Не упустите уникальный шанс получить блестящее образование в самой "горячей" области - финансовом интернет-трейдинге, тем более, что период экономического кризиса - лучшее время для начала биржевых инвестиций. Практически все состояния мира созидались именно в такое - кризисное - время! Мы ждем вас в vCollege! Искренне ваш, Сергей Голубицкий
* * *
О войне кружек и рысей
Не знаю
более захватывающего зрелища, чем сведение расходящихся тропок в саду в духе Борхеса! Вьются-вьются тропинки, никак между собой не связанные, а потом потянешь за ниточки-веревочки и вдруг все сплетается в причудливые и неожиданные узоры!
Один из самых сочных «лулзов» уходящего лета принесла нам бурная перебранка между Тоомасом Хендриком Ольвесом, президентом Эстонии, и Полом Робином Кругманом, колумнистом The New York Times, профессором экономики из Принстона и Нобелевским лауреатом.
Ругались
видные деятели прилюдно - на страницах журналов и в твиттере. Ругались самозабвенно, с задором и ... как-то уж очень по-семейному! Не то, чтобы совсем уж запанибратски, но в каждом слове и жесте чувствовалась какая-то теплая родственность и близость - даже вопреки внешне непримиримому пафосу пикировок.
Кому-то величины могут показаться несоизмеримыми: ну что может быть общего у ПРЕЗИДЕНТА и журналиста?! Не спешите, однако, с выводами: в конце концов Ольвес работает поводырем одного миллиона 294 тысяч эстонцев,
а Кругман формирует мировоззрение по самым скромным прикидкам хорошо за сотню миллионов мыслящих и финансово состоятельных агентов истории, вне зависимости от их гражданства и страны проживания.
Но даже этим родственность Ольвеса и Кругмана не исчерпывается. Короче говоря, захотелось мне разобраться, что же такого «семейного» может быть у американского профессора и эстонского президента. Спешу поделиться с коллегами забавными открытиями.
Начнем с одного конца: 6 августа 1922 года к острову
Эллис пристал корабль, пришедший из большевистской России. С корабля на Землю Обетованную (ну... почти обетованую :) сошли Боря, Фейга и маленькая Симха Кругманы, еще недавно - славные жители славного Брест-Литовска. Сошли поселились в Бруклине.
Через два года у Бори и Фейги, которые к тому времени стали Бенни и Фанни, родился маленький Додя. Потом Додя женился на Аните и в 1953 году на свет появился уже совсем американский мальчик Пол Робин Кругман, будущий нобелевский лауреат, звездный профессор и
вершитель неокейнсианских дум.
Пол Робин вырос очень либеральным, очень свободолюбивым и, разумеется, очень ненавидящим советский дух, от которого бежали его дедушка и бабушка.
Теперь посмотрим с другого конца: Елизавета Васильевна Чистоганова, благородная петербурженка вышла замуж за эстонского человека Пеэтара Сийтама, от которого зачала и понесла в 1927 году дочь Ираиду. Через год молодая пара разменяла истерический энтузиазм большевистской России на спокойное прозябание в буржуазной Эстонии.
В Таллинне у Сийтамов что-то не сложилось (еще не докопался - что именно), поэтому дочь Ираиду отдали на усыновление в чужую семью: Александре и Пеэтеру Ребане. Правда, чужой семья была лишь относительно: до замужества Александра носила фамилию Чистоганова и приходилась родной сестрой Елизавете, матери Ираиды. Короче, отдали девочку тетке на воспитание.
В Таллине семья Ребане просидела почти до самой оккупации советскими войсками осенью 1944 года, а затем успела вовремя убежать в Швецию. В Стокгольме и
появился на свет в - сюрприз! - том же 1953 году Тоомас Хендрик, будущий президент Эстонии.
Через несколько лет семья Ильвесов перебралась из Швеции в Соединенные Штаты, где Тоомас Хендрик и вырос, подобно Полу Робину Кругману, совсем американским мальчиком.
В 1972 году Ильвес закончил среднюю школу в Нью-Джерси, поступил в Колумбийский университет, снискал степень бакалавра психологии, а в 1978 году - магистра психологии в Пенсильванском университете.
В отличие от Кругмана Ильвес решил не
углублять научную карьеру, а подался в идеологию. Сначала работал аналитиком исследовательского института радио «Свободная Европа» (1984 - 1988), затем возглавил отдел в эстонской редакции любимой радиостанции.
В 1991 году партия сказала «надо» и Ильвес переехал жить в Эстонию. Возглавил Народную партию умеренных, которую потом переименовали в Социал-демократическую партию Эстонии, и тихо-тихо дослужился до президента в 2006 году (в 2011 был переизбран на второй срок). Что не удивительно,
учитывая послужной список, происхождение, воспитание, школу, альма-матер и учителей: в конце концов, кого еще выбирать эстонцам себе президентом? Не выпускника же Высшей партшколы из Москвы :)
Коллеги наверняка и сами уже догадались, так что можно было бы и не добавлять, но я все-таки добавлю: Тоомас Хендрик Ильвес тоже вырос очень либеральным, очень свободолюбивым и, разумеется, очень ненавидящим советский дух, от которого бежали его дедушка, бабушка, мама и папа.
Вот такие совсем разные выпускники
американских университетов сошлись уходящим летом в яростной идейной схватке. Замечательные биографии замечательных людей я изложил для того, чтобы коллеги, в отличие от неподготовленной и вечно хлопающей варежкой не в кассу читательской аудитории Западного мира, правильно улавливали контексты. Потому как контексты - это самое главное в любой идеологии.
Все началось с того, что Пол Кругман опустил Эстонию в своей колонке в The New York TImes от 6 июня: Эстонию, де, все стали приводить в качестве примера
того, как нужно замечательно выходить из кризиса! Сидит, мол, в еврозоне, и при этом цветет и пахнет.

