История про харизматика с криминальным прошлым, который учит жизни мальчика-подростка где-то на безвременном американском Юге, уже была рассказана совсем недавно — в «Маде», которого с «Джо» объединяет не только примерное место действия и скупое название, но даже монополизировавший роль подростка Тай Шеридан. Однако отличия между двумя фильмами важнее и интереснее сходств, и самое главное заключается в том, что у Дэвида Гордона Грина нет на уме Марка Твена и вообще какой-либо романтики иссушённых пожелтевших страниц, которой был пропитан фильм Джеффа Николса.

Это ещё более значительно с учётом того, что Грин — человек, которого после его дебютного «Джорджа Вашингтона» заслуженно сравнивали с Терренсом Маликом. Начиная со своей первой же сцены, в которой проникновенный монолог заканчивается бесцеремонным ударом по голове того, кто его произносит, «Джо» всеми силами старается избегать какого-либо приукрашивания или построения иллюзий насчёт мира, в котором происходит его действие. Мир этот жесток ко всем, хоть это и не делает его беспросветным, и Грин работает не покладая рук, чтобы заслужить более лёгкие и тёплые сцены фильма — вроде знакомых уже нарезок под музыку или эпизодов с убивцами деревьев, снаряжённых, как охотники за привидениями.

Этот тон фильма распространяется и на его главного героя. Кейдж, в своей лучшей роли со времён «Плохого лейтенанта», играет героя гораздо менее мифического и романтизированного, чем Макконахи, и этому возражает разве что финальная сцена — да и то устами другого персонажа. У Джо нет ни возлюбленной, ни лодки на дереве, в пистолете у него больше одной пули, его криминальное прошлое вполне прозаично, и если кто-то приходит по его душу, это не из-за давних обид, а потому, что накануне не поладили в баре. Впервые, кажется, за многие годы, Кейдж не только играет первосортного персонажа, но и делает это без маниакального блеска в глазах: его Джо — зверь, с огромным трудом сумевший обуздать сам себя и выживающий, как он сам замечает, именно благодаря своей сдержанности.

На вопрос о том, как ещё можно выживать, фильм даёт однозначный ответ, вводя второго ключевого взрослого персонажа — и его исполнителя. Гэри Поултер, трагически скончавшийся через считанные месяцы после завершения съёмок, в действительности был бездомным, когда Грин взял его на роль алкаша-отца героя Шеридана, и перед камерой он не столько играет, сколько олицетворяет абсолютную человеческую катастрофу, едва стоящую на ногах, но одичавшую от этого только сильнее. Сведённый к своей сути, этот персонаж — один из двух путей, по которым может пойти взрослеющий парень, и то, насколько он страшен, благодаря Поултеру видно с первых же минут фильма.

Вдобавок к этому в кадре наличествует ещё один, не самый обязательный антагонист, и «Джо» почти не заморачивается с сюжетом, вместо этого просто позволяя всем своим основным персонажам поочерёдно находить друг друга и переплёвываться репликами. Другое дело, что в последние полчаса Грину всё-таки приходится разрешать все накопившиеся конфликты разом, в результате чего «Джо», равно как и «Мад», кульминирует перестрелкой с логичным — для его персонажей — исходом. Вслед за этим он находит оптимистичную ноту, на которой позволяет себе закончиться, но к этому моменту весь его предыдущий хронометраж — не что иное, как живое напоминание о том, что легко в этом мире не будет никогда.

Автор статьи: Никита Комаров