Кирилл ЛАВРОВ
Родился в 1925 году, участвовал в армейской самодеятельности,
с 1950 г. - в Киевском русском театре имени Леси Украинки,
с 1955 - актер ленинградского БДТ имени М.Горького.

Самые знаменитые роли сыграл в спектаклях Г.А.Товстоногова:
Молчалин ("Горе от ума", 1962),
Нил ("Мещане",1967),
Соленый ("Три сестры",1965),
старший Тулупов ("Три мешка сорной пшеницы", 1975)...

В кино снимается с 1956 г., наиболее известны его роли в фильмах
"Живые и мертвые" (1964),
"Возмездие" (1969),
"Укрощение огня" (1974),
"Братья Карамазовы" (1969),
"Мой ласковый и нежный зверь" (1978),
"Океан", "Чайковский" (1970),
"Стакан воды".
Роль Ленина играл в театре и в кино ("Доверие", 1976, и "Двадцатое декабря", 1981).

Народный артист СССР (1972),
лауреат Государственной премии РСФСР (1972),
Государственных премий СССР (1974, 1978),
Ленинской премии (1982),
Герой Социалистического Труда (1985),
кавалер ордена "За заслуги перед Отечеством" IV степени (1995).

После смерти Товстоногова - художественный руководитель БДТ им. Г.А.Товстоногова. Сейчас играет в спектаклях "Коварство и любовь", "Макбет", "Последние".

Мария ЛАВРОВА
Окончила Ленинградский Государственный Институт Театра, Музыки и Кинематографии по курсу профессора А.И.Кацмана в 1987 г. и была принята в труппу Театра Юного Зрителя имени А.А.Брянцева.
Там М.К.Лаврова сыграла Люциану в "Комедии ошибок" У.Шекспира, Джил в "Эквусе" П.Шеффера, Ундину в "Ундине" Ж.Жироду, Ронью в спектакле "Ронья - дочь разбойника" А.Линдгрен.
Эти работы показали, что молодая актриса имеет яркую индивидуальность, обладает сильным драматическим темпераментом, пластической выразительностью и сценическим обаянием.
В 1993 г. Мария Крилловна Лаврова была приглашена в Большой Драматический театр имени Г.А.Товстоногова на роль Ани в спектакле "Вишневый сад".
В Ане М.К.Лавровой причудливо переплелись, создавая единое целое, очарование молодости и юношеский максимализм, нежность и азартное стремление переделать мир, колкость и лиризм.
Дебют прошел удачно, и в 1993 г. М.К.Лаврова была принята в труппу БДТ.
Следующей важной работой в творческой биографии М.К.Лавровой стала роль Веры в спектакле по пьесе М.Горького "Последние".
Актриса создала образ девушки, с предельной обостренностью переживающей разлад между родителями и общее неблагополучие, царящее в доме. За время спектакля героиня М.К.Лавровой проходила путь от почти детской беззаботности и безмятежности к катастрофе. В "Последних" актриса продемонстрировала способность существовать почти на пределе физических и эмоциональных сил.
Следующая роль - Антигона в одноименной пьесе Ж.Ануя стала логическим продолжением предыдущих работ актрисы. В Антигоне М.К.Лавровой есть все, что свойственно молодости - страстная жажда жизни, желание любить и быть любимой, озорное лукавство и пленительная нежность пробуждающейся женственности. Но Антигона в первую очередь - трагическая героиня.
В хрупком теле живет недюжинная сила духа, а в груди бьется отчаянно отважное сердце. Выбирая между жизнью и смертью, она, замирая от ужаса, выберет смерть, потому что не может жить в конфликте с собственным нравственным законом. Сыгранные роли несомненно наложили отпечаток на личность самой актрисы, открыли новые краски в ее творческой палитре, расширили диапазон выразительных средств.
В Лие, героине спектакле "Солнечная ночь" по одноименному роману Н.Думбадзе, появились ирония и мудрое понимание того, что жизнь сложна и многообразна и в ней нет ни простых путей, ни однозначных решений.
Несомненной удачей М.К.Лавровой стала роль Ханны Джарвис в спектакле "Аркадия" по пьесе Тома Стоппарда. Ханна остроумна, язвительна, порой саркастична. И при этом ей свойственно поэтическое ощущение мира, наделяющее ее даром прозрения и позволяющее делать неожиданные научные открытия. Актриса в полной мере разделяет исследовательский пафос Ханны, заражает им зрительный зал и вместе с тем тонко и неназойливо проводит линию женской судьбы своей героини.