«Чего-чего?!» - засомневался Кругман. - «Это кто тут пахнет?» (на самом
деле в своей колонке Кругман использовал совсем другие слова, но смысл - не сомневайтесь! - я передаю верно :). И - как водится, вынул из рукава страшный график:

Это - ВВП Эстонии. А фигура,
которую он рисует, по мнению Кругмана, называется «ужасный обвал, сопоставимый с депрессией, с последующим частичным восстановлением». «Это, конечно, лучше, чем отсутствие восстановления вообще, но не уж то такое сегодня сходит за экономический триумф?»
Тоомас Хендрик Ольвес жутко обиделся на Пола Робина Кругмана. И ответил ему в тот же день - нет, не на страницах The New York Times, а в своем твиттере! Выдал целых пять твиттов за 73 минуты:
«Давайте теперь будем писать о
том, о чем ничего не знаем, и будем самодовольно ограниченными (smug), будем всех поучать и патронировать: они же там все цветные (after all, they're just wogs)!»;
«Думаю, Нобелевская премия в торговле означает, что можно всех поучать по фискальным вопросам и объявлять мою страну «пустошью» (wasteland). Наверняка что-то из противостояния университетов: Принстон против Колумбии;
«Что мы можем знать? Мы же тупые и глупые восточные европейцы. Непросвещенные. Ну да когда-нибудь
мы тоже поймем. Nostra culpa (лат. «наша вина» - С.Г.);
«Будем мазать го.ном (let's sh*t) восточных европейцев: у них плохой английский, они не дают сдачи, поступают, как было договорено, выбирают ответственные правительства»;
«Остыл. Только потому, что политика моей страны не совпадает с Спущенной Сверху Мудростью (Received Wisdom)& Я возражаю вовсе не означает, что вы все должны за мной следовать»
Вона как обиделся один либеральный американец на другого либерального
американца! До того обиделся, что вылил целый ушат ругательств в ответ на абсолютно безобидную реплику в журнальной колонке. 7 июня министр финансов Эстонии был вынужден публично смягчать экстатический всплеск своего президента: «Со стилем, конечно, можно поспорить, но общая идея правильная».
Когда Полу Кругману донесли, что Ильвес вырос в Нью-Джерси (деревенский штат через пролив от Нью-Йорка :), он успокоился: «Ну это многое объясняет». Хотя и подивился: «После моих статей с
людьми часто случаются истерики, но я не ожидал ее от главы государства».
Подивился и ... написал еще одну колонку в ответ! Зато - какую! Всего два абзаца да еще один график. Не оставляющий камня на камне от «эстонского чуда»: «Раз уж кое-кто все никак не угомонится по поводу эстонского частичного - именно, что частичного - восстановления после тяжелого экономического кризиса и полагает, что перед нами чудеса «аскетизма» (austerity, затягивание поясов - навязчивая идея спасения
Европы - прим. С.Г.), то пусть уж тогда отдадут должное и невероятному успеху «Нового договора» Рузвельта, который предполагал развитие профсоюзов, повышение заработных плат и увеличение государственных трат на создание новых рабочих мест».

Согласитесь, кривая американского ВВП на первом этапе Великой Депрессии впечатляет гораздо сильнее анемичного «возрождения по-эстонски».
Пост у меня сегодня получился шуточно-развлекательный, а между тем «эстонское чудо» достойно отдельного разговора. В самом деле: насколько президент Ильвес может гордиться достижениями своей страны в деле борьбы против финансового и экономического кризиса? В какой мере упреки Кругмана оправданы?
Все эти вопросы я обязуюсь внимательно проштудировать и отчитаться по результатам перед читателями «Бизнес Журнала» уже в ближайшем - августовском - номере!
PS. Наверное, заголовок поста требует пояснения: krug на идише означает «кружку», ну а ilves на эстонском - это рысь :)