Школу № 2 райцентра Волчиха Алтайского края вычеркнули из списка школ-победителей конкурса в рамках нацпроекта «Образование». Это решение принято из-за того, что двое ее учеников в начале апреля разгромили памятники на местном кладбище. «Такое поведение учащихся является грубым нарушением критериев конкурса», – сообщила в понедельник координатор конкурса по Алтайскому краю Наталья Калашникова.
По данным краевого управления по образованию и делам молодежи, в Алтайском
крае победителями конкурса, выигравшими один миллион рублей на внедрение инновационных образовательных программ, стала 61 школа. «По итогам предыдущего тура Волчихинская школа была на шестом месте», – отметила Калашникова.
ХОСПИС – НЕ ДОМ СМЕРТИ, А ДОСТОЙНАЯ ЖИЗНЬ ДО КОНЦА БЕСЕДА С ГЛАВНЫМ ВРАЧОМ ПЕРВОГО МОСКОВСКОГО ХОСПИСА ВЕРОЙ ВАСИЛЬЕВНОЙ МИЛЛИОНЩИКОВОЙ
- Вера Васильевна, ваш хоспис – первый в России?
- Нет, первый российский хоспис был основан в 1990 году в Лахте – районе Санкт-Петербурга.
- А первый хоспис в мире появился?..
- В Англии. Баронесса Сесилия Сандерс уже в зрелом
возрасте пришла работать в госпиталь, где вплотную столкнулась с проблемой онкологических больных. Страдания одного из пациентов тронули ее так глубоко, что она занялась этой проблемой всерьез и в 1967 году организовала хоспис. (Сегодня баронессе Сандерс 88 или 89 лет, она до сих пор преподает, несет идею хосписов в мир). Затем появились хосписы в Америке, в других странах. А когда началась перестройка, англичанин Виктор Зорза приехал с идеей хосписов в Россию.
- По-моему, в 1989 году в журнале «Октябрь»
была напечатана повесть его и его жены Розмари «Я умираю счастливой» с предисловием Дмитрия Сергеевича Лихачева?
- Да, это был отрывок из книги, которая вышла чуть позже. Виктор был выходцем из России, украинским евреем. В 1971 году его дочь Джейн заболела меланомой и через год, в 26 лет, умерла в хосписе. Узнав перед смертью, что ее отец родом из нашей страны (он всю жизнь это скрывал), она завещала ему строить хосписы в Индии и России. Когда появилась возможность, он выполнил ее завещание.
- Как вы пришли в хоспис? Ведь, если я не ошибаюсь, вы по специальности не онколог, а гинеколог?
- Я действительно начинала свою врачебную практику в акушерстве – сначала гинекологом, потом анестезиологом, но в 1983 году пришла в онкологию.
- Всe было гораздо прозаичней. Я перешла в онкологию, чтобы раньше выйти на пенсию. Но человек предполагает…
Столкнувшись с безнадежными онкологическими больными, поняла,
что не могу их оставить. Ведь государство их бросало на произвол судьбы. При безнадежном диагнозе пациента выписывали с формулировкой «лечиться по месту жительства», то есть не лечиться никак. В принципе эти больные неинтересны врачам. Врачи настроены на победу. По их представлениям, лечить человека стоит только ради выздоровления. О смерти даже думать неприлично.
- Плоды атеистического воспитания?
- Конечно. Смерть всегда замалчивали. По статистике у нас даже в онкологических клиниках
смертность 0,2 %. Абсурд! Ради этой ложной статистики и «выкидывали» безнадежных больных домой. Помочь этим людям могут только хосписы.
Но еще ничего не зная о хосписах, я сама ездила к своим бывшим пациентам, старалась помогать им до последнего вздоха. Делала это, естественно, в свободное от основной работы время, очень уставала. В 1991 году собралась на пенсию, но промыслительно познакомилась с Виктором. Так до сих пор работаю и вряд ли когда-нибудь уйду.
- Когда открылся ваш хоспис?
- Выездная служба – в мае 1994 года, стационар – в 1997.
- Государство помогало?
- Только государство. Хоспис построен на деньги Правительства Москвы при участии Департамента здравоохранения города Москвы.
