Каково ваше главное впечатление от открытия первой Олимпиады в нашей стране за последние четверть века? У корреспондента «Нью-Йорк Таймс», автора опуса «Тьма позади блеска Сочи» Джульет Макур оно таково: бродячая собака, жующая перчатку с надписью «Сочи-2014».

Красочная церемония в Сочи высветила многое. Открытие Олимпиады показало, каких высот мы можем достичь, если чего-то сильно захотим и приложим все усилия для достижения цели. Открытие Олимпиады продемонстрировало: какое огромное количество россиян страстно желает гордиться своей страной и с каким нетерпением оно ждет, чтобы у них появился повод для такой гордости. И, наконец, открытие Олимпиады высветило, какой разительный контраст существует между той Россией, которая есть, и Россией, которая отражается в зеркале западных СМИ.

Сказав все это, я вовсе не собираюсь утверждать, что в России все хорошо. Нет, в России далеко не все хорошо. В России огромное количество проблем. И да, Олимпийский стадион в Сочи — это действительно не настоящая Россия. Это всего лишь сияющий символ нашей страны — символ, за которым скрываются все наши беды и неурядицы.

Но разве то же самое не верно для любой другой страны, в которой когда-либо проводилась Олимпиада? Разве в мире где-либо существует идеальное общество? Нет, не существует. И обличающим Сочи западникам это прекрасно известно.

Конечно, мои оппоненты могут мне возразить: количество проблем в вашей стране — несравненно большее, чем количество проблем в нашей. И с этим мне придется согласиться. Но вот в чем прикол: обличая «язвы» российского общества, западники, как правило, указывают не совсем на те проблемы, которые есть на самом деле.

Вот еще одна «вкусная» цитата из статьи Джульет Макур в «Нью-Йорк Таймс»: «Более важные проблемы этих Игр — репрессивный российский закон против гомосексуалистов и удушающие ограничения свободы слова. Эти две проблемы не могут затеряться среди хаоса, окружающего эти Игры, — даже в момент, когда должны начаться соревнования. Несомненно, что в то же самое время, когда атлетов будут чествовать за выигрыш медалей, с некоторыми российскими гражданами будут обращаться менее хорошо — жестоко, если называть вещи своими именами, — за то, что они выскажут то, что у них на уме, или за то, что они гомосексуалисты».

Как поэтично написано! Перед моим мысленным взором сразу возник костер, куда в рамках «репрессивного закона» бросают российских гомосексуалистов, или специальный душильный аппарат, куда одного за другим вталкивают мучеников за свободу слова.

Жаль — или, вернее, совсем не жаль, — что действительность куда менее красочна, зато гораздо более богата на нюансы. Не хочу тратить зря чернила на доказательство того, что гомосексуалистам в РФ не отрубают прилюдно головы в рамках «репрессивного закона». Граждане РФ это и так знают. А г-жу Макур и ее коллег убедить в чем-либо невозможно.

Не собираюсь я говорить и о том, что в отличие от Джульет Макур с «удушающими ограничениями свободы слова в России» я сталкивался на практике. Я как-никак пишу эти строки на страницах газеты, которую правящая партия страны пытается придушить вот уже почти год.

Но в рамках данного текста все это не важно. Что важно, так это попытаться понять: почему люди, которые формируют западное общественное мнение, с умным видом выдают то, что, скажем мягко, не совсем соотносится с реальной действительностью? Мне кажется, что в большинстве случаев дело не в злых умыслах таких людей. Дело — в культурных различиях между нашими обществами, а также в странном феномене: не зная о России почти ничего, западные «эксперты» убеждены, что они знают все.

Я, например, не поленился и нашел биографию Джульет Макур: обладающая многочисленными наградами спортивный репортер «Нью-Йорк Таймс», специалистка по Лэнсу Армстронгу, велосипедному спорту и допингу. Почтенная биография, спору нет. Но вот дает ли она право безапелляционно и с позиции знатока рассуждать о проблемах свободы слова и геев в России?

Или возьмем еще более яркий эпизод, случившийся как раз накануне Олимпиады. Полпред США при ООН Саманта Пауэр приняла у себя бывших участниц группы Pussy Riot Марию Алехину и Надежду Толоконникову. После этого российский коллега, представитель в ООН, посол Виталий Чуркин вступил с ней в твиттер-перепалку, шутливо поинтересовавшись: не вступила ли часом сама г-жа Пауэр в Pussy Riot?

Саманта Пауэр шутливый тон принять отказалась: «Посол Чуркин, я бы сочла за честь отправиться в тур с Pussy Riot — группой девушек, которая выступает за права человека. А вы бы к нам присоединились?» Красивый ответ? Не то слово! Но давайте немного снизим пафос дискуссии и вспомним некоторые не очень красивые факты.

Одной из акций, в которых принимала участие Надежда Толоконникова, была сексуальная оргия в открытом для публики, включая детей, пространстве — Государственном биологическом музее имени Тимирязева. Интересно: Саманта Пауэр сочла бы за честь поучаствовать в чем-то подобном? Не имею удовольствия быть знакомым с г-жой Пауэр. Но уверен, что ответ — категорическое «нет». А если так, то почему же постпред США при ООН навязывает нам Надежду Толоконникову в качестве героини и образца для подражания?

Как показывает то, что творилось до и творится уже во время Олимпиады, западники безнадежно запутались в отношении России. Москва, конечно, изрядно «помогла» им запутаться. Но это не делает многие жесты американцев и европейцев по отношению к нашей стране менее комичными. Надеюсь, скоро это дойдет и до самих западников. Быть клоуном — это круто. Но быть клоуном и не осознавать этого — это уже нечто совсем другое.

Михаил Ростовский