Завтра - год со дня смерти Сергея Магнитского. Причастные к его гибели награждены. Ответ на вопрос: «Где деньги - 5 400 000 000 рублей?» есть только в этой статье, а не у следствия.

16 ноября — годовщина со дня гибели юриста Сергея Магнитского.

В этот день в Европарламенте, в парламентах Канады, Великобритании, Эстонии, германском Бундестаге и Конгрессе США пройдут специальные мероприятия, посвященные памяти человека, погибшего в российской тюрьме еще до того, как он был признан виновным хоть в чем-нибудь, человека, который пытался помочь государству вернуть 5,4 млрд рублей, похищенных из бюджета. Депутатам, журналистам и общественным деятелям будет показан фильм «Сергей Магнитский — Справедливость. Закон. Судьба», созданный голландскими документалистами Гансом Германом и Мартином Матом.

Ни один российский центральный телеканал, не говоря уж о Государственной думе, этот фильм к показу не взял.

12 ноября в Бангкоке состоялась церемония вручения Сергею Магнитскому (посмертно) престижной премии TI Integrity Award в рамках 14-й Всемирной антикоррупционной конференции. Премию получит его мама. Как сказала глава российского отделения Transparency International Елена Панфилова: «Для меня было честью номинировать Сергея Магнитского… Эта та малость, которую мы можем и обязаны сделать».

Двумя днями раньше в Москве прошло другое награждение — памятными знаками за особые заслуги перед российской милицией были отмечены работники Следственного комитета при МВД: полковник Виноградова, подполковник Карпов, подполковник Сильченко. Награждал замминистра генерал Аничин. Все эти офицеры имеют непосредственное отношение к делу Магнитского: кто-то начинал его преследование, кто-то руководил преследователями, кто-то довел его до финальной и трагической точки.

Интересно: это — принципиальная позиция российского государства? Или только — вконец оборзевшего ведомства?

Чтобы окончательно разобраться в столь печальной альтернативе, «Новая газета» продолжает свое расследование.

Год, проведенный впустую

Сейчас в производстве различных структур несколько уголовных дел, так или иначе связанных с Сергеем Магнитским.

Уголовное дело, возбужденное СКП (ныне СКР) по факту смерти юриста в СИЗО, ведет следователь Голкин. Об успехах и неудачах расследования пока ничего не известно – по крайней мере обвинение никому не предъявлено. Известно лишь, что следствие хочет лично допросить начальника Магнитского — Джемисона Файерстоуна, для чего усиленно приглашает того в Москву. Не желая оказаться в СИЗО или на кладбище, Файерстоун приезжать отказывается — и вряд ли кто-нибудь усомниться в том, что основания для опасений у него есть.

Между тем глава Следственного комитета России (СКР) — г-н Бастрыкин — еще несколько месяцев назад, предвосхищая выводы следствия, выступил в том смысле, что на данный момент никакой причинно-следственной связи между действиями сотрудников МВД и смертью Магнитского не обнаружено. Вполне вероятно, был неточно информирован…

Специально для руководства Следственного комитета публикуем два документа — оба за подписью обласканного замом министра МВД подполковника Олега Сильченко, который вел дело Магнитского с ноября 2008 года и принял решение о его аресте.

2 сентября 2009 года (за два с половиной месяца до смерти подследственного) и 30 сентября 2009 года (за полтора месяца до гибели Магнитского) Сильченко отказывает адвокатам в проведении ультразвукового исследования брюшной полости подследственного: «действующее законодательство не возлагает на следователя обязанность контролировать состояние здоровья содержащихся под стражей подозреваемых», «ваше ходатайство удовлетворению не подлежит».

Это — дополнительная иллюстрация, кстати, к многочисленным заявлениям руководства милицейского следствия и проверяющих из Генпрокуратуры о том, что в материалах дела нет жалоб Магнитского и его адвокатов на неоказание медицинской помощи. А куда же они делись? Их выкинули?

Проверку по заявлению Дж. Файерстоуна о мошенничестве, за расследование которого поплатился жизнью Магнитский, ведет тоже СКР — следователь Ломоносова. Она, в отличие от своего коллеги, не настаивает на личном присутствии заявителя, а направила в Лондон обширный опросник. Пользуясь случаем, хотел бы порекомендовать уважаемому мною следователю, с которой мы не раз пересекались в коридорах Следственного комитета, взять объяснения и у меня — могу гарантировать: время не будет потрачено впустую.

Странно только, что обращение главы Московской Хельсинкской группы Людмилы Алексеевой по тому же самому поводу и с дополнительными аргументами не попало ни к следователю Голкину, ни к следователю Ломоносовой (что было бы логично), а было низвергнуто до уровня следственного отдела по Тверскому району. И летом этого года районный следователь Е.А. Трикуля провел проверку и опросил сотрудников милиции, занимавшихся делом Магнитского. А именно: Сильченко, Олейника, Кузнецова, Толчинского, которые убедили проверяющего — они ни в чем не виноваты.

