Hello ,

Коррупционный рейтинг: кому и сколько платить?

Ни для кого не секрет, что коррупция в нашей стране процветает, и наибольшую
тяжесть испытывают предприниматели. Какие же инстанции охотнее всего навещают
фирмы, и насколько простираются их аппетиты? Чтобы ответить на этот вопрос, мы
опросили бухгалтеров, занятых в сфере среднего бизнеса.

Кто первый?
Результаты опроса позволяют подтвердить достаточно распространенное мнение о
том, что налоговые органы занимают устойчивое первое место по масштабам коррупции
и размерам взяток. Само собой, создавались они с другой целью, но, как показывает
практика, шила в мешке не утаишь. Возможно, часть вины за такое положение дел
лежит и на самих предпринимателях, которым проще решить ту или иную проблему
путем неформальной договоренности с инспекторами.

Однако здесь действуют и более весомые причины. Правила игры построены так, что
зачастую бизнес попросту принуждают пойти на дачу взятки. Например, чтобы разблокировать
счет, бизнесмену средней руки придется раскошелиться на пять-десять тысяч долларов
-- точная цифра зависит от масштабов деятельности проверяемой фирмы. Безусловно,
есть и альтернатива -- можно попытаться уладить дело законным образом, собрать
кучу бумаг и в итоге, когда все формальности будут пройдены, разблокировать счет
через две недели. Но в условиях современного рынка две недели -- это огромный
срок, за время которого можно упустить немало выгодных сделок, растерять значительную
часть клиентов и в итоге потерять гораздо больше. Поэтому взятка неизбежно видится
самым легким и надежным способом решения всех проблем.

О том, как выглядят подобные ситуации на практике, нам рассказала Наталья Немирова,
главный бухгалтер и генеральный директор полиграфической компании. <<С легкой
руки налоговиков наш расчетный счет был неожиданно заблокирован. Если учесть,
что все отчеты были сданы вовремя, а задолженностей у фирмы не имелось, такое
решение стало для руководства -- да и для меня -- настоящим шоком. Довольно быстро
выяснилось, что нашей вины тут не было никакой, а ошибка произошла в налоговой,
однако дело было сделано -- банк был готов разблокировать счет, но только через
две недели. Ускорить принятие нужного решения было невозможно чисто физически,
так как для этого требовалось подготовить массу бумаг. Тем временем операции
и платежи проходят каждый день, и ждать у моря погоды попросту нельзя. Вот и
пришлось без вины виноватым давать взятку в размере ста тридцати тысяч рублей.
Счет разблокировали буквально на следующий день. При этом вину свою налоговая
признала -- получается, мы заплатили просто за быстроту...>>.

Официальная российская статистика свидетельствует, что средний размер взятки,
получаемой налоговым инспектором, составляет около 4,9 тыс. рублей. Однако практика
показывает, что эта цифра чересчур оптимистична, и в действительности речь идет
о суммах, на два порядка больших. Кстати, находятся даже чиновники, которые наличными
не берут, предпочитая, чтобы деньги им переводили на карточку. Разумеется, здесь
речь идет о куда более крупных взятках, чем 5-10 тыс. долларов. Многим, наверное,
памятен случай с Олегом Алексеевым, замначальника управления кредитных организаций
ФНС. Он был арестован сотрудниками ФСБ при получении взятки -- деньги находились
в чемодане, и сумма их превышала миллион долларов. Подобные случаи, конечно,
единичны, но зато они наглядно демонстрируют аппетиты отечественных чиновников.
Конечно, запросы рядового инспектора в районной налоговой будут гораздо скромнее.
Если же говорить о более крупных фигурах, то после случая с Алексеевым они ведут
себя крайне осторожно. Благодаря ему в моду входят подарочные карты на крупные
суммы, переводы средств на счета родственников чиновника и многое другое. Факты
передачи таких взяток доказывать в суде, безусловно, тяжелее.

Рекордная сумма взятки, полученной представителем Федеральной налоговой службы
РФ, составила более одного миллиона долларов США.

