Новый день с FinancialFamily! 29 июля
|
Приветствуем Вас на страницах рассылки "Новый день с FinancialFamily!" и сегодня мы начинаем этот день с увлекательной и полезной статьи под названием "Страна успеха и структурной безработицы". Вы можете также прочесть множество другой интересной и важной информации по адресу: http://www.financialfamily.ru
Автор статьи: domik.net Для многих украинцев соседняя Польша является символом экономического и политического успеха. Достаточно привести официальные статистические данные, согласно которым польский ВВП на душу населения в четыре раза больше украинского (сравнение средней зарплаты и пенсии дает аналогичные показатели). Раньше в Украине были, по крайней мере, существенно ниже, чем в Польше, цены, но сейчас они сравнялись, и за западной границей теперь многое даже дешевле. Кроме того, Польша — единственная страна ЕС, прошедшая через экономический кризис с положительным показателем экономического роста, тогда как Украина еще в начале кризиса попала в мучительную рецессию. Но несмотря на эти примеры "экономического чуда", в Польше проблем хватает , среди них самые острые — высокая безработица среди молодежи, огромные диспропорции между регионами, тревожные демографические тенденции, опасно высокая задолженность и дефицит бюджета. Страна нуждается в незамедлительных реформах, однако неспособна провести их по многим причинам, в том числе из-за сопротивления населения. Все это вместе дает представление о современной общественно-экономической ситуации в Польше. Поражение региональной политики Многие проблемы, с которыми сегодня сталкиваются поляки, связаны с резкими диспропорциями между столицей и остальной страной, а также между отдельными регионами. Несмотря на то, что именно польский опыт децентрализации и административно-территориальной реформы зачастую предлагают в качестве образца для Украины, на самом деле ситуация не столь однозначна. В 1990-м и 1998-м Польша действительно провозгласила курс на построение децентрализованного государства западноевропейского образца и провела две фазы реформы самоуправления, которые многое изменили. Однако где-то после 2000 г. незаметно начался обратный процесс, и страна фактически пошла по пути тотальной централизации в постсоветском стиле, хотя на словах все по-прежнему ратуют за децентрализацию и местное самоуправление. Причина такого процесса банальна. Властям постоянно не хватало денег, а задолженность и дефицит бюджета росли. Что же делать? Легче всего оказалось —добавить местному самоуправлению задач и одновременно не только не давать денег на их выполнение, но и забирать их. Из центрального бюджета охотно делали инвестиции в столице — в метрополитен, новые вокзалы, аэропорт, тогда как на финансирование подобных объектов в других регионах денег не хватало. Свою роль сыграла и транспортная политика, которая свелась к тому, чтобы соединить со всеми другими городами столицу, маргинализируя при этом роль Кракова, Люблина или Белостока как региональных транспортных узлов. И напоследок: несмотря на декларативное признание западных ценностей, в Польше не удалось отделить бизнес от политики. Этот симбиоз, правда, не такой сильный и патологический, как в Украине, но все равно имеет решающее значение для экономической жизни страны. Именно желание быть близко к политическому центру и деловым кругам привело к тому, что в Варшаве размещаются головные офисы многих крупных компаний — и польских, и иностранных. В столице сосредоточена почти вся деловая активность страны, здесь выходят все важнейшие СМИ, здесь имеют свои офисы влиятельные неправительственные организации и, что уже не удивляет, госучреждения (причем даже морскими делами управляют из столицы, а не, например, из Гдыни). Другие города, в том числе такие важные как Краков, Гданьск или Вроцлав, сведены фактически к роли подрядчиков. Например, Краков или миллионная агломерация Труймясто (Гданьск, Сопот, Гдыня) — это уже провинция. Здесь можно сделать карьеру, здесь хорошо жить, работая врачом, программистом, строителем или частным предпринимателем — владельцем сети магазинов. Однако во многих отраслях или профессиях (в том числе и в международных корпорациях) жизнь и работа в Кракове или Вроцлаве — это только начальный этап карьеры. Ты успешен, хочешь развиваться, зарабатывать больше, жить на европейском уровне, а не на краковские 500—700 евро — переезжай в столицу, а если и Варшава тебе не по нутру — за границу. Кто-то скажет: ну и что тут удивительного, так и в Украине, Беларуси, России... Но дело в том, что в Западной Европе, к которой поляки любят себя относить, стандарты совершенно другие. В Германии далеко не все сосредоточено в Берлине. Во многих случаях возможности для карьеры лучше во Франкфурте, Мюнхене, Кельне или Гамбурге. Аналогично в Швейцарии, Нидерландах, Швеции, Италии, Норвегии, Испании... Но даже и в Польше в 90-х смахивало на то, что страна пойдет путем децентрализованной Германии, а не централизованной Украины. Для примера: в Кракове тогда имели свои центральные офисы шесть крупных и средних банков (теперь все они — в Варшаве), несколько влиятельных СМИ, например, известный PrzekrЧj (также переведен в столицу), и многие иностранные компании (большинство которых