Мужской и женский взгляд за чашечкой кофе. Кофе, который не кусает
В этом году ритейл дружно рапортовал, что впервые за много лет, россияне ели в новогодние праздники значительно меньше, чем планировали сети FMCG. А вот подарки, говорят аналитики, делали, якобы, дороже. То есть денежный поток перераспределился из продовольственных
кисельных берегов в промышленные. Наши с мужем подарки близким в этом уходящем году были простым знаком внимания. Ели же мы действительно статистически мало. Однако, непременным гвоздем наших покупок остается кофе, а новогодним вдохновением к его приготовлению служит музыка Штрауса.
Сколько может съесть человек на ужин, пусть и праздничный? Диетологи советуют не растягивать желудок и держать порцию в объеме своей ладошки. Я лично знакома с робин-бобинами, в которых вмещается доброе ведро разнообразной еды по классике «семь церквей и колоколен, да еще и недоволен». В ладошечный объем желательно также включить выпиваемое. Выйти на такие малые «дозы» с привычкой много есть возможно, если это происходит постепенно, если выравнивается
психологическая компонента и человек обретает способность чувствовать радость не только от процесса еды и тяжести в желудке. Чем это ещё хорошо, кроме того, что меняется вкус жизни? Малые объемы освобождают от изнурительного подсчета калорий, ведь можно есть всё, что хочешь, но по чуть-чуть и высвобождают колоссальное количество энергии, не затрачиваемой на пищеварение, организм оздаравливается, оздоравливается дыхание и телесное амбре. Перестать циклиться на еде – это переход на новый уровень
восприятия. Главное, чтобы он плавно стал естественной потребностью, а не изнурением и муштрой. Шагнуть на эту новую ступень, минуя душевное оздоровление, не получится. Желудочное ведро будет опять и опять возвращать назад на телесный уровень. Отдельной темой здесь стоит повышенная любовь к сладкому. Не в этот раз.
Как проводить Новый год, если стол не самое главное в твоей жизни? Замедлиться и почувствовать наслаждение в этом замедлении. В то время, как остальные носятся на сверх-скоростях, вы почти уже избавлены от необходимости суетиться. Нет нужды сбиваться в шумные компании, куролесить и всенощно бдеть, есть и пить впрок,
как это делали наши вечно голодающие предки, есть и пить потому что купленное завтра рискует испортиться, есть, потому что уплачены в складчину денежки. Еда перестает ассоциироваться с праздником и становится просто частью жизни, праздником каждого дня. Вкусная, изысканая, мерцающая своими красками и оттенками, она из количества переходит в качество "есть чтобы жить, а не жить чтобы есть" и раскрывает перед вами новые и новые, бесконечно многоообразные наслаждения для рецепторов.
Тазики салатов уходят в черно-белое детство. Французский оливье, тот, который с отварной телятиной и настоящим домашним майонезом сделан накануне. Кролик замаринован. Итальянский пикколо капрезе готовится за минуту и подается прямо к столу. Прошутто и салями куплены в
нарезке, шампанское давно в холодильнике. Настало время для души!
Мне не одной повезло с мужем - первое, что успеваю отметить на концерте. Среди нас множество дам и кавалеров, кто предпочёл пир духа (дурацкое такое словосочетание, знаю, но оно тут как нельзя к
месту) нарезке гастрономических гор в кухонной толчее для пира плоти. Штраусы – великолепная традиция нового года нашей молодой семьи, гораздо лучше, чем химический майонез со свининой (любимый когда-то рецепт моей мамы, но уже и мама не ест свинины и майонеза)! Одним Штраусом, разумеется, не будешь сыт, я и не стремлюсь ничего тут противопоставлять. Да и рекомендовать сии концерты мне как-то неловко. Цены на билеты в Михайловский и Большой зал Филармонии кусают сахарными зубами, заразы, семейный
бюджет. Но как перечесть эту волшебную музыку и эффект ею производимый на съестное и выпивку?! Нам, православным, посчастливилось в этот раз попасть в замечательный и совсем некусачий камерный зал лютеранско-евангелической церкви Яани Кирик.
