На Земле, неузнанными, живут Свидетели – посланники Иерархии Тонкого Мира. Один из них, перс Афросиаб Адини, родившийся в один год с Иисусом Христом. Он наделен необычными способностями и в его задачу входит наблюдение за ростом сознания людей Земли, ибо развитие сознания это и есть цель земной жизни.  Свидетелям не рекомендовано вмешиваться в земные дела. Однажды Афросиаб, известный в Палестине под именем Иосифа Аримафейского,  спросил Иисуса: – Даже если на моих глазах насилуют девушку или убивают ребенка? – Иисус сказал: – Ответ будет да. Но ты же, как и они, наделен свободной волей. Принимай решение самостоятельно. Там тебя за это не осудят, хотя и не похвалят. Этим советом Афросиаб руководствуется всю свою невероятно долгую жизнь.

Альберт Есаков

Эпизоды из фантастического романа

СВИДЕТЕЛЬ ВЕЧНОСТИ

Глава 3 Алмаз и булат

Эпизод 2

Три девушки стали его целовать и через пять минут все оказались на кровати. Под руки Афросиаба попадались  очаровательные прелести то одной, то другой, то третей красавицы. Его ладони сжимали груди, скользили по горячим, жаждущим ласки бедрам трех юных нимф, губы целовали три пары мягких податливых губ. В конце концов, он проговорил, задыхаясь  в объятиях, соревнующихся между собой соблазнительниц:

–    Девочки, девочки, у меня же кровать не такая широкая, как у Джангара. Мы здесь все вместе не помещаемся.

–    Не напоминай нам о Джангаре, он плохой человек, – с обидой в голосе сказала Ногала. – Он гадкий и  грубый.

–    Простите, я не хотел вас расстроить, но мы действительно не поместимся все на одной кровати.

–    Тогда скажи, с кем ты хочешь остаться, – предложила Гвеневера.

–    Я вас люблю всех одинаково, – сказал он, не желая ни одну обидеть.

–    Раз так, мы решим сами, – заявила Ногала.

Все трое встали, отошли в сторонку, сблизили головы и стали шептаться. После совещания Эвридика объявила:

–    Мы оставляем тебе Ногалу.

Двое удалились, а Ногала подошла кровати, наклонилась над лежащим Афросиабом, и нашла губами его губы. Долгий, долгий поцелуй, тесные объятия, мужские ладони, ласкающие гибкое молодое тело африканки и тишина.   В этой тишине прозвучал ее голос:

–    Раздень меня. Я люблю, когда меня раздевает хороший человек.

–    Разве ты не умеешь раздеваться, ты ведь уже большая девочка, – пошутил Афросиаб.

   Я была девочкой до двенадцати лет, – сказала Ногала. – Однажды, когда все мужчины нашей деревни были на охоте, на нас напали охотники за женщинами. Женщины и девушки нашей страны очень красивы. Это выгодный товар, поэтому на них  охотятся, как на зверей.  Охотники увели девять девушек. Мне было двенадцать лет, а остальным по четырнадцать  и пятнадцать..........................................................................

................................................................................................................................................

Через два дня свою историю Афросиабу рассказала Эвридика, удобно устроившись на его груди. Она была дочерью короля страны Камилард Лодегранса. Ее отец осаждал замок другого короля, а в это самое время саксы напали на них, взяли штурмом почти беззащитный замок, и  увели ее вместе с другими пленными на континент. Сначала предводитель саксов сделал ее своей наложницей, потом продал ее гуннам. Предводители гуннов продавали ее друг другу и увозили все дальше на восток, пока ее не купил Джангар.

Афросиаб думал, что она дочь короля всей страны бриттов до тех пор, пока не попал на британские острова. Там он убедился, что в этой стране королей было великое множество. Каждый барон, имевший обширный участок земли, строение хотя бы отдаленно напоминавшее замок и нескольких рыцарей в своем подчинении, гордо именовал себя королем. Естественно участок леса и несколько деревень вокруг замка именовались королевством.....................................................................................................

.............................................................................................................................................

Эвридика, которая до плена жила в городе Фессалоика, тоже рассказала ему, как ее схватили северные соседи, напавшие на город. Ее передавали от одного вождя другому, потом продали болгарам, а болгары аланам. От аланов она попала в страну сасанидов¸ а оттуда в Индию, где ее и захватили бандиты Джагара.........................................................

–    Прости меня детка, я не должен был тебя об этом спрашивать. Наверное, дьявол дернул меня за язык, – сказал Афросиаб, целуя ее.

