Чем особенно хорош «ЕЖ» — тем, что он хранит всё. Как тот Господь с шереметьевского герба. Например, мою статью «Москва после Лужкова», опубликованную 13 месяцев назад — 16 сентября 2009 года.

Там, в той статье, говорилось примерно следующее:

• Кремль уберет Лужкова, так как в федеральной элите сложился почти консенсус, и Лужкову пора на выход

• Лужкова уберут, прежде всего, из-за его жены-предпринимателя (ЖП)

• Лужкова уберут осенью

• Кремль уже не боится убирать Лужкова, потому что теперь уверен: столичная бюрократия, слишком затерроризированная ЖП, готова безоговорочно принять нового мэра

• В первые месяцы правления нового мэра москвичи смогут рассчитывать на некоторые популярные меры, улучшения и поблажки, ибо постлужковский градоначальник воленс-ноленс захочет понравиться москвичам

• Первым постлужковским градоначальником, весьма вероятно, станет Сергей Собянин

Так оно всё и получается. Кроме одного. Лужкова убрали одной осенью позже — не в 2009-м, а в 2010 году. Впрочем, в России жить, как и терпеть, и уходить в отставку, нужно долго. Осенью больше, осенью меньше — не всё ли равно.

Накануне главного дня нашей пушкинской осени, 18 октября 2010 года, без одной минуты мэр Сергей Собянин пришел в Московскую городскую думу пообщаться со всеми двумя ее фракциями («ЕР» и КПРФ). Итоги этого общения точнее всего обобщил лидер мосгордумских коммунистов Андрей Клычков: «Личные качества Собянина не важны для нашего голосования». Это правда. Личные качества следующего мэра вообще не важны в той степени, в какой имели значение персональные особенности и склонности, вкусы и антипатии Юрия Лужкова. Потому что новый мэр не станет «хозяином Москвы», каким был его предшественник. Он будет всего лишь федеральным менеджером. Проводником интересов тех федеральных групп влияния, которые снесли-таки Лужкова, спровоцировав его на откровенно дурацкие публичные действия (типа статьи в «МК» за подписью «Юрий Ковелицын»). Модератором, но не самодержцем.

Да и сам Собянин, в контексте смены политико-экономической роли столичного градоначальника, вовсе не случаен. Он не человек Путина, хотя знаком с премьером с начала 1990-х годов, когда они совместно окучивали предприятие «Киришинефтеоргсинтез», лежащее в Ленинградской области. Не человек Абрамовича, хотя тесно связан с последним с конца 1990-х годов, когда оформилась так называемая когалымская группа (Собянин, Вайншток, Гаврин), которая, пребывая на канонической территории ЛУКОЙЛа, удачно сориентировалась на самого влиятельного РФ-бизнесмена. Не человек Медведева, хотя стал руководителем Администрации президента РФ в тот самый момент (ноябрь 2005-го), когда Медведева предварительно решили делать преемником Путина, — и с тех пор и до мая 2008-го фактически возглавлял медведевский предвыборный штаб.

Собянин - человек Системы. Человек правил игры. Который всегда знает, что именно можно делать, а чего делать ни в коем случае нельзя. Потому-то он мэром и стал.

Через сутки после внесения в Мосгордуму кандидатуры Собянина, 16 октября, первый вице-премьер Игорь Шувалов, который и сам считался вполне годным кандидатом на оставленное Лужковым кресло, четко объяснил на канале «Россия 1»: времена, когда Москва варилась в собственном соку, закончились. Основные стратегические решения касательно московской будущности будут приниматься на федеральном уровне. По всей видимости, этот Шувалов и станет федеральным куратором столицы. А ее новая идеология уже готовится так называемой рабочей группой по созданию Международного финансового центра во главе с Александром Волошиным. (Судя по всему, для того рабочая группа и создавалась: не может же мудрый Волошин всерьез верить, что в Москве в обозримом будущем возможен реальный Международный финансовый центр.)

Так что не стоит излишне просвечивать серое вещество Собянина аналитическим рентгеном и просчитывать тайное дрожание его левой икры. От нового мэра в новой Москве будет зависеть не так уж и много.

