ДАР СЛОВА 234 (310)

Проективный лексикон русского языка. 29 марта 2009

___________________________________________________________________

Ыканье на письме. Словотворчество с буквой -Ы-, самой надрывной гласной русского языка.

Известно со школьной скамьи, что буква "Ы" в начале слова не употребляется. Как и две другие буквы русской азбуки: Ъ и Ь, твердый и мягкий знаки. Но те вообще не обозначают никакого самостоятельного звука, а буква Ы полноценно звучит во множестве слов, без которых не было бы русского языка.   Почему же нет слов, начинающихся на эту букву?

Есть только два слова, которые, собственно, и обозначают чрезмерное употребление этого звука: "Ыкать" и от него "Ыканье" (по типу "акать", "окать"). Некоторые люди, особенно говорящие зычно и низко, басом,  ыкают.  "Ызба". "Ыкономия" (но только в произношении, не в написании)..   Есть еще несколько слов, начинающихся на "ы", но чужеязычных, их место - в энциклопедических словарях, а не в толковых.  Ыгыатта - река на западе Якутии. Ыльчи Мундок, корейский полководец  6-7 вв.  Ыр - название песен у некоторых тюркских народов. Вот, пожалуй, и все.

По объяснению М. Фасмера, буква "ы"  "никогда не начинает слова, потому что праславянское начальное y-   всегда получало протетическое v-; ср. выдра, вымя" [1]

Согласимся, но ведь то праславянское "ы"! А у славян есть свой трудный исторический путь, который, как мне кажется, придает букве "ы" гораздо большую значимость, выдвигает ее на первый план. В том числе и в начало слова. И позволяет морфологически оформить это "ыканье", ввести в процесс словопроизводства.

Идея словарной экспансии буквы "ы" была поэтически высказана Иосифом Бродским:

        Давай, трагедия, действуй. Из гласных, идущих горлом,
        выбери "ы", придуманное монголом.
        Сделай его существительным, сделай его глаголом,
        наречьем и междометием. "Ы" - общий вдох и выдох!
        "Ы" мы хрипим, блюя от потерь и выгод
        либо - кидаясь к двери с табличкой "выход".
        Но там стоишь ты, с дрыном, глаза навыкат.
                    И. Бродский. Портрет трагедии (1991)

Приведу и более раннее, замечательное стихотворение Андрея Вознесенского, героем которого, по сути, тоже является буквы "ы" - единственная гласная, которая трижды повторяется в заглавном слове.

           СКРЫМТЫМНЫМ

"Скрымтымным" - это пляшут омичи? 
скрип темниц? или крик о помощи? 
или у Судьбы есть псевдоним, 
темная ухмылочка - скрымтымным?

Скрымтымным - то, что между нами. 
То, что было раньше, вскрыв, темним. 
"Ты-мы-ыы..." - с закрытыми глазами 
в счастье стонет женщина: скрымтымным.

Скрымтымным - языков праматерь. 
Глупо верить разуму, глупо спорить с ним. 
Планы прогнозируем по сопромату, 
но часто не учитываем скрымтымным.

"Как вы поживаете?" - "Скрымтымным'.." 
"Скрымтымным!" - "Слушаюсь. Выполним".

Скрымтымным - это не силлабика.
Лермонтов поэтому непереводим.
Лучшая Марина зарыта в Елабуге. 
Где ее могила? скрымтымным...

А пока пляшите, пьяны в дым:
"Шагадам, магадам, скрымтымным!"
Но не забывайте - рухнул Рим,
не поняв приветствия: "Скрымтымным".
                                                                                                            (1970)

В этом стихотворении для Вознесенского важен, конечно, и выбор согласных "м", "н", "т".  Скрым - тым - ным: слышится скрыть,  тьмы, ныть  (вспомним "Скифов" Блока: "нас тьмы, и тьмы, и тьмы"). Но гласная "ы" - в центре этой "надрывной" и "рыдающей" звукописи.