А. МАКСИМОВ: Мария Кирилловна, хочу начать с Вас. Хочу поздравить Вас с государственной премией, потому что как бы не относиться к премиям, мне кажется, что спектакль хорошего театра получает государственную премию, получаете ее Вы. А как-то папа вас поздравил с государственной премией?

М. ЛАВРОВА: Да. Это было здорово. Я пришла домой, и что-то мне такое сказали… Я подумала, может, мне звание какое дали или еще чего-то. И был какой-то общий восторг. И когда все это дело произошло, мне было не столько за себя радостно, сколько за своих родителей.

А. МАКСИМОВ: Я думаю, надо начать разговор с главного человека - с Вашей мамы, с Вашей жены, потому что я считаю, что в семье главный человек - женщина. Я прав, Кирилл Юрьевич, или нет?

К. ЛАВРОВ: Да.

А. МАКСИМОВ: Я не знаю, кого из вас спрашивать, я просто хочу, чтобы два слова сказали про Вашу маму…

К. ЛАВРОВ: Мама наша прелестная актриса, которая закончила в 51-ом году МХАТовскую школу, и была приглашена в Киевский русский драматический театр, где мы с ней и встретились. Было это 51-ый год. Приехало тогда пять человек из школы-студии МХАТ, в том числе Олег Борисов, с которым она вместе училась на одном курсе. В 53-ем мы уже поженились. И с тех пор существуем вместе. Сперва у нас сын Сережа появился, потом появилась Маша. Сейчас уже есть внучка Оля, которая сейчас сидит дома вместе с бабушкой и, наверное, ждут, когда они посмотрят эту передачу.

А. МАКСИМОВ: Вы познакомились с Вашей женой в 51-ом году, значит вашему знакомству пятьдесят лет, а через два года - золотая свадьба. Я хочу у Вас спросить, Маша. Как люди, актеры - темпераментные, эмоциональные люди, могут прожить такую длинную жизнь? И видимо хорошую, судя по всему.

М. ЛАВРОВА: По-моему, это настолько нормально.

А. МАКСИМОВ: Вы много знаете семей, у которых золотая свадьба?

К. ЛАВРОВ: Не так много, но и не так мало, как об этом говорят. Почему-то существует такая распространенная точка зрения, что актерские семьи не долговечны в большинстве своем. Может быть, так оно и есть, но я знаю очень много моих друзей, которые, может не по 50, но по 40-то уж живут вместе. Конечно, я считаю, что в первую очередь заслуга Валентины, что этот брак продолжается так долго, потому что она многое мне прощала моего частого и невнимания, и моих частых отъездов на съемки, отсутствие. Но каждый из нас знал, что существует крепкий тыл. И каждый ценил это друг в друге.

А. МАКСИМОВ: А традиции у вас есть какие-то семейные?

К. ЛАВРОВ: У меня - никаких.

М. ЛАВРОВА: У нас полно семейных традиций, ты чего?

К. ЛАВРОВ: Нет, именно в этом долгожительстве нет.

А. МАКСИМОВ: Нет, а вообще?

М. ЛАВРОВА: Полно. Вообще у нас семья мне очень нравится в том смысле, что как-то мы собирались на очередной наш семейный праздник. Обычно это все происходит так… у нас почти все дни рождения как-то ближе к лету и осенью, поэтому мы всегда все на даче. И вот как-то мы собрались на очередное семейное торжество, мы все сели, и я смотрю, что нам никого больше не нужно. У нас настолько самодостаточный круг какой-то такой: мой брат, его жена, мой муж, наша дочь, моя свекровь. И какое-то общение, всегда так интересно и весело. А по поводу традиций, у нас с давних пор традиция осенью ездить в Царское село.

