Реклама
внизу и вверху письма не имеет отношения к рассылке (она вставляется
службой, доставляющей рассылку подписчикам). Будьте внимательны!
Отправлено:
21-Mar-2017 15:03
=рассылка *Мысли о вере
и Церкви*=
Милость
и мир да будут с вами полной мерой – через
познание Бога
и Иисуса, Господа нашего!
(2Пет.1:2)
> В самом точном смысле священным или сверхъестественным
элементом среди религиозных понятий древнего Израиля является идея
"Присутствия" Бога среди Его народа, которую мы попытались
глубже разработать в предыдущей главе. Мы видели, как на исходе
пророческой традиции Иезекииль овладевает этим понятием, столь
первичным и основоположным в Израиле, и, окончательно развивая
его в чисто духовную сторону, превращает его в главный очаг
израильской веры и надежды. Со своей стороны, историки священнической
школы, используя в одной и той же связи символы Ковчега
и облака, истолковывают это понятие как живую душу и словно
двигатель народной истории. После них, умозрительные построения раввинов
современников Господа Иисуса Христа сосредоточивают на этом
понятии как мистику, так и богословие еврейства. Уточняя
его, чтобы сделать из него центр всей своей системы, они <...>
дают ему определенное имя, замечательным образом подводящее итог всему
тому, что Иезекииль стремился объединить: свободе, неприступной
трансцендентности Бога Живого, но вместе с тем и невообразимой
реальности Его добровольного нисхождения, Его любвеобильной
имманентности с Израилем и в Израиле. Они это называют
Шекиной, от глагола, означающего по-еврейски "обитать под шатром".
> Именно так Бог представляется присутствующим в Израиле:
как странник, всегда остающийся чуждым этой земле, и тем
не менее самым реальным образом близкий Своим людям, как их спутник,
сопровождающий их во всех их скитаниях. Впоследствии святой
Иоанн, чтобы выразить воплощение, использует то же выражение,
всего лишь пересказывая его по-гречески: kai`o logoV
sarx egenetokaiESKHNWSEN en`hmwn.
> Буквально это означает: "Слово стало плотью и поставило
шатер Свой среди нас".
> Однако, параллельно с разработкой у пророков
того наиболее сверхъестественного, что имелось у Израиля,
происходит также развитие совершенно иного порядка, к которому
нам теперь необходимо вернуться. После наиболее религиозного,
оно кажется, наоборот, наиболее мирским в израильском мышлении.
В противоположность Шекине, то понятие, которое тут господствует,
кажется на первый взгляд настолько натуралистическим, что даже
трудно понять, каким образом оно нашло себе место в Слове
Божием. Имеем в виду Премудрость, которой нам теперь и предстоит
заняться. Всё же надо с самого начала, наряду с этим
исходным контрастом, подчеркнуть и удивительную конечную согласованность.
Несмотря на свое чисто земное происхождение, израильская Премудрость
под конец сливается с высшими откровениями пророческого
Слова. На этой вершине, в Слове ап. Иоанна, и в том
самом стихе, который мы только что привели, представляющем собою как бы
ключ к его евангелию, Премудрость присутствует рядом с Шекиной.
Более того, та и другая сливаются. Ведь уже и в одной
из последних книг Премудрости, ей приписываются слова, как будто
заранее являющиеся отзвуком стиха ап. Иоанна:
"И тогда повелел мне Творец
вселенной.
Сотворивший меня указал мне жилище:
Он сказал: «Поселись (κατασκήνωσαν)
у Иакова,
пусть Израиль станет твоим наследием»".1
> * * *
> Что же такое еврейская Премудрость? Нет ничего более
поучительного и увлекательного, чем проследить созидание
и постепенное преобразование этого понятия в истории Израиля.{}
> В Израиле Премудрость появляется вместе с царской
властью. Как и эта последняя, она заимствована извне. Поэтому
не приходится удивляться, если она долгое время имеет вид чужеземки.