Заплатил и живи спокойно
Санэпидемстанция -- тоже не самый желанный гость для руководителей фирмы, особенно
если речь идет о предприятиях розничной торговли и общепите. Там ее боятся подчас
даже больше, чем налоговиков. И тому существуют свои причины -- даже в самой
благополучной фирме всегда есть к чему придраться. Сами же размеры взятки зависят
от того, на что придется закрывать глаза, и, разумеется, от инспекторов. Допустим,
за разрешение торговать рыбой на рынке где-нибудь в Выхине придется заплатить
порядка пяти тысяч рублей. Иначе врачи закроют уже открытую точку под любым предлогом
-- например, за несоответствие условий хранения товара санитарным нормам. В небольших
ресторанах и кафе уровень взятки будет куда выше -- где-то от двадцати тысяч
рублей. Правда, если нарушения очень велики, то не стоит рассчитывать на сумму
менее ста тысяч и даже выше.

В основном претензии предъявляются к отсутствию медкнижек у сотрудников, к нарушению
технологии обработки, к хранению продуктов или, например, наличию бродячих животных
на территории магазина или ресторана. Последнее тоже является нарушением санитарных
норм, причем достаточно серьезным. Вот что рассказывает Оксана Сугоняева, главный
бухгалтер небольшой столичной пиццерии. <<Естественно, мы стараемся соблюдать
все санитарные нормы, ведь речь идет о еде. Наше заведение пользуется популярностью,
и его репутацию надо поддерживать. Конечно, мы следим за тем, чтобы у всех сотрудников
были медицинские книжки, и они вовремя проходили все осмотры. Но санэпидемстанция
подмечает такие моменты, которым зачастую сотрудники не уделяют должного внимания
-- вплоть до пыли по углам. А однажды мы очень долго доказывали, что у нас нет
мышей и крыс, потому что, видите ли, инспекторам привиделось нечто обратное.
В итоге становится ясно, что заплатить куда проще. Хотя мне известны рестораны,
начальство которых принципиально не дает взяток, стараясь соблюсти все требования
-- зачастую даже абсурдные>>.

Запасной выход
Еще одна важная инстанция, которой пренебрегать не стоит, -- это пожарная инспекция.
Они имеет право проверять любую организацию, а компаний, где все требования пожарных
соблюдаются максимально точно, можно пересчитать по пальцам. Зачастую исполнению
противопожарных норм препятствуют даже конструктивные особенности помещения,
в котором расположен офис. Теоретически пожарная инспекция может придраться буквально
к чему угодно -- не в ту сторону открывается дверь, не выделено место для курения,
а если выделено, то не там, нет запасного выхода либо он неудобен для эвакуации
и т.д. Размер взятки будет колебаться от десяти до пятидесяти тысяч рублей --
разумеется, речь здесь идет о Москве и области.

О том, как у представителей малого и среднего бизнеса проходит общение с инспекцией,
нам рассказала Наталья Зимина, главный бухгалтер из Подмосковья: <<К нам пожарная
инспекция наведывалась несколько раз, и основным пунктом их претензий была излишняя
захламленность помещения. По их словам, это противоречит противопожарной безопасности.
После первого их визита мы честно пытались разобрать завалы, избавиться от многочисленных
коробок и старых газет. Однако навести идеальный порядок все равно не получилось.
На третий раз мы поняли, что лучше заплатить, отдали пятнадцать тысяч рублей,
так как серьезных нарушений за нами не водилось. Вот уже полгода нас никто не
беспокоит>>.

Исправление умышленной <<ошибки>> налоговиков обойдется в 130 тысяч рублей.

По наводке
Что же касается, например, трудовой инспекции, то ее проверки практически никогда
не происходят по инициативе ее представителей. В большинстве случаев можно смело
считать, что это сделано по чьей-то наводке -- например, работника, которого
уволили или который ушел сам, но имел к компании массу претензий. Впрочем, так
поступить способен и сотрудник фирмы, ведь жалобу можно написать анонимно, и
она обязательно будет рассмотрена и принята к сведению. А трудовая инспекция
не упустит случая навестить компанию.