А. МАКСИМОВ: Всей семьей?

М. ЛАВРОВА: Да.

К. ЛАВРОВ: В Царское село мы ездим обычно в мой день рождения - это 15 сентября - самое золотое время в Царском селе, когда все в золоте, в пурпуре, эти красавцы парки. Мы берем корзинку, в корзинку накладываем снеди всякой, бутылки туда, естественно, и с этой корзинкой мы гуляем по парку целый день, потом забредаем куда-нибудь в глухой уголок парка, там раскладываем салфеточку и справляем день рождения. Ну, потом приезжаем домой, это уже продолжается. Такой ритуальный выход.

А. МАКСИМОВ: А кто придумал?

М. ЛАВРОВА: Очень давно.

К. ЛАВРОВ: Наверное, это я все-таки придумал. Потому что с Царским селом у меня еще связаны детские воспоминания, я обожаю это место, меня охватывает какой-то совершенный трепет, когда я туда приезжаю. Вероятно оттого, что это связано с детскими воспоминаниями. Я был еще совсем маленьким, моя мама снимала там какую-то комнатку, и мы там жили на даче. А ведь тогда то время было совсем вскоре после революции. И для меня всегда Царское село носило такую загадку недавно ушедшего чего-то совершенно другого. Вот я знал место, где был похоронен Распутин, где его сразу закопали, чтобы он был виден из окон императрицы. Какие-то такие вещи, которые не показывают экскурсоводам, о которых не говорили особенно в то время. Мы постоянно проходили мимо домика Вырубовой, в котором она жила.

А. МАКСИМОВ: А Вы уже тогда знали, кто такой Распутин?

К. ЛАВРОВ: Ну, тогда я еще не знал. Ну, со временем, когда мне уже стало 12-15 лет, конечно, я уже знал. И поэтому эта страница русской истории для меня всегда была очень интересной, очень захватывающей и очень лично связана с этими местами. И поэтому у меня всегда было отношение к Пушкину как к месту. И Павловск тоже. Но Царское село я больше люблю.

М. ЛАВРОВА: А у нас есть другие места. У нас есть аллея, где папа с велосипеда упал в 13-15 лет, есть аллея, где папа возил мою маму на велосипеде, когда они, поженившись, приезжали туда.

А. МАКСИМОВ: Вы, говоря о своей семье, сказали, что туда входит и Ваш муж. Но я представляю, как страшно молодому человеку… вообще молодому человеку жениться очень страшно, а когда еще он должен прийти к Лавровым и просить руки. Вот как это происходило?

К. ЛАВРОВ: Самое начало: Маша кончает десятый класс…

М. ЛАВРОВА: Я познакомилась с мужем, когда мне было 17 лет.

К. ЛАВРОВ: …Идут выпускные экзамены. И вдруг я замечаю, что Маша что-то стала поздно домой возвращаться, где-то задерживаться. Ну, естественно, родительские сердца забеспокоились. И как-то я решил подкараулить. И вот она приходит домой. Я говорю: "Почему так поздно?", и выхожу на улицу, желая увидеть, наконец, объект. Это же интересно увидеть объект. Мелькнула какая-то странная фигура в шинели, с долинными волосами. Отскочил, и там, в темноте стоит. И я стал читать какую-то такую…

М. ЛАВРОВА: Ты его окликнул сначала страшным поставленным голосом: "Молодой человек!"

К. ЛАВРОВ: Да, да. Он остановился, но не подошел ко мне. И я ему сказал: "Молодой человек, если Вы действительно хорошо относитесь к моей дочери, то Вы должны понимать, что у нее сейчас очень серьезный и ответственный момент в ее жизни, она сдает экзамены. И Вы не должны ее сейчас отвлекать от того, чем она должна заниматься". Что-то было в таком духе. Но лица я его так тогда и не разглядел. Но потом он уже был представлен, потом мы уже познакомились с ним.