- Несколько лет ваш хоспис был единственным в Москве?
- Да, 8 лет мы были единственными. Но сегодня их уже четыре, а на днях откроем пятый – в Южном округе. В ближайшее время в каждом административном округе столицы будут хосписы. Мы обслуживаем Центральный
округ.
- Наверное, новые хосписы сегодня больше нуждаются в спонсорах?
- Конечно, но им еще нужно наработать репутацию. Нам первые 4 года тоже было очень трудно.
- Сколько человек проживает в вашем хосписе?
- У нас по-прежнему работает выездная служба, которая сегодня обслуживает 130 больных. В стационаре проживает 30 человек.
- Но можете принять больше?
- Нет, не можем. У нас 30 коек. Обстановка хосписа должна быть приближена к домашней, а это
невозможно сделать при большем количестве стационарных мест.
- Тогда, видимо, и в палатах у вас проживает не больше пяти человек?
- У нас есть одноместные и четырехместные палаты. Это оптимальный вариант. Кто-то предпочитает проживать свою болезнь в одиночестве (как правило – дети и молодые люди), и его, естественно, помещаем в отдельную палату. Люди пожилые, наоборот, чаще стремятся к общению. Для избежания психологической несовместимости или, напротив, излишней привязанности соседей
друг к другу (когда смерть одного может травмировать другого настолько, что сократит ему жизнь) нужны не двух - и не трех -, а именно четырехместные палаты.
- Вы помогаете умирающим людям до конца жить активной осмысленной жизнью?
- Вы преувеличиваете возможности умирающего человека. В основном эти люди сосредоточены на внутренних переживаниях. У нас хорошая библиотека, одна художница безвозмездно учит желающих рисовать, в хосписе регулярно проходят концерты. Мы стараемся давать пациентам
положительные эмоции, но только по их желанию. Ничего нельзя навязывать человеку, тем более безнадежно больному.
- В таком состоянии неизбежны минуты отчаяния. Были случаи, когда больные требовали для себя эвтаназии?
- Не было и быть не могло. Эвтаназия не вписывается в российское мышление.
- Не вписывается, однако в последние годы многие публицисты твердят о гуманности эвтаназии. Они не могут не знать, что эвтаназия применялась в гитлеровской Германии, и все равно не краснея
ратуют за нее.
- Средства массовой информации могут сделать всe что угодно. Могут зомбировать людей так, что они станут сторонниками эвтаназии. Но только теоретически. Когда кого-то эта проблема коснется лично, никто не захочет, чтобы ему «помогли» уйти из жизни. Это противно человеческому естеству. Жажда жизни – самый сильный человеческий инстинкт. Об этической стороне я уже не говорю. Человек не хозяин своей жизни.
- Вера Васильевна, а Церковь участвует в работе хосписа?
-
У нас есть домовая часовня Живоначальной Троицы. По вторникам и четвергам там служит отец Христофор Хилл из Андреевского монастыря.
- Часто ли на вашей памяти неверующие приходили к Богу во время болезни?
- Такие случаи были, но нечасто.
- Может быть, нужно активнее вести миссионерскую работу?
- Нельзя, у нас не конфессиональное учреждение. Мы всех пациентов при поступлении информируем, что есть часовня и в такие-то дни приходит священник. Но отец Христофор не будет
беседовать с больным против его воли.
- Сколько человек работает в хосписе?
- 82 человека, включая бухгалтерию, кухню и прачечную.
- Вы как-то говорили в одной передаче, что на неквалифицированной работе у вас много молодежи.
- У нас в основном работает молодежь. Это связано с моим интересом к молодым людям, с желанием научить их добру.
- Приходят по религиозным убеждениям?
- По разным. Но я никогда при приеме на работу не спрашиваю людей, верующие
ли они.
- Но вы наверняка спрашиваете, почему они хотят работать в хосписе, и некоторые говорят, что хотят так послужить Богу?
- Бывает. Тогда я ставлю условие: не проповедовать, а помогать. Служите боли, служите горю.
- Но это и есть служение Богу.
