В Москве на Воробьёвых горах прошёл митинг движения "Суть времени"... и как-то, по ссылкам, по ссылкам я наткнулся на Манифест этого движения.
Это очень серьёзная работа Сергея Кургиняна о развитии капитализма в мире и капитализма в России (криминального капитализма, то есть - тупикового).
Вот цитата из Манифеста:
Россия присягнула капитализму очень не вовремя.
Что ж, даже в самых страшных ошибках есть какой-то нам иногда до конца не видимый исторический смысл.
Зачем-то это произошло.
Зачем же?
Не затем ли, чтобы Россия, испив горькую чашу и оказавшись над бездной, осознала глубину всего того, от чего отреклась когда-то?
И смогла найти в себе силы… нет, не для прямого возврата в прошлое.
А для глубочайшего переосмысления этого прошлого.
Нам и миру нужен сейчас не римейк на красную тему.
Нам нужен Четвертый проект, который вобрал бы в себя все лучшее из растоптанного советского прошлого.
Который одновременно с этим учел бы некую, лишь сейчас проявленную произошедшей трагедией, великую и загадочную традицию.
Не для того ли произошла трагедия, чтобы традиция была проявлена до конца?
Четвертый проект, вобрав в себя все лучшее от коммунизма, который Россия исторически пережила, воскресит все то, что исторический коммунизм не доделал, не доосмыслил, отбросил.
Исторический коммунизм отбросил метафизику, высший принцип светского утешения.
Мы восстановим этот принцип в своих правах.
Исторический коммунизм отбросил необходимость бороться за нового человека и новый гуманизм.
Мы вернем это в новый проект и новую жизнь.
Исторический коммунизм совершил онтологическую и одновременно психологическую ошибку.
Он не сумел победно, радикально противопоставить принцип жизненной полноценности (того, что Эрих Фромм назвал словом «быть») – принципу отчужденности (названному Фроммом словом «иметь»).
Мы исправим эту ошибку.
Исторический коммунизм вообще не сумел построить мост между частным принципом эксплуатации и общим принципом отчуждения.
Мы построим этот мост.
Исторический коммунизм остановился, решив индустриальные задачи, у того барьера, за которым наука становится полноценной производительной силой.
Со всеми вытекающими из этого политэкономическими и политическими последствиями.
Мы возьмем этот барьер.
Мы признаем, что место интеллигенции как прослойки занимает когнитариат как класс, обладающий в XXI веке всеми правами, вытекающими из того, что наука стала полноценной производительной силой.
Мы понимаем, что этот класс разгромлен в последнее двадцатилетие.
Что ж, тем самым именно он в России стал наиболее гонимым, наиболее эксплуатируемым.
Мы соберем осколки разгромленного класса.
Мы достроим этот класс и обопремся на него.
Четвертый проект не только историческая необходимость.
Не только единственный способ спасения человечества от гибели.
Он еще и способ легитимации власти.
Модерн легитимировал власть капитала.
Четвертый проект легитимирует власть российского когнитариата.
Разгромленного и униженного, но не уничтоженного.
Мы понимаем, сколь чудовищно сложна поставленная перед нами задача.
Мы понимаем, сколь труден путь, ведущий к ее решению.
Но мы понимаем и другое.
Что никаких других вариантов спасти Россию нет.
Что гибель России станет еще и гибелью человечества.
Внутри абсолютной безвыходности, порожденной чудовищным поражением нашей страны, мы нашли маленький просвет.
Мы увидели, что из тупика выйти можно.
А значит, и нужно.
Мы лишь нащупываем пути этого выхода.
Но там, где раньше мы видели лишь абсолютную безысходность, – луч света, бьющий сквозь узкую щель.
Свет этот – из нашего посткапиталистического будущего.
Построив которое, мы искупим случившееся двадцать лет назад.
Мы вернем утраченное и обретем большее.
Мы еще не прозрели до конца.
Но мы уже не слепы.
И не беспомощны.
Мы хотим прозреть сами – и помочь прозреть другим.