На той и на другой тяготеет первоначальная двусмысленность,
которая не без труда, но победно преодолевается в дальнейшей
истории. Мы помним, что в самом начале царская власть натолкнулась,
в лице пророка Самуила, на осуждение, вынесенное ей божественным
Словом. Также и Премудрость, представляющая собою как бы
душу этого устроения Народа Божия в гражданственности, увенчанной
именно царскою властью, на первых порах представляется своего
рода падением с неба на землю. Когда от пророков VIII-VII
века переходишь к изречениям приблизительно современных
им мудрецов, собранным в Книге Притчей, то получаешь такое
впечатление, точно потерян контакт с тем Присутствием, которое
отличало Израиль от других народов. Вместо того, самые плоско
земные заботы тут как будто завладевают всецело вниманием. Не то
ли это самое, чего опасался Самуил? Не отвратился ли дух Израиля
от Ягве и от им данного святого призвания, чтобы приспособиться
к мыслям и интересам других народов?
> Однако, как Самуил, движимый Самим Богом, в конце
концов принял и освятил царскую власть, тем самым вкладывая
религиозный смысл в утверждение народа Божия на земле,
так и Премудрость, привившись на израильской почве, приносит
в конце концов такой плод, у которого мы снова находим
всё благоухание пророческого духа. Дело в том, что в граде,
который она постепенно созидала, Сам Ягве стал тем временем
и строителем, и краеугольным камнем.
> Премудрость, как мы сказали, связана с царской
властью и с совокупностью установлений, имеющих в царской
власти свой источник и свое средоточие,
у Израиля так же, как и у остальных семитов. Надо вспомнить,
что в Египте или в Ассирии царская власть впервые объединила
то, что раньше было только разнородной массой семей или племен,
подчинявшихся лишь одной природной власти своих отцов или старших
в роде. Чтобы этого достичь, царская власть по необходимости
сопровождается целой организацией чиновничества, позволяющей ей как бы
всюду присутствовать. Именно это Самуил говорил израильтянам: "<он
(царь) заберет ваших сыновей, одних отправит служить у него в колесничном
войске и коннице, других сделает всадниками своими, сопровождающими
его колесницу. Он назначит их командовать тысячами и полусотнями>"
и т.д.3Потому
что царь был бы ничто без тех, кого потом начинают
называть "царскими людьми". Только они позволяют царской
власти быть действенной там, где прежде власть главы семейства
присутствовала непосредственно.
> Но тут возникает проблема: как должны производиться
набор и подготовка этих "царских людей", для совершенно
новых задач и ответственности, таких же новых, как и опирающаяся
на них власть? Потребности того, что мы теперь называем
администрацией, неизбежно ведут к образованию также совсем новой
касты. Она складывается благодаря постепенно накопляющемуся и всё
более систематически передающемуся коллективному опыту. Этот опыт,
объединенный и введенный в определенное русло, это и есть
Премудрость.
> Таким образом, Премудрость начинается как изучаемое наощупь
искусство управлять людьми. Она возникает из тех, кто играет
щекотливую роль посредников между верховной властью и многочисленным
народом с его скромными запросами во всех их подробностях.
Она вырабатывается ими для собственного пользования, чтобы
уроки и их неудач, и их успехов не пропадали
зря. Им она будет служить и к тому, чтобы, в меру возможного,
предохранить их преемников от повторения их собственных
первоначальных промахов. Занимаются они этим не из чистого
альтруизма. С одной стороны, царь заинтересован в том, чтобы
ему служили как следует. Но с другой стороны,
сила родственных связей, неизбежная при образовании каст такого
рода, в свою очередь побуждает их готовить себе преемников из своих
собственных детей. Становится понятным, что Премудрость, будучи
искусством управлять от имени царя, вместе с тем и с самого
начала вырабатывает в себе также и черты искусства просто
преуспевать в жизни. Однако, другая тенденция, столь же естественная
в ее развитии, дает ей направленность к менее
узким точкам зрения и даже поднимает ее выше ее первоначальных,
чисто утилитарных целей. Управляя людьми, узнаёшь их, так же,
как руководя делами, открываешь действительность. Любой более высокий
ум скоро начинает находить настоящий интерес в этом знании, которое
приходит само, хотя его и не искали заранее. Более дальновидный
интерес, который это знание представляет даже для узко практических
целей, побуждает преследующего эти цели человека, если только
он достаточно рассудителен, всё больше и больше заниматься
такой умственной деятельностью. А попутно, в силу самой
природы человеческого духа, он приучается всё больше и больше
ценить это знание само по себе.
