ста ярдах перед ним. Потом расстояние сократилось до пятидесяти ярдов... Когда надвигающийся автомобиль был всего в двадцати пяти ярдах и все еще делал хорошие семьдесят-семьдесят пять миль в час, Лайл начал прыгать и махать руками, как это делает группа поддержки на чемпионате по бейсболу. В последние доли секунды, оставшиеся в распоряжении копа, он сообразил резко отскочить в сторону. Лайл кубарем скатился в канаву.

На ноги поднялось существо, задыхающееся от гнева, сыпящее проклятья и покрытое пылью с головы до ног. Лайл отряхнулся, насколько это было возможно. Как оказалось, только для того, чтобы обнаружить следы то ли дерьма, то ли еще какой-то дряни на заднице своих штанов. Пятно чистке не поддавалось.

«Проклятье! Ты никогда не мог доверять этим людям, которые каким-то образом умудряются покупать импортные малолитражки», — подумал про себя коп. Но он еще встретит на дороге этого сукиного сына. Наверное, в двадцатый раз за этот день Лайлу пришлось пожалеть о том, что он сменил свою форму полицейского на гражданскую одежду перед выездом из Эллингтона. Черт бы побрал этот его камуфляж! В эти дни человек мог чувствовать себя в безопасности на дороге, только если он носит полицейскую форму.

Прошло двадцать пять минут ожидания, прежде чем показались огни другого автомобиля. Они принадлежали доисторическому грузовику — лесовозу Петербилту, который сбавил скорость и остановился, заметив Лайла, подающего сигналы. На этот раз все оглядело более реалистично, лесовоз встал на обочине. Водитель, чье прозвище было Дасти Дэн, оказался горелым, бородатым пожилым мужчиной. Создавалось впечатление, что его компания выбрала самое прочное, самое сильное дерево из тех, что составляли груз этой машины, и поместила его на сиденье водителя.

— У меня кончился бензин, — объяснил Лайл, стоя уже одной ногой на подножке кабины. — Как насчет того, чтобы подвезти меня?

Дасти Дэн кивнул и тут же тронул грузовик, не став дожидаться, пока за пассажиром закроется дверь. Через полминуты он уже мчал свой груз со скоростью семьдесят пять миль.

Машина отзывалась и аккомпанировала каждым развинтившимся болтом, каждым шарниром, каждым куском металла в кабине. Эффект от этих звуков полностью совпадал с тем, когда принимаешь участие в карнавальном шествии и проходишь сквозь симфонический оркестр как раз мимо перкашн*.

— Плохое место для того, кто застрял здесь без бензина, — проговорил тракер после того, как они проехали около пяти миль и не увидели ничего, кроме кустиков шалфея и заячьего горошка, растущих на обочине.

— Это ты мне говоришь? Я-то знаю, что ты — второй, кто проехал по этой дороге за последние полчаса, — отозвался Лайл.

— Ты бы и меня здесь не увидел, если бы нe Конвой. Слышал о нем? Все выпуски новостей трубят об этом.

Лайл кивнул в ответ.

— А какое ты имеешь отношение к Конвою? — с любопытством поинтересовался коп. Чутье подсказывало ему, что этот тракер — совсем не друг ему, скорее наоборот. Жизнь Лайла, несомненно, не стоила бы ломаного гроша, если бы этот загорелый бородач вдруг узнал, кого взял в попутчики.

— Собираюсь присоединиться, — естественным тоном бросил Дасти Дэн в ответ, будто это было самой обычной вещью в мире — присоединиться к Конвою. — В мои планы не входит доставка этих бревен в Амарилло к завтрашнему вечеру. Насколько я могу судить, эти ребята — тракеры — делают то, что должно быть сделано несколько лет назад, а сейчас они нуждаются в любой помощи, какую смогут найти.

— Особенно если учесть, что всем им рано или поздно надерут задницы, — рискнул заметить Лайл, стараясь больше не быть тем абсолютным ничтожеством, каким он, несомненно, был.

Дасти Дэн тяжело, исподлобья посмотрел на своего пассажира и сбросил газ, чтобы быть услышанным среди всех этой какофонии в кабине.

— А ты, часом, не один из прихлебателей Смоки, а? — потребовал он ответа с нотками обвинения в голосе.

— Я? Конечно, нет. Я ненавижу копов.