–    Я не обижаюсь, что было, того уже не исправишь, зато я теперь такая искусная в любви, какой не может быть женщина, принадлежавшая одному  мужчине. Тебе хорошо со мной?

–    Мне очень хорошо с тобой, ты просто прелесть, ты что-то необыкновенное, – шептал Афросиаб, осыпая ее поцелуями.

–    Если бы ты взял меня в жены, я бы и домой не стремилась. Я бы тебя так любила! Такого ласкового мужчины у меня еще не было. Быть твоей женой большое счастье.

Афросиабу опять пришлось объяснять девушке, почему он не может жениться. А время шло, и он готовился к поездке в Британию. Подготовка еще была не закончена, когда в городе появился тот купец, заботам которого он хотел поручить Ногалу. Сначала Афросиаб переговорил с ним, потом познакомил его с Ногалой и… они полюбили друг друга с первого взгляда. Через неделю Ногала перебралась в дом араба и вскоре стала его женой. Афросиаб остался с двумя девушками, и Эвридика сразу же заявила, что теперь они все могут поместиться на его кровати. Впоследствии он узнал, что Ногала не раз плавала с мужем в верховья Нила, бывала в своей деревне, но у нее уже не было никакого желания жить в джунглях. Она привыкла к удобствам больших городов, любила своего мужа и не хотела с ним расставаться.

Подготовка к дальнему путешествию продолжалась долго. Отправляясь в страну бриттов за оловом, корабли не должны были идти порожняком. Афросиаб ждал, когда ему доставят кожи, хлопок, оливковое масло и некоторые другие товары из северной Африки. За это время Гвиневера научила его языку бриттов, но оказалось, что в Британии нет общего языка. Бритты говорили на своем, англы на своем, саксы на своем языке. А еще были скотты и пикты. Сверхчеловеческое сознание Афросиаба могло без особого труда справиться с изучением нескольких зыков, но он не стал этим серьезно заниматься, решив, что для общения с соотечественниками Гвиневеры достаточно и одного. С двумя другими языками, которые знала Гвиневера, познакомился бегло. Это были первые европейские языки, которыми он овладел. Однажды, через две недели после прибытия из Индии, лежа с ним в постели, Гвиневера снова стала спрашивать, как он создал из воздуха воду. Афросиаб, как всегда отшучивался, а она сказала, что видела и второе чудо, когда он остановил и отвел в сторону камнепад.

–    Может быть, ты Мерлин? – спросила девушка.

–    Может быть, – сказал он, улыбаясь, – а кто это?

–    В детстве я слышала старинные предания о добром волшебнике по имени Мерлин.

–    Ну, если этот волшебник, как ты говоришь, добрый, то придется сознаться, что это я. Добрым волшебником быть приятно.

–    Но это было очень давно,  и ты должен быть очень старым.

–    А я и так старый. Если я признаюсь, сколько мне лет, ты не перестанешь меня любить?

–    Нет, я буду любить тебя всегда. Так сколько тебе лет?

–    А какой теперь год?

–    Четыреста пятьдесят четвертый от рождества Христова.

–    Значит, столько лет и мне, потому что я родился в один год с Христом, – сказал Афросиаб.

К этому времени христианство уже широко распространилось в Европе и Гвиневера, как и большинство британцев, была христианкой. Афросиаб думал, что девушка примет его слова за шутку, а она вдруг сделалась серьезной и задумчивой. Может быть, и вправду поверила ему. Ему пришлось долго и горячо ласкать ее, чтобы вывести из задумчивости. С этих пор Гвиневера то ли в шутку, то ли всерьез время от времени называла его Мерлином, и он отзывался на это имя, как когда-то на имя Иосиф.

Через полгода Афросиаб отправился на двух кораблях на запад по голубым волнам Внутреннего моря.[1] Обе девушки были с ним. Первая половина путешествия проходила спокойно. Они побывали на Кипре, на Крите, потом зашли в Афины. Здесь жила родная тетя Эвридики и отсюда часто ходили корабли в Фессалонику. Афросиаб отправился к тете с двумя девушками. Женщина сначала остолбенела, увидев давно пропавшую племянницу а, опомнившись, обняла ее и расплакалась от счастья. Муж тетушки был искусным ремесленником, и семья жила не бедно. Афросиаб и Гвиневера гостили у супругов три дня, и все это время почти беспрерывно ели и пили, а гостеприимные хозяева придумывали все новые и новые угощения. ..............................................