> Так созидается Премудрость, всё время раздираемая
между одной тенденцией, стремящейся сделать из нее всего
только искусство преуспевать, весьма далекое от духовности или даже
от нравственности, и другой тенденцией, влекущей ее к бескорыстному
познанию человека и мира. От метафизики до "ловкачества",
она покрывает всё поле человеческого опыта, постепенно распределяемого
мышлением, но всегда в связи с вполне определенным
практическим интересом к поведению людей, будь то с точки
зрения высшей мировой политики, будь то в пределах мелочных комбинаций
между интриганами и карьеристами.
> Школы Премудрости это первоначально те же
царские канцелярии, неизбежно располагающиеся в переднях всех царских
дворцов; во многом они напоминают некоторые современные
высшие училища политических знаний: это учреждения,
предназначенные пополнять бюрократическую касту, где старые знатоки
передают молодежи свое знание дел, основанное на эмпирических,
но глубоко продуманных данных.
> У крупных соседей Израиля, в Египте или в Ассирии,
царская власть определилась и утвердилась задолго до своего
перенесения к нему. Поэтому и Премудрость созидалась там
в течение долгого времени. Ввиду уже известной нам связи
между ними, не приходится удивляться, что, например, у Соломона,
сознательно подражавшего монархам Нила или Месопотамии, Премудрость
содержит множество черт, заимствованных из ассирийской Премудрости
Ахикара или из египетской Премудрости Амен-ем-опе,
говоря только о двух наиболее характерных источниках. Но тогда
понятными становятся и опасения старого пророческого духа в Израиле,
в момент, когда у него намечается появление царя. Ведь где царь,
там и "царские люди", а где "царские люди",
не обязательно ли появится там и человеческая мудрость,
слишком человеческая, вытесняющая Слово Божие?
> И всё же, несмотря ни на что, Божественное
Слово допустит сближение. Лучше того: оно примет на себя почин
союза и, в конце концов, его соперница станет его свидетельницей,
будет им даже удочерена, притом подобно тому как совершается
усыновление детей Божиих не только по имени, но и в самой
действительности.
> Каким путем это делается? Отметим, что Премудрость,
как бы ни была она реалистична и позитивна вначале,
тем не менее была связана с религией, уже по одной
той причине, что она была связана с царской властью. Это
было так, безотносительно к ее введению в Израиле,
потому что везде у семитов царь был как бы явлением Божества.
Разумеется, религия, о которой речь шла до этих пор, была
той или иной формой натуралистического язычества. В силу
этого, требуя от хорошего чиновника, от идеального писца,
чтобы он был прежде всего благочестив, ассирийская или египетская
Премудрость обязывала его может быть только к суеверному формализму,
к религиозности магического типа, в свою очередь грубо утилитарной.
Но едва Премудрость проникает в Израиль как происходит
немедленно решающее превращение. Так же, как царь из "сына
Ваала" стал "помазанником Ягве", "царские люди"
тоже начинают говорить самим себе, что "начало мудрости
страх Господень".4 Ибо Премудрость проникает в Израиль
приблизительно в то самое время, когда влияние пророческого
слова вызывает, с реформой Иосии (определенной Второзаконием),
полную перестройку жизни и умонастроения народа.{}
Эта реформа целиком вдохновляется желанием ввести в нравы
и даже в учреждения важнейшие элементы из учения великих
пророков. Поэтому не приходится удивляться тому, что израильский
книжник, составивший как бы основную вытяжку из учения мудрецов,
автор "Екклисиаста", внезапно дает
разочарованному скептицизму, всегда составляющему последнее слово
чисто человеческой мудрости, следующее совсем неожиданное заключение:
> "Бойся Бога и заповеди
Его соблюдай, потому что в этом всё для человека".6
> Таким образом, вечная юность, поток божественного вдохновения
прикасается к сокровищу мудрецов и обновляет его в тот самый
момент, когда оно рушится под тяжестью накопленных в нём
опыта и размышлений, т. е. когда
на него надвигается обычный конец тех культур, которые остаются
только человеческими.