Г-н Трикуля более не опросил, судя по всему, никого, но пришел к выводу: «Жалобы обвиняемого Магнитского С.Л. <…> на состояние здоровья… не поступали» (см. хотя бы выше, хотя вообще-то их более нескольких сотен). А далее, путаясь в арифметике, делает умозаключение, противоречащее предыдущему: «Установлено, что из 11 ходатайств частично или полностью удовлетворено 36».

Зато в ОВД «Фили—Давыдково» возбуждено-таки дело по факту клеветы в отношении подполковника Кузнецова. Заявитель — подполковник Кузнецов, лица, подвергшие его подобному истязанию, пока не установлены.

Ну и, собственно, само дело Магнитского продолжает расследоваться подполковником Сильченко в Следственном комитете при МВД. В этом деле упоминаются еще два авдоката, объявленных в федеральный розыск: Эдуард Хайретдинов и Владимир Пастухов — которые представляли интересы Hermitage Capital и его клиентов. Здесь важно — они не были корпоративными адвокатами, как Магнитский, их просто наняли на конкретные уголовные и гражданские дела, но в итоге они были вынуждены скрыться из России буквально за сутки до ареста.

Кто первый начал

Упорство, с которым следственные органы пытаются сделать все, чтобы не разобраться в деле Магнитского, вполне объяснимо. Только объяснять надо с самого начала. Оно было таким.

Глава Hermitage Capital Браудер в качестве миноритарного акционера в 2005 году инициировал иски к компании «Сургутнефтегаз». Цель, если упрощать, — раскрыть структуру собственности компании, акциями которой владели миноритарии, и добиться выплаты дивидендов. Но империя, которую, собственно говоря, «Сургутнефтегаз» и кормит, нанесла ответный удар. Управление «К» ФСБ РФ получило задачу — выжить Браудера из России. Что и было сделано: его просто развернули в аэропорту Шереметьево без объяснения причин.

В 2006 году в Давосе Браудер, по его словам, обратился лично к тогда еще вице-премьеру Медведеву с просьбой разобраться: почему его не пускают к собственному бизнесу. Вице-премьер пообещал и сдержал слово — начались соответствующие телодвижения и, соответственно, контрдвижения.

Юристов компании приглашали и в Белый дом, и в здание МВД на Житной. А в феврале 2007 года (то есть еще почти за полтора года до обысков и возбуждения уголовного дела) в Hermitage Capital позвонил человек, чей голос был похож на голос подполковника Кузнецов, тогда возглавляющего отдел в УБЭП ГУВД Москвы.

Из записи телефонного разговора следует, что этот голос выступает с джентльменским предложением:

«…Насколько я понимаю, он (Браудер. — С. С.) послал соответствующую бумагу, чтобы ему разрешили въезд на территорию Российской Федерации. <…> У нас в каждое соответствующее подразделение <…> направили соответствующие бумаги о том, чтобы проверить деятельность, и если есть какие-то вопросы, — то есть, если нет – значит, замечательно. Я поэтому хотел подъехать, поговорить, <…> объяснить суть вопросов, которые у нас были к вам, может, вы на них ответите, и никаких проблем, конечно. <…> Если это невозможно — значит, невозможно, то есть это дело ваше. <…> Мое заключение зависит от того, как вы себя поведете, то есть что вы предоставите, как вы объясните и так далее. Если ничего этого вас не интересует и так далее, то есть вопросов нет, мне это тоже — постольку поскольку, <…> я напишу то, что у меня будет, вот и все. Сделаю свое заключение. Я пошлю его туда, откуда пришел этот запрос, а они дальше будут принимать решение, давать въезд или нет».

Голосу было отказано в личной встрече, соответственно, Браудеру въезд так и не был разрешен. Но Hermitage Capital не собирался сворачивать свой бизнес в России — мало того, покусился на «Газпром». И в мае 2007 года было возбуждено то самое уголовное дело, в рамках которого в Hermitage были проведены обыски силами подразделения подполковника Кузнецова. Потом оказалось, что три ООО — «Махаон», «Парфенион» и «Рилэнд», — чьи уставные документы изъяли в ходе следственных действий, были перерегистрированы на подставных лиц, чтобы с их помощью провести аферу с возвратом 5,4 млрд рублей налогов. Напомним, деньги были переведены из казначейства перед самым Новым годом и за один день.

О том, что это будет сделано, следователю Карпову из ГСУ ГУВД, было известно минимум за неделю до транзакции — адвокат Hermitage Хайретдинов сделал соответствующее письменное заявление на основании расследования, проведенного Магнитским и Пастуховым.

Но следователь Карпов возбуждается только в январе 2008 года, когда деньги из казначейства уже были переведены, — и совсем по другому поводу.

Дальше — феерия из минимум десятка уголовных дел, которые возбуждались по разным поводам, закрывались, приостанавливались и открывались снова в нескольких субъектах Федерации, чтобы в итоге слиться в экстазе со следователем Олегом Сильченко (август 2008 года, дело № 153123).

