Для сведущих в современной политике такое поведение яркого продолжателя гайдаровских замыслов не было неожиданностью. Для него, как и для других гордо называющих себя учениками Собчака, впрочем как и для самого учителя, никогда приоритет права не являлся главенствующим.

Кумовство, интересы ближнего круга корпоративно спаянного личными интересами - среда их обитания, а воинствующая некомпетентность - способ действия во имя личных интересов.

Не случайно, именно учениками известного демагога перестройки, под государственную риторику легковерному народу России, под голубыми знаменами с плотоядным животным на полотнище безропотной и политически аморфной "Единой России", на ключевые посты в стране расставлены наиболее одиозные последователи либерального курса Гайдара: А.Кудрин, А.Улюкаев, В.Христенко, Т.Голикова, Г.Греф, А.Жуков, С.Кириенко, Дворкович, Шувалов, М.Задорнов, Фурсенко и другие гарвардские мальчики и маршалы табуреткины, аппаратно окрепшие при патронаже А.Чубайса, тоже не оставшегося без государственного поста.

Сегодня они достойные продолжатели адских экспериментов над народом России, через внедрение ультра либеральных законов, лишивших значительной части прав подавляющее большинство и незаконно обогащающих единицы из ближнего круга.

В виду не явки А.Кудрина и С.Игнатьева и фактического отсутствия на данный момент законного права даже у Счетной палаты Российской Федерации возможности проверки эффективности вложения средств золотовалютных резервов в сомнительные американские и другие активы типа печально известных банкротов ипотечных компаний Fanni Mae и Freddie Mac, в профессиональном сообществе все более набирает силу убежденность в том, а есть ли у нас реальные резервы?!

В сентябре думское большинство отклонило законопроект позволявший выполнить обещания ветеранам Великой Отечественной войны, сделанные входящим во вкус власти президентом и лидером этого самого большинства премьером, ссылаясь на то, что в бюджете якобы нет 11 млрд.рублей на его реализацию.

Вместе с тем всего за месяц (с начала августа по начало сентября) международные резервы сократились почти на 600 млрд.рублей.

Кроме того, по экспертной оценке специалистов Счетной палаты потери от курсовой разницы вложенных в иностранную валюту средств Резервного фонда и Фонда национального благосостояния за семь месяцев этого года составили более 53,35 млрд. рублей.

Экономика задыхается от нехватки доступных кредитных ресурсов, в то время как банкиры, увлекшись спекуляциями на биржевых площадках, подхватили вирус мирового финансового кризиса.

Парадоксально, но факт, президент и премьер как заклинание, из выступления к выступлению, повторяют тезисы об инвестициях и инновациях.

Однако Министерство финансов Российской Федерации и Банк России, как показывает анализ принятого в 1-ом чтении бюджета страны и основные направления кредитно-денежной политики Центрального Банка Российской Федерации, на так называемую трехлетку, продолжают с упорством, достойным лучшего применения, проводить обанкротившуюся монетаристскую политику по стерилизации нефтегазовых доходов и вывоза их за рубеж, хотя, даже по оценкам их заокеанских наставников из МВФ и Бена Бернанки, ныне руководителя Федеральной резервной системы США, сделанным еще в 2005 году, сокращение странами-экспортерами нефти внутреннего потребления и инвестиций в среднем до 30% с 75% в  70-х и начале 80-х гг. прошлого столетия от незапланированных доходов от экспорта, породило эффект так называемых "избыточных сбережений", которые вместо вложения в инфраструктуру этих стран и поднятия уровня производительности их экономик направляются во всевозможные фонды в США и странах семерки, катализируя эффект финансового пузыря.

Следует отметить, что резкий приток нефтедолларов в Россию, как известно, пришелся на время критического обострения комплекса социально-экономических проблем, откладывать решение которых уже невозможно.

В последнее десятилетие доля топливной промышленности в структуре промышленного производства России достигала 20%, топливно-энергетические ресурсы составляли 55% российского экспорта, и около 35% доходов федерального бюджета формировалось за счет платежей, поступавших от нефтяной, нефтеперерабатывающей и газовой промышленности. Вследствие высокой инерционности экономики и отсутствия активной промышленной политики, исключавших кардинальное изменение структуры индустрии в направлении ее диверсификации в ближайшие годы, основные бюджетные и макроэкономические параметры в значительной степени продолжают зависеть от неустойчивой и трудно прогнозируемой внешнеэкономической конъюнктуры, прежде всего от динамики мировых цен на нефть.

