«Комсомолка» собрала известных педагогов и директоров школ, чтобы попытаться ответить на этот совсем не простой вопрос

В вопросе, вынесенном в заголовок, нет никакого цинизма. Действительно, сколько нужно платить учителю, чтобы он хотел работать в школе, чтобы ему было комфортно, чтобы голова у него была забита подготовкой к уроку, а не поиском денег для покупки новых ботинок? Понятно - чем больше платить - тем лучше. А все-таки?

Ответ на этот вопрос, на самом деле, социологами не так давно получен. Ученые изучали феномен Финляндии, Сингапура и Гонконга – стран (в случае Гонконга – особой зоны), где подготовлены самые успешные школьники в мире. Выяснилось: чтобы учителю хотелось идти в школу, чтобы он с радостью занимался любимым делом ДОСТАТОЧНО платить ему зарплату равную средней по экономике страны. Учителя – люди особые, в школу идут не за длинным рублем. Но и соглашаться с тем, что зарабатывают меньше инженера или менеджера они тоже не хотят. Обидно им…

Вот и в России тоже решили поднять зарплату до средней. Средней по экономике региона. Россия – не крохотная Финляндия. Всем - от Калиниграда до Чукотки одинаковые зарплаты не установишь. Хотя точки зрения здравой логики учителя ведь по всей стране выполняют одинаковую работу. 70 процентов учебного времени в школе занимает федеральный компонент. Одно и то же количество часов отдано русскому или математике и во Владивостоке, и в Нальчике, и в Пскове. Предметы – те же, учебники те же. Да и дети, не поверите, такие же. Так что наверняка было бы справедливо учителям за одну и ту же работу платить одинаково по всей стране. Хотя бы те самые 70 процентов, которые у всех общие.

Но… Но в масштабах страны это были бы огромные деньги. Да и не получится это сделать по нынешним витиеватым законам. В 90-е голодные годы нищий федеральный бюджет радостно сбагрил школы на муниципальный уровень – кормите своих педагогов сами. И теперь учителя – заложники экономики своего региона. Есть деньги у местной власти, есть у нее совесть – и учителя получают достойно. А если всего хозяйства – пара полуразваленных заводиков?

«Комсомолка» собрала педагогов и директоров школ, чтобы понять, как быть? И можно ли при нынешней законодательной системе достойно платить учителю. Оказалось – можно! Каким образом? Для этого и была введена новая система оплаты труда учителя. Но все ли этот механизм используют правильно и успешно?

Дмитрий Скурихин, победитель конкурса «Директор школы России 2011 года», Кирово-Чепецк:

- Переход на новую систему оплаты труда вызвал социальное напряжение. Поскольку это был новый год и нужно было срочно менять все документы. А также это вызвало большие финансовые затруднения, поскольку разъяснений по переходу на новую систему не было. Как обычно, у нас в России замки раздали, а ключей нет.

Я видел один положительный момент в этой системе - теперь есть действенный инструмент, повышающий оплату труда молодого учителя, стажера, педагога, подготовившего победителей олимпиад за то, что он хорошо работает, никому не объясняя причин.

Все остальное, я считаю, лишнее, они процедуру подготовки ведомостей только затягивают.

А в условиях подушевого финансирования эта система вообще ничего не решает, поскольку, например, наша область постепенно вымирает. У нас каждый год все меньше становится населения, миграция огромная. Люди едут зарабатывать деньги. Получается, что у нас появляются лишние учителя, лишние школы. А, между тем, учителей катастрофически не хватает.

Когда министерство образования говорит, что у нас не хватает одного процента учителей в школе, оно серьезно лукавит. Если запретить совместительство, запретить учителям вести больше 36 часов в неделю, у нас будет не хватать по стране не 12 000 педагогов, а 360-400 тысяч. Поскольку все работают по совместительству. И деньгами эту ситуацию на данный момент не исправить. Вливание денег само по себе в этих же самых учителей ни к чему не приведет. Может быть, оно снизит социальную напряженность, но к стандартам советской школы оно привести не может по многим причинам, главная из которых - очень большая информационная насыщенность современного потока.

Алексей Викторович Голубицкий, директор школы поселка Большое Исаково Гурьевского района Калининградской области:

- В нашем регионе систему оплаты труда даже как-то неловко называть новой, потому что она стала уже старой. Те сложные процессы, которые коллега описывал, действительно, на первом этапе имели место. Была создана целая серия переговорных площадок, где мы договаривались, мы очень сложные переговоры с министерством вели, предлагали какие-то свои идеи. Да, процесс был очень болезненный. Но в итоге мы разработали систему оплаты труда, которую готовы отстаивать.

