Со мной случилась странная история. В воскресенье, 8 августа, около 9 часов вечера я прочитала российские новости на русском языке.

Не то чтобы я до этого никогда не читала новости по-русски. Но впервые я прочитала новости по-русски и ничего не поняла.

Я живу внутри живого русского языка, за границами русской речи коротаю недолгие часы, знаю нюансы языка, не брякну неуместное, а если и брякну, то исключительно по злому умыслу, не боюсь экспрессивной лексики, жеманно не отворачиваюсь, когда употребляют трехэтажно и к месту, филолог слова не боится. Что же случилось?

«Новый скандал. Официальный аккаунт сети «ВкусВилл» ответил пользователю шуткой про лозунг 14/88. Когда это заметили в сети, оперативно удалил сообщение». Я присмотрелась. В сетях яростно ругали «ВкусВилл» за очередное преступление. Помня предыдущее – с ЛГБТ. Ни слова из комментариев я не понимала.

Вот вы знаете, что такое 14/88? Гуглить – не спортивно. Знаю, что не знаете. Никто из моих читателей не знает. А кто знает – не мои читатели.

Вкусвилл ответил так: «Любить за это мы не бросим, а дальше в рифму». Боже, что это значит? В какую рифму? Любить за это мы не бросим? А лучше Берию допросим? И на соседа мы доносим? И мы от армии откосим? Что?!

Я почувствовала себя персонажем рассказа Милорада Павича, который спит с собственным усом во рту, и сны его от этого слаще и чуднее, пули которого летят во врага быстрее, чем вражеские – в него. А все почему? Потому что пули врага пущены по шерсти времени из среды в четверг, а его пули пущены против времени, из четверга в среду. В общем, я почувствовала, что оказалась в одну секунду в какой-то другой эпохе, не понимая языка, на котором говорят окружающие.

Итак, было около 21:30, когда я увидела новость. Новость звучала следующим образом.

«Сеть магазинов «ВкусВилл» ответила пользователю в Twitter нацистским слоганом. Пользователь Twitter обратил внимание, что цена чизкейка в одном из магазинов сети «ВкусВилл» напоминает символ неонацистской идеологии (1488 рублей). «Расово верный чизкейк только во «ВкусВилл», – написал пользователь. Официальный аккаунт сети ответил ему речевкой, представляющей собой видоизмененный неонацистский слоган: «Любить чизкейк за это мы не бросим... а дальше в рифму». Хотя твит был уже удален, но пользователи все равно продолжают писать «ВкусВиллу», что речевка как минимум неуместна и вполне может расцениваться как оскорбление покупателей или пропаганда нацизма».

Я четыре раза внимательно прочитала новость от начала до конца и ничего не поняла. Я несколько раз прогуглила новость. И ничего не поняла. Я опросила всех своих знакомых, прямо по списку. Результат тот же.

Специалист по гитлеровской Германии ничего не знал.

Как можно прочесть целую новостную статью на родном языке и ничего не понять. Кто-то пишет твит, содержание которого не ясно никому, сммщик с официального аккаунта реагирует на твит комментарием, юмор которого никому недоступен, «ВкусВилл» во избежание скандала немедленно удаляет этот твит с неясною иронией. Но скандал все равно разразился.

Десятки новостных ресурсов реагируют на конфуз неясного содержания и непонятной тяжести содеянного. Бездарный сммщик уволен, преступление его к небу смердит. Но что случилось-то?

Как это бывает, когда вдруг перестаешь видеть мир в цвете? Когда вдруг тебя перестает слушаться и кусает собственная собака? Когда вдруг больше не понимаешь тексты на родном языке? Как будто занесло в другую страну или эпоху. Наверное, так старики читают тексты из какого-нибудь Лурка, и гнев и недоумение застилают глаза.

Но у меня было чувство дежавю. Когда-то такое уже было… А вот! Я читала сочинения своих студентов. Одно сочинение было особенно прелестно. Это был набор слов, который был украден из иностранной статьи, а текст был явно переведен методом гугл-транслейт. Текст требовал обратного перевода на оригинал и снова перевода (уже не машинного) на русский.

Но случилось неожиданное. Будучи зачитанным перед аудиторией согрупников автора, текст был понят. Без малейших усилий. Практически все «они» каким-то образом из-под этой словесной руды извлекали смысл, который был до того, как все это было исковеркано. Автор же текста сразу, с листа, перевел все обратно на русский, не затруднившись. Целая группа читала абракадабру, понимая, что там.

Я вспомнила это, и тогда у меня появилась гипотеза. Вероятно, 14/88 – это какая-то молодежная субкультура, и так как смм-щики сети магазинов и редакторы новостных сайтов люди совершенно молодые, то эту абракадабру они понимают, а раз эта тарабарщина содержится в ихних мемах и лурках, то и не затрудняются объяснять. Ну, естественно как «мороз и солнце день… какой, продолжите, ребята»…

Я разослала этот текст всем знакомым 20-25-летним, и – бинго.

Мне тут же все разъяснили. 14/88 – это слоган неонацистов, слоган, сформулированный каким-то чуваком, который родился в семье алкоголиков в штате Айова, прославился тем, что работал риелтором и, разумеется, отказывался продавать недвижимость цветным, это было храбро, в 80-х годах он записался в ку-клукс-клан, и скоро мозг его родил какую-то кричалку о превосходстве белых, которая содержит ровно 14 слов. Ах да, само собой, еще в 14 (!) томе итальянской энциклопедии содержалась статья Муссолини о фашизме. А 88 слов содержит какая-то его другая хрень о превосходстве белой расы, но это не все, еще h – это восьмая буква немецкого алфавита, а также в «Майн Кампф» есть очень очень важный абзац, который состоит ровно из 88 слов. И это все «они» понимают и, ночью разбуди, объяснят. И из-за этого-то и разгорелся скандал.

То есть. Молодые люди говорят непонятно, но при этом понимают друг друга, при этом не считают нужным быть понятыми нами и очень легко ботают по неонацистской фене. И да, знаете, что за рифма-то, которую «ВкусВилл» написал? Ну, очевидно же! «Любить чизкейк за это мы не бросим. Один четыре восемь восемь».

Ну, проще простого же. Теперь понятно? Нет? Ну, как дети малые, ну, уточните в ближайшем отделении ку-клукс-клана.

Юлия Меламед режиссер, публицист