А. МАКСИМОВ: Как был представлен? А он просил Вашей руки?

М. ЛАВРОВА: Я помню, это было ужасное мероприятие, когда он со своей мамой пришел к нам домой, мы сели все. И папа стал опять: "Ну, а какие у Вас планы на будущее?" Какие у него планы? У него длинные волосы и шинель. Такое было представление.

А. МАКСИМОВ: А чем в результате он занимается?

М. ЛАВРОВА: Чем? Телевизионщик. Он много где работал. Он работал на "Ленфильме" по началу, а сейчас он мастер по свету, художник по свету. И теперь он в основном работает на телевидении.

К. ЛАВРОВ: У них образовалась своя компания, их арендуют, приглашают, и они ездят снимать с одной съемочной группой, с другой.

А. МАКСИМОВ: Много в этой студии было артистов с детьми, и многие говорили, что отговаривали своих детей быть артистами. Вы тоже отговаривали свою дочку быть артисткой?

К. ЛАВРОВ: Вот меня отговаривал отец, у меня же отец тоже был артистом. Очень хорошим, очень мощным.

М. ЛАВРОВА: И бабушка была актрисой.

К. ЛАВРОВ: И бабушка была актрисой. Так что я из абсолютно актерской семьи.

А. МАКСИМОВ: А Вас отец отговаривал серьезно?

К. ЛАВРОВ: Серьезно. Я даже в театр поступал потихоньку от него, чтобы он не знал. Потому что он был достаточно скептичен по отношению к нашей профессии, знал все ее подводные камни и сложности, которые ее подстерегают. И ему очень нравилась моя прошлая профессия, полученная мною в армии. Я кончил военное училище, и был авиационным техником. И он мечтал, что я продолжу жизнь в этом направлении. Тем более, что с детства я не собирался стать актером, у меня не было такого детского влечение, которое есть у нашей внучки. Ей 10 лет сейчас, а она уже ни о чем другом говорить не может. Это всегда очень опасно и очень страшно. Мало ли не будет никаких способностей…

А. МАКСИМОВ: У нее же такие гены?

К. ЛАВРОВ: Это не всегда бывает.

М. ЛАВРОВА: Отдохнуть-то природа должна.

А. МАКСИМОВ: А Вы не отговаривали дочку?

К. ЛАВРОВ: Я не отговаривал, потому что тут уже было как-то все предопределено заранее. У нас не было в последнее время уже бабушек и дедушек, поэтому Маша с Сережей жили с нами, все время актерская среда, все время репетиции, спектакли, а они вместе с нами в театре. Точно так же, как сейчас с Ольгой.

А. МАКСИМОВ: Скажите, Маша, после окончания училища Вы пошли в ТЮЗ. А почему Вы сразу не пошли в БДТ? Наверное, папа мог Вам как-то помочь?

М. ЛАВРОВА: Зачем?

А. МАКСИМОВ: Что была такая: "Я такая самостоятельная"?

М. ЛАВРОВА: Ну, просто если бы я сразу пошла в БДТ, у меня было бы мало перспектив. А так звал меня к себе режиссер, который был у нас на курсе педагогом. И я понимала, что я там буду играть. И так случилось, что первые пять лет, что я проработала в ТЮЗе, я наигралась с головой - зайчиков, белочек, и хорошие большие роли.

А. МАКСИМОВ: Кирилл Юрьевич, Вы помните, как Вы первый раз увидели Машу на сцене, когда Вы пришли в зрительный зал как зритель?

К. ЛАВРОВ: Помню очень хорошо. Это был спектакль, где ты играла мальчишку, что это за пьеса?

М. ЛАВРОВА: "Без страха и упрека"

К. ЛАВРОВ: Да.

А. МАКСИМОВ: Мальчишку играла?

М. ЛАВРОВА: Там девочка, которая переодевалась в мальчика.