Вознесенский и Бродский  не первыми обратили внимание на грубое, "варварское" звучание буквы "ы". Константин Батюшков, один из самых сладкозвучных русских поэтов, жаловался на то, что звук "ы" уродует русский язык.   "И язык-то сам по себе плоховат, грубенек, пахнет татарщиной. Что за Ы? Что за Щ? Что за Ш, ШИЙ, ЩИЙ, ПРИ, ТРЫ?" [2]

Но сама грубость, неблагозвучность "ы" может стать выразительным средством, не только в поэзии, как у Вознесенского и Бродского, но и в языке вообще, способом передачи определенных смыслов. Каких? По Бродскому, "ы" идет горлом, навзрыд, с глазами навыкат, это знак трагедии, безысходности.  По Вознесенскому, за "скрымтымным" стоит темная ухмылка судьбы. Это то, с чем не справляется разум, от чего ломается голос. Так скрыпят темницы. Так крычат о помощи. Так рыдает и мычит от счастья женщина. Кстати, первым на это обратил внимание еще  в позапрошлом веке литературный деятель и нескромный поэт Михаил Лонгинов  в своей  "Гусарской азбуке", выразив эту азбучную мысль вполне вульгарно:

 Ы-буква слов не начинает.

"Ы!" - блядь кричит, когда кончает.

"Ы" - это знак разрыва всех покровов цивилизации, звук оргии и магии, дикой стихии или  тупого насилия, грубого и насмешливого разлома нормального хода вещей. Это звук каторжно-тюремный, звук ордынского ыга, звук ыстории, ломающей судьбы людей, знак ыстерики, которая порой бросает в припадок и сильных мужыков.

          О чем ты воешь, ветр ночной?
         О чем так сетуешь безумно?..
         Что значит странный голос твой,
         То глухо жалобный, то шумно?
         Понятным сердцу языком
         Твердишь о непонятной муке -
         И роешь и взрываешь в нем
         Порой неистовые звуки!..

Для     меня     несомненно, что среди "неистовых звуков", которые ночной ветер "рыл и взрывал" в сердце поэта, преобладающим был именно Ы.  Этим звуком взЫвают, это звук позЫва и призЫва, это звук приставки "вЫ" - выталкивающей, выбрасыващей куда-то вовне. Эй, на вЫход! Я этого не вЫнесу. Меня вЫрвет.

Ы глубоко заброшена в мучительную суть бытия. Пытка, пытать, выть, ныть, мытарить, мыкать горе. Грубые действия и звуки: тыкать, втык, пырнуть,  пыхтеть, мычать, рык, рычать, зык, зычный.  Делатъ что-то наспех, халтурно: пыр-тыр.  Знак пустоты, выемки, изъятия, утраты: дыра,  пустырь, пыль, пузырь, рыть, нарыв, тырить. Жуткие твари:  хмырь, упырь, быдло...

Нужно признать, что и  главный русский глагол "быть" звучит уныло, с подвывом, как и все производные: бытие, обычай, привычка, забыть, добыча, быт.  "Бытие" по-русски звучит как-то набыченно, с глазами навыкат. "Жить"  тоже приходится с ыканьем, поскольку "и" после шипящих пишется лишь условно, а звучит "ы": жыть, жызнь. Такое у нас жытье-бытье. Мы и вы так привыкли. Да  и местоимения, какими мы обращаемся к другим, а во множественном числе говорим о себе,  тоже звучат с подвывом. "Ты-ы-ы". "Вы-ы-ы". "Мы-ы-ы". Не этим ли объясняется некоторая грубоватость наших общественных нравов? Обходимся без почтительных званий, без обращений, без "господ" и "товарищей", и даже когда попросту, без церемоний, голо-местоименно обращаемся друг к другу и к себе как к массе, ыкаем на разные лады: ты, вы, мы...

Конечно, можно привести и совсем другие примеры - "ы" в благородных и тонких по смыслу словах, как, например, тот же "смысл", "мысль", "язык"... Вопреки хлебниковской идее "звездной азбуки", в фонетическом письме нет и не может быть строго однозначного соответствия между буквой (фонемой) и значением.  Но использовать букву "ы" дифференциально, в ее звуко-смысловом отличии от буквы "и", - это вполне входит в экспрессивные возможности языка. Ыкать можно не только в произношении, но и на письме.