Но ни одно из этих дел не касалось хищения миллиардов. А то, которое касалось и потом закончилось в 2009 году осуждением подставного лица — мастера по приему пиломатериалов из Саратовской области Маркелова, — было дважды, летом и осенью 2008 года, закрыто за отсутствием события преступления московским следователем Гордиевским.

При чем здесь адвокаты и где деньги?

Идея сделать крайними надоедливых адвокатов, которые никак не могут успокоиться, требуют расследования хищения 5,4 млрд рублей из бюджета, возврата украденных компаний, ведут арбитражные процессы и проводят собственное расследование, пришла в голову не сотрудникам милиции, как это принято считать.

Они получили такое указание из СКП при Генеральной прокуратуре, который сейчас и проводит расследование гибели Сергея Магнитского.

Было это так. Закрытое дело о хищении миллиардов истребовали в СКП, и 10 сентября 2008 года руководитель управления процессуального контроля в сфере противодействия коррупции А.В. Мажаев дает указание руководителю Следственного управления по Москве А.М. Багмету, в котором предлагает выделить в отдельное производство материалы уголовного дела против адвокатов Хайретдинова и Пастухова. Что и было сделано.

7 октября Магнитский, уже в рамках возбужденного «адвокатского» дела, дает объяснение, в котором повторяет все прежние обвинения в отношении реальных мошенников и их покровителей из МВД. Однако Хайретдинова и Пастухова переводят в разряд подозреваемых, их пытаются арестовать, и они уезжают из страны.

12 ноября создается следственно-оперативная группа во главе с Сильченко, в которую входит и Кузнецов. 24 ноября арестован Сергей Магнитский. Ну а дальше вы знаете…

…Только никто, кроме похитителей, не знает, где деньги — 5,4 млрд рублей. Удалось выяснить, что из казначейства, согласно решениям налоговых инспекций № 25 и № 28 города Москвы, они были переведены на счета Универсального банка сбережений (УБС) и банка «Интеркоммерц». УБС, находившийся под контролем известного в бизнес-кругах специалиста по возврату налогов Дмитрия Клюева, закончил свое существование летом 2008 года, успев перевести со своих счетов все деньги до возбуждения уголовного дела, — вопросов задавать некому. банк «Интеркоммерц» на запрос «Новой» не ответил. Не ответил на наши вопросы и Росфинмониторинг, который, согласно закону, банки обязаны информировать о любых транзакциях, превышающих сумму 600 тысяч рублей.

Поэтому насчет того, куда деньги пошли дальше, у меня есть только предположения, и я хочу в этой связи задать несколько вопросов.

— Правда ли, что зимой—весной 2008 года из банка УБС на некие счета в Океан-Банке поступило 1,381 млн рублей, на счета в Мосстройэкономбанке — 709, на счета в Сбербанке — 430, на счета в Межбизнесбанке — 150, а на счета в АКБ «ДЕПО-банке» — 50 млн?

— Правда ли, что потом — в течение 1—2 месяцев — и с этих счетов деньги были переведены на счета в банках: Московский кредитный банк, Альфа-банк, Банк промышленного развития, Мира-банк, Регионфинансбанк, РРБ, Фьючер, банк «Пушкино» и на счета в целый ряд других уважаемых финансовых структур, которые не могли не поставить в известность государственные органы о совершенных транзакциях?

— Если начальный путь денег известен Росфинмониторингу и, как следует из процессуальных документов, лучшему следователю МВД Сильченко, то почему до сих пор никто не привлечен к ответственности, кроме мастера-лесопильщика Маркелова?

«Новая» продолжает свое расследование. В следующих сериях — история о странных совпадениях, согласно которым люди, имевшие отношение к 5,4 млрд рублей, приняли участие в судьбе еще 10 млрд бюджетных денег. Им в этом помогли те же самые налоговые, те же самые адвокаты и те же самые суды, что и в случае с Hermitage.

Анонс

Театр.Doc. и «Новая газета» 16 ноября, в годовщину смерти Сергея Магнитского, представляют в Сети совместный проект: премьеру спектакля «Час восемнадцать».

«Час восемнадцать» — потому что 78 минут Магнитский умирал без помощи в «Матросской Тишине».

Режиссер Михаил Угаров и драматург Елена Гремина избрали для спектакля необычную форму — суд, которого не было, но который должен состояться. Действующие лица — люди с реальными именами, из-за которых погиб 37-летний юрист, отвечают перед высшим судом, творящим последнюю справедливость, палачи становятся подсудимыми.

Главный обвиняемый — следователь Олег Сильченко (Руслан Маликов). Из-за того что Магнитский «не сотрудничал со следствием», ухудшил его существование в тюрьме до невыносимого. На каждую жалобу «пропорциональный ответ» — камера без дневного света, койка возле параши. Основа спектакля — дневники и письма заключенного, материалы следствия, журналистов и Общественной наблюдательной комиссии. Спектакль «Час восемнадцать» создан на собственные средства Театра.Doc.

Протестное голосование в московском театральном подвале пока уникально. «Час восемнадцать» — событие нашей реальности. Этим спектаклем мы выходим на площадь.

Сергей Соколов