Возвращение родины: Великий Россиянин - Александр Иванченко -3 ( 21 )
"Во время второй Килиивщины в 1768 году, все евреи из Богуславля были выгнаны и впредь в город не допускались, хотя народное восстание польской шляхте помогла жестоко подавить Екатерина II. Но теперь, став подданными России, они [евреи] обратились к императрице с петицией, в которой жаловались, что, будучи изгнанными из Богуслава, потеряли там подаренного польской короной имущества общей стоимостью 284 тысячи злотых, что по тем временам представляло сумму громадную, и всеподданейше просили её величество
изыскать возможность понесённые ими убытки как-то возместить. Екатерина II, наслышанная о своенравной Бугуславщине, нашла, казалось, соломоново решение: милостиво подарила Богуслав со всеми прилегающими к нему сёлами своему бывшему любовнику, последнему королю польскому Станиславу Августу Понятовскому, предложив ему вернуть евреев в Богуслав и возместить ими упомянутые 284 тысячи злотых за счёт местного населения.... Станислава райский уголок над Росью не прельстил. Он тут же "великодушно" передарил
его своему тёзке и однофамильцу князю Станиславу Понятовскому.. Однако и тот, не будь простаком, счёл за лучшее небрежно проиграть королевский подарок польскому же графу Ксаверию Браницкому. Этот шальной выигрыш принял, но, чтобы закрепить его за собой, обратился к той же Екатерине с просьбой о постоянном расквартировании батальона охранительных войск в Богуславе и роты - в Медвине, желательно не российской национальности, каковую просьбу "милостивая" императрица положила удовлетворить, прислав в паспоряжение
графа 700 вооружённых лифляндцев и к тому же письмо, дававшее право графу и его уполномоченным пользоваться услугами киевской жандармерии по мере потребности. ... Ксаверий Браницкий сам поселяться в Богуславе желания не изъявил. С помощью лифляндцев и киевских жандармов он водворил в город 3000 евреев, предоставив им все права по управлению Богуславщиной..... Замок же и всю девятивратную Богуславскую крепость, не менее 30 веков стоявшую несокрушимой твердыней против всех посягателей сначала на Голунь, затем
на Градеж, потом на Богуслав, граф приказал разрушить до основания, что лифляндцами и было исполнено, однако не скоро. Семь лет понадобилось им, чтобы закладывая под стены и фундаменты бочки с порохом, взрывать замок и крепость. Одновременно строилось в Бугуславе 7 синагог, средняя общеобразовательная и средняя духовная еврейские школы...По ходу строительства количество евреев намечалось увеличить до 10000-15000, и, кроме лифляндцев создать также батальон еврейской "самообороны" - то есть вооружённых
сборщиков налогов и надсмотрщиков на разных работах. Словом, для Богуславщины настали весёлые времена... Не буду описывать все деяния новых поселенцев, они не так интересны. Скажу только о некоторых банальностях. Например, пан главноуправляющий Богуславщиной Моше Срул Бродский, память о котором и сегодня в Богуславе жива, был большим шалуном, любил ездить по городу и сёлам на бричке, запряжённой не лошадьми, а двенадцатью занузданными и празднично одетыми, в лентах, венках, вышитых сорочках...красивыми молодыми
россичками. У кучера пана Бродского Лейзика Глузкина они бежали так же резво, как хорошо накормленные добрым овсом лошади. В левой руке Лейзик крепко держал вожжи, а в правой такую себе голосистую птичку или, если сказать по другому, плётку-семихвостку. Лейзик умел делать так, чтобы она свистела как не одна, а сразу-таки семь таких птичек...... Конечно ,нехорошо, кто говорит, закапывать живых людей в землю или чтобы на их руках горели намоченные в керосине тряпки. Ну да, но кто же закапывал их насовсем? Это
