Власти маленького румынского городка Роман, расположенного в провинции Яси, ввели новый вид налога. Собственно в самом факте не было бы ничего примечательного, если бы новый налог не касался алкоголиков. Теперь любой житель города, который нуждается в госпитализации и специализированном лечении по причине хронического или временного алкоголизма, должен будет уплатить налог в размере, равном средней дневной заработной плате в стране. Правда, платить придется не столько за лечение алкоголизма, сколько за его последствия, а именно - полученные травмы в виде переломов, ушибов, порезов и т.п.
Анекдот часа
У англичанина спрашивают: - Почему в вашей стране нет антисемитизма? - Просто мы не считаем себя глупее евреев.
Далмация! Корабль причалил к каменистому берегу. Диоклетиан быстро, как мальчишка, сбежал по сходням. Далмация!!! Хотелось упасть на колени и погладить ладонью шершавую землю. Когда-то отец его был здесь рабом. Диокл вернулся императором — Цезарь Гай Аврелий Валерий Диоклетиан Август. Цезарям не положено проявлять сентиментальность на глазах войска… И все-таки он встал на колени и погладил камни.
У меня все было куда проще!
Хорваты-славяне пришли сюда на три века позже римлян. Но осели надежнее. Поэтому при всем обилии античных памятников русский человек не чувствует себя варваром на «римских» улочках: слух привычно восприняли знакомые или почти знакомые слова:
— Good morning, — говоришь ты администратору гостиницы или хозяину ресторанчика.
— Доброе утро! — расплывается он в радостной улыбке.
Помню, долго на пальцах пыталась объяснить продавцу шляпок свои потребности. Английского слова «mirror» он категорически не понимал. Похоже на «интернациональном» языке хорваты (как и русские) в большинстве своем знают только «good morning» и «how much». Наконец, я выдохлась и по-русски, по складам произнесла: «Зер-ка-ло» — «А-а! — обрадовался торговец, — Зеркало! Зеркало!!!». Так я купила себе шляпку от солнца («против сунца» — по-хорватски). Без очков и шляпки там действительно не прожить.
О земле и море
Жена императора вне подозрений! Приска стала раздражать Диоклетиана. Откуда быть порядку в государстве, если император объявил себя потомком Юпитера, а его жена молится распятому «богу». Вот и сейчас она перелистывала одну из христианских книг. Диоклетиан читал ее когда-то: «Вначале сотворил Бог небо и землю…»
— Далмации не досталось хорошей земли, — сказала Приска. Она скучала по Риму.
— Пришлось Господу пожертвовать для Далмации кусочек рая, — усмехнулся император. Он подумал, что, если христианские книги не врут, то рай действительно был здесь. Ибо нигде в других землях (он воин, он много видел!) не встречается сосен, так близко подступающих к морю, не насыщает воздух медом золотой аспалатус, не открываются коралловые глубины в безупречно прозрачной воде…
Море в Хорватии идеально чистое. В мире таких девственных вод практически не осталось, поэтому все далматинские пляжи находятся под охраной ЮНЕСКО. Зато в Адриатических водах Хорватии добывают 360 сортов рыбы и морепродуктов. При таком изобилии даже кулинарные изыски не обязательны. Как и большинство народов Средиземноморья, хорваты любят натуральную пищу, не испорченную соусами, не убитую пряностями, не разрушенную многочасовым тушением.
Осьминогов и моллюсков маринуют в лимонном соке с оливковым маслом, омаров варят с анисом и укропом, креветок и кальмаров жарят в оливковом масле, рыбу — на углях. Или варят уху («юха» — по-хорватски)… Все. Но, поскольку разновидностей этих чешуйчатых и панцирных — немерено, то будет удовлетворен любой, самый взыскательный гурман. Я, например, когда выпендриваюсь, то не желаю довольствоваться морской (красной) форелью. Мне подавай речную — белую. В Европе таковой почти не осталось: эта привередливая рыбка живет в исключительно чистой воде. А где вы видели в Европе чистые реки?! В Хорватии есть! Причем много — поэтому деликатесная рыба здесь не слишком дорога. Пообедать, заказав вино и морепродукты, можно за $10–15.
Впрочем, что это я о еде, да о еде! Аспалатус, медвяный желтый аспалатус, так пленявший императора Диоклетиана, на самом деле — всего лишь сурепка. Правда, размножившаяся чрезвычайно, покрывшая все горные склоны и достигающая невероятных размеров на южном солнце. Медоносное растение создало славу Хорватии — целебный мед. Местные жители определяют 4 сорта: очень светлый — от простуды, янтарно-желтый — от астмы и аллергии, серовато-желтый — успокаивающий, и темный — от язвы желудка.
