Точную дату превращения Жизель Бюндхен в образец женского совершенства установить нетрудно: 7 апреля 1999 года, съемка в студии легендарного фотографа Ирвина Пенна...

Жизель Бюндхен – самая высокооплачиваемая модель мира. В разговоре с автором GQ она делится своими взглядами на отношения между полами, рассказывает о волчьих законах модного мира, а также интересуется, куда, черт подери, делись ее деньги.

В огромной, как ангар, фотостудии извивается на простынях Жизель Бюндхен. На ней черный бюстгальтер и еще что-то темное, маленькое, шелковое; сама модель совершенно серьезно называет это «мужским бельем». Работает она быстро, уже заканчивает последнюю серию снимков. Каждая поза – словно оживший секс-иероглиф тайчи, одна мгновенно сменяет другую, ни единого неловкого жеста. Пальцы запущены в волосы, руки обвивают голову... Поразительно, но ей удается быть томной без пошлой театральности. В какой-то момент наши взгляды встретились... и должен сказать, что я, наверное, не настоящий мужчина. Окажись такой на моем месте, он не сдержал бы своих чувств.

Спустя несколько минут мы сидим на крутящихся стульях перед гигантским гримерным зеркалом, подсвеченным множеством лампочек. Нормальные люди, как правило, избегают таких зеркал, поскольку они с убийственной точностью отражают малейшие недостатки. Но не Жизель. Она успела натянуть джинсы, серую водолазку без рукавов и не испытывает ни малейшего стеснения. Модель светски щебечет, мило улыбается одним, шлет воздушные поцелуи другим – так, вероятно, держали себя придворные дамы в Версале. Тут подходит манерный француз-гример и говорит... Нет, этот диалог надо цитировать целиком.

Жизель. Ну как тебе последние снимки?

Гример. Хочу-у ко-опи-и.

Жизель. Копии хочешь?

Гример. Ко-опи-и.

Жизель (мне). Он классный мастер! (Целуются)

Гример. Не-ет, это она кла-ассная.

Жизель (чуть грустно). Да нет.

Гример. Кла-ассная.

Жизель. Ну хватит.

Гример. Да ты этот кадр посмотри-и!

Жизель. Последний хорош, а?

Гример. А я о чем говорю-уу?

Жизель. Ладно тебе...

Гример. За тебя умере-еть не жалко!

Акцент самой Жизель можно назвать «континентальным». Чувствуется, что английскому она обучалась у итальянских модельеров, немецких парикмахеров и французских гримеров. Будто говоришь с Донателлой Версаче, Арнольдом Шварценеггером и Морисом Шевалье одновременно.

Вот она читает подсунутый кем-то договор и отвечает вежливо, но твердо: «У меня есть свой вариант. ­Свяжитесь с моими агентами, они вам его вышлют».

GQ У вас есть какая-то секретная поза, которую вы принимаете, когда хотите выглядеть на фотографии особенно привлекательно?

ЖБ Фотосъемка – это история. Я всегда думаю о своих героинях. Кто, например, эта женщина в мужском белье? Чего она хочет, что чувствует? Допустим, я у себя в спальне, со своим парн... (В последний момент Жизель успела прикусить язык. Но до ее «парн...» мы еще доберемся.)

Точную дату превращения Жизель Бюндхен в образец женского совершенства установить нетрудно: 7 апреля 1999 года, съемка в студии легендарного фотографа Ирвина Пенна. То был конец эпохи так называемых героиновых девушек, наступало время чистой коммерции, и участие в показах Victoria’s Secret стало для моделей не меньшим счастьем, чем, простите за кощунство, в шоу Александра Маккуина. И вот Пенн, которому как раз стукнул 81 год, выдал переломный снимок: восемнадцатилетняя Жизель спокойно глядит через плечо, волосы спутаны, из одежды – ничего. В июльском номере Vogue эта фотография иллюстрировала редакторскую колонку под заголовком «Возвращение округлостей», а уже в следующем году юная звезда появилась на обложках пяти разных журналов, спровоцировав невиданный ажиотаж вокруг бразильских моделей. Красавица с ногами волейболистки, модильяниевским торсом и выдающейся грудью подвигла многих соотечественниц обратиться к пластическим хирургам (это я не выдумал, а прочитал в The Wall Street Journal) и превратила пошлый магазинчик Victoria’s Secret в великую империю пошлости. Вспоминая это, она пожимает плечами: «Я просто оказалась в нужном месте в нужное время. Меня так и называли – «девушка с той фотографии». Да, на снимке Пенна она словно бы оглядывается в историю моды. Прошлой весной принт этого кадра был продан с аукциона Christie’s за $193 тыс.