делалось всего на какой-нибудь час, может даже меньше часа. Никто не умирал. Кому надо, чтобы кто-то умирал, если он должен работать и платить то, что ему полагается платить? И никто не сжигал у кого-то руки совсем. Их немного поджигали только лодырям и тем, кто делал вид, будто иу него плохая память и он забывал вовремя принести в контору те несколько грошей, которые полагались пану. А что делать? Надо же как-то учить этих гоев, если добрых слов они не понимают. Сколько раз было говорено попу Онисию, что за
всякую службу в этом их храме он должен платить по одному злотому с головы прихожанина пану главноуправлающему и полсотни злотых благочестивому Нох-Ицку Бурд-Грановскому, потому, что благочестивый Бурд-Грановскому тот их храм арендовал у самого графа, и то был его законный маленький гешефт. И чтобы вы думали? Этот наглец поп Онисий, не спрашивая разрешения у благочестивого Бурд-Грановского, взял себе за манеру здоровенной железной кувалдой сбивать те не такие уж дешёвые замки, которые благочестивый Бурд-Грановский
своими руками вешал на двери церкви...Назавтра за свои кровные он должен был покупать и новый замок, и новый ключ. И вы думаете поп Онисий делал только это? ...Он сбивал кувалдой замки с церкви, чтобы править свою службу, а денег ни пану главноуправляющему, ни благочестивому Бурд-Грановскому не платил ни шеляга. И вот вы , разумный человек, скажите пожалуйста, кому понравится такое терпеть? Кто имеет право отнимать у честных людей их законный маленький гешефт, да ещё приносить убытки с этими замками? ... Поп
Онисий заставил-таки посадить себя на кол. И все видели как он "делал шум" на весь Богуслав и все слышали, что сказать больше хороших слов ему было нельзя..." ( стр. 64-66) " В неприступный было Богуслав лифляндцы с графом Браницким вошли свободно. Увидев на них форму российских солдат, богуславчане впустили их в крепость сами. И в тот же день точно так же поступили медвинцы. Остальные сёла Богуславщины лифляндцы занимать не стали, считая их беззащитными. Но обманулись. Когда в Богуслав начали
прибывать евреи, в Мисайловке, которая находится в семи километрах от города, сразу поняли, чем это им угрожает, и в одну ночь вырыли укрепительный ров со стороны Богуслава длиною в 3 км. Размытый за два с лишним века талыми водами, он и сейчас ещё сохранился. Бережком теперь называется... И заняли оборону, одновременно готовя такие же укрепления со стороны Капишей, Туников, Дыбинцев и Раскопанцев - шестиугольником : шестой стороной служила Рось.. При тогдашнем вооружении на взятие окопавшийся Мисайловки нужно
было бросить добрую дивизию, если не две. Дело в том, что она , как и Медвин, имела в то время свой неплохой арсенал с пушками, ружьями, достаточным количеством пороха и свинца. Здесь же находился филиал Богуславского литейного завода, который мог изготовлять бомбы, лить ядра, картечь и даже пушки. А с продовольствием и водой проблем никаких не было. Но стоять насмерть мисайловчане не собирались. Они задумали иное. Так сказать "дипломатический" центр Богуславщины был в Мисайловке. Тут жили Лукомыслы,
пращур которых ходил послом в Суздаль к великому князю Всеволоду Большое Гнездо. К царю Алексею Михайловичу тоже отправляли одного из Лукомыслов. Потому их Лукомыслами и прозвали, что изворотливость в мыслях у них наследственной была... Как вы уже догадались, мисайловчане решили спешно отправить своё посольство в Петербург к самой императрице. Возглавил его Лукомысл Радоцвет, которому не было ещё и 30 лет. Видный собою и многими иностранными языками владел. Приодели посольство соответственно чину. и сопроводительный