Не секрет, что некоторые элитные школы не заинтересованы в проблемных учениках, их выдавливают в соседние школы. При нормативно-подушевом финансировании это система ломается. Экономика невыгодна, нужно бороться за каждого ученика.

Если мы говорим о системе в Калининградской области, безусловно, для малокомплектных школ разработан специальный повышающий коэффициент и малокомплектные сельские школы получают в разы больше средств, чем школы крупные. Но вот мы сельская школа. Мы динамично развиваемся. Мы привлекли 200 учеников из соседнего города. Ну, скажите, почему за учениками не должны прийти к нам средства?

А теперь объясню почему так получилось. Если я, как директор, кровно заинтересован, чтобы школа развивалась, чем больше учеников – тем больше средств, а педагоги не заинтересованы в этом же, система работать не будет.

Теперь я заинтересован, как учитель, чтобы к нам дети приходили. Чем больше к нам детей приходит, тем больше средств для развития школы получается. Чтобы детям было интересно у нас учиться.

Важно понимать, что система не будет работать если не созданы институты государственного и общественного управления. Если в школе управляемый совет, а не управляющий совет, если реально родители, учителя вовлечены в эту систему, только тогда она будет работать.

Простой пример. В сентябре у многих регионов было повышение зарплаты. Можно было бы деньги пропорционально между всем поделит. А мы с коллективом собрались – какие направления работы учителя сейчас реально не поддержаны финансово? И мы увидели -классное руководство. И мы договорились, что деньги пойдут тем, кто ведет такую трудную работу.

Новая оплата труда работает при одном условии – если школе дать самостоятельность. У нас каждая школа эту систему дорабатывала, затачивала под конкретную задачу того социума, определила критерии оценки учителя в соответствии с теми задачами, которые они определили как важные на данный момент.

Мы, например, коэффициент увеличили вдвое для тех, у кого высшая категория. А в другом коллективе, где требуются молодые специалисты, больше платят молодежи.

Мы свою систему готовы отстаивать, потому что она работает. У нас нет социального напряжения 2 года. У нас есть горячая линия. Любой, кто недоволен свой зарплатной, может звонить в министерство образования области. Не звонят. Значит, система работает. У нас действительно пришло много молодых специалистов в коллектив. У нас школа востребована. Нужно было срочно набрать еще один класс и найти за две недели учителя. Опубликовали объявление, опубликовали зарплату. 14 человек - на место. Как в МГИМО. Хотя эта система имеет и некоторые нюансы. Например, я иногда в нашем коллективе не самый оплачиваемый работник, как директор. У нас она направлена в сторону и учителей… 70% денег, пришедших в школу, должно быть направлено для учителей.

Успенский Андрей Геннадьевич, преподаватель русского языка, Череповец, победитель конкурса «Учитель года России», 2006 год:

- Я так понимаю, что новая система оплаты труда была задумана для того, чтобы поощрить тех, кто работает. Важно тут - как работает. А получилось так, что важно не как, а важно где работать. Поясняю. Подушевое финансирование – классно. Сколько стоит ученик в Калининградской области? 24 тысячи рублей? А у нас только 16. Про Москву я вообще не говорю.

Второе – даже в пределах региона важно где работать. Наша школа востребованная, лучшая в городе. У нас 500 учеников – больше быть не может, здание такое. Для того, чтобы еще пришли ученики, а с ними деньги, просто нет физически возможности. При этого когда есть 24 ученика – класс не открывают. Но почему-то когда 30 человек – не закрывают. А нагрузка-то разная.

Третье – где в этой ситуации удобно работать? В школе, где 1000 учеников и где преимущественно состав преподавательский без категории, без званий. Там появится там несколько человек, у которых есть высокая категория - они будут хорошо получать. А если у нас все квалифицированные и заслуженные? Делить-то нечего. Я получаю стимулирующую выплату - 1300 рублей. И еще за 28 часов в неделю я получаю 18 тысяч грязными… Плюс у меня есть 9 часов факультатив, своя авторская программа…

Наша школа стала автономной, чтобы как-то решить финансовые проблемы. Но опять же, содержание школа-новостройка на 1000 человек - это одни затраты. А у нас школа находится в старом здании. Очень много денег уходит на то, что никак не связано с качеством работы учителя.

Да, хотелось бы, чтобы система работала, но чего-то пока не получается. Да, нашему коллективу тоже отдали на откуп распределение стимулирующих выплат - этих птичьих слез. У нас великолепные математики, от них дети тащатся, но у них самые маленькие оценочные баллы. Потому что классных часов они не проводят, а то, что воспитание не оценить в классных часах – это как учтешь?