Интересно, вас когда-нибудь отвергали? Хоть один мужчина на такое способен?

Я сторонница серьезных отношений. И не задумываюсь о всякой ерунде вроде «смогу я охмурить вон того парня или нет?» У меня есть заботы поважнее.

Будем считать, что вы ответили «нет».

Я даже не знаю, откуда у меня парни берутся. Вдруг раз – и возник.

Если верить сплетням, Бюндхен и Леонардо ДиКаприо связывала настоящая страсть. Страницы таблоидов пестрели фотографиями якобы беременной и обрученной модели. Однако замуж выйти она не могла – не позволял жесткий контракт с Victoria’s Secret. В 2005 году пара разорвала отношения.

Шесть лет назад вы сказали в одном из интервью, что ваше сердце еще ни разу не было разбито. Оно цело до сих пор?

(С небольшой запинкой) Сердце мне разбивали. Но ведь его может разбить и предательство друга, или... да мало ли что! Чем строже мы ценим самих себя, тем большего ждем от других.

Говорили, что после разрыва с Лео ДиКаприо вам было так плохо, что вы даже остригли волосы à la Бритни.

Господи! Бред какой.

А на показы в Сан-Паулу вас везет бронетранспортер, за которым следуют 44 телохранителя, да?

Ужас. Чего только люди не придумают! Недавно одна девица в самолете принялась дергать меня за волосы – проверяла. Да мои волосы, мои!

А я как раз собирался об этом спросить. Так, что у меня там дальше... Ага, по данным Forbes, в прошлом году вы заработали 35 миллионов ­долларов – в два раза больше, чем любая другая топ-модель.

Знаете, мне просто некогда считать каждую копейку. Но мне очень интересно, где журналисты откопали такие цифры. Может, мой бухгалтер что-то неправильно подсчитал? Я этих денег не видела.

Вы не чувствовали себя в глупой ситуации, дефилируя в белье Victoria’s Secret с громадными крыльями за спиной?

(С понимающей улыбкой) Ну, не с такими уж и громадными. Наверное, мне бы не пришла в голову подобная идея, но она достойна уважения. Это мечта, понимаете?

В декабре 2005 года супермодель была на матче по американскому футболу с участием «Нью-­Ингланд Пэтриотс». Кто-то показал ей фотографию игрока этой команды Тома Брейди. «Милый мальчик. Но если у него есть девушка, то он для меня не существует. Он для меня гей». Когда Тому передали эти слова в эфире бостонской радиостанции, он воскликнул: «Не слишком-то она вежлива».

Вы хотели привлечь внимание Брейди через прессу?

Слушайте, это же так просто. Я, девушка из Бразилии,­ сижу на мачте по футболу, в котором не понимаю ни черта. Мне холодно. Я хочу вернуться в Нью-Йорк. Ну я и ляпнула это, чтобы от всех отвязаться. На месте Тома мог быть любой другой, я даже лицо его плохо помнила. Нас познакомил общий друг. Он решил, что мы должны друг другу понравиться. И оказался прав.

Вы ведь мечтали стать волейболисткой в детстве. Выходит, вас объединила любовь к спорту?

(Спокойно и мягко) У нас много общего, он замечательный человек. Мне кажется, в нем вообще нет ничего плохого. Очень позитивная личность.

Когда «Патриоты» проиграли Суперкубок и прервали свою беспроигрышную серию, вы с Брейди отправились в долгий тур по Европе и Латинской Америке. Он, наверное, был вне себя от горя?