- Конечно. Но некоторые верующие, приходившие к нам, стремились читать молитвы над больными, не интересуясь даже, крещены ли они, и это часто пугало неверующих. Вот отец Христофор никому ничего не навязывает, но не раз
бывало, что он приходил побеседовать с одним пациентом, и к концу беседы с ним изъявлял желание побеседовать другой пациент из этой же палаты, за полчаса до того и не помышлявший об общении со священником. Навязывать же веру нельзя, тем более зависимому человеку. А наши больные всегда зависимы от тех, кто им помогает.
- Вера Васильевна, за годы работы врачом у вас изменилось отношение к смерти?
- Кардинально. Раньше я вообще не думала о смерти; то ли по молодости, то ли из-за суетности.
А теперь… Прежде всего изменилось отношение к жизни. Когда на работе постоянно сталкиваешься со смертью, жизнь становится созерцательней. Утром просыпаешься – слава Богу, день прошел, ложишься спать, тоже слава Богу.
- Почему хосписы появились только в XX веке? Существенно выросло количество онкологических заболеваний?
- Дело не в росте заболеваний, а в развитии медицины. Врачи научились диагностировать болезни на более ранней стадии. А вообще хосписы – порождение цивилизации. Цивилизация
приводит к разрыву отношений между людьми, в том числе и между близкими родственниками. Хосписы – результат этого разрыва. Конечно, в бедных странах к этому добавляется невмешательство государства в помощь страждущим.
На Западе хоспис – дом смерти. В Англии, например, больного кладут в хоспис дней за 6 дней до смерти. Кладут умирать, потому что люди не хотят видеть смерть дома. У них к смерти техногенное отношение. Умирает родственник – быстренько в хоспис, потом скорее кремировать и «продолжаем
жить».
У нас по-другому. К нам многие поступают на ранней стадии, потом выписываются, через неопределенное время некоторые вновь попадают к нам. Первая заповедь нашего хосписа (всего их 16) гласит: “Хоспис – не дом смерти. Это достойная жизнь до конца. Мы работаем с живыми людьми. Только они умирают раньше нас”.
- То есть хосписы, хотя и пришли к нам с Запада, в России приобрели совсем другой смысл?
- Конечно, это же русские хосписы. Нельзя привить чужестранную модель где угодно.
Англичане предлагали нам ехать к ним учиться, но я сказала: “Нет, дорогие, приезжайте вы к нам, учитесь у нас. У нас другая почва, другие люди, другие лекарства”. Впоследствии они были нам признательны, хотя им и пришлось вернуться лет на 50-60 назад – о зеленке они знали только по рассказам родителей.
Правда, в таких мегаполисах, как Москва и Петербург, встречается и западное отношение людей к хоспису как к дому смерти. В наших заповедях прописана работа с родственниками, и мы прикладываем все силы,
чтобы улучшить, изменить их отношения, когда это бывает необходимо. Бывает, папа умирает, а дочке некогда его навестить – у нее курсы. Говорим девушке не прямо, но смысл таков: “Какие курсы? Папа у тебя один? Так посиди с ним, поухаживай, возьми за руку и скажи: “Папа, я тебя люблю!” (когда последний раз говорила?)”. В наших хосписах тепла много больше. Человеческого тепла. В этом специфика российских хосписов.
- Хоспис должен преображать родственников больного?
- Я считаю, что должен.
Ведь никто не знает, кому дается испытание тяжелой болезнью – самому больному или его родственникам? Часто бывает, что страдания одного человека изменяют в лучшую сторону другого. Например, смертельная болезнь матери не только заставила сына чаще навещать ее, но и открыла ему глаза на его беспутную жизнь. Поэтому мы работаем с родственниками не только для того, чтобы помочь им пережить горе, но часто и для того, чтобы вернуть их родителям, напомнить, что и они, молодые, не вечны.
- А у молодых сотрудников
хосписа меняется система ценностей в процессе работы?
- Очень быстро.
- Часто ли приходится расставаться с людьми, потому что они не справляются с работой?