> Замечательно к тому же, и может считаться делом
Промысла Божия, что Премудрость, едва привившись на израильской
почве, лишается на ней своего непосредственного, земного назначения.
Уже с начала VI века, еврейскому царству приходит конец
и нет больше ничего и никого чтобы пытаться вести в Иудее
ту низменную политику, которую бичевал Исайя. Еврейские верхи
в изгнании или в плену, независимость Израиля уничтожена
полностью и его свобода возродится уже лишь в рамках
персидской сатрапии. Что же теперь станет с Премудростью?
Накопленные в ней опыт и размышления не могут так легко
рассеяться или потеряться. Но, именно тогда, когда она уже достаточно
пропитана для этого дуновением ягвизма, она и поднимется
выше своего земного назначения, которого у нее больше нет. Те,
кто пережил крушение своей собственной власти, берутся теперь
за проблему правления Божия. Уже религиозная по своему
духу, Премудрость станет таковой же и по своему назначению.
До какой степени она на самом деле становится такой, показывает
книга Иова.
1
Сир. 24.8-9. <(Приводим цитату по переводеу
В.Н.Кузнецовой (Мудрость Иисуса Сираха // М., 2006.) –
ред. рассылки.)>
3
1Цар.8.11-12. <(Цитата по "Современном русском
переводу" Библии – ред. рассылки.)>
4
Притч. 1.7. <("Господа бояться – вот в чём
начало познания!" в "Современном русском переводе" –
ред. рассылки.)>
6
Еккл.12.13. <("...ибо в этом – весь человек"
в "Современном русском переводе" –
ред. рассылки.)>
#
Буду рад прочитать Ваши мнения о представляемых в рассылке
текстах –
в письме или на страничках в соцсетях. Постараюсь
ответить на вопросы... #
----------------------------------------------------------------- |
Буду благодарен за материальную поддержку проекта.
| |
Как это можно сделать, описано на странице
| |
www.messia.ru/pomoch.htm.
| -----------------------------------------------------------------
*Воистину, праведность - это жизнь,
а кто гонится за злом, стремится к смерти.
Мерзки ГОСПОДУ люди криводушные
и угодны те, чей путь непорочен.
Будь уверен: злодею не оправдаться, / но род праведных спасется.
Что золотое кольцо в свином рыле, / то и краса женщины безрассудной.
Чаяния праведных обернутся добром,
а надежды нечестивых - гневом Божьим.
Один раздает - и у него прибавляется,
а другой жадничает - и у него недостает.
Кто щедр, тот будет в достатке,
кто дал другому пить, не будет жаждать.
Кто припрячет зерно, того проклянут,
но
благословен будет продающий.
Кто ищет добра, найдет благоволение,
а кто стремится к злу, на себя его накличет.
Кто полагается на свое богатство - падет,
а праведники будут как зеленеющее дерево.
Кто на свой дом навлекает беду, тому удел - ветер,
и станет глупец слугой мудрому.
От плода праведности вырастает древо жизни,
и мудрец покоряет сердца людей.
Если праведнику на земле воздастся,
то нечестивцу, грешнику - и подавно.
Кто любит познание - любит и наставление,
а кто отвергает упреки - скудоумен.
Добрый стяжает у ГОСПОДА благоволение,
а коварного постигнет злая участь.
Злодею на земле не устоять, / а праведники неискоренимы.
Достойная жена - венец для супруга,
а бесстыжая - словно гниль в костях.
Праведник помышляет о справедливости,
а нечестивец затевает коварство.
За словами нечестивца - жажда крови, / а правдивые речи спасительны.*
(Пр.11:19-12:6/*/)
* * *
*О
Господь, Ты - мой Бог!
Превозношу Тебя, / славлю имя Твое!
Ты небывалое сотворил -
то был древний замысел Твой,
и теперь Ты явил Свою верность.