Олимпиады – классный критерий. Но я работаю в школе, где математика и физика – основные предмету. На них - семь часов, у меня час русского и литературы. Да, у меня есть победители областных, призеры всероссийских олимпиад. Так получилось. А если учитель музыки? Какая у него олимпиада? А если я начну на себя оттягивать хороших учеников, чтобы мне платили за это деньги? Я буду хороших учеников, которые пришли заниматься физикой и математикой, оттягивать на себя, на литературу. Будет ли это в интересах ученика?

Так что пока самый главный стимул - заниматься репетиторством.

Вадим Александрович Муранов, учитель физики, Подмосковье, финалист конкурса «Учитель года Росси», 2009 год:

- Мне вообще не понятно то, что касается критериев оценки работы учителя. Я учитель информатики.Предположим, ко мне пришел ученик и мы с ним час проговорили о проблемах у него в семье или о том, потому что его не понимают и не принимают одноклассники. Вопрос – сколько баллов в этих критериях я получу? И вообще непонятно – как такая вещь может быть втиснута в рамки критериев? Личность человека, в отличие от других систем, не формализуется. Ее невозможно свести к набору числовых параметров.

Мне непонятно, почему вводится система оплаты труда, в которой основу составляет некий список критериев, параметров. Хотя очевидно, что работу учителя по критериям, параметрам и числам разбить нельзя.

Следующее. Почему в тот момент, когда психологами установлен факт, что при 12-15 человек в классе наиболее эффективно осуществляется их взаимодействие, у нас устанавливается норматив в 25? Когда мы взялись с помощью бухгалтерских расчетов определять качество работы учителя, тут все и понеслось «вдоль по Питерской».

Следующая вещь, которая мне совсем непонятна – стимулирующие выплаты. У нас в школе стимулирующий фонд составлял 3% от фонда оплаты труда. 3% от фонда оплаты труда нашей школы – это 3% от 500 тысяч рублей. Это 15 тысяч рублей. 30 педагогов у нас в школе. Сколько получается? По 500 рублей. Стимулирующая выплата - 500 рублей!

Дмитрий Скурихин:

- Когда я работал в элитной гимназии, оказалось, что учитель физкультуры, который ведет всю школу, фактически в человеко-часах четырежды превосходит учителя немецкого языка, у которого 6 групп по 6 человек. Вы представляете, что у нас учитель физкультуры получал бы зарплату вчетверо раз большую, чем учитель немецкого языка?

Алексей Голубицкий:

- Поэтому применяется коэффициент, выравнивающий количество детей и учитель этот получает ровно столько, сколько он заслуживает. Он же не виноват, что для занятий по иностранному языку группы класс делится на группы.

Кутузова Екатерина Витальевна, учитель географии школы №18, Москва:

- Когда я пришла молодым специалистом в школу, для меня было большой загадкой, что же такое «качество образования»? Теперь я понимаю, что новая система оплаты труда позволила разработать в школе общие критерии этого качества. И я, как учитель, уже знаю, что требуется от меня, что значит качество моей работы. Это очень сложно было.

Первое – я стала понимать, что работа любого учителя базовая, она зависит от качества, которое он показывает. То есть, показывают его ученики.

Второе – я понимаю, за что я могу получить стимулирующую часть. За победы моих учеников на различных олимпиадах, за свою работу, в частности, за то, что я делаю как педагог. Важно, что и педагоги с опытом, и молодые вносили свои предложения по поводу разработки критериев, они были взаимные. Поэтому и разногласий в коллективе стало меньше. Это положительно повлияло на атмосферу.

Образовательный процесс стал прозрачным для всех участников.

Павел Анатольевич Шмаков, директор лицея имени Лобачевского, Казань:

- У меня есть возможность сравнить три школы. Школу, в которой я был директором с 1990 по 2000-й, затем школы Финляндии, в которых я работал последние 10 лет, и вот школу в Казани, в которой я являюсь директором последние полгода.

Моя школа в Казани с 1990 по 2000-й и школа сейчас… Да, результаты красивее, второе место по ЕГЭ в республике. Учителя стали получать немного больше, школа стала престижнее. Но в школе почти не стало атмосферы творчества.

В нашем здании, рассчитанном на 230 человек, учится 600 человек. Понятно почему. Подушевое финансирование. Сейчас у меня в классах за 30 учеников. В погоне за тем, чтобы учителя получали больше (хотя это хорошо, правильно, чтобы они получали больше!), получилось, что образование доходит далеко не до каждого ученика. У меня половина детей имеет репетиторов. Хотя, повторяю, у меня блестящие результаты у школы.