- Часто. Первые 60 часов новички работают у нас безвозмездно (мы только кормим их обедами и даем деньги на проезд), поэтому случайных людей на работу не принимаем. Но работа в хосписе – тяжелый, изнурительный труд. Он часто оказывается не по силам и очень хорошим юношам и девушкам, которые, на мой взгляд, могут прекрасно работать
в любом другом учреждении. Так что расстаемся с ними не из-за их человеческих качеств, а потому, что этот крест им не по силам. Но и те, кому по силам, выдерживают у нас не больше двух лет. И мы не вправе ни удерживать людей, ни обижаться на них – человеческие силы ограничены. Я благодарна всем, кто трудился у нас в эти годы. И очень рада, что между сотрудниками хосписа было сыграно 12 свадеб.
- Но врачи работают дольше?
- Врачей у нас очень мало: 2 онколога, терапевт и геронтолог.
- Неужели хоспису достаточно четырех врачей?
- Совсем недостаточно. Врачи не хотят работать в хосписе, им здесь неинтересно. Я же вам говорила, что врачи настроены только на победу.
- Это правильный настрой?
- Нет. Но как сказать современному студенту-медику, что он будет не вылечивать людей, а только лечить симптомы? Для этого нужно особое состояние души. Среди наших врачей один – очень пожилой человек, остальных сюда привели их жизненные перипетии, они нашли себя в
хосписе. Это индивидуальный путь. В наше время в медицинских институтах появился курс биоэтики, затрагивающий эти проблемы.
- Вы считаете, что курс биоэтики сможет изменить психологию студентов, или более глубокое понимание жизни придет только с возрастом?
- Наверное, ничто не сможет заменить жизненный опыт. Но без курса биоэтики этот опыт может растянуться на долгие годы и быть более трагичным.
- В смысле духовности наше медицинское образование оставляет желать лучшего?
- Оно вообще бездуховно. Курсы биоэтики – первые ростки. Если они окрепнут, что-то изменится. Пока же у молодых врачей часто нет никаких идеалов.
- А ведь врач – не профессия, а призвание, его труд – не работа, а служение. Служение Богу. И будущее России не в последнюю очередь зависит от духовности врачей?
- О будущем России пророчить не решусь, но будущее нашей медицины кажется мне мрачным. Хотела бы ошибаться.
- Вера Васильевна, сколько хосписов открыто сегодня в России?
- Около пятидесяти.
- В городах?
- В основном. Но есть и в селах. Один под Ярославлем (а в самом Ярославле есть еще два хосписа) и один в Башкирии.
- А насколько удовлетворена потребность России в хосписах?
- Думаю, что даже на 10 % не удовлетворена. В России проживает 150 миллионов человек, ежегодно примерно у двухсот двадцати тысяч обнаруживают рак четвертой степени. Вот и считайте, сколько нужно хосписов. Конечно, надо учитывать онкологическую ситуацию
в конкретном районе. А для этого нужна честная медицинская статистика.
- Наверняка многие читатели захотят чем-то помочь хоспису. Что больше всего нужно для хосписа?
- В хосписе нужно всe, что нужно дома: книги, аудио- и видеокассеты и предметы гигиены. Люди у нас живут нормальной жизнью.
- Хотелось бы организовать концерты для больных?
- У нас постоянно проходят концерты. Но они больше нужны персоналу. Больным тоже, но меньше. Как правило, из 30 пациентов 8-12 человек
присутствуют на концерте. Мы всегда рады приезду артистов и музыкантов.
- Вера Васильевна, большинство читателей Интернета – молодежь. Что бы вы хотели пожелать молодым людям?
- Я всегда спрашиваю студентов Ирины Васильевны Силуяновой, когда они последний раз целовали маму или обнимали бабушку? Это нужно всем. Уходя из дома, поцелуйте, обнимите всех родственников; “и каждый раз навек прощайтесь…”. Не передавайте зло. Вас толкнули в метро – не сердитесь, простите этого человека, у него,
видимо, большие неприятности. Поступайте с людьми так, как хотите, чтобы поступали с вами. Вы можете работать в хосписе, в детском учреждении, в банке, но, пожалуйста, оставайтесь людьми.
- Спасибо.