В груду камней обратил Ты город , / укрепленный город - в развалины!
Твердыня чужеземцев повержена - / не отстроят ее вовеки.
Теперь могучий народ чтить будет Тебя,
города народов жестоких станут Тебя страшиться.
Ты - прибежище для бедных, / обездоленным прибежище в тяжкое
время,
Ты - кров, что спасает от бури, / Ты - тень, что укроет от зноя.
Дыхание угнетателей - словно буря холодной порой,
словно зной в пустыне!
Но утих по воле Твоей шум чужеземных полчищ.
Как спадает зной, когда туча набежит,
так песни угнетателей смолкли.
*На этой горе Господь Воинств устроит для всех народов
пир обильный, со старым вином!
Там будут сытные, жирные яства / и старые, процеженные вина.
На этой горе Господь уничтожит
покрывало, накрывшее все народы, / завесу, окутавшую все племена,
-
уничтожит смерть навеки!
Тогда Владыка Господь утрет слезы со всех лиц,
на всей земле Он избавит Свой народ от позора.
Это сказал Господь.
*Будут говорить в тот день:
'Это наш Бог!
Мы надеялись на Него - и Он даровал нам спасенье.
Это Господь, на Него надеялись мы!
Будем же радоваться, ликовать, ибо мы спасены'.* (Ис.25:1-9/**/)
* * *
*Речь
разумная прославит человека, / а порочные
замыслы опозорят.
Лучше в простоте, да со слугой, / чем со спесью, да без крошки
хлеба.
Праведник и скотину пожалеет,
но милость нечестивца - хуже жестокости.
Кто возделывает землю, будет сыт, / а глупец
за пустотой гоняется.
Нечестивец изощряется в коварстве, / но корень праведных дает
побеги.
Нечестивец в лживых речах запутается, / а
праведник избежит беды.
Человек пожнет добрый плод своих речей,
возвратятся
труды к нему наградой.
Глупец считает свой путь правильным,
а мудрый прислушивается
к советам.
Глупец выставляет свой гнев напоказ,
а разумный
не слушает оскорблений.
Слова честного человека правдивы, / а слова лжесвидетеля
- коварны.
Болтовня может ранить, как меч, / а
слова мудрецов - исцеляют.
Правдивые слова останутся навеки, / а
лживый язык недолговечен.
У злокозненных на сердце коварство, / а
у миротворцев - радость.
Не приключится с праведником несчастья,
а нечестивых зло переполняет.
Лживые уста - мерзость для ГОСПОДА,
но угоден Ему тот, кто поступает
честно.
Проницательный
таит свое знание, /
а глупцы выставляют
свою дурь напоказ.
Прилежной руке - править, / ленивой
руке - нести повинность.
Беспокойство изнуряет сердце человека, / а
доброе слово - веселит.
Праведник укажет путь ближнему, /
а на стезях
нечестивцев заблудишься.
Лодырю добычи не видать, / а у прилежного
- богатство и достаток.
Стезя правды - к жизни, /
а кривые пути - к смерти.
Мудрость сына - от отцовских наставлений, /
а наглец упреков не слышит.
Человек вкусит добрый плод своих речей, / а коварные живут
насилием.
Кто свои уста стережет - жизнь сбережет, /
а кто несдержан на язык
- себя погубит.
Лентяй всё ждет, да не дождется, /
зато прилежный насытится.
Ненавидит праведник любую ложь, /
а нечестивец
осрамится, опозорится.
Праведность выведет на прямую дорогу, /
а нечестие
грешника с пути собьет.
Один, ничего не имея, притворится богачом, /
а другой, при богатстве немалом, - бедняком.
Богатство сохранит человеку жизнь, / зато бедный
упрека не услышит.
Свет праведных радостно горит, / а
светильник нечестивых гаснет.*
(Пр.12:8-13:9/***/)
* * *
Душа моя, душа моя, восстань,
что ты спишь?
Конец приближается, и тогда смутишься.
Воспрянь же, да пощадит тебя Христос Бог,
вездесущий и всё наполняющий!