— Что ж, это хорошо, — с облегчением заметил Дасти Дэн. — Потому что, другими словами, я хотел сказать, что в этой кабине нет места самим Смоки и их поклонникам. Я не дал бы любому из них даже капли пота с моих яиц.

— Скажи, а сколько точно нам еще осталось до той бензоколонки, о которой мы говорили? — нервно спросил Лайл, когда они миновали еще одну неосвещенную, а стало быть, и неработающую заправку.

Тракер взглянул на приборную панель.

— Я думаю, что-то около одиннадцати миль. Может быть, чуть меньше — восемь-десять. Единственная станция, которая открыта в это время... — он вдруг перебил сам себя: — Ты ведь в курсе, что сейчас ночь, воскресная ночь... Так вот, она на полпути отсюда до Тукумкари.

Лайл откинулся на спину сиденья и заткнулся. Рядом с ним сидел еще один кретин, о котором он, если будет нужно, позаботится на обратном пути. Коп сидел сейчас тише воды, ниже травы, но это был не тот человек, который может забыть что-либо или кого-либо.

— А что ты думаешь насчет Конвоя? — раздался в полумраке кабины голос водителя. В нем слышались нотки сомнения, по поводу которых Лайлу придется поразмыслить.

— Конечно, они делают кое-что... — нейтрально произнес он, надеясь, что такой ответ пройдет. Но он не удовлетворил тракера. Дасти Дэн сердито посмотрел на копа.

— Кое-что! — взорвался он. — Я скажу тебе, они делают что-то!!! Как раз пришло время надрать задницы кое-каким ублюдкам, вместо того, чтобы только называть их своими именами. А что ты думаешь об этом цыплячьем г...е, копе, с которого все началось?

— Кто же этот коп? — наивно спросил Лайл.

— Оу! Эту кучу дерьма зовут Уэллэйс. Он из Аризоны. Я слушал истории об этом недоноске на протяжении многих лет. Насколько я знаю, он один из тех парней, что умеют выходить сухими из воды, — охотно пояснил тракер.

— Да, но, насколько я знаю, первый раз он остановил тракеров за превышение скорости, — предельно осторожно выступил в свою защиту Лайл.

— Ловушка. Именно так эта задница работает. Можешь заложить за это все прелести своей жены. Теперь ты понимаешь, что этот ублюдок — настоящее дерьмо? — заключил Дасти Дэн, глядя на Лайла и ища подтверждения своим словам.

— Да, — без особого желания согласился Лайл.

— Настоящая коровья лепешка, — продолжал Дасти Дэн, глядя прямо на копа.

— Конечно, — согласился Лайл. Господи, еще несколько минут этого диалога, и он сам поверит в свои слова. Для предотвращения такой возможности он ощупал пальцами значок полицейского, лежащий в кармане.

— Ладно. Вот что я тебе скажу. Я работаю тракером большую часть своей жизни. И я точно знаю: если мы когда-нибудь поймаем этого сукиного сына, когда он не сможет прикрыться своим значком полицейского... многие из нас с радостью трахнут его в задницу.

После этих слов секунд десять тракер и коп ехали в молчании.

— А кем, говоришь, ты работаешь? — спросил Дэн, пытаясь припомнить что-то.

— Путешествую, — быстро ответил Лайл. — Можно сказать, сейчас я путешествую.

Дэн понимающе кивнул головой.

— Что-то вроде торгового агента, да?

— Можно сказать и так, — согласился Лайл, мысленно занося имя Дасти Дэна в свой «черный» список.

Они обогнули невысокую возвышенность и, выехав из-за поворота, увидели полоску огней справа от дороги примерно в трехстах ярдах впереди.

— Это и есть та станция, — сказал Дэн. Он ударил по тормозам и остановился у самой бензоколонки.

— Я очень благодарен тебе, — произнес пассажир, с огромным облегчением выбираясь из кабины и придерживаясь одной рукой за вибрирующую дверь.

— Не стоит. Желаю удачи. И счастливого обратного пути, — ответил Дастин Дэн. — Если будут и здесь неожиданные неприятности, неподалеку есть автобусная остановка. Грэйхаунд** подойдет через... — он посмотрел на часы, — три с половиной часа. Ладно, мне пора двигаться и жать на педаль до отказа, если я собираюсь догнать Конвой, пока он делает что-то хорошее.