Боже мой! Я снова скатываюсь к кулинарным заметкам. Аспалатусом Диоклетиан назвал и город, основанный им на восточном побережье империи. Спалат — упростили слово местные жители. Не прошло и полвека, как Спалат трансформировался в Сплит.
Об архитектуре
«Императору присуща безграничная страсть к строительству, ложащаяся тяжкой ношей на провинции. Он требует всех рабочих, ремесленников и телеги — все, что необходимо для возведения зданий. Здесь строили базилики, цирк, монетный двор, там — арсенал, дворец для жены и дочери… А когда эти здания построены за счет разорения провинций, то он заявляет, что все не так построено и пусть будет построено иначе», — писал римский историк Лактаций. Он был христианином и ненавидел императора. А император недолюбливал христиан. Так они и жили бок о бок. И Диоклетиана все запомнили, как тирана, а Лактация вообще никто не помнит (разве что специалисты).
Нет, не буду отрицать очевидного: дворец в Сплите действительно перестраивался. Вернее — надстраивался. Но виной тому не императорский каприз, а глупость архитекторов. Взгромоздили палаты прямо у кромки моря. А цезарь уже далеко не юн. У него ревматизм — и, соответственно, негативная реакция на сырость. Была я в этих «диоклетиановых подвалах» — ну правда ведь, сыро и промозгло. Хотя, конечно, величественно и красиво. Я себе это так представляю: заходит император принимать работу, осматривается критически, щелкает языком и говорит: «Ну что, прекрасно! Я доволен… Кости только ломит. Так что мне все то же самое, но этажом выше». И местные строители быстренько сооружают крутую лестничку (по мне такие ступеньки — тренажер для бедер, но императорам не страшно, их на носилках носили), галерейку с видом на море — чтоб государь прогуливался,
и, ясное дело, второй дворец на крыше первого. Все довольны: император на время избавился от ревматизма, жители Сплита — от налогов, а Лактаций получил повод зафиксировать для потомков еще одно свидетельство «языческой тирании». Первый этаж — «подвалы Диоклетиана» — никогда не использовался. Только поздние поселенцы — в XVIII — XIX вв. хранили там вино и капусту.
Еще об архитектуре
Рим разрушили не варвары. «Вечный город» рассыпался сам, как рассыпается дом, оставленный хозяевами. В III веке Диоклетиан переселился на Восток — «ближе к границам, которые нуждаются в защите». Соправителя своего Максимилиана отправил на Запад в Медиоланум (ныне Милан). С тех пор Рим, хоть номинально и считался столицей, больше никогда не был резиденцией императоров. В IV веке историки запричитали о «падении Рима», а в XIV в садах папской резиденции, как в диком лесу, завелись волки.
Восток же наоборот отстраивался и процветал, благодаря «тирании» Диоклетиана. Между прочим, водопровод, сработанный еще рабами Рима в III веке, действует в Сплите до сих пор. Каменный акведук (его непременно показывают туристам) несет воду из реки Ядро к отелям и городским домам. Причем вода настолько чистая, что Сплит, пожалуй, единственный город в Европе, где не возбраняется пить сырую воду из-под крана и даже из фонтанов.
Монетный двор, обруганный христианским историком, фрагментами сохранился до сих пор. Дворец Диоклетиана стал постаментом для христианских и славянских поселений. В его подвалах действует музей. Мавзолей Диоклетиана (в котором он, кстати, так и не был похоронен) трансформировался в католический кафедральный собор святого Дуэма и Марии. Это самая древняя действующая христианская церковь в мире. Зданию 1700 лет. 1300 лет оно функционирует как церковь. Ни разу за это время: ни во времена войн, турецких интервенций, даже в эпоху коммунистов — в храме не прекращались богослужения. Даже если бы в Хорватии больше ничего интересного не было, — ради собора святого Дуэма сюда стоило бы приехать.
О демократии
Цезарь Гай Аврелий Валерий Диоклетиан Август не был похоронен в мавзолее, потому что умер просто римским гражданином. Несмотря на все обвинения в тирании, несмотря на некоторые монаршие заскоки (вроде страсти к строительству и любви к драгоценным камням), Диоклетиан был очень демократичным правителем. Едва придя к власти, он заявил гражданам, что через 20 лет — как только приведет империю в порядок — оставит трон. Собственно, так он и сделал. Собрал войска, представил им нового цезаря и убыл в Сплит, в свой двухэтажный приморский дворец, где на досуге удачно сочетал занятия философией и сельским хозяйством.