Предъявляемые претензии связаны обычно с условиями работы. Нарекание может вызвать
даже большое количество компьютеров в одной комнате. Или, например, плохо отапливаемое
помещение. В общем, у трудовой инспекции свои -- и при этом весьма жесткие --
представления о комфорте. Последний, безусловно, важен, но обеспечить его в офисе
практически нереально. Сумма взятки в этом случае может составлять от пятнадцати
до шестидесяти тысяч рублей в зависимости от масштабов нарушения.

Впрочем, есть и нюансы. Если, например, в трудовую поступила жалоба от сотрудника
на предмет того, что ему не выплачивают заработную плату вот уже два месяца,
то расценки обычно невелики. Инспектор понимает, что компании зачастую проще
выплатить долги сотруднику. Так что вполне можно отделаться теми же пятнадцатью
тысячами рублей или даже меньшей суммой. После этого проверяющий с чистой совестью
подтвердит, что нарушений на фирме не выявлено. Бывают жалобы на ущемление прав
работника, несоблюдение пунктов трудового договора, незаконное увольнение и т.д.
Проблема в том, что если уж трудовая инспекция переступила порог организации,
то даже если вы решите проблему с сотрудником, из-за которого это все и было
затеяно, на этом ваши проблемы не закончатся: проверка будет обстоятельной и
дотошной. Большинство руководителей склонны уйти от возможных санкций проверенным
способом -- взяткой.

Как вариант
Обычно если трудовая инспекция непомогает, сотрудники обращаются с жалобой в
прокуратуру. Расчет здесь простой -- платить фирме в две инстанции сложнее и
дороже, чем в одну. Иногда бывает проще пойти навстречу работнику. Расценки в
прокуратуре, как ни странно, зависят чаще всего не от масштаба нарушений, а от
аппетитов конкретного официального лица. Как правило, это тридцать-сорок тысяч
рублей. Однако многие организации готовы раскошелиться и на более крупную сумму,
ведь визит прокуратуры -- это очень серьезная угроза.

Если говорить о правоохранительных органах, то не стоит забывать, что в гости
может наведаться и милиция, причем буквально по любому поводу. Вот что рассказала
нам Наталья Кузьмина, главный бухгалтер небольшого продуктового магазина в спальном
районе Москвы. <<Милиция проводила обыск в соседней торговой точке, где произошла
крупная кража, но попутно заглянула и к нам. Почти сразу выяснилось, что у нас
нет лицензии на торговлю газированными напитками. Так как это было единственное
наше нарушение, то отделались мы легко, заплатив всего двенадцать тысяч рублей.
Все-таки газированная вода -- это не алкоголь>>.

А вообще, как показывает практика, спорить с милицией практически невозможно,
тем более что полномочия у нее очень широки. Можно, конечно, приостановить торговлю,
пока все нарушения не будут устранены, но это означает огромные убытки. Так что
двенадцать тысяч рублей -- не такие уж большие деньги по сравнению с выручкой
даже за один день.

Отсутствие должного комфорта в офисе может стоить руководителю фирмы 60 тысяч
рублей.

Проверим все!
Недавно в России была учреждена еще одна организация, которую может ждать в гости
любой офис, где имеется в наличии хоть один компьютер -- это инспекция по проверке
лицензионного компьютерного обеспечения. Эта служба может попортить вам немало
крови, особенно в свете того, что нынешнее законодательство карает использование
контрафактного ПО достаточно жестко. Вот что поведала нам Тамара Ушакова, бухгалтер
рекламного агентства из Москвы. <<Честно говоря, о такой инстанции еще год назад
мы не слышали вовсе. Да, ходили разговоры о том, что надо переходить на лицензионное
оборудование, но мы об этом просто не задумывались, продолжая работать с тем,
что есть. В итоге первый же визит инспекции обошелся нам в десять тысяч рублей,
потому что платить штраф было бы гораздо дороже. Вдобавок нам было бы очень трудно
менять все программное обеспечение в экстренном режиме, ведь в этом случае работа
всей организации оказалась бы парализованной. Однако потом мы все же перешли
на лицензионное ПО>>.

К сожалению, причиной такого нарушения зачастую становится просто халатность
персонала, нежели дороговизна лицензионных приложений. Можно, конечно, предупредить
часть претензий, а остальные уже решать по ходу их появления.