Грузовик взревел и быстро исчез из вида, умчавшись по хайвею. Лайл проводил лесовоз долгим взглядом, посмотрел на заправку и медленно двинулся к станции. В одном он был абсолютно уверен — он не будет ждать три с половиной часа этот чертов автобус. Автоматически он полез в бумажник, но вспомнил, что собирается искать не там. Коп вынул из кармана брюк значок полицейского и пихнул его поближе, в карман рубашки.

Слава Богу, он был на стороне Закона. Дьявольски не приятные времена прошли. Настала пора дать почувствовать уважение к себе как к представителю Закона.

Об уважении шла речь, хотя и довольно странная, и в разговоре губернатора Хаскинса с оставшимся с ним в большом особняке вторым помощником.

Они только что посмотрели выпуск последних новостей, рассказавший о фиаско Арнольди. Крупным планом была показана попавшая в западню рука помощника и его лицо, кричащее и уверяющее, что он будет держаться до конца.

— Гм, — выдавил из себя Биг Хэнк, — отличное уважение к Закону и приказу. Вот что для тебя сделали тракеры.

Хаскинс рассмеялся и сказал:

— Генри, все эти годы политического опыта наложили свой отпечаток на твое чувство юмора. Разве ты не видишь истинное предназначение всего этого?

Биг Хэнк продолжал хмуриться еще несколько секунд, а потом вдруг заулыбался. Улыбка сменилась легким смешком, перерастая в неконтролируемый приступ истерического хохота. Хаскинс присоединился к своему помощнику, громогласно извергая раскаты смеха.

— Не могу сказать, чтобы время от времени у меня не появлялось желание сделать нечто подобное, — произнес Биг Хэнк. — Может быть, это чему-нибудь научит мальчика-политика.

— Что ты имеешь в виду?

Биг Хэнк наклонился вперед и встретился с многозначительным взглядом собеседника.

— Если ты сунешь палец в духовку плиты, найдется кто-нибудь, кто захлопнет крышку.

— Генри, я действительно хочу попытаться сделать это, — серьезно ответил Хаскинс. — Я думаю, это сможет оказаться полезным.

— Это политический динамит.

Губернатор положил руку на плечо старшего по возрасту мужчины.

— Я знаю, что ты прав, Генри, — проговорил он, — и очень скоро мне придется убедиться либо в том, что все получилось, либо в том, что я остался вне политики. Но сейчас, до того, как пришел этот судный час, позволь мне пару раз действительно представлять интересы народа. О'кей?

Биг Хэнк покачал головой. На его лице отразились оба чувства, боровшиеся сейчас в душе: восхищение и отчаяние.

— Ты пожалеешь об этом, — торжественно предупредил он губернатора. — То, что ты задумал, не имеет никакого смысла. Не в этом мире.

Прошло три четверти часа, и Уилли Джонсон вызывал по СВ полицию штата, сидя в грузовике-буксире. Щуплый маленький человечек примерно сорока лет, Уилли, казалось, был создан для того, чтобы послужить прототипом комического персонажа для Дон Кихота. Он устроился работать ночным дежурным на станцию «Севернз Кроссинг Мобил». Уилли вынудила это сделать его жена, пригрозившая, что выгонит из дома этого бездельника, единственные занятия которого — раскладывание пасьянсов и неотрывное, каждодневное сидение перед экраном телевизора.

— Честнейший сержант, — говорил сейчас в микрофон СВ этот ночной дежурный, — я точно рассказал вам, как все произошло. Я видел и думал о стоянке, как обычно это делаю на работе, когда огромный лесовоз въехал на заправку и высадил этого парня... Что?.. Нет, я не думаю, что водитель грузовика был с ним заодно. Наверняка просто подвез. Как бы то ни было, этот парень подходит ко мне и хладнокровно говорит, что у него кончился бензин в нескольких милях отсюда. Тогда я говорю: «Сколько вам нужно?» А он отвечает: «Пару галлонов». Я ему: «Оставьте пять долларов в залог, это меньше, чем будет стоить ваша канистра. Таковы правила компании».

Ну вот, тогда он тычет пальцем в значок, который торчит у него из кармана и говорит, что он офицер полиции и сейчас критическое положение... Нет, я точно не видел, но это был не значок полицейского из Нью-Мексико, потому что я знаю, как выглядят их знаки. Послушайте, сержант, это был довольно крупный парень. Я не собирался драться с ним, несмотря на то, что мне чуть было не пришлось это сделать.