тоже переехали в Варшаву). Тогда казалось, что Варшава сохранит свои функции как город чиновников, но столицей польской экономики и финансов станет Познань (аналогично Франкфурту — в Германии). Децентрализация Польши по немецкому образцу была главной целью реформы самоуправления (1998—1999 гг.), на которую ссылаются авторы аналогичных концепций в Украине. Однако не получилось — реформу фактически демонтировало социал-демократическое правительство Лешека Миллера, пришедшего к власти в 2001 г. и сразу же принявшегося за централизацию страны. А следующие правительства, в том числе Качиньского и Туска, ее только укрепили. Успех крестьян Хотя с политикой децентрализации в Польше не получилось, мы все-таки имеем ее удачный пример в сельском хозяйстве. Глядя на довольно богатое, чистое и упорядоченное польское село, не верится, что еще 10 лет назад именно сельское хозяйство было основным препятствием на пути Польши в ЕС. А все потому, что крестьянские хозяйства были маленькими и неэффективными, а в селах проживала большая часть населения. Поэтому в течение всех 90-х именно крестьяне были самыми ярыми противниками вступления Польши в ЕС, а в 2003 г. крестьянская Польская народная партия чуть ли не заблокировала интеграцию (дескать, лучше вступить в Евросоюз вместе с Румынией и Болгарией, иначе польское село не выдержит западной конкуренции). Как показало время, получилось как раз наоборот. Крестьяне, которые от членства в ЕС должны были больше всех потерять, на евроинтеграции больше всех выиграли. Главная причина успеха — щедрые еэсовские дотации. Евросоюз платит крестьянам за то, что они просто владеют землей, даже если на ней ничего не производят. Грантовых программ, направленных на развитие села, очень много, и, главное, крестьяне все-таки научились пользоваться ими — не оправдались опасения, что процедуры будут слишком сложными и непонятными. Кроме программ, направленных на сельскохозяйственное производство, польское село пользуется многими фондами, цель которых — развитие инфраструктуры в провинции. За деньги этих фондов в селах строят дороги, канализацию, дома культуры, детсады, больницы, бассейны... Именно благодаря грантовым программам польское село изменило облик: сегодня даже на бедных территориях Люблинщины и Подляшья села не хуже, чем в Австрии или Германии (новые дороги, тротуары, отремонтированные дома). Конечно, многое зависит также от региона. Например на Центральном Поморье или в Любушском воеводство на западе страны (не путать с Люблинским) ситуация на селе не такая уж и благостная. Это связано с тем, что в коммунистические времена именно здесь было больше всего колхозов, обанкротившихся в 1990-м, что привело к серьезным социальным проблемам. Высокие пенсии, или Чего стоит жизненный опыт Выигрышная ситуация для крестьян, которым еще 10 лет назад предсказывали катастрофу, — не единственный пример польского парадокса. Вспомним и относительно неплохое положение людей старшего возраста, в частности пенсионеров, на фоне часто бесперспективной ситуации для польской молодежи (конечно, кроме богатой Варшавы). После падения коммунизма многие опасались, что люди, прожившие всю жизнь в ПНР, не смогут приспособиться к капиталистическим реалиям. И поначалу, в 90-х, так действительно и было. Люди, которым в 1989 г. было 18—35 лет, делали тогда блестящие карьеры. Достаточно было хоть немного знать английский или немецкий язык и иметь высшее образование, чтобы сразу получить работу на менеджерской должности с европейской зарплатой и перспективой дальнейшего роста. В то же время люди, которым было по 40—50, столкнулись с серьезными проблемами на рынке труда. Старые заводы падали в экономическую пропасть, а их работников не брали на новую работу только потому, что они "слишком старые, с коммунистическими привычками". Затем тенденции изменились. Успех первых "молодых волков" увлек новое поколение, массово поступавшее на экономические и гуманитарные специализации (финансы, менеджмент, маркетинг, политология, культурология, журналистика). Вместе с тем на инженерные специальности желающих было очень мало. Вскоре выяснилось, что стране не нужно столько менеджеров и политологов, зато люди в возрасте 50 лет и старше стали вновь востребованными. Их запросы были поменьше, чем у молодежи, они были лояльны к работодателю и, главное, — получили ценный жизненный опыт и глубокое образование (чего не скажешь о многих молодых выпускниках липовых частных вузов). Кроме того, власти начали проводить многочисленные акции в поддержку трудоустройства лиц в возрасте 50 + (государственные льготы, еврофонды и т.д.). А сами пожилые поляки, проведя половину жизни в коммунистической ПНР, быстро овладели компьютерными технологиями и реалиями нового времени, да и жизненный опыт в тяжелые времена добавил только плюсы. Сейчас именно у них нет проблем с работой, причем трудятся они за относительно неплохие деньги, тогда как молодое поколение должно преодолевать немало проблем. В Польше повезло и нынешним пенсионерам. А все благодаря пенсионной реформе 1998 г., когда была введена модель выплаты пенсии на основе накопленного капитала. Причем никто уже не сомневается, что полякам, которым сейчас 20—35 лет, на пенсии придется выживать. А вот нынешние пенсионеры от реформы выиграли: им очень выгодно пересчитали начальный капитал, определив его на основе зарплаты со времен коммунизма. Безработица среди молодежи и потерянное поколение Совершенно иначе судьба обошлась с польской молодежью. Причем оценки тут могут быть неоднозначны. С одной стороны, поколение родившихся в 1980— 1995 гг. имеет возможности и перспективы, не снившиеся их родителям. Молодость, проведенная в свободной стране, возможность выезжать за границу, работать и учиться на Западе, наконец, пользоваться техническими достижениями (Интернет, мобильные телефоны и т.