Сотни иностранных СМИ уже сказали, что назначение Собянина мэром — ясный знак того, что Путин в 2012-м возвращается в Кремль. Почему сделан такой вывод, понятно. Потому что любое событие русской жизни, будь то победа «Спартака» над «Марселем», поездка Анны Чэпмен на Байконур или подорожание фуражного ячменя, иностранные СМИ трактуют как несомненное доказательство путинского возвращения. На самом же деле никакого отношения к сюжету-2012 (весьма надуманному, как мы уже с вами обсуждали) новый мэр не имеет. Чью победу скажут обеспечивать — того и обеспечит. И, как сверхопытный бюрократ, даже не попытается превентивно высказать свое мнение по данному вопросу. У него, по системным правилам, такого мнения и не может быть, потому что не может быть никогда.

Многоталантливый публицист Владимир Голышев, мой соавтор по книге «Бизнес Владимира Путина», справедливо указывает, что Сергей Собянин внешне похож на Бориса Ельцина времен пришествия в Московский горком КПСС. Примерно так же высок, импозантен, седовлас, с легкой, изысканной монголоидностью в лице. Тоже прибыл в Москву с территории, ныне называемой Уральским федеральным округом. Ельцин стал начальником над Москвой в 54 года, Собянину нынче 52. Да и Виктор Гришин правил столицей примерно 18 лет — совсем как Юрий Лужков.

Что ж, может быть, когда-нибудь Собянин и дорастет до того, чтобы явить в политике фирменные ельцинские черты. Но если это случится, то не минутой раньше, чем распадающаяся Система готова будет такую ельцинщину принять и понять. Не надо забывать, что Ельцин, при всем при том, был политиком типично русским. Собянин, судя по его биографии, политик больше азиатский. Его сила — в молчании. С его лица не считываются ни его подлинные эмоции, ни реальные планы.

В Мосгордуме мэр-to-be уже пообещал победить коррупцию в масштабах одного отдельно взятого города-региона. Это, разумеется, блеф. Нельзя справиться с коррупцией в столице государства, которое стоит и держится на коррупции. Собянин не может этого не понимать. Скорее всего, под видом «антикоррупционной кампании» нам преподнесут абсолютно честное изъятие активов у группы «Интеко» и/или других родственных структур отставного мэра Лужкова.

Но многие проблемы Москвы в скором будущем можно хотя б отчасти решить. Как? Так, как мы советовали все в той же «Жизни после Лужкова» 13 месяцев тому назад. «Убрать формальную столицу Российской Федерации из Москвы». Тем более что сегодня уже совершенно ясно, куда переносить столицу: в Сочи. В Большие Сочи, если угодно.

В пользу такого решения я могу привести следующие федеральные аргументы.

1. Всякая модернизация в России начинается с переноса столицы. При этом каждая нечетная (первая, петровская) модернизация требует переноса столицы из глубины континента к морю, а каждая четная (вторая, большевицкая) — наоборот. Следовательно, не может быть третьей, медведевской, модернизации, если столица не переедет к морю. Но не к холодному, как учинил Петр Великий, а к теплому. Тому самому, о котором извечно мечтает скованная гигантским холодом русская душа. Значит, вариант один — Сочи.

2. Перенос столицы в Сочи позволит задним числом оправдать авантюрную Олимпиаду-2014. Станет ясно, зачем она была вообще нужна: чтобы подготовить Сочи к роли столицы РФ.

3. Перенос столицы даст ответ на вопрос: как использовать всё, что будет понастроено в Сочи к Олимпиаде, включая офисы и жильё, после завершения Игр.

4. В случае переезда столицы в Сочи мы лучше поймём, зачем признали Абхазию: затем, чтобы отодвинуть столицу от грузинской границы.

5. Субтропический климат и горный воздух не только улучшат здоровье ключевых представителей правящей элиты РФ, но и прочистят им мозги. В Сочи куда лучше думать о будущем развитии России, чем в загазованной, запыленной, неискоренимо суетливой Москве.

6. Коль скоро наша модернизация ориентируется на калифорнийские образцы, то и власть должна размещаться в месте, хоть немного похожем на Калифорнию.

7. Иностранные специалисты по всем вопросам, на которых мы очень рассчитываем, с куда большим удовольствием поедут в Сочи, чем в Москву или даже в Питер.

И не надо говорить, что в Сочи наша власть не поместится. Сочи — понятие растяжимое. В крайнем случае правительство расположится в Дагомысе, а обе палаты парламента — в Туапсе.

А что же станет с Москвой? Представьте, дорогие москвичи: просыпаемся мы однажды весенним утром, а их — здесь больше нет.

Разве это не счастье?