Когда я дал ему бензин, он сказал: «А сейчас ты отвезешь меня к моей машине». Я заметил: «Не могу. Это противоречит правилам компании», — но это его нисколько не волновало. Он еще раз показывает свой значок и приказывает мне побыстрее запихивать мою задницу в машину. Эти ублюдки успеют выбраться из штата до того, как он доберется до них... Да, именно так он и сказал — «эти ублюдки успеют выбраться из штата до того, как я доберусь до них».

Короче, я отвез его к машине на тягаче... Да, это был белый «додж», даже скорее всего цвета слоновой кости. Задний номерной знак был погнут, видимо, вследствие удара, так что я ничего не смог разобрать. Он залил бензин, примерно полканистры, а потом, как летучая мышь, вырвавшаяся из ада, помчался на восток...

Да, я заметил еще одну странность. У меня в кабине работало радио. Как раз передавали сводку последних новостей, вы знаете, по поводу этой встречи губернатора и тракеров в Тукумкари. Так вот, мне кажется, это сильно расстроило его, очень сильно. Как раз после этого сообщения он подскочил, как ужаленный, забрался в свою машину и рванул с места.

Подождите минутку. Я только что вернулся на станцию и заметил, что на одной из колонок взломан замок.

Это, должно быть, его рук дело. Нет, я не могу это доказать, но я не думаю, что он уедет слишком далеко, имея в баке всего около галлона, а кроме того, он поехал в эту сторону. Почему бы вам не прислать кого-нибудь сюда, чтобы снять несколько отпечатков пальцев...

Вы хотите сказать, что ВСЕ ваши люди заняты этим Конвоем? Отлично, просто замечательно, будь я проклят... Да, я уверен, вы проследите за этим. Конечно. Между прочим, сержант, если вы поймаете этого парня, дайте мне знать. А ему передайте от меня один хороший удар. Он самый самодовольный упрямый козел, которого я когда-либо встречал.

Как раз в этот момент самый самодовольный упрямый козел, которого вообще когда-либо кто-либо видел, пылил по дороге, принимая очередное решение. С тех пор, как он услышал новости о встрече губернатора с тракерами, Лайл осознал, что его часы потенциального героя сочтены. Коп знал, что очень часто результатом такого рода переговоров была амнистия.

Это слово билось в его кишках, как полупереваренное «чили реллено». Если эти проклятые тракеры избегут наказания, из всех людей, преследовавших их, именно он, Лайл, будет выглядеть самой настоящей задницей. Коп готов был пойти на все, чтобы не допустить этого. По крайней мере, если уж на то пошло, прежде чем эти сукины дети вернуться к нормальной жизни, он постарается достичь некоторых из них.

Разумеется, он может привлечь к себе больше внимания, чем ему хотелось бы. Не исключена была возможность, что он разобьется, врезавшись в какого-нибудь идиота, недостаточно быстро убравшегося с дороги. Опасность усугублялась тем, что во время песчаной бури вышла из строя сирена его автомобиля. Но все это не имело сейчас значения. Настало время действовать.

Лайл проехал указатель «Вилбур, население 2800 человек, лимит скорости 35 миль в час», взглянув на него с усмешкой и намеренно увеличив скорость. Нажимая одной рукой на клаксон, коп устремился к центру города. Стрелка спидометра замерла на отметке девяносто трех с половиной миль в час Нет нужды говорить, что рев двигателя и вой клаксона разбудил множество людей, включая одного пожилого джентльмена. Этот почтенный господин торопливо выбежал из дома полюбопытствовать, что происходит, и чуть не стал первой жертвой взбешенного полицейского.

Деревенский констебль тоже был в числе разбуженных. Сначала звуками клаксона, а чуть позже серией гневных телефонных звонков избирателей. Как водится, первым делом он наорал на свою жену а потом позвонил в полицейское управление.

— Привет, Карл. Это Джим Линдкуист из Вилбура. Я получил много жалоб на сумасшедшего водителя, гнавшего через центр города на ста милях в час и не убирающего руку с клаксона всю дорогу... Да, я знаю, что ты небольшая шишка, но я подумал, что ты должен быть в курсе... Один из звонивших сказал, что это был белых «додж». Задний номер, кажется, погнут или потерян... Что? Ты думаешь, это тот самый водитель? Хорошо, хорошо. Ворвался на заправку Севернз Конэз, да?.. Похитил ночного дежурного?.. Грубит и тычет в нос значком?.. Если он снова появится здесь, я сразу же тебе позвоню.