Но к сожалению, вопрос об использовании нефтегазовых доходов в нашей стране до сих пор решался и ныне решается исключительно с позиций сохранения финансовой стабильности, а не с точки зрения возможностей активного стимулирования экономического роста и преодоления структурных народнохозяйственных диспропорций; между тем лишь растущая, конкурентоспособная и высокодиверсифицированная экономика в состоянии успешно противостоять ценовым шокам на мировых рынках, достойно отвечать на вызовы глобальной конкуренции. Опыт последних лет показал, что средствами финансовой стабилизации подобную экономику не построить.

Главной задачей развития страны сегодня является рост технологической конкурентоспособности, ключевые условия которой - отнюдь не снижение непроцентных расходов бюджета и обеспечение его профицита, поддержание низкого валютного курса и уменьшение инфляции: необходим "инвестиционный рывок". Однако при крайне низкой (около 20%) норме накопления и концентрации двух третей объема инвестиций в естественных монополиях, нефтегазовом секторе и в жилищном строительстве оставшейся трети, очевидно, недостаточно для технологической модернизации остальных отраслей промышленности и сельского хозяйства. Очевидно также, что стимулирование инвестиций требует немалых государственных расходов.

Кстати, ни в одной стране так называемой семерки никакого профицита бюджета нет, а его разумный дефицит стимулирует правительство к поиску новых источников пополнения доходных статей бюджета и оптимизации расходов.

Кроме того, странным для специалистов выглядит и тот факт, почему в структуре золотовалютных резервов Российской Федерации вложения в монетарное золото составляет всего 3% или всего 400 тонн, в то время как в США при внешнем долге более 13 трлн.долларов, в запасниках находится 8,5 тыс.тонн золота, и естественно никаких долларовых сбережений. Аналогичная картина и в странах ЕС, где в запасниках каждой из стран Старой Европы от 1,5 до 2 тыс. тонн золота при мизерных, в сравнении с их ВВП, или отсутствующих долларовых резервах.

Симптоматично, но руководство Минфина России и Банка России фактически не реагирует на здоровую критику и конструктивные предложения, звучащие как от квалифицированных практиков различных уровней управления, так и академической науки, обеспокоенных необоснованным втягиванием России в мировой финансовый кризис, некомпетентностью или умыслом определенной группы людей в высоких коридорах власти, не желающих отказаться от своих монетаристских заблуждений даже ценой отложенного во времени дефолта финансовой системы страны.

Экономика на гране коллапса неплатежей. Но что-то не слышно о создании какой-либо постоянно действующей межведомственной комиссии из представителей Минфина, Центрального Банка, Минэкономики, Минпромторга и т.д. для рассмотрения и принятия решений о ликвидации угроз прекращения финансирования конкретных предприятий и организаций реального сектора экономики.

Не желают эти горе экономисты учитывать и обобщенный опыт других стран и научных школ по этим проблемам.

В частности, в нашей ситуации был бы полезен учет результатов масштабного эконометрического исследования профессора Массачусетского технологического института Р.Барро с использованием данных по более, чем 100 странам за последние 30 лет, в выводах которого содержится утверждение о том, что инфляция не оказывает значимого влияния на экономический рост, если ее темп не превышает 15% в год. Фактически речь идет о том, что выигрыш от снижения инфляции незначителен и может оказаться меньшим, чем издержки борьбы с ней (а они связаны как раз со снижением выпуска продукции и занятости - стандартными последствиями борьбы с инфляцией). Более того, за определенным пределом дальнейшее снижение инфляции может способствовать замедлению роста экономики.

По мнению ведущих экономистов сегодняшний уровень инфляции в России не представляет серьезных угроз экономическому росту и едва ли может служить аргументом в пользу применения средств Резервного фонда и Фонда национального благосостояния исключительно за пределами страны. Гораздо сложнее справиться с другими факторами, сдерживающими рост экономики. А их немало, и практически все они требуют роста расходов, в том числе государственных: крайняя изношенность основных фондов и недопустимо медленные темпы их обновления; недостаток квалифицированных рабочих и инженерно-технических кадров высшей квалификации (в данной связи требуются восстановление системы среднего и реформирование высшего профессионального образования); структурные диспропорции в промышленности, преодоление которых на основе задействования сугубо рыночных механизмов в обозримой перспективе исключено; низкое качество институтов развития (характерное для всех стран с переходной экономикой, где в 90-е годы имело место обвальное сокращение государственных расходов). Совокупное действие перечисленных и ряда других хорошо известных негативных факторов дает в отношении народнохозяйственного роста суммарно усиливающийся депрессивный эффект, консервируя недостойные цивилизованной страны уровни производительности и оплаты труда, сжимая платежеспособный спрос, провоцируя невосприимчивость экономики к инновациям и подавляя в ней инвестиционную активность. И это - на фоне вызовов глобальной конкуренции!