А. МАКСИМОВ: Открывается занавес, дается свет, выходит дочь, что Вы испытываете в этот момент?

К. ЛАВРОВ: Ужасный страх. Но это, кстати, не только касается дочери. Я помню, когда даже отец мой, а я следил за ним, как он играет спектакли, несмотря на то, что он был замечательным артистом, но у меня всегда было страшное волнение - понравится ли он мне? Внутреннее такое ощущение. Это касалось и жены, это касается и Маши каждый раз, когда я прихожу смотреть на ее спектакль. Это всегда огромное волнение. Я еще хотел бы добавить, эти наши театральные взаимоотношения отцом еще были мне привиты. У него никогда семейные дела не смешивались с профессиональными. Он был всегда предельно щепетильный человек. Мне кажется, в моем генетическом коде это заложено еще в три раза больше.

А. МАКСИМОВ: А был такой момент, когда отец сказал: "Я ошибся"?

К. ЛАВРОВ: Был.

А. МАКСИМОВ: Когда что?

К. ЛАВРОВ: Это был спектакль по пьесе Симонова "Четвертый", которую ставил Товстоногов. И я играл маленький небольшой эпизод, но очень важный и в очень такой острой манере я играл. После того, как он посмотрел, он пришел ко мне в гримерку и сказал: "Ну, что ж, кажется, в тебе что-то есть".

А. МАКСИМОВ: Скажите, а Вам папа делает замечания после спектакля? Он может прийти в гримерку и как профессионал, не как отец, а как профессионал сказать: "Не правильно…"?

М. ЛАВРОВА: Да, он делает. Я бы даже хотела бы, чтобы мне больше уделяли внимания как актрисе, и папа и мама. Вообще мама мне потрясающие замечания делает. Мама всегда очень точно и очень хорошо делает. Потому что папа он немножко не конкретно, а мама как-то больше помогает. И пап тоже, наверное, может это про маму сказать.

К. ЛАВРОВ: Вообще у Валентины очень профессиональный глаз. Она могла бы быть, по-моему, очень хорошим педагогом, если бы она этим занималась. Покойный Георгий Александрович Товстоногов, который часто ее недолюбливал за ее острый язык и манеру говорить всегда то, что она думает. Но он всегда очень дорожил ее мнением. Даже, если шел какой-то спектакль, то он обязательно, если она смотрела спектакль, к ней подойдет и спросит. И она честно Товстоногову отвечала.

А. МАКСИМОВ: И она могла сказать Товстоногову: "Неудача или вот здесь неправильно"?

К. ЛАВРОВ: Могла сказать.

А. МАКСИМОВ: И Товстоногов в следующий раз опять подходил к ней спрашивать?

М. ЛАВРОВА: Ну, он, наверное, не подходил, до него могли дойти слухи.

К. ЛАВРОВ: Если он проходил мимо, видел Валю: "Валя, Вам понравилось?" или "Валя, что Вы можете сказать?" И она ему говорила.

А. МАКСИМОВ: Маша, вот Вы уже давно питерскому театральному зрителю доказали свою самостоятельность. Но Вы же учились в школе, Вы всегда были дочкой Лаврова - чрезвычайно знаменитого и любимого народом актера. Это очень было тяжело? Как было быть в школе Лавровой?

М. ЛАВРОВА: Вообще очень тяжело быть дочкой известного человека. Думаю, тут не зависит от характера, это любому так человеку.

А. МАКСИМОВ: А почему? Над Вам издевались или наоборот, как?

М. ЛАВРОВА: Нет, во-первых, это все время постоянный груз какой-то на тебя ответственности за то, что ты дочь. Мы начали с мужа с моего, с выбора спутника. Конечно, мне было сложно, я всегда думала: "Ага, этот не по этому, этому не я нравлюсь, это, наверное, из-за папы". И вот единственный человек - мой Вовка - тут уже не было никаких сомнений, потому что он был настолько асоциален. И ему настолько было неважно социальное положение. И плюс к этому возникает такой дурацкий комплекс, который часто неправомерен и неоправдан, но он в тебе возникает, когда уже ситуация спокойная, нормальная, но ты все равно думаешь, что это не ты так хорошо, а все из-за того, что у тебя отец такой. Это комплекс, который въедается в твою душу и начинает ее разъедать.