Подводя итоги, следует отметить, что буквально все бухгалтеры, к которым мы обратились
за комментариями, сталкивались с проблемой взяток. Если кому-то удавалось обойти
острые углы, связанные с налоговой службой, то приходилось рассчитываться с пожарной
инспекцией и так далее. Кроме того, нельзя не заметить, что размеры взяток сами
по себе достаточно велики, если учесть, что от повторных визитов проверяющих
не застрахован никто. Однако окончательный выбор -- платить или не платить --
в любом случае остается прерогативой руководителей фирмы. Видимо, многих из них
привлекает простота решения вопроса: не стоит беспокоиться за соблюдение необходимых
норм и предпринимать лишние усилия. На худой конец, можно заплатить и спать спокойно
до следующей проверки.

Название инстанции
Сумма взятки

Налоговая инспекция
120-280 тысяч рублей

Санэпидемстанция
20-100 тысяч рублей

Трудовая инспекция
15-60 тысяч рублей

Пожарная инспекция
10-50 тысяч рублей

Прокуратура
30-40 тысяч рублей

Милиция
20-30 тысяч рублей

Инспекция по проверке лицензированного компьютерного оборудования
10-15 тысяч рублей

Светлана Ивашенцева


Источник: Бухгалтерия.Ру - бухучет, налоги, аудит.

Hello ,

Четыре тысячи сочинцев насильно выселили из своих домов!

Чтобы освободить пространство для зимних Олимпийских игр 2014 года, которые пройдут
на черноморском курорте Сочи, власти выселяют более 4 тысяч человек. Об этом
заявляют участники кампании протеста.

По их словам, многие получат незначительную компенсацию - или не получат ее вовсе.

Власти уже начали насильно выдворять население с территорий, на которых планируется
возвести олимпийские объекты. Пятнадцать семей беженцев из соседней республики
Абхазия были изгнаны из пригородов Сочи, где они жили последние 15 лет. Идти
им некуда.

Лужков хочет выселять собственников "по-олимпийски", как в Сочи.

Местные жители опасаются, что начнется систематическое выселение: Дума приняла
так называемый "Олимпийский закон", который приведет к ускорению процесса конфискации
собственности. Выделяемая невольным переселенцам земля, как правило, находится
в отдаленных и неблагоприятных районах, а выплаты несоизмеримы со стоимостью
конфискованных владений.

В нескольких минутах езды от Сочи находится Красная Поляна - любимый горный курорт
Путина. Власти Сочи подавали заявки на проведение зимних Олимпиад 1998 и 2002
годов, но они не были удовлетворены из-за сомнений по поводу инфраструктуры еще
советской эпохи. К удивлению многих, в ходе острой борьбы за Олимпиаду-2014 Сочи
обошел Зальцбург и южнокорейский Пхенчхан.

Семь месяцев спустя становятся ясны трудности, с которыми связано превращение
Сочи в олимпийский комплекс. Путин пообещал, что в Игры будет вложено 13 млрд.
долларов государственных и частных инвестиций. Однако смета, составленная в Кремле,
не включала в себя затраты на создание некоторых элементов инфраструктуры и выкуп
600 гектаров земли.

Председатель Счетной палаты России Сергей Степашин недавно выступил с предупреждением,
что Олимпийские игры 2014 года могут обойтись в 24 млрд. долларов, то есть вдвое
дороже, чем указано в первоначальной смете. Для сравнения: предположительная
стоимость зимних Олимпийских игр в Турине 2006 года составляет 3 млрд. долларов,
а игры 2010 года в Ванкувере, по прогнозам, будут стоить около 4 млрд. долларов.

Путин недавно сетовал: городская канализационная система настолько обветшала,
что трубы то и дело лопаются. Постоянно случаются перебои с электроэнергией.

В течение следующих 7 лет должно быть реализовано около 200 строительных проектов.
Среди них - не только спортивные объекты, но и железные дороги, автострады и
новый аэропорт. Стоимость земли в Сочи и его окрестностях выросла на 500% - говорят,
что сейчас это самые высокие цены в России.