Впрочем, то, что проблема задействования ресурсов Резервного фонда и Фонда национального благосостояния, как и конъюнктурных доходов в целом, ставится и решается только в аспекте кратко- и среднесрочной макростабилизации, не случайно: таковы ныне временные горизонты бюджетного планирования.

Главное препятствие для настоятельно необходимого использования этих доходов в народном хозяйстве состоит в отсутствии долгосрочной (на 20-30 лет) программы социально-экономического развития Российской Федерации с четко обозначенными приоритетами и средствами их реализации на различных этапах движения к конечной программной цели.

У многих сегодня в России отсутствует уверенность в том, что в стране есть достоверный прогноз роста (падения) экономики в РФ в 2008 и 2009 гг. с экстраполяцией этапов и сроков развития финансового кризиса в мире на Россию в 2008-2009 гг.

Валютная политика проводимая Банком России, в результате которой реальный курс рубля к доллару к сентябрю 2008 г. превысил докризисный уровень 1998г. на 38%, способствовала опережающему росту импорта по сравнению с внутренним производством. Так, в течение последних трех лет темпы роста импорта составляли в среднем 29% в год при темпах роста промышленного производства только 5,9% в год. В результате, в настоящее время доля импорта во внутреннем потреблении оценивается в 53%. Дальнейший рост курса рубля приведет к сокращению темпов роста производства на российских предприятиях, повышению импортной зависимости и, соответственно, росту импортируемой инфляции. Однако, Банк России целенаправленно сдерживает снижение курса рубля, что ведет к дальнейшему снижению конкурентоспособности российских производителей и социальным проблемам - замедлению роста благосостояния населения и увеличению безработицы.

Запланированный Банком России переход к целевому управлению инфляцией не соответствует текущему состоянию российской и мировой экономики и не приведет к достижению поставленных целей.

Состояние финансовой системы России не позволяет обеспечить эффективную реализацию механизма целевого управления инфляцией.

Проведение политики целевого управления инфляцией предполагает наличие устойчивой финансовой системы и развитого рынка кредитования, способного оказывать значительное влияние на потребительский спрос. Однако российская банковская система имеет относительно небольшой масштаб и является зависимой от зарубежных источников заимствования. Так, по данным Всемирного банка, объем внутренних кредитов, предоставленных банковской системой, в 2007 г. в России составил 24,9% ВВП, а, для сравнения, в Китае - 136,1% ВВП. В то же время объем внешней задолженности российских банков и компаний на 1 апреля 2008 г. достиг 436 млрд. долл. (33,8% ВВП 2007 г.). В результате, банковская система России подвержена внешним шокам. При этом процентная ставка по операциям национального центрального банка, обычно используемая в рамках политики инфляционного таргетирования, в российских условиях не является полноценным инструментом денежно-кредитной политики. В настоящее время практически единственной работоспособной мерой денежно-кредитной политики, доступной Банку России, является изменение нормы резервных требований, однако этот инструмент используется прежде всего для связывания ликвидности.

Характерными особенностями социально-экономического развития страны в 2007 году являлись сохранение невысоких темпов роста добычи нефти, падение объемов добычи природного газа, увеличение производства товаров в машиностроительном комплексе при снижении объемов выпуска продукции, предназначенной для реализации на внутреннем рынке и обеспечивающей повседневный спрос населения.

Одной из особенностей социально-экономического развития страны в 2007 году является значительный рост потребительских цен.

Анализ факторов роста экономик стран BRIC (Бразилия, Россия, Индия, Китай) показывает, что высокие темпы роста ВВП в Китае и Индии обеспечиваются в первую очередь активным развитием выпуска продукции обрабатывающей промышленности и услуг, а в России и Бразилии - поставкой первичных ресурсов в условиях благоприятной мировой конъюнктуры. В связи с этим первостепенное значение имеет разработка и реализация мер, направленных на создание механизма интенсивного устойчивого роста, улучшения качества жизни населения.

Размещение средств Резервного фонда и Фонда национального благосостояния за рубежом, в какой бы форме оно ни производилось, по существу будет означать, что российское государство дотирует покупателей российской нефти, продает нефть по цене ниже рыночной, компенсирует иностранным субъектам экономической деятельности часть их издержек, связанных с высокими ценами на нефть.

И самое главное - насколько вообще финансовая поддержка иностранных государств и компаний со стороны правительства России соответствует национальным интересам? Никакие проценты по иностранным государственным облигациям и возможные доходы по акциям ТНК не компенсируют ущерба национальной экономике и обществу от вывоза природной ренты за рубеж, на фоне продолжающегося старения инфраструктуры и основных фондов различных отраслей экономики.

