366 сонетов
Благословляю день, минуту, доли
Минуты, время года, месяц, год,
И место, и придел чудесный тот,
Где светлый взгляд обрек меня неволе
Так вспоминал Петрарка о первой встрече со светловолосой красавицей Лаурой, которая раз и навсегда украла его покой. О том, что судьбоносная встреча произошла на пасхальной службе 6 апреля, мы знаем со слов самого поэта, который оставил об этом дне не только поэтические строки, но и подробные воспоминая: «Лаура, известная своими добродетелями и долго прославляемая моими песнями, впервые предстала моим глазам на заре моей юности, в лето Господне 1327, утром 6 апреля, в соборе святой Клары, в Авиньоне».
Ей было двадцать лет, ему — двадцать три. Их встреча не могла стать началом счастливой истории любви: Лаура уже была замужем, а на Петрарке лежал обет безбрачия. Влюблённому оставалось лишь бросать томные взгляды на Прекрасную Даму и воспевать её в своих сонетах, канцонах, секстинах, балладах, мадригалах...
366 сонетов, посвящённых Лауре, поэт объединил в «Книгу песен», которая прославила не только его чувства, но и саму поэзию — воспевая любовь мужчины к женщине, а не раба к Богу, Петрарка положил начало эпохе Проторенессанса (этапу в истории итальянской культуры, предшествующему Ренессансу).
Ангел во плоти
Ещё три года после судьбоносной встречи, поэт, предпочитавший вести скитальческую жизнь, провёл в Авиньоне. Исследователи не знают ответ на вопрос: обменялись ли они за это время хоть одним словом? Знала ли Лаура о пылких чувствах великого итальянца? Но в том, что Муза Петрарки была достойной супругой, сомнений нет, а в глазах влюблённого она и вовсе — настоящий ангел:
Средь тысяч женщин лишь одна была,
Мне сердце поразившая незримо.
Лишь с обликом благого серафима
Она сравниться красотой могла.
Историки склоняются к тому, что Музой Петрарки была Лаура Де Нов — златокудрая дочь синдика Авиньона Одибера де Нов, мать 11 детей. Однако любовь Петрарки во многом походит на историю Данте Алигьери и Беатриче — в обоих случаях скептики сомневаются в реальном существовании Муз. По их мнению, Прекрасные Дамы были всего лишь плодом воображения романтичных поэтов.
Ни в одном письме Петрарки имя Лауры не упоминается (за исключением письма к потомкам, где он говорит о своей прошедшей любви, и письма, где опровергает обвинения в том, что она не реальна). Основную информацию о Лауре можно почерпнуть из собственноручных пометок Петрарки и его поэтических строк, где её имя обычно встречается в игре слов — золотой, лавр, воздух. Но достоверность образу Музы придаёт тот факт, что однажды поэт заказал камею с её портретом художнику из авиньонской курии:
Нам этот лик прекрасный говорит,
Что на Земле — небес она жилица,
Тех лучших мест, где плотью дух не скрыт,
И что такой портрет не мог родиться,
Когда Художник с неземных орбит
Сошел сюда — на смертных жён дивиться
Свою фанатичную платоническую любовь Петрарка оправдывал тем, что именно она помогала ему избавиться от земных слабостей, именно она возвышала его. Но даже это благородное чувство не помешало знаменитому поэту обзавестись двумя незаконнорожденными детьми от разных женщин (их имена история умалчивает).
Мэри Спартали Стилман. «Первая встреча Петрарки и Лауры». Источник: Public Domain
Бессмертная
Лаура и Петрарка виделись в последний раз 27 сентября 1347 года за полгода до смерти Прекрасной Дамы, которая по роковому стечению обстоятельств произошла спустя 21 год после их первой встречи, но в том же городе, в тот же день и месяц.
До сих пор точно неизвестно, от чего умерла возлюбленная поэта. Возможно, это была чума (свирепствовавшая в те годы в Авиньоне), а возможно, туберкулёз. Но для Петрарки смерть возлюбленной стала катастрофой:
Погас мой свет, и тьмою дух объят —
Так, солнце скрыв, луна вершит затменье,
И в горьком, роковом оцепененье
Я в смерть уйти от этой смерти рад.
Великий итальянец так и не смог смириться со смертью Лауры. Поэт ежегодно продолжал отмечать день их знакомства новым сонетом, обращаясь к своей возлюбленной как к живой. Русский переводчик Петрарки Алексей Бердников писал об этом так: «Похоже, что мертвой Лауры для него не было, не могло быть. Просто была какая-то другая, но опять-таки живая».
А незадолго до собственной смерти, которая произошла только 26 лет спустя, Петрарка признавался, что в жизни у него было лишь два желания — это Лаура и лавр (то есть слава). Слава настигла великого поэта ещё при жизни, с Лаурой же он надеялся воссоединиться в ином мире: «Уже ни о чем не помышляю я, кроме неё».