Скептики предвидят рост коррупции. Созданная по инициативе Путина комиссия по
предотвращению нецелевого использования выделенных на Олимпиаду средств не стала
препятствием для некоторых местных чиновников. Одного из них поймали на вымогательстве:
он хотел получить 400 тысяч долларов от бизнесмена в обмен на гарантию, что его
земля не будет конфискована.

"Когда мы узнали, что заявка Сочи выиграла, мы были вне себя от радости, - говорит
Андрей Логинов, один из тех, кому грозит выселение. - Мы думали, это принесет
городу инвестиции и позволит создать новые рабочие места. Теперь мы понимаем,
что обогатится лишь небольшая группа избранных, а обычные люди вроде нас останутся
у разбитого корыта".

news.rin.ru

Контекстная реклама Бегун
Не знаете, где отдохнуть?
Бронирование элитных вилл по всему миру. Новый год и Рождество!

источник: mignews.com.ua

Hello ,

Россияне, ваше место - в тюрьме!
20.03.2008, 14:38

EXCLUSIVE
Закон в России давно перестал быть синонимом справедливости. Суды и правоохранители
- уже не защитники и спасители. Власть - все менее симпатична. И это не абстрактное
ощущение унылого обывателя. Это - грустные выводы из множественных событий, громких
и малоизвестных, которые так или иначе касаются взаимоотношений общества и государства.
Мы часто, уже по привычке, просто не понимаем трагичности всего произошедшего
- насколько губительна эта инфекция, поразившая государственную систему. И тогда,
на помощь приходит взгляд со стороны. В самом деле, пусть удивление жителя тех
же США нашим "нормам" хоть на минуту заставит нас задуматься - господи, куда
же мы катимся? Куда же мы уже скатились?
В беседе Владимира Соловьева и Николая Злобина налицо именно этот контраст.

Владимир Соловьев: "Вот так, Николай, мы живем"
Соловьев: У нас в гостях мой друг Николай Злобин, директор Российских и азиатских
программ Института мировой безопасности США. Николай, у меня к тебе вопрос, ты
как американец можешь мне ответить... Вот на сайте Treli.ru у нас есть одна новость.
Она очень скромная, очень скромная новость, и звучит она так <<В Подмосковье
решили провести аукцион на аренду участков леса на Рублевке>>. Вот как ты считаешь,
- сколько это может стоить?
Злобин: Во-первых, это должно стоить очень дорого...
Соловьев: А участников, как думаешь, много было?
Злобин: А во-вторых, участников наверняка... желающих очень много - получить
права участвовать в аукционе, а то и выиграть, конечно, очень много...
Соловьев: Так вот, - ты ничего не понимаешь, ты вообще в России ничего не понимаешь.
Ты считаешь - это дорого? Николай, на все лоты всего лишь по одной-две организации
претендовало, максимум - по три шага за лот, а где-то был и один шаг. Шаг аукциона
составлял всего 5% от стартовой цены. Права аренды 69 участков площадью 991 гектар
должны были еще в декабре распродаться. Инициатором аукциона выступил федеральный
агент лесного хозяйства - Рослесхоз, а организатор - Мослесхоз. Стартовые цены
составляли до 1000 рублей за сотку при рыночной стоимости аренды сотки лесного
массива от 5 до 10 тысяч долларов. Многие так и не смогли подать заявку. Поэтому
можно спокойно брать руководство Мослесхоза, можно брать участников аукциона,
руководство Рослесхоза, и кое-куда их сажать.
Злобин: Не, ну это, видимо, шутка такая.
Соловьев: Какая шутка?! Это классическое проявление коррупции!
Злобин: Слова "Рублевка" и "рубли", так сказать, даже не могут рядом быть. Тысяча
рублей за сотку. Я не очень понимаю - аукцион был публичным?
Соловьев: Конечно публичным, правда на него так никто и не смог попасть. А как
тебе нравится, что например, первые торги прошли 18 декабря, тогда были реализованы
права аренды 22-х участков площадью 490 гектаров. Как ты удумаешь, кому досталось
400 гектаров? - Структурам Романа Аркадьевича Абрамовича... вот по этим миллипусечным
ценам.
Злобин: Ну, можно посочувствовать.
Соловьев: А что было бы в Америке, если б такое случилось?
Злобин: Такое бы вряд ли случилось. А если б случилось - то это был бы, конечно,
колоссальный национальный скандал коррупционный, и головы бы полетели направо
и налево, особенно среди тех людей, которые занимались организацией.
Соловьев: А голова губернатора Чукотки полетела бы при этом? Человека, который
купил 400 гектаров по очевидно коррупционной схеме?
Злобин: Ну, как политика его карьера была бы окончена за 15 минут. Я не знаю,
совершил ли он уголовное преступление, это дело не наше, пусть разбираются, а
то, что моральные критерии были поставлены в компромиссные условия - безусловно,
это был бы конец политической карьеры, конец репутации.
Словьев: А что было бы с Мослесхозом, который проводит этот конкурс? С Рослесхозом?
Со всеми этими людьми, которые воссоздали эту схему?
Злобин: Я, думаю, таких организаций просто в Штатах нет.
Соловьев: Нет по определению, да?