Тем временем при выезде из города у Лайла возникли трудности. То ли от гнева, то ли от облегчения, что ему удалось проскочить через город, а может быть от полного изнеможения он проскочил поворот на «Мазоник Темпл» и, пропахав лужайку, снес полкрыльца стоящего неподалеку дома.

Мужчина в домашнем халате выскочил на шум и, увидев развороченный газон и то, что осталось от крыльца, в ярости бросился к машине и выдернул копа из-за баранки.

— Какого дьявола ты здесь делаешь, кретин? — возмутился он. впечатав непрошенного гостя в машину.

— Офицер полиции, — проквакал Лайл, глазами показывая на торчащий из кармана значок. — Я на специальном задании.

— Что там происходит, Гарри? — раздался из-за полуоткрытой входной двери испуганный женский голос.

Гарри сердито махнул рукой.

— Оставайся в доме, Миртл, — полуогрызнулся, полускомандовал мужчина. — все в порядке. Я сам разберусь.

Он повернулся к Лайлу.

— Послушай, кретин. Я полагаю, ты знаешь, что причинил значительный ущерб моей собственности, не считая морального ущерба, причиненного мне и мое жене, — сурово произнес Гарри.

Но слова мужчины не доходили до Лайла. Его внимание было сосредоточено на часах, украшающих запястье хозяина дома. До переговоров оставалось совсем немного времени, а он все еще находился в добрых пятидесяти милях от места встречи. Коп скользнул обратно в машину и повернул ключ в замке зажигания. Каким-то чудом мотор сразу завелся и ровно загудел. Лайл включил скорость и начал разворачиваться, оставляя на газоне части бывшего крыльца.

— Не могу больше задерживаться для объяснений, — выкрикнул он изумленному Гарри. — Прочитай завтрашние газеты — и все поймешь.

Автомобиль, взревев, выехал со двора, оставляя две глубокие борозды, как напоминание о случившемся.

— Да, сэр. Мы уже получали на него жалобы этим вечером.

— Господи, — дежурный офицер повернулся к лейтенанту, вызванному в участок после поступления второй жалобы. — Теперь он въезжает в дома.

— Что?

— Мне только что позвонил мужчина из Вилбура. Кажется, этот некто проехал сквозь ограду, пересек газон и впечатался в крыльцо дома этого парня. Это один и тот же человех — значок другого штата и все остальные приметы...

— Надо сообщить всем патрульным в районе, чтобы они высматривали этого маньяка. Проклятый Конвой и так достаточная неприятность для одной ночи. Я хочу, чтобы этот еще один лунатик был немедленно задержан. До того, как чертовы газетчики уцепятся за это.

Они настигли его в маленьком местечке Виктор, обозначенном на карте крошечкой точкой к западу от Тукумкари. Это был сдвоенный патруль. Два автомобиля, до этого ехавшие один впереди, а другой сзади машины Лайла, подрулили с разных направлений и пристроились по обоим бокам «доджа» копа.

— Выйдите из машины, пожалуйста, — произнес один из полицейских, сидевших в переднем автомобиле. Оба патрульных уже расстегнули кобуры своих пистолетов и были наготове. Лайл неохотно повиновался.

— Одну минутку. Ребята... — начал было протестовать он.

— Повернитесь кругом и положите руки на машину, пожалуйста, — прервал его патрульный, стоявший за спиной.

— Сейчас самое неподходящее для этого время. Лайл начинал выходить из себя из-за этих двоих.

Они обращались с ним, как с самым отъявленным преступником.

— Взгляните-ка на это, — потребовал он, зло тыча пальцем в пресловутый значок.

— Присмотри за ним, Джек, — произнес потерявший терпение первый полицейский. Он подошел поближе, чтобы взглянуть на карман Лайла и его содержимое. — Это значок штата Аризона, — заключил он после беглой проверки, которая, как показалось Лайлу, длилась вечно.

— Конечно. Я же говорю... — Лайл решил, что сейчас его может выручить только правда. — Потому что я шериф из Аризоны. Меня зовут Лайл Уэллэйс. Вы слышали обо мне по телевизору. Я преследую этот Конвой все время от самой Аризоны.

— Что ж, есть у вас подтверждение этому, мистер Уэллэйс? Документы? — спросил стоящий сзади патрульный изменившимся тоном, заметно удивленный.