Складывается впечатление, что руководство страны, обеспечившее стерилизацию и вывоз за рубеж под мизерную доходность денежных средств в размере двух федеральных бюджетов страны, совершенно не в курсе того, что реально происходит в стране.

Об уровне самостоятельности и независимости принятия решений нынешнего российского руководства наглядно говорит факт почти одновременного назначения знакового монетариста А.Чубайса руководителем госкорпорации "Роснано" и его включения в состав международного совета банка "J.P.Morgan" - одного из старейших и крупнейших банков США.

В действительности в большинстве малых городов и поселков России безработными являются до 30-40% трудоспособного населения. В стране десятки миллионов граждан живут ниже черты бедности. Какие высшие государственные интересы заставляют правительство при такой внутриэкономической ситуации инвестировать в экономику других стран?

Знает об этом и решают свои узкокорпоративные интересы ограниченный круг посвященных, но почему это должно быть за счет жизненных интересов подавляющего большинства народов России?

Долго ли мы будем терпеть это?

Долгие годы после окончания Второй мировой войны между противоборствующими государствами США и СССР (Россией) поддерживается мир. То затухала, то вновь вспыхивала "холодная война", менялись идеологические установки и руководители государств, сменялись поколения, а мир оставался. Причина столь длительного сохранения мира одна - наличие у противоборствующих сторон стратегических вооружений. Многие десятилетия длилась гонка стратегических вооружений двух ядерных сверхдержав: СССР и США. Но постепенно приходило осознание того, что ядерное оружие имеет столь разрушительный характер, что любое государство или даже континент могут быть превращены в безлюдную пустыню из радиоактивного песка и пепла, и ни одна из сторон не имеет реальной возможности укрыться от этого оружия. Становилось все более очевидным, что стратегические вооружения нельзя приравнивать к обычному оружию.

Идея о том, что стратегические вооружения предназначены не для ведения, а для предотвращения ядерной войны, стала получать всеобщее признание. В этом парадоксальность их создания, развития, совершенствования и накопления в арсеналах государств. В этом их специфическая особенность - способность сдерживать возможного агрессора, под которым каждая сторона подразумевает другую сторону. Поэтому во главу угла была поставлена проблема обеспечения стратегической безопасности путем сохранения стратегической стабильности.

Стратегические вооружения это:

- межконтинентальные баллистические ракеты наземного базирования (МБР) с ядерными боеголовками и дальностью стрельбы свыше 5500 км;

- баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ) с ядерными боеголовками и любой дальностью стрельбы;

- тяжелые бомбардировщики (ТБ) с крылатыми ракетами воздушного базирования с ядерными зарядами или ядерными бомбами.

Как известно, СССР и США были подписаны несколько соглашений об ограничении и сокращении стратегических вооружений, при этом для сравнения уровней стратегических вооружений были выбраны три основных критерия:

- число развернутых носителей (МБР, БРПЛ и ТБ);

- число установленных на них боезарядов (боеголовок);

- суммарный забрасываемый вес МБР и БРПЛ.

Забрасываемый вес - это важнейший параметр, характеризующий уровень боевой эффективности одной ракеты или группы ракет. Это вес, который ракета выводит на баллистическую траекторию максимальной дальности стрельбы. В него входит не только вес боеголовок, но также вес последней ступени ракеты, осуществляющей разведение боеголовок, вес ее системы управления, двигателей, топлива и др. систем.

После ряда сокращений по состоянию на 31 июля 1991 г. у каждой из Сторон осталось примерно по 2500 носителей (МБР, БРПЛ и ТБ), на которых было установлено около 10000 боезарядов, но при этом суммарный забрасываемый вес наших МБР и БРПЛ превышал соответствующий американский забрасываемый вес в 2,8 раза, что объяснялось наличием у нас самой мощной в мире "тяжелой" ракеты Р-36М2 ("Сатана").

Стороны понимали, что такой высокий уровень вооружений был явно избыточным, поэтому Договором СНВ-1 (1991) было решено уменьшить через 7 лет у каждой из Сторон число боезарядов до 6000, а носителей до 1600 единиц, в том числе у нас (для снижения разбаланса забрасываемого веса) "тяжелых" ракет с 308 до 154 единиц. Договором СНВ-2 от 3 января 1993 г. было предусмотрено дальнейшее снижение к 2003 году числа боезарядов у каждой из сторон до 3000-3500 единиц, из них до 1700-1750 на БРПЛ.