..Следующая остановка была на Сицилии, где брали продукты и воду. На подходе к Корсике попали в сильный шторм, но успели укрыться в бухте. Двое суток прожили на острове и взяли курс на запад. Без приключений доплыли до Геркулесовых столбов, миновали пролив и вышли во Внешнее море. Огибая Испанию, старались держаться в виду ее берегов и тут повстречали пиратов. Сначала думали, что это купеческий корабль идет параллельным с ними курсом но, повернув для проверки в открытое море, убедились, что этот корабль следует за ними. Сделали для верности еще несколько маневров. Преследователи не отставали. Тогда Афросиаб шедший на первом корабле, приказал замедлить ход и пропустить второй корабль вперед. Его корабль был лучше подготовлен к встрече с пиратами. Изрыгающие огонь «драконы» были на обоих кораблях, но на палубе корабля, на котором плыл Афросиаб с девушкой, была еще установлена катапульта. Пиратский корабль настигал их, и  когда он оказался в пределах досягаемости катапульты, Афросиаб приказал сделать такой маневр чтобы противник оказался к ним бортом. Шкипер отдал соответствующую команду. Матросы, не понимали, почему они замедлили ход и совершают странные маневры, вместо того чтобы попытаться уйти от преследования. Но, подчиняясь дисциплине, они выполнили все необходимые действия и два корабля оказались на параллельных курсах. Пиратов тоже сбивали с толку непонятные  маневры купеческого судна, но когда оно оказалось бортом к ним, решили, что им повезло. Оставалось сблизиться и взять купца на абордаж. Они уже потирали от нетерпения руки и грели в ладонях рукояти ножей в ожидании богатой добычи.

И тут что-то взлетело с купеческого корабля и  понеслось над волнами прямо к их судну. Это что-то величиной с большую тыкву, оказалось стеклянным шаром. Оно ударилось о палубу и разлетелось звенящими осколками и брызгами огня. По доскам палубы растеклось большое огненное пятно. А вслед за первым шаром полетели еще и еще. Некоторые пролетали мимо и плюхались в волны, но большинство падало на палубу. Через несколько минут пиратский корабль запылал от носа до кормы. По палубе в панике забегали люди, вспыхнули и сгорели паруса, а купеческий корабль быстро уходил, догоняя второе судно ушедшее далеко вперед.

Это было очередное изобретение Афросиаба. Однажды он подумал, что неплохо бы увеличить расстояние, на котором можно зажигать пиратские корабли. Струя огня из насоса бьет не так уж далеко. А катапульта может забросить огонь в несколько раз дальше. Если наполнить стеклянные шары той же смесью, которая используется в огнеметном устройстве ими можно забросать неприятельский корабль. Но как поджечь горючую смесь? Поговорив с алхимиками в разных странах, он узнал, что есть какое-то белое вещество с мудреным названием, которое светится в темноте и самовоспламеняется на воздухе. Осталось наполнить этим веществом  маленький тонкостенный стеклянный шар и положить его внутрь большого шара заполненного горючей смесью. Когда оба шара разобьются, это хитрое вещество вспыхнет и подожжет смесь. Правда, возникли трудности с наполнением малого шара загоравшимся, когда не надо, продуктом, но эту проблему удалось решить с помощью тех, кто научился работать с этим капризным веществом. Так возникло новое оружие, которое много раз выручало в морских путешествиях. Когда впоследствии у Афросиаба появилась целая флотилия своих  судов, те из пиратов, которым удалось спастись, хорошо запомнили его флаг, представляющий собой белое полотнище с синей полосой внизу и оранжевым кругом над ней. Флаг символизировал море и солнце. Пострадавшие рассказывали об этом флаге своим собратьям по ремеслу и через некоторое время все пираты Внутреннего и Внешнего моря перестали даже приближаться к кораблям под этим флагом. Правда, некоторые хитроумные шкиперы других купеческих судов стали поднимать такой же флаг на своих мачтах, но Афросиаб на них не обижался.

Избавившись от испанских пиратов, продолжали свой путь на север. Но если первую половину пути по Внешнему морю они шли в виду берегов Испании, то дальше, пришлось пересекать Кантабрийское море[2] вдали от спасительных берегов. Тем не менее, опытный шкипер грамотно проложил курс и  вывел корабли не только к берегам Британии, но почти точно на траверс городка Иска. Этот порт был выбран не случайно. Во-первых, он близко расположен к рудникам, где добывают олово. Во-вторых, что тоже немаловажно, от него можно по суше за четыре-пять дней добраться до королевства Камилард где правит папаша Гвиневеры король Лодегранс.