Николай Злобин: "Так жить невозможно!"
Злобин: Странно, да? Но вот такое впечатление, что если они действовали, судя
по всему, в ущерб своим организациям, то, в принципе, даже потерянный ущерб или
потерянная, неполученная прибыль могут привести к тому, что зададутся вопросом,
- а не было ли у них сопутствующих соображений организовывать этот аукцион таким
образом, чтобы он имел очень мало участников, и продано все это было, сдано в
аренду по очень маленькой цене? Какие у них были соображения, почему это все
так сделано?
Соловьев: И сколько это соображение стоит?
Злобин: Да, сколько это стоило? Большинство из них оказались бы, мягко говоря,
под следствием в тот же день. Более того, поскольку место такое пафосное, это
привлекло бы большое национальное внимание. И я уверен, сегодня это было бы на
первых страницах главных газет и телевидении.
Соловьев: Вот скажи мне, ты человек, который занимается персонально Россией и
консультирует крупные американские институты на тему России...
Злобин: Есть такое дело.
Соловьев: В Америке что-нибудь понимают? Что происходит, например, с делом Бульбова,
с делом Сторчака, с делом Плиски, с нижегородским делом Коршунова, с делом Некрасова
и <<Арбат Престижем>>?
Злобин: Я думаю, что не понимают. И не понимают по многим причинам. А что - в
России понимают? Кто может объяснить американцам, что происходит? Откуда они
могут взять информацию?
Соловьев: Я могу объяснить.
Злобин: Ну, вот надо этим заняться. Потому что... откуда взять информацию? Откуда
взять документы?
Соловьев: Я тебе объясню, что там происходит - почему этим людям выбрана именно
такая мера пресечения... И у американцев, как и у наших россиян, волосы встанут
дыбом на всех местах... Ну, так рассказываю, что за этим стоит? Дело Бульбова.
Генералу Бульбову инкриминируют деяния, за которые смешно держать в тюрьме. Но
так как, на самом деле, генерал Бульбов занимался выявлением фактов коррупции,
по поручению президента, в рядах ФСБ - известное дело об оперативном сопровождении
в деле "Трех китов"... Так вот - это все месть и предупреждение. То есть, на
самом деле, это перчатка, брошенная Патрушевым Черкесову. Потому что прокуратура,
напомню, не настаивает на выбранной мере пресечения. Сторчак?
Злобин: Почему он в тюрьме-то?
Соловьев: Правильно. О чем и речь. Не волнуйся. Со Сторчаком тоже самое. Почему
он в тюрьме? Потому что следственное управление, которое де-факто находится под
контролем представителей ФСБ, пляшет уже под их дудку, а не является независимой
структурой, как мне кажется.
Злобин: То есть считается, что этот человек представляет общественную опасность?
Иначе, какой смысл помещать его в тюрьму?
Соловьев: Естественно. У нас все представляют общественную опасность, поэтому
все в тюрьме. 99,7%.
Злобин: А в чем конкретно от этого человека общественная опасность?
Соловьев: Этого никто не сказал.
Злобин: Не, ну, прокуратура должна за этим следить.
Соловьев: Не должна. Прокуратура не требует его содержания под стражей. А Следственный
комитет не может предоставить достаточных оснований. Но суд, где руководит госпожа
Егорова, у которой муж занимает большие должности в ФСБ, хорошо понимает, что
в реальности дело Бульбова - это война кланов. Где один клан, о котором я много
тебе говорил, в лице Игоря Ивановича, Виктора Петровича, Николая Платоновича,
бросает перчатку другому клану. Здесь они наехали на Черкесова. В деле Сторчака
они наехали на Кудрина. В деле Некрасова, а вот это самое интересное...