При такой расстановке сил мы могли жить спокойно, поскольку при любом развитии ситуации имели возможность нанесения эффективного ответного ядерного удара. Надежной гарантией этому служили наши МБР подвижного грунтового ("Тополь") и железнодорожного (РТ-23УТТХ) базирования, которые при облачности и в ночное время не могли быть обнаружены американскими разведывательными спутниками, работавшими тогда только в оптическом диапазоне, а также БРПЛ, готовые нанести сокрушительный удар из морских глубин. Стратегическая стабильность обеспечивалась в полной мере.

После разрушения СССР, без учета снимаемых с боевого дежурства устаревших ракет, в России остались:

Жидкостные ракеты

- 204 МБР Р-36МУТТХ и Р-36М2 (модернизированный вариант) с разделяющейся головной частью (РГЧ) (10 боезарядов, забрасываемый вес 8,8 т) шахтного базирования, всего 2040 боезарядов;

- 170 МБР УР-100НУТТХ с РГЧ (6 боезарядов, забрасываемый вес 4,35 т) шахтного базирования, всего 1020 боезарядов;

- 112 БРПЛ Р-29РМ с РГЧ (4 боезаряда, забрасываемый вес 2,8 т), размещенных на семи ПЛ проекта 667 БДРМ (16 шахт), всего 448 боезарядов.

Твердотопливные ракеты

- 46 МБР РТ-23УТТХ с РГЧ (10 боезарядов, забрасываемый вес 4.05 т), из них 10 ракет шахтного и 36 - подвижного железнодорожного базирования, всего 460 боезарядов;

- 288 МБР РТ-2ПМ ("Тополь") с моноблоком (забрасываемый вес 1 т) подвижного грунтового базирования, всего 288 боезарядов;

- 120 БРПЛ Р-39 с РГЧ (10 боезарядов, забрасываемый вес
2,55 т), размещенных на шести ПЛ проекта 941 (20 шахт), всего 1200 боезарядов.

Таким образом, у России оказалось 940 ракет, на которых было установлено 5456 боезарядов, что было более чем достаточно для поддержания стратегической стабильности и обеспечения безопасности страны. 

К сожалению, к настоящему времени наш стратегический потенциал существенно уменьшился и продолжает уменьшаться вследствие ряда допущенных ошибок.

Первая ошибка. Прекращение производства и уничтожение всех ракет наземного и морского базирования, доставшихся России от СССР. 24 мая 2002 года был подписан "Договор между РФ и США о сокращении стратегических наступательных потенциалов" (Договор по СНП), по которому Стороны обязались сократить и ограничить к 31 декабря 2012 года число своих ядерных боезарядов до 1700-2200 единиц. Это было естественное стремление сторон продолжить сокращение стратегических вооружений на паритетной основе при сохранении стратегической стабильности.

Выполняя требования этого договора, США в наземной группировке снимают и утилизируют только устаревшие ракеты "Минитмен-1", а все 50 новых ракет "МХ" (500 боезарядов) снимают с боевого дежурства, но не уничтожают, а складируют в арсеналах. На боевом дежурстве остаются все 500 ракет "Минитмен-3" с РГЧ (3 боезаряда). В морской группировке остается 10 ПЛ "Огайо" (24 шахты) с ракетами "Трайдент-2", при этом с каждой ракеты снимаются 4 (из 8) боеголовок. Таким образом, американцы снижают уровень своих стратегических вооружений практически без материальных затрат, сохраняя при этом так называемый "возвратный потенциал", поскольку при необходимости смогут выйти из Договора по СНП (как они вышли из Договора по ПРО), и вновь установить на ракеты снятые боеголовки, находящиеся в арсеналах.

Логично было бы, если Россия последовала примеру США и сокращала свои стратегические вооружения аналогичным способом. В связи с постоянными заявлениями различных наших руководителей о желании иметь только твердотопливные ракеты, заметим, из 940 унаследованных Россией от СССР ракет, 454 - это именно твердотопливные ракеты последней разработки, на которых было установлено 1948 боезарядов, т.е. как раз то число, которое укладывается в установленный Договором по СНП диапазон (1700-2200 боезарядов). Правда, ракета РТ-23 УТТХ изготавливалась в Днепропетровске, но воссоздать ее производство в России не составляло большого труда, поскольку в России изготавливалась подобная ей морская ракета Р-39, у которой двигатель первой ступени был унифицирован с аналогичным двигателем ракеты РТ-23УТТХ подвижного железнодорожного базирования. Тем более что генеральный конструктор ракеты РТ-23 УТТХ академик Владимир Федорович Уткин был гражданином России, жил и работал в Москве.

Таким образом, при желании иметь только твердотопливные стратегические ракеты это легко можно было осуществить, постепенно снимая с боевого дежурства все жидкостные ракеты, по мере выработки сроков их эксплуатации, и оставляя только твердотопливные, а также сохраняя их производство, что позволило бы нам, подобно американцам, выполнить все договорные условия по сокращению стратегических вооружений, в том числе и Договора по СНП, практически без серьезных финансовых затрат. Но все было сделано наоборот.