А. МАКСИМОВ: Мне всегда казался Ваш папа человеком чрезвычайно добрым. У Вас вид очень доброго человека. А он как-то вас наказывал в детстве за двойки, еще за что-то?

М. ЛАВРОВА: Ну, что Вы, нет, конечно. Я его и так мало видела.

А. МАКСИМОВ: Вы хорошо учились в школе?

М. ЛАВРОВА: До восьмого класса.

А. МАКСИМОВ: Условно говоря, у Вас по математике все плохо, папа как-то Вас воспитывал?

М. ЛАВРОВА: Я опять же повторяю, что я его очень редко видела. Он все время снимался, потом у него была большая общественная ответственность. И я больше с мамой была. А когда появлялся папа - это был праздник. Вдруг летом и папа. Чтобы увидеть папу летом, это было просто счастьем, радостью. Папа все время как-то снисходил к нам. И это была такая радость, какое там ругать? Нет.

А. МАКСИМОВ: А Вам каково все это слушать, Кирилл Юрьевич, все, что сейчас Ваша дочка рассказывает?

К. ЛАВРОВ: Вы знаете, я слушаю Машу и вспоминаю свое собственное детство. Когда я поступил в театр, где работал отец мой, я испытывал все те же самые комплексы. Отец был один из двух-трех самых знаменитых артистов Киева. Его обожали. На него ставили пьесы, на него специально ходила публика. Это был один из кумиров киевской публики того времени. А я примерно появился, как Вовка тогда у нашего подъезда. Я тоже был в шинели, но, правда, у меня не было таких волос. Но, во всяком случае, я пришел бритый солдат, прослуживший 8 лет в армии, ничего не умеющий, но страстно желающий быть артистом. Я сам сейчас поражаюсь собственной наглости, как я мог просто прийти в театр и сказать: "Возьмите меня, я хочу быть артистом". И как ни странно, меня взяли, меня взяли во вспомогательный состав. Правда, до этого я наигрался в самодеятельность. Сам руководил самодеятельностью, не имея на это никакого права. И огромное число ролей сыграл. Кстати, Симонов Константин Михайлович, который вообще сыграл в моей судьбе какую-то мистическую роль. Моя первая большая роль в самодеятельности была в его пьесе "Русский вопрос", где я играл Боба Морфа. Потом на экзаменах, когда я пришел в театральный институт, но меня не приняли, потому что у меня не было аттестата зрелости, потому что я не успел закончить перед войной школу. И мне сказали: "Идите, получайте аттестат зрелости, а потом приходите поступать в институт". Это было выше моих сил: еще учиться в школе после того, как я 8 лет в армии отслужил. Подумал, что не пойду никуда, и пошел прямо в театр. И на институтском показе профессор Леонид Федорович Макарьев, которому я читал симоновские стихи вместе с прозой, баснями. Более того, у Симонова отец признал во мне артиста. Более того, Симонов пригласил меня на роль Сенцова в "Живые и мертвые" - одна из самых моих первых и крупных работ в кино. С ним у меня были судьбоносные встречи. А в Киеве мне было очень трудно, особенно в первое время, потому что все же невольно подозревают, что взяли меня в театр из-за того, что я сын Лаврова. Точно также, наверное, когда Маша перешла к нам в БДТ говорили, что, а, ну, понятно, Лавров его перетащил к себе. Хотя было совсем не так. Ее пригласил Адольф Шапиро, который поставил у нас "Вишневый сад", и он предложил перевести Машу в наш театр, чтобы она сыграла в спектакле Аню.

Полная видеотека эфиров "НОЧНОГО ПОЛЕТА"
Эфир от 20.08.01 - 00.20
Ждем Ваших вопросов на форуме.
Пишите