Беседовал Леонид Виноградов
http://www.pravoslavie.ru/guest/031127201541
Как правильно воспитать ребенка? Источник: Правда.Ру После появления ребенка в семье, многие родители судорожно хватаются за голову, не зная как справиться с навалившейся на них ответственностью. Как правильно воспитать малыша, чтобы не было мучительно больно за упущенное время и возможности «Правде.Ру» рассказала детский психолог Ирина Нагорнева.
- Если до пяти
лет Вы не успели заложить в ребенке морально-этическую базу, то момент уже упущен. Именно в этот период в сознании детей формируются устои по отношению к старшим, правила поведения в обществе и т.д.
- Как это объяснить? Общаться с ребенком на его же уровне?
- Все зависит от ситуации. Когда он маленький, с ним надо сюсюкаться, это естественно для такого возраста. Если этого не происходит, ребенок занимает абсолютно жесткую позицию, потому что им не был прожит этап игры. Но очень важно
не переусердствовать, потому что чадо застревает на этой ступени, и его развитие дальше невозможно.
- Часто бывает такое, что дети выполняют просьбу родителей взамен на что-то. Это нормально?
- Нет, эта ситуация не вполне нормальная, и решение ее зависит полностью от родителей. Например, женщине не так сложно научить дочку складывать вещи на место, если девочка видит, что мама делает то же самое. Но если Вы будете «платить» ребенку за уборку игрушек, потом он всю все время будет вами
манипулировать. И что бы вы не предлагали, как бы не пытались изменить ситуацию, ничего не поможет, и чадо будет гнуть свою линию, потому что это уже заложено родителями.
- Не кажется ли Вам, что дети сейчас стали более избалованны и не радуются каким-то обновкам, а воспринимаю это как должное?
- Да, такое встречается довольно часто. Это происходит из-за того, что сейчас в магазинах есть все и, в основном, доступно. Но ни в коем случае нельзя ограничивать ребенка в выборе и количестве,
потому что это может привести к определенным комплексам. Однако тратить большую часть семейного бюджета на прихоти малыша тоже не стоит.
Вы можете периодически прятать от него часть игрушек, а потом снова доставать их и прятать уже другую часть. Таким образом, нового ничего покупать не приходится, а ребенок очень доволен, потому что что-то приобретает.
- Бывают такие семьи, в которых дети называют родителей по именам…
- Это серьезная проблема, к счастью, не так часто встречающаяся.
Все происходит из-за того, что мужчина и женщина морально не готовы стать родителями и встать на путь ответственности. Просто маме и папе проще, когда ребенок остается на уровне брата или сестры и называет их по именам. К сожалению, такая незрелость присуща людям любого возраста. Когда Вы подходите к ребенку, то надо говорить: «Мама к тебе пришла», тогда в его сознании будет откладываться это слово с первых дней. Если же этого не происходит, то уже в 3 года будет очень непросто научить его называть вас мамой
или папой, ведь он уже привык к именам. Такая манера общения расхолаживает кроху, и она начинает относиться к маме и папе достаточно своевольно. Самое сложное – объяснить все это первому ребенку, со вторым родители делают значительно меньше ошибок.
- Но появляются другие проблемы. Например, старшие ревнуют к младшим.
- Этого достаточно просто избежать, если не ограждать старшего от процесса беременности и появления на свет младшего. Когда мама вынашивает малыша, она должна вовлекать в
этот процесс своего первого ребенка, тогда он не будет чувствовать себя отстраненным. Потом женщина уезжает в роддом, и старшего, как правило, на время отправляют пожить к бабушке. Это тоже неправильно. Надо, чтобы он несколько раз вместе с папой пришел в роддом, затем забирал своего братика или сестричку домой. Далее старший ребенок будет стараться помочь вам нянчить младшего, что воспитает в нем чувство ответственности.
- Часто ли младшие дети более избалованны, чем старшие?
- Я бы
не сказала. Если такая ситуация случается, значит и с первым ребенком есть какие-то проблемы. Ко мне редко приходят семьи, в которых что-то не так со вторым ребенком. Ведь люди учатся на своих ошибках и с первенцем они уже поняли, что делали не так. Если и говорить об избалованности, то, как правило, такое происходит в семьях, где мама и папа уже в солидном возрасте.
