Нормально – это когда люди знают человека, потом узнают о нем больше, потом еще больше, а когда знают о нем всё или почти всё – голосуют «за» или «против» него.

Через задницу – это когда люди ничего не знают о человеке, потом единогласно голосуют за него, а потом узнают причины, по которым они за него проголосовали.

Назначение Сергея Собянина мэром Москвы вызвало совершенно особый смог над проспектами и площадями великой столицы. Потемнело, будто налетел тайфун. Завоняло, будто сразу во многих местах, от Орехово-Борисово до Химок и от Теплого Стана до Балашихи, вдруг прорвало городскую канализацию. Элита, которую вырастил Путин на верность баблу, поспешила засвидетельствовать свою пылкую любовь очередному баловню вертикали. На блеклом челе выдвиженца ярко забагровели коллективные и индивидуальные засосы.

Четыре года сидел чиновник в Кремле тихой, серой мышкой, а мы и не знали, какой он гений. «Если в стране есть self made man – политик, который сам себя сделал, то это он, Собянин», — пишет в «Известиях» проницательный Глеб Павловский, ища и не находя в родном языке подходящих слов для восторга, рвущегося из глубин его чистой души. Прозрел.

Если отряхнуть с биографии С.Собянина восторженные эпитеты угодливой прессы, то взору открывается типичная жизнь удачливого карьериста. Рано связался с «Лукойлом». В его интересах отстаивал административную независимость от Тюмени газоносного Ямало-Ненецкого округа. Переброшенный олигархами на Тюмень, круто сменил ориентацию и начал отстаивать необходимость слияния. Ступая по тем же денежным мешкам, вскарабкался в бюрократические верхи Кремля. Руководил доступом к телу Путина. Руководил бумажками, которые с утра кладут Путину на стол. В результате Путин, как он сам признавался в интервью «Коммерсанту», ничего не знал о суде над Ходорковским, ничего не знал об избиениях на Триумфальной площади. И даже прозрачные намеки Лукашенко, какого-никакого, а все же президента, как-то прошмыгнули мимо путинских ушей.

Между тем, Лукашенко говорил не о галстуках и пиджаках Путина, но о миллиардах долларах на зарубежных счетах российского руководства. Досужие домыслы, скажете вы, и будете, возможно, правы. Но политику, который хоть чуть-чуть заботится о своей репутации, не грех бы про такие домыслы знать и при случае их опровергнуть. Но Собянин не доложил, Путин не возразил. Брань, вопреки поговорке, на воротах повисла, это видно по мировой прессе. Но кто в том повинен, начальник или его секретарь – до сих пор неизвестно. Гостайна.

Исполняя при Путине важнейшие функции, которые в иных учреждениях с успехом осуществляют смышленые девицы с окладом в 25 тысяч рублей, С.Собянин не только удостоился закрытых правительственных наград, закрытых пайков и неудержимого кортежа с «мигалками», но и заслужил уважение братьев по разуму. «У него всё получается», — не без легкой зависти отмечает Владислав Сурков, у которого, кстати, тоже неплохо получилась доктрина суверенной демократии. «Москвичи будут его уважать», — говорит Борис Грызлов, и сам заслуживший известное уважение всей столицы и, особенно, её думающей части.

Сейчас уже мало кто помнит, что при Ельцине каждое заседание правительства шло в открытом эфире, что даже Фрадкову разрешалось шутить про квадратные колеса отечественной экономики и что по мере приближения к настоящему Путину для потока информация закрывались не только окна-двери, но и законопачивались все мыслимые щели. Лично С.Собянин принял в этом удушении самое непосредственное участие. Еще о нем известно, что он самым первым из губернаторов одобрил отказ от губернаторских выборов. Из крылатых выражений Собянина наружу прорвалось лишь одно: «Независимых журналистов не бывает». Эксперт.

Возможно, весть о том, что супруга С.Собянина занимается бизнесом, как-то насторожила бы москвичей, имеющих горький и многолетний опыт с Е.Н. Батуриной. Но об этом мало кто в столице знает, а и знали бы – кто их спросит? Разве что на улице пристанет с магнитофончиком бойкий репортер, да и у того потом вырежут все, что лыком в строку.

Еще и месяц на небе не успел истончиться золотым серпом с той поры, когда десятки депутатов Московской городской Думы устроили верноподданную овацию Юрию Лужкову. Они рыдали вместе с ним и вместе негодовали. Ничего удивительного. Человек в кепке лично отбирал в депутаты каждого из этих «едроссов». Каждый из них был лично обязан Лужкову своим жильем, лимузином, полной независимостью от причуд мирового финансового кризиса. В книгу счастья завтрашнего дня он мог вписать любое имя: мое, ваше, но избрал их. Вот они и кручинились, потому благодетель.

Но так случилось, что вести записи в заветной книге назначили другого. В других руках теперь заветное перо, и Дума почтительно сложила к стопам нового завсчастьем свою полную и безоговорочную поддержку. Но как же так? Ведь еще вчера были такие чувства? То есть практически только что ярость благородная вскипала и вряд ли успела остыть. Те же люди, та же партия, тот же зал – что случилось? «Рухнувшие с падением Лужкова декорации просто открыли реальные очертания фигуры (С.Собянина)», – деловито объясняет метаморфозу находчивый Г.Павловский.

Понимаете, да? И это касается не только депутатов. Парой недель раньше декорации еще стояли. Поэтому суд, близоруко щурясь, засудил Б.Немцова за беспардонную клевету в книге «Лужков: итоги». Промелькнула неделя, декорации пали, и суд, представьте, вдруг разглядел реальные очертания. Суд защитил честного исследователя Б.Немцова от беспардонных нападок лужковской камарильи. Шестиструнную гитару в этой стране труднее перенастроить на новый лад, нежели наш суд, самый справедливый в мире.

Минувшая неделя останется в памяти народной как неудержимый всплеск обожания к человеку, которого никто не знал, не знает, а когда узнает, то будет поздно. Любим мы начальство пуще самих себя.

ВЛАДИМИР НАДЕИН