Кстати, о сельском хозяйстве. Французы утверждают, что до XIX века, пока они не завезли сюда свои виноградные саженцы, в Хорватии не было вина. Стесняюсь спросить, а как тут раньше жили винолюбивые римляне? Хорваты уверяют, что виноградники и, соответственно, вино на территории Далмации были всегда. Ну, возможно, французы облагородили местный веселящий напиток парой-тройкой элитных сортов. Так или иначе, на мировом рынке довольно высоко котируются хорватские вина: теран, мерло, каберне, малвазия, куюнджуша. Пьют хорваты не по-римски и тем более не по-варварски — по-гречески: вино обычно разбавляют водой. Зато и употребляют его нередко вместо чая — на завтрак или среди дня. По-моему, местные красные вина здорово способствуют пищеварению и обмену веществ: толстых людей в Далмации практически нет, хотя покушать любят все. Вероятно, хорошее вино, сосновый воздух и чистая вода способствуют
долголетию. В стране с населением 4,5 млн. человек (пол-Москвы) более сотни жителей (в основном, правда, жительниц) перевалили за 100-летний рубеж, 70-летние еще выходят в море на лодках, 80-летние — прогуливаются по городу под ручку с внуками… Не зря сколько раз говорили медики: не злоупотребляйте сливочным маслом — питайтесь оливковым!
Далматинское оливковое масло считается одним из лучших в мире. Мало того, что его производят в большинстве областей по старинке — экологически чистым методом холодного отжима, так еще и хранят — в каменных чанах, обеспечивающих постоянную оптимальную температуру. Кроме того, камень известковых пород насыщает масло минеральными солями и придает ему целебные свойства. Бутылочка хорватского масла — самый ценный сувенир для северных европейцев. Сливочного масла далматинцы почти не употребляю: так исторически сложилось — в гористой и лесистой местности коровкам было негде разгуляться, а козы и овечки прижились. Поэтому национальным лакомством далматинцев (они не жалуют сладости) стал овечий сыр. Самыми вкусным считаются сорта брачки и пагачки (соответственно с островов Брач и Пага): это душистые, плотные, слоистые сыры. Секрет их в том, что в процессе созревания продукт
несколько раз промывают в оливковом масле.
Произошла эта история в далекое советское время на военной базе в дружественном тогда нам Вьетнаме. Гарнизон. Госпиталь. Небольшой городок с нашими специалистами и их семьями. В городке обитают стаи местных вьетнамских дворняжек.(Размер этих зверей соответствует размерам местного населения). Сердобольные советские граждане по мере возможности подкармливают собачек. Собачки постоянно ошиваются около тех домов где им подкидывают косточки, за что дети военспецов присваивают им клички по имени владельцев домиков. Этот живет около дома Паши - значит будет "Паша". Тот около Сашки Иванова - значит будет "Сашка". Тихая размеренная жизнь. Приходит борт из Союза. Прилетает новый замначальника госпиталя. Красавец мужчина. Назовем его Семеном Петровичем. Семен Петрович прибывает без семьи но со своим любимым псом породы
английский дог по кличке "Джим". Описать Джима достаточно просто - вылитая собака Баскервилей. Семена Петровича вместе с Джимом поселяют в отдельный домик и они после всех обязательных процедур после прилета удаляются на отдых. Раннее утро. Один из вьетнамских барбосов, назовем его "Мишка", осуществляет утренний обход своей территории. Неспеша обходит свои владения периодически помечая их. Подходит к очередному кусту тропической вонючей гадости и с видом хозяина задирает заднюю лапу... В это же время Семен Петрович с Джимом выходят на утренний променад. Джим увидев родственную душу радостно срывается с поводка и бежит к "Мишке" знакомится. Забегает с тыла и пытается обнюхать вьетнамскую дворнягу. Мелкий вьтнамский хозяин опускает голову и заглядывает себе между лап -"Мол это что же это за нахал". Как вы думаете чтобы с вами случилось если бы вы в такой же пикантной ситуации увидели
хищную оскаленную морду с жуткими клыками... Видно не зря говорят что мы физиологически похожи на собак... "Мишка" закатывает глаза и как был с задранной лапой так и свалился бок. "Мишка умер! Мишка умер!" загалдели дети идущие в школу. "Какой Мишка?" заорал вывалившийся из госпиталя дежурный. "Мишка Скворцов умер! У Мишки сердце не выдержало!" заорали дети. Из госпиталя вылетел персонал со всеми медицинскими прибамбасами... Через некоторое время разобравшись в ситуации и подавив приступы ржанья медики решили оказать первую помощь... Замначальника госпиталя диагностировал инфаркт. Провели вливания. Легкий массаж сердца."Мишка" ожил и жалобно скуля уполз в кусты. Больной выжил. Но с тех пор проходя мимо цветка на который он так не удачно пописал, "Миша" заливался таким лаем минут на 40, что всем было понятно что во всех его бедах виноват именно этот поганый цветок который
так его напугал...