Римская империя

К началу IV в. н.э. население Римской империи составляло около 60 млн человек.

Значительную часть этого населения составляли рабы. При этом следует отметить, что римская экономика (как и экономика рабовладельческого Юга США) была рыночной. Рабы в Римской империи отличались от патриархального раба, который спал с хозяином под одной крышей, ел ту же еду и пахал ту же землю. Сотни и даже тысячи рабов работали в хозяйстве, своим неквалифицированным дешевым трудом производя товар, который потом продавался на рынке. Иначе говоря, они выполняли ту же экономическую функцию, которую сейчас в России выполняют мигранты.

Количество их можно оценить только косвенно: так, 2-процентный налог с продаж, установленный Августом на продажу рабов, давал казне империи около 5 млн сестерциев, что без учета уклонения от уплаты означает 250 тыс. продаж в год. Историки считают, что 40% населения Италии составляли рабы. Из населения Рима в 1 млн человек 50% были рабы.

Проблема усугублялась тем, что граждане Римской империи имели право на велфер, который тогда назывался «хлеба и зрелищ». Как следствие к IV в. н.э. граждане Римской империи не только не хотели работать, но и не хотели служить в армии, в которой служили соотечественники рабов — те же готы, фракийцы и пр. По понятным психологическим причинам рабы исповедовали религию, превосходно подходящую для рабов — а именно христианство, — ценности которой были противоположны всем ценностям римской культуры.

Дело, как известно, и для римской культуры, и для римской империи кончилось плохо.

Барбадос

Барбадос стал английской колонией в 1627 году. К 1643-му 37 200 белых составляли 86% населения острова. Когда Барбадос стал главным местом производства сахарного тростника, в него стали ввозить рабов из Африки. Сейчас черные составляют 90% населения острова. Белые покинули его в 1930-х годах по той же причине, по которой русские в начале 90-х покинули Чечню. Сейчас белые потихонечку возвращаются в виде туристов и покупателей вилл.

Гаити

Остров Эспаньола был разделен между французами и испанцами в 1697 году. Через век во французской части жило 40 тыс. французов и 400 тыс. негров; треть негров умирала в течение четыре-пяти лет после прибытия. Остров считался самой богатой французской колонией. В 1804-м рабы восстали. Они вырезали всех белых, а потом между черными и мулатами началась гражданская война, в которой черные вырезали всех мулатов. Вождь восстания, могучий вудуистский колдун, принял имя Лувертюр («отверстие») в знак того, что от него ничего не сокрыто, и обещал восставшим, что пули белых их не возьмут. Преемником и последователем Лувертюра был диктатор Дювалье, практиковавший вуду и называвший свою охранку тонтон-макутами — то есть ожившими зомби, подчиняющимися могущественному колдуну. Тонтон-макуты не только убивали политических противников Дювалье, но и были обязаны убивать просто так, для поддержания формы. Ни белых, ни даже цветных на Гаити нет. Это место беспрецедентной социальной, политической и экологической катастрофы. Занимающая другую половину того же острова Доминикана, где белых не резали, развивается неплохо.

Ямайка

Ямайка стала английской колонией в 1655 году. Через пять лет ее население составляли 4500 белых и 1500 черных. Уже к 1670 году черные составляли большинство. К началу XIX в. соотношение белых и черных на острове было 1:20.

Одной из самых примечательных черт Ямайки в XIX в. были деревни т.н. марунов — беглых рабов. Маруны не только успешно воевали с белыми, но и заключали с ними союзы на условиях, что их, марунов, не будут трогать, если они будут ловить и выдавать черных рабов. Ловили и выдавали. Рабство развращает не только душу рабовладельца, но и душу самого раба.

Тринидад и Тобаго

О-в Тринидад был открыт Колумбом в 1498-м. Англичане отобрали его у испанцев в 1797 году, за 10 лет до того, как английский парламент принял закон о запрете торговли рабами. В результате чернокожих рабов на острове было сравнительно немного. После полного запрета рабства в 1833 году англичане начали завозить в Тринидад индийских кули фактически на тех же самых условиях, на которых сейчас работают мигранты в России.