Было прекращено производство и началась утилизация всего "ракетно-ядерного щита", т.е. всех МБР и БРПЛ, доставшихся России в наследство от СССР. Первый удар был нанесен как раз по самым мощным твердотопливным ракетам, оснащенным РГЧ с 10 боезарядами. В наземной группировке с боевого дежурства уже сняты и отправлены на утилизацию все наиболее эффективные твердотопливные МБР РТ-23УТТХ железнодорожного базирования. В морской группировке твердотопливные ракеты Р-39 утилизированы отстрелом в море, а разработка модернизированного варианта этой ракеты Р-39УТТХ ("Барк") была прекращена на этапе летных испытаний. Освобожденные от ракет ПЛ проекта 941 выведены из боевого состава ВМФ и утилизируются. Из 7 ПЛ проекта 667БДРМ, оснащенных жидкостными ракетами Р-29РМ, осталось шесть, которые находятся на завершающей стадии эксплуатации, и в ближайшее время начнется их вывод из состава ВМФ.

ГРЦ "КБ машиностроения им. академика В.П.Макеева" в рамках глубокой модернизации ракеты Р-29РМ создал более эффективную ракету Р-29РМ2 ("Синева"), которая продемонстрировала свои высокие характеристики в 2006 году при старте с борта атомной подлодки проекта 667БДРМ в высоких полярных широтах и была принята на вооружение в 2007 г. Но поскольку строительство ПЛ под эту ракету не предусмотрено, то она еще до приема на вооружение была обречена на скорое исчезновение. Ракета "Тополь" и жидкостные ракеты снимаются с боевого дежурства по мере завершения сроков их эксплуатации. Таким образом, вскоре все МБР и БРПЛ, созданные в СССР, будут полностью ликвидированы. Поэтому и наземную, и морскую группировки приходится создавать заново.

Вторая ошибка. Отстранение от создания ракетно-ядерного щита традиционных головных разработчиков стратегических вооружений: НПО машиностроения, имеющего большой опыт создания жидкостных МБР, а том числе и находящейся в настоящее время на боевом дежурстве высокоэффективной МБР УР-100НУТТХ, и Государственного ракетного центра (ГРЦ) "КБ машиностроения им. академика В.П.Макеева", создавшего все жидкостные и твердотопливные стратегические ракеты, находившиеся ранее и находящиеся в настоящее время на вооружении Военно-морского флота России (СССР). Все работы были поручены одной головной организации - Московскому институту теплотехники, имевшему опыт разработки только одной МБР ("Тополь") и никогда не занимавшемуся морской тематикой. При этом вначале в основу этих работ была заложена несостоятельная идея, которая активно пропагандировалась в прессе самыми высокими чиновниками всех рангов, - это создание единой унифицированной твердотопливной ракеты, которая использовалась бы и наземной, и в морской группировках.

Суровая реальность расставила все на свои места, и Московский институт теплотехники со своей кооперацией стал разрабатывать две ракеты. Для наземной группировки - твердотопливную МБР с моноблоком "Тополь-М", которая принята на вооружение в 2000 г., а для морской - твердотопливную БРПЛ с РГЧ "Булава". В 1996 году под ракету "Булава" был торжественно заложен головной корабль проекта 955 (12 шахт), однако до сих пор на боевом дежурстве нет ни корабля, ни ракеты. Корабль, как сообщалось, наконец, спущен на воду, а что касается ракеты, то, кроме постоянных рассказов различных руководителей о ее фантастических характеристиках, достоверной информации нет, об испытаниях тоже давно ничего не слышно.

Третья ошибка. Заказ Московскому институту теплотехники ракет "Тополь-М" и "Булава" с ничтожно малым забрасываемым весом до 1,2 т, что не дает больших шансов прорыва ПРО. В XX веке Договором по ПРО от 1972 г. запрещалось развертывание глобальной системы ПРО, поэтому весь забрасываемый вес ракеты мог быть израсходован целиком на боевые блоки и системы для их разведения по индивидуальным целям. С выходом США из Договора по ПРО и началом развертывания систем ПРО положение существенно изменилось. Теперь мы должны значительную часть забрасываемого веса расходовать на системы преодоления ПРО. Системы эти достаточно хорошо известны. Это или комплекс средств преодоления ПРО, состоящий из ложных целей, диполей и других устройств, затрудняющих распознание боевых блоков, или переход от неуправляемых боевых блоков к управляемым, маневрирующим, планирующим и.т.д. Любой вариант потребует значительной затраты забрасываемого веса, возможно, до 50%, что приведет к соответствующему уменьшению числа боевых блоков и падению боевой эффективности ракеты. Поэтому в XXI веке параметр "забрасываемый вес" приобретает особо важное значение, независимо от того, какой способ преодоления ПРО выбран для данной конкретной ракеты.