лист составили важный, сбольшой сургучной печатью, указав в нём имена всех посольцев христианские. Радоцвета Лукомысла нарекли Иваном Ивановичем Григоренко. Коль фамилия в конце на "-нко", стало быть из вольных казаков. .... Радоцвет был не промах, порядок знал. Сначала, конечно, дары...поблагодарил императрицу за дарованную радость снова быть в соединении с матушкой Россией, справился о здоровьи её величества, а затем плавно к причине своего посольства подобрался. Разумеется с церквей начал. Мол,
казус престранный, матушка, на Роси наблюдается, православные храмы до сей поры в аренде у католиков остаются, а держава - то нынче православная..... Екатерина настолько, наверное, прониклась симпатией к Радоцвету, что чуть было не передарила Мисайловку ему. ..... Короче говоря, благодаря дипломатическому исскуству Радоцвета и охранному ордену Екатерины II, Мисайловка, будучи в самом центре владений графа Браницкого, избежала лихой участи крепостного холопства.... Радоцвета же, Екатерина, узнав, что он в иностранных
языках искусен, оставила в Петербурге при дипломатическом ведомстве.Только с фамилией у него недоразумение вышло...в Петербурге превратился в Классена. Видимо чиновникам канцеляриивелели вписать его по такому-то классу, а те , намцы, не разобрав, и влепили в пасспорт "Классен". Это его внук статский советник Классен, он же Григорий Иванович, доктор философии и магистр изящных наук, написал книгу "Новые материалы по древнейшей истории Славян вообще и Славяно-Руссов до Рюриковского времени в особености,
с лёгким очерком Руссов до Рождества Христова". ( стр. 67-70) ...."коллективный характер мисайловчан мне стал понятен во время гитлеровской оккупации, когда старостой у нас был приезжий учитель Загоруйко, работавший до войны в Мисайловке. Так вот, в то время в нашем селе проживала богуславская еврейка Хана Мордухеевна, вышедшая замуж за мисайловчанина. Фашисты её с двумя детьми, конечно, расстреляли бы. Но Загоруйко в селе предупредили, что мол, если Хану расстреляют, в ту же могилу ляжешь и ты. За
7 лет тот отлично усвоил: пустыми словами в Мисайловке не бросаются. Как уж он догаваривался с гитлеровцами, неизвестно, но Хана и её дети не прятались и остались живы.... В тридцатые годы их [мисайловчан] боялись даже богуславские энкэвэдкешники. Ни одного человека не осмелились репрессировать..." ( стр. 71 ). " Постараемся искренней опёкой построить дом, а так же подворье супругам молодым. Пусть детей рожают и лелеют, и пусть жизнь будет светлой." - Выбито на камне более 3.5 тысяч лет, а сказано
словно о нашей мисайловской толоке - самом радостном празднике, когда после уборки урожая всем селом строили молодожёнам не просто дома, а именно целые подворья и не по какому-то стандарту, а по индивидуальным заказам молодых.... Потом распорядитель толоки от имени всех сельчан строго наказывал: " Сберегайте сердцами сокровенно: не убий!" - не убий самое себя, свою душу и помни об этом всегда, всем сердцем. В два слова - не убий вмещалось всё, весь неписанный свод нравственных законов, нарушить который
в чём-нибудь, не рискуя вызвать всеобщее презрение, никто не смел. Оттого, наверное, и кстати, в Мисайловке, а в ней насчитывалось 2.5 тысячи дворов, неблагополучные семьи были крайней редкостью... За тысячу лет христианство .. не смогло разрушить в Мисайловке ни вековечных духовных устоев, ни памяти народной, ни народных понятий." ( стр. 16-18 ). Надеюсь читатель оценил уникальность истории Богуславщины. От себя добавлю только, что Богуславщина - это самое сердце нашей Древней ведической Руси, которая
чудом сохранила ( в особенности Мисайловка - родина писателя ) традиции и дух ведруссов. Одним из главнейших нравственных принципов ведруссов не допускал ни в коем случае заведомой лжи поэтому мы можем всецело доверять Иванченко о чём бы он не говорил - об временах прошедших, о письменности руссичей, о культуре и знаниях наших предков.