д.) — это то, о чем предыдущее поколение могло только мечтать. С другой стороны, полякам, только вступающим во взрослую жизнь, однозначно не светит легкий путь. И тут опять нужно сказать об исключении — столичной Варшаве, где все гораздо проще. В Варшаве найдется работа даже для выпускников факультетов политологии или журналистики, а в Кракове или Гданьске они смогут работать разве что в "Макдональдсе". Но согласитесь: столица — это еще не вся страна. В современной Польше, безусловно, есть профессии, в которых молодые люди могут без проблем, сразу после диплома, получить очень хорошую работу за 1000 евро и более (средняя зарплата — 700 евро). Это программисты, стоматологи, бухгалтеры с международными сертификатами, некоторые инженеры и т.д. Однако в большинстве случаев — это не так просто. Главная проблема такая же, как и в Украине, — слишком много выпускников вузов. Сегодня высшее образование уже почти ничего не стоит, особенно полученное в частных вузах. Тяжелее всего гуманитариям — выпускникам политологии, культуроведения и т.д., для которых работы по профессии нет по определению. Намного лучше ситуация у молодых инженеров, особенно в области информационных технологий, без труда находящих работу за 750—1250 евро сразу же по окончании вуза. Проблема выпускников — это и так называемые мусорные договоры. В отличие от людей категории 40+, молодые поляки работают преимущественно на основании гражданско-правовых договоров (не регулирующихся Трудовым кодексом). То есть такого работника (а в действительности — сторону гражданского контракта) можно уволить без предупреждения, а договоры не предусматривают уплаты социальных и пенсионных сборов. Сегодня еще рано об этом думать, но такие лица в будущем не будут иметь права на пенсию, так как в новой системе пенсия зависит от накопленного капитала. А он образуется из пенсионного сбора, который эти люди не платят. Уже сейчас серьезной проблемой является отсутствие государственного медицинского страхования у таких лиц. Авторы реформы системы здравоохранения не предусмотрели ситуацию, когда люди будут работать только с мусорными договорами, и определенная группа лиц теперь вообще лишена доступа к государственному врачу. Серьезной проблемой остается чрезмерная эмиграция молодых поляков в другие страны ЕС. В 2004—2006 гг. их уехало два миллиона — преимущественно в Великобританию, Ирландию и Нидерланды. После начала кризиса в 2008 г. часть эмигрантов вернулась, однако потом началась следующая волна эмиграции. Что интересно — поляки неохотно уезжают в соседнюю Германию, зато очень популярны англоязычные страны. Появилась даже шутка: во время войны польский народ был в Польше, а правительство — в эмиграции в Лондоне, а теперь — наоборот. Следствием эмиграции являются демографические проблемы, тем более что после 2004 г. цены на квартиры выросли намного больше, чем зарплаты, а значит, на собственное жилье теперь нужно работать дольше, чем перед вступлением Польши в ЕС. А это сдерживает людей от создания семьи и рождения детей. Хотя, с другой стороны, многие молодые поляки просто выезжают на три-четыре года за границу, чтобы там заработать на квартиру в Польше. Кто за это время не передумает и не останется в Лондоне, то может на заработанные деньги что-то купить в Польше и начать новый этап в жизни уже на родине. Ситуация молодых поляков во многом напоминает проблемы молодых испанцев, называемых потерянным поколением или поколением тысячи евро. В том смысле, что тысяча евро для Западной Европы — это копейки, а у молодых испанцев нет шанса заработать больше. Тем временем в Польше или Украине для обычного гражданина зарплата на уровне 1000 евро — недостижимая мечта. Среди молодых поляков корректнее было бы говорить о поколении 1400 злотых. Т.е. если у тебя есть собственная квартира и нет детей, за такую зарплату можно вполне нормально прожить, позволить себе мелкие развлечения, каникулы раз в год и еще откладывать 200 злотых (50 евро) в месяц. Хуже, если у тебя кредит на жилье или дети на иждивении. При таких раскладах не удивительно, что, по данным польского Главного статистического ведомства, треть людей в возрасте 26—32 года живут с родителями и пользуются их финансовой помощью. Ведь, как уже упоминалось, пожилые люди с опытом жизни в коммунистической Польше парадоксально зарабатывают больше и лучше справляются с вызовами экономического кризиса, чем их дети, знающие по четыре иностранных языка и имеющие по два престижных диплома. Также Вы можете прямо сейчас продолжить чтение увлекательной и полезной информации на следующие темы: |
Страна успеха и структурной безработицы| В избранное | ||