Я взял с собой в Россию 9-летнюю дочку, потому что я люблю Россию, я не случайно приехал… И она довольна школой, в которую ходит (а она не ходит в школу, которой я руковожу). Мы говорим о знаниях, умении, навыках, олимпиадных успехах, поступлениях. А в Финляндии, где она раньше училась, говорят о том, что ребенок счастлив в школе. Я для своей дочки хочу, чтобы она была счастлива. Так вот она через две недели пришла и сказала – я не могу ходить в туалет в этой школе (а это престижная английская школа!) – там унитазов нет… Я говорю – хочешь, я тебя заберу в другую школу? Нет, отвечает, мне очень нравится школа и нравится учительница, я буду в туалет ходить утром и вечером.

Я на самом деле не про унитазы, я на самом деле про счастье. Я очень хочу, чтобы моя школа, я пытаюсь поменять что-то, была тем местом, где ребенок счастлив.

Я был год назад на съезде учителей математики, там прекрасные люди, мне очень интересно было с ними. Но когда большинство из них говорит, что математика не для всех, а для талантливых, для тех, кто достоин математики… Школа все-таки для того, чтобы дети получали знание в обстановке счастья, радости. И вот если в школе думают, не об этом, а о том куда потратить деньги… О том, что нужно терпеть хулигана в классе с малой наполняемостью потому что это дополнительные деньги… По-моему, это неправильно.

Артур Анатольевич Максаев, Центр образования №775, Москва:

- Я работаю учителем пятый год. Последний год оказался очень трудным и очень интересным. Начинал я свою карьеру в школе, где было небольшое количество учащихся. В моей группе было 19 человек, а у учительницы французского языка - 6. И я сам себе задавал вопрос – почему я учу 19 и получаю меньше, а она учит 6 и получает больше? Ну, наверное, она работает в школе дольше, утешал себя я. Но я повышал свою квалификацию и достиг такого же разряда, что и она. И тетрадей я проверял значительно больше. Я еще получил второе образование – экономическое. Стал еще и учителем экономики.

В Трудовом кодексе есть такая статья, как эффективность труда учителя, сложность его труда. В чем она состоит? Разве не в том времени, которое он тратит на подготовку? Разве не в том количестве тетрадей, которые он проверит? Разве не в том количестве детей, с которыми он проведет беседу?

К вопросу об ученико-часе. Мы в нашем центре образования сидели, наверное, педсоветов пять подряд и решали для себя, какие критерии выбрать. И пришли к выводу, что учитель иностранного языка и учитель информатики, тот, который ввиду определенных условий труда обучает учащихся в подгруппе, не должен получать меньше только из-за того, что он работает в половине класса. Поэтому был введен коэффициент группности. Я, как учитель, работающий в группе, при равных условиях могу получить столько же, сколько учитель, который работает с полным классом.

Еще мы установили коэффициенты по приоритетности. В 11-м класс сдает ЕГЭ и по русскому, и по математике. Наверное, учитель математики в 11-м классе должен поработать побольше, чем учитель математики в 7-м классе. И он больше за эту работу получит. У нас самый большой коэффициент у учителей русского языка, математики, иностранных языков - 1,15. 1,10 имеют учителя истории, географии…

Наш коллектив прирастает молодыми специалистами ежегодно. Я связываю это с тем, что у нас очень хороший, дружный коллектив, в котором нет раздора. Мы знаем кто сколько получает и считаем это справедливым.

Сергей Анатольевич Кутузов, учитель географии школы №516, Москва:

- Да, не все виды работы учителя можно оценить по критериям, это очевидно. Как мы обращаемся к ученикам – доброжелательно или формально – этого никто никогда не оценит. Нельзя за каждым человеком стоять и постоянно ставить галочки. Но знаю, что есть такой критерий оценки, как удовлетворенность работы учителя учениками и их родителями. Может это в какой-то степени решит проблему?

Что касается новой системы оплаты труда... Для московской школы, средней, не выделяющейся какими-то невероятными заслугами, это был плюс. Появилось новое оборудование. Увеличились зарплаты учителей. Правда, с увеличением нагрузки. Часов больше стало где-то на 40%, а зарплата стала в два раза больше.

И еще лично из своего опыта. Всем известно, что учителя не только ведут свои предметы, они еще организуют походы, различные мероприятия. Когда я пришел в школу, была идея вести школьный пресс-центр, заниматься освещением событий, которые были в школе. Были деньги, была ставка. Мне ее дали. Через год финансирование прекратилось.

А сейчас можно закладывать такие виды деятельности. Школа выбирает, нужно это или нет. В этом я вижу еще один плюс.

Ни одна система не идеальна. Оптимальным могут быть результаты учебы. Оптимальным может быть отношение учеников к тому, что происходит в школе. Но нынешняя система, по крайней мере, более гибкая, чем та, что была до этого.