Четвертая ошибка. Установка разработанной Московским институтом теплотехники ракеты "Тополь-М" на подвижные грунтовые агрегаты (взамен снимаемого "Тополя"), а также в шахты взамен снимаемой ракеты УР-100НУТТХ. В XX веке наши подвижные грунтовые ракетные комплексы "Тополь" были надежной гарантией нанесения сокрушительного ответного удара при любом развитии ситуации, так как противник не мог постоянно контролировать их местонахождение, поскольку существовавшие тогда спутники, работавшие в оптическом диапазоне, ничего не видели как в ночное время, так и при облачной погоде. Однако бурное развитие новейших технологий привело к созданию новых всепогодных радиолокационных спутников. В США это спутники "Лакросс", которые уже активно использовались в войне в Югославии и Ираке. Разрабатывается также проект перспективной космической системы, состоящей из 24 космических аппаратов с разрешением от 0,3 до 3 м, обеспечивающих обнаружение и контроль наземных целей, движущихся со скоростями от 4 до 100 км/ч в любое время дня и ночи при любой облачности. Системы космической радиолокационной разведки разрабатываются также в Японии, Китае, Германии, Италии, Израиле и Корее. Если в 2005 году на орбиту был выведен только один такой спутник, а в 2006 г. - 3, то в 2007 году на орбиты выведены следующие спутники видовой радиолокационной разведки, имеющие разрешение менее одного метра: IGS (Япония), COSMO-1 и COSMO-2 (Италия), SAR- Lupe2, SAR - Lupe3 и TerraSAR-X (Германия), а также с разрешением пока более одного метра - Yaogan-2 и Yaogan-3 (Китай).

Это означает, что вскоре грунтовое подвижное базирование МБР утратит всякий смысл, и наши ракеты "Тополь-М" уже не смогут выжить при нанесении по ним первого удара и превратятся в беззащитную цель. Поэтому все разговоры о гиперзвуковых скоростях, маневрирующих боеголовках и других новинках "Тополя-М" никакого смысла не имеют, поскольку до ответного удара эти ракеты просто не доживут.

Конечно, "Тополя-М", как и все другие, независимо от способа их базирования, пригодны для нанесения первого удара, но нанести первыми ядерный удар по государству, владеющему ядерным оружием, может только безумец. А нанести первыми ядерный удар по государству, не владеющему ядерным оружием, это значит последовать примеру Соединенных Штатов, которые в 1945 году, чувствуя полную безнаказанность за содеянное, превратили в ядерные развалины города Хиросиму и Нагасаки и отправили на тот свет сотни тысяч ни в чем не повинных мирных жителей. Но разве нам нужны такие лавры и проклятия всего мира?

Держаться за устаревшую доктрину подвижного грунтового базирования сегодня просто нелепо, но еще более нелепо ставить в шахты моноблочные "Тополя-М" вместо шести блочных снимаемых ракет УР100НУТТХ. В 48 шахтах эта процедура уже проведена, следовательно, из этих шахт изъято 288 боезарядов, а установлено только 48, соответственно вместо изъятых 208,8 т забрасываемого веса установлено всего 57,6 т. Такова цена перехода на твердотопливные ракеты в наземной группировке. 

Государства, обладающие стратегическим ядерным оружием,- это своего рода "клуб неприкосновенных", нападать на членов которого смертельно опасно. Пока у России сохранялась гарантированная возможность нанесения мощного ответного удара, а потенциальный противник это видел и прекрасно понимал, что его ждет, если он рискнет совершить такое нападение, мы могли спокойно заниматься своими делами, с достоинством реагируя или вовсе не реагируя на высказывания в наш адрес. Теперь все изменилось.

Американцы, глядя на то, как мы упорно и настойчиво уничтожаем все стратегические ракеты, которые раньше обеспечивали поддержание стратегического равновесия, решили, что их звездный час настал. Но они прекрасно понимают, что развязывание ядерной войны, т.е. нанесение первого ядерного удара, при любом развитии ситуации приведет к всемирной катастрофе. Поэтому США вышли из Договора по ПРО и взяли четкий курс на создание высокоточных безъядерных стратегических вооружений, способных уничтожить стратегические ядерные силы любой страны безъядерными средствами, а непрогнозируемый, но вполне возможно сохранившийся остаток ядерных ракет этой страны, стартовавших в ответном ударе, перехватить системой ПРО, тем самым полностью обезопасив себя от возмездия. Особенно четко эта позиция США проявилась при форсирование соглашений о размещении ПРО в Чехии и Польше после событий в Южной Осетии.