Я могу им только гордиться. Восемнадцать побед за ­сезон – это не шутки. Так мне кажется.

Супермодель мирового класса и спортсмен из ­Калифорнии. Вы уже приучили его к рислингу и лангустам?

Смешно, ей-богу. Я никого и ничему не учу. Каждый познает мир по-своему. Нет, я правда не знаю, как ­отвечать на ваш вопрос.

Для Брейди GQ – что для вас Vogue. Он у нас здесь частый гость. Главный редактор интересуется, даете ли вы ему уроки модельного ремесла?

Боже, боже... Передайте вашему редактору, что это очень глупый вопрос. И очень личный.

В 2005 году вы сказали, что вам никогда не предлагали руку и сердце. До сих пор не предложили?

До сих пор.

Год назад на вопрос об истощенных диетами моделях она ответила, что лично у нее хорошая наследственность, и если у кого есть проблемы, то виноваты родители, а не модная индустрия. Всех взбесило такое высокомерие. «Ну извините, – ответила Жизель. – В нашей профессии важно иметь правильные гены».

Вы остались при своем мнении?

Всем этим недоедающим моделям надо просто ­поговорить с моими родителями. Правда, я таких не встречала.

За десять лет в модельном бизнесе вам ни разу не попадались люди...

Такие – нет. Или они об этом помалкивали. И еще – надо с детства заниматься спортом, и все будет нормально. У тела отличная память.

Ее упрямые ответы наводят меня на мысль: спрашивать Жизель Бюндхен о диетах – все равно что говорить с профессиональным спортсменом о стероидах.

На мой взгляд, ваши фотографии выражают не то, что фотографии Кейт Мосс, к примеру. Они говорят не о женщине, а о предметах роскоши.

(Смеется) Ну они ведь не женщину продают!

Но почему вы не хотите показать себя слабой?

Я гораздо слабее, чем вам кажется.

Неужели?

Только я в этом не признаюсь. С волками жить – ­по-волчьи выть. Когда-то я была наивной, но быстро выучила правила игры. Переломила себя.

Каким образом?

Я немало пережила. Решила скрывать свою слабость, чтобы никто не смог ею воспользоваться.

Когда последний раз кто-нибудь пользовался ­вашей слабостью?

Послушайте, у меня с мироощущением все в порядке. Нельзя принимать этот гламур всерьез, чувствовать себя королевой. Сколько таких девчонок... А я всегда играла роль, что меня и спасло. Работа есть работа: пришла, оделась, разделась, ушла домой. И все.

ЖИЗЕЛЬ В ЦИФРАХ

$35 МИЛЛИОНОВ заработала Жизель Бюндхен в прошлом году, по данным журнала Forbes. Она занимает первое место в списке самых высокооплачиваемых моделей мира. Что же принесло ей такие деньги?

БЕЛЬЕ. До мая 2007 года марка нижнего белья Victoria’s Secret приносила ей $5 млн в год. Когда Жизель отказались платить больше, она сорвала кружевной бюстгальтер и хлопнула дверью.

МОДНЫЕ ПОКАЗЫ. Около $10 тыс. в час.

КОСМЕТИКА. Недавно был подписан двухлетний контракт с Max Factor на $2,5 млн.

ВАЛЮТА. В прошлом ноябре модель поставила на уши всю Уолл-стрит, потребовав, чтобы сумма в ее контракте с Procter & Gamble была указана в евро. С тех пор доллар по отношению к европейской валюте упал на 10 %.

ОТЕЛЬ. Ей принадлежит Palladium Exclusive Flat в бразильском городке Санта-Мария (как ни странно, это довольно непритязательная гостиница для бизнесменов).

МОДНЫЕ ­БРЕНДЫ. Dolce & Gabbana, часы Ebel, очки Vogue Eyewear, сандалии Ipanema by Gisele Bündchen и другие.

РЕКЛАМА. Bvlgary, Louis Vuitton, Ralph Lauren, Christian Dior, Disney, Apple, Nivea, а также британский бренд Aquascutum.

ТЕКСТ: NATE PENN GQ N9 Сентябрь 2008