Итак, Штраус-сын.
Вообще их было трое сыновей у Шрауса-отца Иоганна, создателя легендарного «Марша Радецкого»: Йозеф, Эдуард и… Иоганн. Все они стали музыкантами. Самым знаменитым - Иоганн Штраус-сын, король вальса и классической оперетты. Тот самый случай в истории музыки, когда отец протестовал таланту сына и наследию профессии. Мальчик был отдан в коммерческое училище обучаться банковскому делу, но благодаря стараниям матери к девятнадцати годам все-таки стал блестящим музыкантом. Оркестр Штрауса-сына
хотели слушать везде – в Вене, Париже, Нью-Йорке, Петербурге, Берлине. Красота и упоительность мелодий, роскошные оркестровые краски, изобретательность и остроумие танцевальных пьес действовали безотказно на любую публику – от жителей городских окраин до именитых музыкантов. Его музыка стала вечной.
«Летучая мышь», например, исполняется во всем мире с 1874 года. «Жизнь артиста» написана Иоганом-сыном в тяжелое для военной Австрии время, когда ежегодные праздники отменялись и среди венцев царило большей частью подавленное настроение. Штраусы призывали свой народ бросить вызов депрессии и не падать духом. Их музыка была особенной для того времени. «Жизнь артиста» написана для первого послевоенного бала и сразу получила славу
шедевра, как и «Сказки венского леса» и «Императорский вальс». Чудесный, любимый мной и многими оркестровый вальс «На прекрасном голубом Дунае» в отличие от прочих не получил сразу признания критиков, но все равно дождался своей заслуженной любви, став неофициальным общепризнанным гимном Вены и даже всей Австрии.
А милая вещица-полечка «Трик-трак»? Она была придумана Штраусом-сыном у нас в Павловске, куда маэстро прибыл в поисках высоких гонораров и, надо сказать, не прогадал.
Вторая половина
девятнадцатого века рекламировала бенефисы братьев Йозефа и Иоганна, как «балы-монстры» вот с таким описанием: «Вечное движение карнавала, или танцы без остановки». Каждый брат стоял перед своим отдельным оркестром и по очереди дирижировали без пауз как минимум пятьдесят танцев за вечер. Эти балы вдохновили Штрауса-сына написать шуточную фантазию для оркестра «Перпетуум мобиле». 4 апреля 1861 года она впервые прозвучала на его прощальном концерте в вокзальном павильоне
Павловска близ Санкт-Петербурга.
Когда твой город обрастает историей, когда ты не просто ходишь по его улицам, а знаешь по каким именно улицам и мимо каких домов ты идешь, перед тобой словно проступает еще и еще одна реальность, которая в этом временном измерении стала
называться просто - прошлым. Это тот самый волшебный миг когда несуществующее, казалось бы, прошлое, наполняющее тебя изнутри, как в сказке становится вдруг твоим настоящим, проступает, становится осязаемым. Ты словно обретаешь способность видеть иные миры, словно имеешь еще какой-то третий глаз и можешь видеть невидимое, слышать неслышное, чувствуешь неощутимое. Так в тебя своими глубокими корнями постепенно прорастает твой город. И вот ты уже часть его плоти, его души, его духа. А не просто какая-то
прямоходящая человечина.
В новогоднюю ночь мы не смогли найти в церкви кофе. И это правильно. Мы варили и пили его дома, напевая. Но прежде заехали в знаменитый Англетер и прикупили в Борсолино фруктовый пудин, чудо творения местного кондитера. В Новый год, если у вас
получится, к кофе добавьте музыку Штрауса, фруктовый пудинг (это надо пробовать, вкус здесь не опишешь) и вы поймете, что этот рецепт по-настоящему праздничен и уникален.
автор: Жанна Веселова, международный каталог fotoprofit.ru