— В этом все дело. Я остановил тех двух парней недалеко от Санта Розы, чтобы они подвезли меня. Но эти ублюдки столкнули меня в канаву, а потом наставили на меня нож и забрали мой бумажник. Деньги, водительские права... все.

— Так у вас нет никаких доказательств, кроме этого значка? Вы это хотите сказать?

— Да, но вы можете позвонить шефу полиции в Эллингтоне. Там я взял эту машину. И есть еще два агента ФБР. Они тоже могут сказать, кто я.

— Агенты ФБР?

— Да. Двое. Одного зовут Гамильтон, имени другого не помню. После того, как я высадился из вертолета, они направились в Санта Фе.

Патрульные переглянулись. Рассказ Лайла заинтересовал их, но хорошего понемножку.

— Мистер Уэллэйс, боюсь, вам придется поехать с нами. Мы проясним все эти недоразумения в участке.

— Вы имеете в виду, я арестован?

— Скажем просто, нам бы хотелось, чтобы Вы проследовали за нами.

— Отлично. Я не пойду, — проворчал Лайл. — У меня нет времени.

И тут началась драка. Лайл был достаточно опытным копом и разбирался в тактике полицейских, чтобы предусмотреть удар сзади. Он подставил локоть и нападающий патрульный отлетел к своей машине. Чего Лайл не ожидал — так это реакции его партнера, который влепил ему кулаком точно в солнечное сплетение еще до того, как первый нападающий коснулся земли. Этот второй схватил Лайла за руки, завел их ему за спину и защелкнул наручники. Битва была закончена.

— Когда фэбээровцы узнают об этом, ты очень пожалеешь, — предупредил Лайл, едва смог перевести дыхание.

— Конечно, приятель. Конечно, — отозвался патрульный, заталкивая копа в машину и забираясь рядом с ним на заднее сиденье. — Я отбил себе руку из-за тебя. Ты рассказал интересную историю. Я почти поверил в нее.

Казалось, до того момента, как открылась дверь тюремной камеры, Лайл провел внутри часы, если не дни. Два фэбээровца и капитан местного полицейского управления подошли к камере Лайла и остановились у решетки.

— Отлично, отлично, Лайл, — радостно произнес Гамильтон. — Мы всегда находим тебя в самых неожиданных местах.

— Полный перечень преступлений в заведенном на тебя досье, — вставил в разговор Фиш, помахивая папкой. — Ты был очень занят...

— Ну вы, две обезьяны! Вы вытащите меня отсюда или так и будете стоять и разевать ваши пасти всю ночь?! — прорычал Лайл.

— Я полагаю, что этот человек, — заметил капитан. Он надеялся продержать Лайла взаперти по крайней мере до наступления утра.

Гамильтон кивнул.

— Откройте, дверь, сержант, — обратился капитан к другому офицеру, только что вошедшему со связкой ключей.

— Спасибо большое, — огрызнулся Лайл сразу на всех четверых мужчин. — Чем вы занимались? Задержались выпить по чашечке кофе?

Гамильтон и Фиш отвели глаза в сторону, чтобы не выдать себя. Капитан направился к выходу.

Он весь ваш, — сказал полицейский двум агентам. — Приветствуйте его.

Фэбээровцы и коп вышли наружу. Ожидая, пока из полицейского гаража пригонят то, что осталось от машины Лайла, Гамильтон повернулся к копу.

— Знаешь, Лайл, — доверительно сообщил он, — тебе везет, сукин ты сын. С того момента, как ты подставился в Эллингтоне, им следовало сразу предъявить тебе обвинения, предвидя дальнейшие инциденты.

— Тебя могут заставить заплатить за тот дом, который ты разрушил в Вилбуре, — с надеждой в голосе добавил Фиш. — Этот вопрос все еще обсуждается.

— Послушайте, вы, две мудрые задницы! Еще до того, как я доберусь до Конвоя, этот штат уже начнет строить мне памятник. Так что вам, два кретина, лучше убраться с моей дороги, если вы не хотите заработать неприятности.

В этот момент в воротах подземного гаража показался автомобиль, который они ждали. Не успел патрульный, сидящий за рулем, вылезти из машины, как Лайл уже залезал на переднее сиденье, устраиваясь на месте водителя.

— Пока, котятки. Знаете, все ваши проблемы в том, ребята, что ваши головы очень похожи на задницы. Вы даже не в курсе, что делать дальше.

