Текстовая версия
Борис Кагарлицкий, директор ИГСО
"Некоторые мои молодые коллеги, которые либо были в КПРФ, либо еще остались, периодически говорят о том, что после Зюганова что-то будет. А я всегда говорю – ребята, вы ошибаетесь глубоко. Потому что Зюганов, конечно, вас переживет. Потому что до тех пор, пока будет существовать КПРФ – будет существовать и Зюганов. И невозможно себе представить, чтоб фирма «Зюганов и компания» работала без Зюганова, потому что это уже не будет КПРФ, это уже не будет фирма «Зюганов и компания». Это вообще невозможно, это немыслимо, это нельзя даже представить.
Проблема не в том, что будет после Зюганова, потому что после Зюганова только потоп может быть, и объект может только исчезнуть вместе с хозяином как любая семейная или частная фирма. Вопрос в том, по каким правилам эта фирма работает? Строго говоря, XV съезд КПРФ, который сейчас прошел, был интересен только в одном отношении. Он был интересен в том смысле, что люди впервые некоторые вещи называли своими именами. Т.е. был принят новый Устав, в котором практически черным по белому написано, что никаких демократических прав у членов партии нет, никаких уставных прав у партийной организации не имеется, и все решает даже не ЦК, а Президиум. Это вообще очень забавно, потому что там были совершенно уникальные формулировки в Уставе – что некоторые вопросы решаются инструкцией, подчеркиваю, не голосованием, ни резолюцией, инструкцией, принятой ЦК или Президиумом. Вообще, когда в Уставе написано или тем органом или другим – это нонсенс. Но особенно прелестно, когда появляется ситуация, в которой Президиумом открыто уставным порядком присваиваются полномочия ЦК. Понятно, что Зюганов – это есть Президиум, по большому счету. Хотя там может быть и хитрее, как бы собрание акционеров и правления, вот ЦК - собрание акционеров, а правление – это Президиум. Но надо понимать, что в правлении акции распределены неравномерно. Соответственно, Зюганов – это не один голос, это как положено в правлении. У кого больше акций, больше инструментов - тот имеет больший вес. Чисто корпоративные структуры.
Впервые мы видим политическую партию, которая практически расписала свою внутреннюю жизнь по правилам буржуазной корпорации. В этом смысле КПРФ – это самая буржуазная по своей структуре из всех квази-политических организаций, которые вообще в России имеются, это образец такой корпоративной компании. Как однажды выразился мой коллега Анатолий Баранов, сам когда-то тоже состоявший в КПРФ, что это конечно не партия, а лицензированная государством монополия по оказанию оппозиционных услуг населению. И услуги совершенно конкретные. Вы, например, хотите пойти организовать пикет – вам это не позволят. А если вы пойдете к людям от КПРФ и скажете, что вы от их имени проведете пикет, то им разрешат, и вы сможете выйти на улицу и постоять с плакатиком. Соответственно.ю они за это имеют как бы свою долю за эту посредническую услугу. Не обязательно в деньгах, она может быть выражена в каких-то политических результатах.
Поэтому я думаю, что до тех пор, пока население будет предъявлять такой пассивный спрос на политические услуги оппозиционного типа, то у Геннадия Андреевича Зюганова будет все хорошо, до тех пор, пока власть тоже будет предъявлять спрос на эти замечательные оппозиционные услуги, тоже будет все хорошо. Ну а если население как-то начнет жить по другой логике, если граждане, например, начнут в обход этих каналов что-то делать, какие-то социальные движения начнут развиваться и достигать самостоятельной силы и влияния, то дела пойдут хуже, и рынок сузится. Но я думаю, что на ближайшие несколько лет рынок хотя бы для этой компании есть, и у Геннадия Андреевича все будет хорошо."