Злобин: Подожди секундочку. Пусть люди наезжают, пусть кланы наезжают... есть
конкретный юридический вопрос - почему эти люди сидят сейчас в тюрьме?
Соловьев: Не задавай детского вопроса.
Злобин: Нет, ты у меня спрашиваешь американскую реакцию. Так почему люди сидят
в тюрьме?
Соловьев: Почему? В самом деле, если даже прокуратура не хочет, чтобы они сидели
в тюрьме?
Злобин: Если прокуратура не хочет, если они не представляют общественной опасности...
Соловьев: Потому что у судьи Егоровой муж работает в ФСБ. И потому что у нас
в стране торжество не закона, а нужности. Понятно? Потому что судья принимает
решение в Российской Федерации, опираясь на закон и внутреннее убеждение. Так
формулируется...
Злобин: А что такое внутреннее убеждение?
Соловьев: Молодец! Умница! Внутреннее убеждение - это и есть мужья, звонки, друзья.
Злобин: Нет, ну, подожди, тогда внутреннее убеждение может противоречить закону,
практике...
Соловьев: Молодец, какой молодец! Умница!
Злобин: Внутреннее убеждение может стимулироваться каким-то образом?
Соловьев: Правильно! А дальше следующий вопрос. Например, господин Некрасов.
Вот объясни мне, пожалуйста, - Некрасова как бы обвиняют в неуплате налогов?
Злобин: Да.
Соловьев: Компания <<Арбат Престиж>> - гигантская компания. Вдруг говорят, что
на самом деле все это имеет отношение к схеме Росукрэнерго и в отсутствии отката
кое-кому в кремлевской администрации. Но интересно другое. Некрасову говорят,
что он купил товар у третьих компаний, а эти компании не заплатили НДС, поэтому
Некрасов идет в тюрьму. На суд приходят люди, директора этих компаний, и говорят:
<<Мы заплатили>>. Мало того, против этих компаний никакого преследование нет.
Против них дела не возбуждены. Хотя, они якобы не заплатили...
Злобин: Да, я понял, да.
Соловьев: Некрасов сидит в тюрьме.
Злобин: То есть даже, предположим, он не уплатил налоги... не за что его сажать
в тюрьму.
Соловьев: Да, не он не уплатил.
Злобин: Почему все кончается тюрьмой?
Соловьев: Сейчас все тебе объясню. Дело Плиски. Белорус пришел сам, сказал: "Хочу
дать показания" - по делу, где на самом деле идет перехват чекисткой группировкой
аэропорта Домодедово. Его сажают в тюрьму. Зачем? Сейчас я тебе и это объясню.
С Плиской встретилась жена. Дело в том, что достигнуто соглашение об изменении
ему меры пресечения, о чем ей сообщило белорусское ФСБ, которое связалось с Патрушевым.
Однако, они сначала сказали, что да, а потом написали письмо, что вряд ли...
Значит, встретился с женой Плиски. А жена говорит: <<Я его не узнаю. Ощущение,
что его опаивают психотропными средствами. Ощущение, что с ним ведут работу>>.
При этом ведут тонкую работу следователь Сойников и прочие. Что они делают? Они
не дают ему возможность встретиться с его адвокатом. Как? Очень просто. Адвокат
записывается. А там живая очередь. Раз... - в этот день не успел. Второй момент.
Записался, подходит, а его выдергивают, например, на допрос. Он идет на допрос,
а ему говорят: <<Ой, Вы знаете, мы передумали>>. Таким образом, создаются условия,
при которых адвоката несколько недель не допускают к подследственному. При этом
Плиске говорят: <<Ну, вот видишь? Ты съездил, показания дал, теперь тебя все
бросили. Откажись от этих адвокатов, они плохие. Мы тебя вытащим. Признание напиши,
оговори себя, и все будет нормально, мы тебя вытащим>>. При этом он не может
проверить - что ж такое происходит? Только не надо мне говорить, что в Америке
это стало бы громким общественным делом. Что стали бы говорить, будто в наших