 Пришвартовались, нашли небольшую гостиницу и спокойно провели ночь. Еще сутки искали человека, который мог бы провести их через дремучие леса во владения короля Лодегранса. Афросиаб решил сначала доставить девушку родителям, а уж потом заниматься приобретением олова, если в его отсутствие с этим не справится его помощник. Он купил двух лошадей с седлами для себя и Гвиневеры, а помощнику приказал, в случае опасности для кораблей выходить в море. Со шкиперами согласовал по их картам запасной пункт, где они смогут принять его на борт, если кораблям придется покинуть порт. Они с Гвиневерой уже собирались отправиться в дорогу, когда раздался какой-то шум и крики. По городку проскакали конники, и вскоре у причала оказался конный отряд человек примерно в сто. Одеты конники были, кто во что попало, и вооружение у  них было самое разнообразное, от мечей до дубинок. Ничего хорошего от вооруженных людей ожидать не приходилось. Воины Афросиаба заняли оборону, и вот-вот должна была начаться схватка. Вперед выехал какой-то рыцарь с копьем и щитом, судя по всему, командир этого разношерстного отряда. Он стал что-то выкрикивать, размахивая мечом. Афросиаб понял, что рыцарь требует пропустить их на корабли, а в случае отказа подчиниться, угрожает всех перебить.

Перс с досадой подумал, что опять придется демонстрировать свои особые способности, чтобы разогнать это «войско». Каждый из его воинов стоит, пожалуй, десятка этих оборванцев, но врагов много и они на лошадях, в то время, как его люди пешие. Зачем ему  рисковать своими людьми… Но тут из-за его спины выступила Гвиневера и стала громко стыдись рыцаря, люди которого нападают на мирных купцов. Подавшись вперед, рыцарь всматривался в лицо девушки, и вдруг соскочил с лошади, демонстративно положил на землю меч и, показывая пустые руки, двинулся вперед. Приблизившись на расстояние пяти шагов, он воскликнул:

–    Госпожа Гвиневера, вы ли это?

–    Конечно я, кто же еще! – ответила девушка.

Тогда рыцарь повернулся к своему отряду и прокричал:

–    Это дочь нашего повелителя, принцесса Гвиневера!

В рядах его отряда раздался разноголосый гомон, а рыцарь стал на одно колено и опустил голову в глубоком поклоне. Гвиневера подошла к нему и приказала встать. Поднявшись, рыцарь спросил, как она здесь оказалась.

–    Этот человек спас меня из плена, – сказала она, указывая на Афросиаба. – Он так добр, что привез меня домой через половину мира, а вы хотите напасть на его корабли.

Рыцарь стал просить прощения, а затем приказал своим людям покинуть причал. Он оказался вассалом короля Лодегранса. Узнав о прибытии двух купеческих кораблей на территорию соседнего, так называемого королевства, собрал своих людей и решил захватить корабли и поживиться чем Бог послал, пока другим соседям не пришла в голову та же мысль. Это здесь было в порядке вещей. Теперь следовало срочно покинуть городок, пока местный правитель не собрал свое войско, чтобы наказать нарушителей границ своего «королевства». Конфликт был исчерпан, и Афросиаб хотел отправить девушку к отцу с отрядом этого рыцаря. Но она стала просить его поехать с ней, чтобы отец мог выразить ему свою благодарность за спасение дочери. Гвиневера убеждала его, говоря, что он будет самым желанным гостем в замке Лодегранса, и ему пришлось согласиться. Отдав последние распоряжения шкиперам кораблей, своему заместителю по торговле и начальнику отряда охраны, Афросиаб отправился в новое путешествие, взяв с сбой оба своих булатных меча. Шли четверо суток на северо-восток в основном лесами, а утром на пятые сутки навстречу прискакал гонец из Камиларда с вестью о том, что замок короля Лодегранса осадили северные соседи с войском в две тысячи бойцов. Рыцарь решил идти со своим отрядом вперед. Может быть, им удастся под покровом ночи прорваться в замок на помощь осажденным. Чтобы не рисковать жизнью Гвиневеры, он попросил Афросиаба остаться с ней и переждать осаду в аббатстве Гластонбери, которое находилось неподалеку. Он сам проводил их, представил аббату, и попросил на время дать убежище принцессе и ее спутнику.