— То же самое можно сказать и про тебя, — добродушно, с юмором заметил Гамильтон.

— Послушайте, гниды, между мной и вами есть одно различие. У меня есть план, а у вас его нет.

С этими словами Лайл, взревел двигателем, исчез из вида, подняв облако пыли и оставив на асфальте следы резины от колес.

— Как ты думаешь, у него может на самом деле быть какой-нибудь план? — спросил Гамильтон напарника.

— Будем надеяться, что нет, — мрачно ответил Фшп. — У меня такое чувство, что наша сторона в недалеком будущем заимеет все неприятности, какие только вообще возможно иметь.

Через полчаса, добравшись наконец до Тукумкари, Лайл все еще обдумывал то, что назвал планом. Он съехал на обочину недалеко от перекрестка при въезде в город и сидел сейчас в баре, размышляя, какого черта ему делать теперь, когда он уже здесь.

Худощавый подросток, который выглядел так, будто его протащили сквозь французскую жаровню, стоял за стойкрй, дежуря в эту ночь.

— Слышали о Конвое? — радостно спросил он Лайла, подавая заказ — черный кофе. — Они только что проехали мимо.

— Да? — этот парнишка был, конечно, задницей, но иногда от них, этих дырок в ж..е, получаешь массу полезной информации.

— Я видел Резинового Утенка, — продолжал тинэйджер. Он, очевидно, готовился к новой карьере — профессионального свидетеля. — И я видел леди рядом с ним. А вы знаете, что сделал тот, кого они называют Спайдер Майк? Он свернул с дороги. Как раз на подъезде к нашему городу. И поехал на юг.

В мозгу Лайла при этих словах вдруг разом зазвенели все колокольчики, подающие сигнал тревоги.

— Он ЧТО? — спросил коп недоверчиво.

— Это потому, что его жена рожает. Я слышал это по СВ, когда тракеры проносились мимо.

— Какой у него грузовик?

— Это был Даймонд Рео, совсем старик... Но что у него было в кузове, я так и не смог разобрать...

Лайл мысленно вернулся в то утро на хайвее. Три грузовика... Точно, это был Спайдер Майк. Коп метнулся к двери.

— Эй, мистер, — закричал ему вслед мальчишка. — Вы не выпили ваш кофе.

— Все в порядке, — ответил Лайл, когда из полуоткрытой двери бара осталась торчать только его голова. — Я еще и не платил за него.

Он подбежал к своей машине и достал из ящичка для перчаток карту Нью-Мексико. Полицейский внимательно изучил ее, проверил и перепроверил еще раз, чтобы быть абсолютно уверенным. Из глубины его души раздался какой-то дьявольский смешок. Ошибки быть не могло. Все просто великолепно.

Лайл поспешил к платному таксофону на хайвее и использовал свой последний десятицентовик, чтобы сделать междугородний звонок.

— Привет, Тини, это Лайл Уэллэйс... Да, давно не виделись. Послушай, я здесь, около Тукумкари, иду за этим стадом — Конвоем... Да, конечно, они кучка кретинов. Но послушай, у меня есть хорошая новость. Один из их лидеров откололся и едет в твою сторону... Слава Богу, его жена надумала как раз сейчас родить ребенка. Где-то в тех местах. Тракера зовут Спайдер Майк, и он должен быть у тебя меньше, чем через час. Едет на старом раздолбанном Дайоне Рео. Ты не можешь его пропустить... Действительно, смешно... Но послушай, если ты остановишь его, станешь известным, мальчик... Забудь об этой чертовой амнистии. Ты в Техасе, а это совсем другой штат. Конечно, я поеду вслед за ним, но из-за своей жены, которая может разродиться в любой момент, он не станет задерживаться в пути... Мы поймаем этого голубка... Все, что ты должен сделать — это держать дверцу ловушки открытой и захлопнуть ее, как только птичка запорхнет внутрь. Крепко закрыть замочек — и все.

Повесив трубку, Лайл направился к машине. Он возложил на Тини часть своей работы и был доволен тем, что большой парень, тракер, попадется в сети тогда, когда меньше всего этого ожидает. Они, несомненно, схватят эту птичку, и у них появится кое-что еще — почти идеальная приманка.

* Перкашн — англ. persucion — инструменты типа барабанов: коубэлл, там-там, цимбалы, коиги.

** Грэйхаунд — рейсовый автобус между городами.

Продолжение следует...