Возьмем, к примеру, слова "скрип", "скрипеть".  В 19-ом веке более употребительным был вариант с буквой "ы".  В Словаре Вл. Даля:

СКРИП м. или более употреб. скрып, резкий звук, визг, от взаимного трения чего-либо. Скрып немазанных колес. Скрып полозьев по снегу. Скрып дерев от бури. На корабле в качку вечный скрып.

 У Лермонтова в "Парусе":

Играют волны, ветер свищет,

И мачта гнется и скрыпит;

Увы! — он счастия не ищет

И не от счастия бежит!

"Скрыпит" здесь выразительнее передает звук бури и гнущейся, почти уже ломаемой мачты, чем мягкое-тонкое "скрипит".  "Скрып" обозначает толстый, рваный, надрывный звук, тогда как "скрип" более тонок, пронзителен.  Было бы вполне оправдано употреблять скрип и скрып для обозначения разных звуков, как два разных, хотя и родственных слова.   Нож по стеклу скрипит, а вот мачта  под ветром - скрыпит. Скрыпит телега, скрыпит лес в непогоду. Снег под сапогами может скрипеть, а может и скрыпеть - это, по сути, разные звуки, в зависимости от того,  едут ли по нему тонкие санные полозья или ступают тяжелые кирзовые сапоги.

То же самое визг - тонкий, истошный, и вызг - грубый, бранный, надсадный.  Ограбленная девочка визжит, пойманный бандит  вызжит. Было бы неправильно приписывать хрупкой жертве и громиле одно и то же звуковое действие.

 Можно использовать  варианты с "ы" и "и" и для передачи психологических, идеологических различий.  Плюшкин у Гоголя говорит скрипуче, а Базаров у Тургенева - скрыпуче. Еще бы: ведь и слово "принцип" господа нигилисты произносят как "прынцип". Но может быть, это разница не только произношения, но и значения? Может быть, "принсипы", на которые ссылается Павел Петрович Кирсанов, и "прынципы", на которые упирают его противники-нигилисты, это слова с разными денотатами?  "Принсип" -  это правило, условие, установление, которое придает гармонию и изящество бытию. А "прынцип" - это орудие господства над миром, орудие  интеллектуального насилия, идея как выражение воли к власти. Принсип - либеральное понятие, а прынцип или даже прынцып - варварское, нигилистическое, революционное.

Звукосмысловые различительные  возможности букв "ы" и "и" позволяют  выстроить новый ряд слов и понятий, параллельно уже существующим.  Кто-то исполняет свой долг, а кто-то ысполняет, да так ретиво, что извращает (ызвращает?) его смысл. С нежной истомленной женщиной случается истерика, а с боксером в тяжелом весе ыстерика иногда происходит прямо на ринге. Так что вполне можно  представить такие написания, где замена "и" на "ы" оправдана смыслом:

Поручение начальника ысполнено (без рассуждений, и взято под козырек).

Сталин развил свою версию творческого марксызма.

Ыграли в быллиард:  Шмаровоз проыгрывал.

"Е" в безударных слогах, где оно звучит как "и", тоже может заменяться на "ы", если это семантически оправдано.

        Партия и впрямь была совыстью нашей эпохи.

"Совесть" произносится как "совисть" и может писаться как "совысть". И тогда в  нем звучит вытье, как если бы о совести говорили волки.

В самом слове "язык" звучит "зык" (грубый, резкий, "ыкающий"  звук). Вот  и предлагается  озычить язык - внедрить в него букву "ы" как дополнительную смыслоразличительную единицу.  Литературовед и писатель Вячеслав Курицын в  2001 г. заявил о своем решении, вопреки правилам,  писать после шипящих "ы", а не "и". Жызнь, жыть, шыть, жырный, шык, мужык и т.д. Он не объяснял своих мотивов, но можно предположить, что ему хотелось придать более опасный, грубый, сырой склад своей речи, а заодно попикироваться с орфографической нормой и  гладкописью.   "Жыви опасно" (Ницще). Эта инициатива была своевременна. Но написание "и" или "ы" после шипящих не меняет произношения, потому что "и" после шипящих и так произносится "ы", т.е.  курицынское левописание отражает звуковую реальность, а нормативное правописание - условность, норму.