К настоящему времени в Тринидаде и Тобаго проживает 40% индийцев и 37,5% черных. Белые составляют около 2% населения. Между индийцами и черными — острая расовая вражда.

Гайана

Первоначально Гайяна была голландской колонией. Британия получила контроль над ней только в 1814 году, уже после того, как парламент запретил работорговлю и всего за 20 лет до запрещения рабства. На плантации Гайаны стали завозить индийских кули. В настоящий момент выходцы из Индии составляют 43,5% населения, выходцы из Африки — 30,2%. Между обеими группами населения — ожесточенная вражда. Белых в Гайане практически нет.

Гавайи

Гавайи, открытые Джеймсом Куком в 1778 году, стали крупнейшей сахаропроизводящей территорией после 1887-го, когда лобби американских сахарных плантаторов свергло короля Калакуа. Так как к этому времени рабство было запрещено, плантаторы завозили туда мигрантов. В настоящий момент из 1,3 млн населения Гавайев 14,6% составляют филиппинцы, 13,6% — японцы, 9% — латиноамериканцы, 23,6% — представители смешанных рас. Это всем по барабану, поскольку в 1959-м Гавайи стали американским штатом и там царит самая большая расовая гармония в мире.

Австралия

В середине XIX в. белые австралийцы начали развивать сахарную промышленность и завозить на сахарные платнации в Квинсленде меланезийцев и китайцев. Они существовали фактически на положении рабов. Известна история о том, как корабль «Дафна» перевез 108 нагих меланезийцев при том, что был предназначен для перевозки 58 человек. В 1880-х Австралия отказалась от этой политики и приняла обширную программу «реконструкции». Государство субсидировало сахарные заводы, принимало сахар только от белых и заменяло плантации мелкими частными фермами. К 1910 г. белые производили 93% австралийского сахара, а к 1916-му — 100%. Меланезийцы и китайцы были насильственно депортированы. Сейчас Австралия — белая страна с высочайшим уровнем жизни, которая очень аккуратно квотирует въезд эмигрантов.

Куба и Перу

В середине XIX в., после запрета рабства, Куба импортировала 138 тыс. китайцев, а Перу — 117 тыс. китайцев для работы на сахарных плантациях. Экономически положение их не отличалось от рабов: они не могли покинуть плантацию без пропуска, их запирали в бараках на ночь, кормили объедками и, если они требовали зарплату, били и заставляли работать в цепях.

Между китайцами, неграми, индейцами и белыми царила жесточайшая сегрегация и вражда. Женщин-китаянок не завозили. В Перу на 117 тыс. китайцев завезли 15 (пятнадцать) китаянок. В результате китайские кули никак не повлияли на расовый состав Кубы и Перу.

Россия

Количество трудовых мигрантов в России приближается к 10 млн человек. Количество людей, не желающих работать, также составляет приблизительно 10 млн человек.

Следует понимать, из каких стран едут эти мигранты. Например, из сел Узбекистана, где производится хлопок. Хлопок в Узбекистане является государственной собственностью. Крестьянин производит хлопок и отдает его государству, а в обмен государство позволяет ему выращивать в перенаселенном селе на крошечном участке земли продукты, которые позволят крестьянину остаться в живых, чтобы выращивать хлопок.

Крестьянин в Узбекистане существует в тех же условиях, что и индийские кули и меланезийские туземцы в те времена, когда они добровольно завербовывались на сахарные плантации Гайаны или Квинсленда. Никакого способа обеспечить конкуренцию российского гражданина с узбекским крестьянином нет.

Массовый импорт рабочей силы из регионов, колоссально отличающихся уровнем развития, качеством жизни и культурой, в истории неизменно приводил к катастрофе вне зависимости от того, являлась ли данная рабочая сила формально рабами или свободными. Счастливые исключения (например, Гавайи) возможны только потому, что сами Гавайи являются крошечной частью процветающих США. Что движет Путиным — желание обеспечить максимальные прибыли крупным российским таджиковладельческим хозяйствам, работающим на рынок, стремление заменить российского избирателя узбекским дехканином или просто патологическая близорукость, которая, в конце концов, была свойствена и римлянам в Галлии, и англичанам на Барбадосе, — судить не берусь.

Юлия Латынина