Российский бизнес привык, что надо с любой стороны пристраиваться к власти. К региональной, к федеральной, к силовой — не важно. Главное — найти того чиновника, который может наладить сбыт продукции предпринимателя. Налаженный контакт с властями для предпринимателя все: и прибыль, и крыша, и возможность зарабатывать.

Откатывать 50% от стоимости контракта, платить взятки, быть лояльным и знать власть в лицо — зыбкие будни российского предпринимателя. Кто-то привык, кто-то тихо возмущен, кто-то бьется в судах, кто-то уже сидит, но ясно одно: в реальности именно коррумпированные чиновники управляют экономикой страны. Президент Медведев говорит о плохом инвестиционном климате, о том, как экономика страдает от действий представителей власти, но принципиально положение не меняется. Очевидно, что без такой силы, которая бы лоббировала интересы бизнеса, экономически активных людей, страна развиваться не будет.

И вот очень своевременно реанимируется проект «Правое дело». И во главе партии встает бизнесмен.

Казалось бы, наконец-то. В России создается политическое представительство бизнеса. Лидер партии Михаил Прохоров — руководитель со стажем, опытный финансист, миллиардер — не может не понимать ключевой важности свободы предпринимательства и защиты института частной собственности для выживания страны.

Но, увы, на партийном съезде Прохоров объявляет «Правое дело» партией власти и говорит о затасканности слова «оппозиция». Как же так?! Зачем нам еще одна партия власти? У нас уже есть «Единая Россия», и курс, проводимый ею, разрушает зачатки предпринимательства, создает монополии и гигантскую коррупцию.

Принадлежность к оппозиции в политике определяется четко: по отношению к курсу правительства. Поддерживает ли Михаил Прохоров курс правительства России? Если поддерживает, пусть вступает в «Единую Россию», в Общероссийский народный фронт. «Правое дело» в таком случае излишне. Если же Прохоров не поддерживает курс правительства, то он и есть оппозиция без всяких оговорок. В политике нужна четкость определений. Размытость обозначенной на съезде позиции обрекает «Правое дело» стать очередным имитационным проектом, к сожалению.

В США республиканцы и демократы не являются «партиями власти». Это две оппозиционные друг другу силы, периодически сменяющие друг друга. Есть множество других примеров еще более выраженной оппозиции. Если определенная партия или группа политических сил находится у власти, именно она и есть в данный момент власть, она проводит определенный курс. Если ты против него, то ты оппозиция. Если Прохоров говорит, что он не оппозиция, то он «за». Он за то состояние, в котором находятся МВД, Минздрав, Минобразования и т. п. Он за социальный налог, за бюрократов и словоблудие. Неправильно быть партией бизнеса, говорит Прохоров. Мы хотим быть партией глав семейств.

Программа партии еще не готова, будет в сентябре. А разве она не очевидна? Сегодня в российской политике зияющий провал на правом поле. Базовые экономические права и свободы не защищены. Не нужно быть заумным экономистом, чтобы составить программу правой партии: защита частной собственности, восстановление правосудия, модернизация права, в особенности уголовного, освобождение тысяч невиновных предпринимателей из тюрем, снижение страховых взносов для малого и среднего бизнеса, борьба с коррупцией, распилами и откатами. Это четкие вещи, которые касаются конкретных людей, которые тоже, кстати, отцы семейства.

К умным словам, не приводящим к действиям, мы уже привыкли. Сегодня речь идет о формировании политики на грядущие шесть лет. Нулевые, как говорят эксперты, мы потеряли. Не хочется терять еще столько же.

Ясно одно: партия Прохорова пока не правая партия, она не декларирует традиционных ценностей правых. Это партия нетрадиционной ориентации. А вот какой, увидим в сентябре.