Сейчас же речь идет не об альтернативной орфографии - игры с нею уже сделались общим местом в олбанском языке с его фанетикой (от "fun", забава). Речь идет о создании нового отряда слов, которые и по написанию, и по произношению отличаются от существующих, ибо в них на месте обычного "и" или  безударного "е"  стоит "ы", как знак брутальности и варварства, иронии и подначки, темной ухмылки или надрывной трагедии. Мне представляется, что всем своим историческим опытом мы выстрадали право на букву "ы", даже и в начале слова.

----------------------------------

1. Макс Фасмер. Этимологический словарь русского языка, пер. с немец. О.Н.Трубачева, под ред. Б.А.Ларина. М., Прогресс,1987, т.4, С. 512.

2.  Из письма Н. И. Гнедичу от 27.11 - 5.12 1811 г., в кн. Батюшков К. Н. Нечто о поэте и поэзии. М., Современник, 1985, С.252.  

_________________________________________________________________________

Сетевой проект "Дар слова" выходит с апреля 2000.  Каждую  неделю  подписчикам  высылается несколько новых слов, с определениями  и примерами  употребления. Этих слов нет ни в одном  словаре, а между тем они обозначают существенные явления и понятия, для которых  в общественном сознании еще не нашлось места. "Дар"  проводит также дискуссии о русском языке, обсуждает письма и предложения читателей. "Дар слова" может служить пособием по словотворчеству  и мыслетворчеству, введением в лингвосферу и концептосферу 21-го века.  Все предыдущие выпуски.

Подписывайте на "Дар" ваших друзей по адресу: http://subscribe.ru/catalog/linguistics.lexicon

Клейкие листочки. Философский и филологический дневник М. Эпштейна в Живом Журнале

Языковод - сайт Центра творческого развития русского языка.

PreDictionary  -  английскиe неологизы М. Эпштейна.

Ассоциация Искателей Слов и Терминов (АИСТ) - лингвистическое сообщество в Живом Журнале. Открытая площадка для обсуждения новых слов и идей.

Новые публикации  М. Эпштейна (с линками)

Гуманитарная  библиотека (философия, культурология, религиеведение, литературоведение, лингвистика, эссеистика)

___________________________________________________________________

Книги  Михаила Эпштейна можно приобрести в крупных книжных магазинах, а также по интернету. В Москве почти все они есть в магазинах "Библиоглобус" (м. Лубянка, Мясницкая ул. д.6/3,  тел. 928-35-67, 924-46-80);   НИНА (Согласие)  (м. Павелецкая, ул. Бахрушина, д.28., т.  (095) 959-2094); Книжная лавка Литературного института (Тверской бульвар, д. 25, вход  с ул. Большая Бронная, тел. 202-8608).

Философия возможного. СПб.: Алетейя, 2001, 334 сс.

Проективный философский словарь: Новые термины и понятия. СПб.: Алетейя, 2003, 512 сс.

Отцовство. Метафизический дневник. СПб. Алетейя, 2003, 246 сс.

Знак пробела. О будущем гуманитарных наук. М.: Новое литературное обозрение, 2004, 864 сс.

Все эссе, в 2 тт. т. 1. В России; т. 2. Из Америки.  Екатеринбург: У-Фактория, 2005, 544 сс. +  704 сс.

Новое сектантство. Типы религиозно-философских умонастроений в России 1970 - 1980-х гг. (серия "Радуга мысли").  Самара: Бахрах-М, 2005, 256 сс.

Великая Совь.  Советская мифология. (серия "Радуга мысли"). Самара: Бахрах-М, 2006, 268 сс.

Постмодерн в русской литературе. М., Высшая школа, 2005, 495 сс.

Слово и молчание. Метафизика русской литературы" М.,  "Высшая школа", 2006, 559 сс.

Философия тела. СПб: Алетейя, 2006, 194 сс.

Амероссия. Избранная эссеистика (серия "Параллельные тексты", на русском и английском) М., Серебряные нити, 2007, 504 сс.

Стихи и стихии. Природа в русской поэзии 18 - 20 веков  (серия "Радуга мысли"). Самара, Бахрах-М, 2007, 352 сс.