Разумеется, 10 антиракет, установленных в Польше, погоды не делают, они только обнажают тенденцию. Но в США уже начаты работы по созданию более эффективных вооружений. Так, в рамках принятой в 2002 г. программы Kinetic Energy Interceptor Programm начата разработка сверхскоростного высокоманевренного космического перехватчика, способного перехватывать и уничтожать баллистические ракеты после их запуска, на траектории полета и конечном участке во время снижения на цель. Цель - стартовавшие в ответном ударе МБР и БРПЛ противника, сохранившиеся после нанесении по ним первого удара безъядерным высокоточным оружием. Начаты также натурные испытания мощного химического авиационного лазера (программа Airborne Laser), который устанавливается в носовой части самолета (Boeing 747).

Для реализации концепции безъядерного первого удара США начали ряд новых разработок, а именно:

1.Оснащение части морских ядерных ракет "Трайдент-2" неядерными боеголовками, заполненными тысячами вольфрамовых штырей, которые входят в атмосферу со скоростью до 5,5 км/с и за счет высокой кинетической энергии поражают слабо защищенные цели на площади около одного квадратного километра, например, незащищенные подвижные ракетные комплексы типа "Тополь", стоящие в ангарах или в лесу.

2. Создание гиперзвуковой крылатой ракеты с безъядерным боезарядом, которая сначала выводится самолетом на высоту 13-14 км, затем поднимается ускорителем до высоты 29 км, после чего продолжает полет на собственном прямоточным воздушно-реактивном двигателе. Проведены первые наземные испытания такого гиперзвукового летательного аппарата X-51A, способного развивать скорости в диапазоне от 4,5 до 6,5 скоростей звука (1,3- 1,9 км/с). Летные испытания X-51A планируется начать в 2009 г.

3. Использование в качестве безъядерного высокоточного оружия уже имеющихся у США тысячи крылатых ракет с обычным снаряжением, а также 13-тонные авиационные бомбы. Разрабатываются также боеголовки с урановым ядром, способным за счет большой кинетической энергии разрушать заглубленные в земле объекты, например, МБР шахтного базирования.

В этой ситуации положение России становится неустойчивым, если не будет принято радикальных мер по быстрому восстановлению нашего стратегического потенциала.

Возникают традиционные российские вопросы: "Кто виноват?" и "Что делать?" Первый вопрос далеко выходит за компетенцию автора - это прерогатива специального следствия. Что касается второго вопроса, то можно дать несколько рекомендаций.

1. Для быстрого воссоздания системы стратегических вооружений подключить к работе НПО машиностроения и ГРЦ "КБ машиностроения им. академика В.П.Макеева".

2. Задействовать ракетную промышленность жидкостного направления и разработать жидкостную МБР с РГЧ (10 боезарядов средней мощности, забрасываемый вес 4,5 т, стартовый вес около 100 т), оснащенную современным комплексом средств преодоления ПРО. Эту ракету размещать в шахтах, оснащенных надежной защитой как от ядерного удара, так и от высокоточных безъядерных средств нападения.

Если это по каким-то неведомым нам причинам сделать невозможно, то нужно просто ставить в освобождающиеся шахты надежную и высокоэффективную жидкостную БРПЛ с РГЧ "Синева", на которую может быть установлено или 4, или 10 боезарядов. Эта ракета изготавливается серийно и не потребуется никаких доработок. Необходимо только разработать пусковой контейнер, имитирующий внутренние обводы корабельной шахты, при этом длину контейнера можно было бы увеличить на 1,5-2 метра, чтобы обеспечить возможность дальнейшей модернизации ракеты. Потребуется также доработка системы амортизации с учетом изменений габаритно-массовых и центровочных характеристик амортизируемого объекта и размещение новых систем подготовки ракеты к старту.

3. Срочно решить вопрос о кораблях для размещения БРПЛ "Синева", иначе в ближайшее десятилетие Россия рискует остаться вообще без морской стратегической группировки.

4. Приступить к созданию баллистических ракет воздушного базирования (БРВЗ), размещаемых на самолетах или иных скоростных летательных аппаратах, поскольку запрет на их разработку, содержащийся в Договоре СНВ-1, кончается 5 декабря 2009 года. В России самый большой опыт создания комплексов с ракетами, стартующими с самолета, имеется у Государственного ракетного центра "Конструкторское бюро им. академика В.П.Макеева". МБР "Тополь-М" с РГЧ может быть трансформирована в БРВЗ.