тюрьмах реально пытают. Что мне бы сейчас говорили про Алексаняна. Вот не надо
только мне этих глупостей. Поэтому надо Бульбова, Сторчака, Некрасова, Плиску
держать в тюрьме. Потому что там чекисты могут на них давить.
Злобин: Тогда в тюрьме может оказаться любой, кто окажется под подозрением, так
сказать?
Соловьев: Любой задержанный окажется в тюрьме.
Злобин: Нет, любой человек может быть арестован, потому что у кого-то возникнут
интересы его подержать в тюрьме, не допустить к адвокатам.
Соловьев: Молодец. Например, ты пошел в ресторан, заплатил по счету, а ресторан
не заплатил налог - тебя можно как Некрасова арестовать.
Злобин: Как сообщника, да. Причем ресторан будет продолжать функционировать.
Соловьев: К нему никаких вопросов нет.
Злобин: Нет, ну это какая-то дикая система. Если это называется торжеством закона...
Соловьев: Это называется российское правосудие, которым управляют Каланда, Боев,
Высоцкий... нет, не сами, а выполняя указания Виктора Петровича Иванова со товарищи.
Злобин: То есть, это... они что, противоречат тому, что предложил Медведев, по
поводу становления власти закона и борьбы с правовым нигилизмом, что ли?
Соловьев: Нет, они просто и есть закон.
Злобин: Нет, нет, люди законом быть не могут, тогда это диктатура, это авторитарное
государство.
Соловьев: Коля, ну что ты...
Злобин: Когда люди действуют по внутренним убеждениям. Мы только что...
Соловьев: Коля, ну что ты... Скажи, а кто-нибудь задал вопрос - почему 9-й и
10-й апелляционные суды все упакованы людьми с Дальнего Востока, знакомыми Каланды?
Почему он лично упаковал? Ты не задавал вопрос, как так случилось, что он с женой
снимал им квартиры? Где-нибудь в Америке это было бы возможно?
Злобин: Да нет, ну что ты, о чем... это...
Соловьев: А где-нибудь возможно, что человек - генерал-полковник, замминистра
миграционной службы постоянно в судах торчит, занимаясь чем угодно, кроме своей
работы?
Злобин: Я не очень понимаю, а что суды выстроены в иерархию в России? Суды низших
инстанций слушают чиновников судов высших инстанций?
Соловьев: Нет, они все слушают чиновников администрации Президента.
Злобин: Тогда где же эта независимость суда, где же вообще самый основополагающий
принцип демократии...
Соловьев: Где независимость суда?
Злобин: Да.
Соловьев: Четыре часа лета из Москвы, только не в сторону Урала.
Злобин: На Запад, да?
Соловьев: На Запад.
Злобин: Тогда что в этой стране можно вообще... Что делать то?
Соловьев: Что делать?
Злобин: Вот что делать, если на тебя наехали? К Соловьеву звонить?
Соловьев: Да, бесполезно. Нет, я, конечно, расскажу, но только меру пресечения
не изменят, даже если прокуратура будет против. Но суд все за тебя решит. К примеру,
мне присылают вопрос: <<Владимир, а вы спросите об этом Барщевского, он же представитель
Правительства во всех высших судах>>. Я вам тогда вот что скажу, - я не только
Барщевского спрошу, я хочу послать свои запросы в Общественную Палату, по поводу
таких странных судебных решений, насколько это законно и насколько это не законно?
Я хочу узнать мнение господина Кучерены, мнение господина Барщевского, мнение
господина Астахова, мнение господина Падвы, мнение господина Резника - всех видных
российских адвокатов. Я хочу знать, вот то, что делают с Плиской, что делают
с Некрасовым, что делают с Бульбовым, что делают со Сторчаком, - насколько это
соответствует нормам Российского законодательства?
Злобин: И их внутренним убеждениям.
Соловьев: Каланды, Боева, Высоцкого? Их внутренние убеждения звенят златом.
Владимир Соловьев