Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Фонд таинственных явлений

  Все выпуски  

ФОНД удивительных и загадочных явлений, таинственных фактов


Информационный Канал Subscribe.Ru


ТАИНСТВЕННЫХ ЯВЛЕНИЙ
ЗАГАДОЧНЫХ ФАКТОВ
ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫХ СНОВИДЕНИЙ
ФОНД
         
         
         
         
         
выпуск # Внеочередной
[ ... ]

 ВЕЩИ,  ВЕСТНИКИ РАДОСТИ

   

    Если мы хотим освободиться от гнета отвлеченных постулатов и формальных правил, мы должны обратить внимание на свое тело, на мир телесной интуиции — это принцип множественности наших восприятий. А если мы сосредоточиваем внимание на своих ощущениях, мы не можем не вглядеться самым пристальным образом в окружающие нас предметы, которые эти ощущения порождают и в известном смысле регулируют, усиливая или, наоборот, подавляя их.

    Наследие китайской мудрости — это не идеи и не понятия, но и не "материальные остатки" былого, а "духовные вещи", отмеченные печатью избирательной воли и потому с особенной силой воздействующие на наше сознание. Это вещи, высвеченные светом внутреннего прозрения, ставшие вестниками свободной души, свидетелями долгого внутреннего совершенствования и потому несущие в себе возвышенные качества жизни и воздействующие так, чтобы не нарушать внутренней цельности духа, не расслаблять волю, а, напротив, способствовать ясности сознания. Полнота телесного опыта соответствует полноте духовной жизни, и эта, бес-предметная полнота предстает необозримо-пустотной перспективой созерцания. Такая пустота и есть подлинное сокровище сердца. Она не облекается в словесные формулы и какие бы то ни было образы. Она предстает непостижимо-сложным, истинно вселенским узором вещей; небесным узором бытия, в котором вещи лишь обозначают границы нашего опыта, мгновения жизненных метаморфоз, бесчисленных и неисчерпаемых, и которое поэтому хранит в себе сокровенную глубину всякого переживания. Эти вещи — только отблеск, ускользающая тень и пропадающий след внутренней реальности; реальности неисповедимой, но интимно-внятной нам, как сам опыт присутствия тела.

    Для хранителя неисповедимых заветов традиции бытие вещей есть узор, затейливое плетение жизненных сил еще и потому, что предельность опыта, ограничивая самое себя, неизбежно существует как "внеположное содержанию", hors d'oeuvre — как декор, украшение, вариация. Для него красота и творчество изначально присущи миру и вечно будут пребывать в нем, нерукотворные узоры природы и узоры письмен, созданные человеком, — явления одного порядка.

    По этой причине аскеза китайских мудрецов, живущих декоративностью бытия, есть "праздность" (сянь). Эта праздность — знак превозмогания ограниченности замкнутого на себе рассудка, оперирующего категориями логического тождества. Она — достоверное свидетельство освобожденного сознания, чья внутренняя целостность преломляется игрой бесчисленных граней кристалла жизни.

    Вещи поистине жизненно нужны тому, кто посвятил себя Великому Пути, ибо в пути нет ничего кроме конкретности. Но они нужны лишь как тени духовных превращений, отмечающие пределы восприятия. Действительная вещь, говорили в Китае, включает в себя нечто иное; она есть в равной мере не-вещь. Человек, преданный Пути, окружает себя вещами, но такими, которые отправляют его дух в странствие по "безбрежным чертогам" Великой Пустоты. Для такого человека вещи открывают сокровенное пространство игры бытия с его взаимозаменяемостью присутствия и отсутствия, открытия и закрытия, пустого и наполненного. Мудрый тешится вещами. Он любит вещи, потому что свободен от них. И благодаря вещам он пестует свой дух.

    Этот непроизвольно рождающийся в сознании, воплощающий текучесть самого сознания мир творческого поновления, таинственный мир сладких грез, завораживающего "забытья", был настоящей цитаделью китайской традиции, ее "башней из слоновой кости". Ведь он непроницаем для воздействий извне, извечно сокрыт и доступен лишь внутреннему видению Одинокого. Он пишется мгновенно испаряющимися письменами души на затвердевшей коре физического мира, и его присутствие заставляет верить в нереальность границ между фантазией и действительностью. То и другое смешивается в "предании" (чжуань), составляющем подлинное, символическое тело традиции. В книгах, касающихся различных сторон китайского быта, будь то описания предметов домашнего обихода, практикумы по тому или иному виду искусства или просто рассказы о всяческих курьезах и достопримечательностях, мы обнаруживаем тесное и вполне мирное соседство мифических персонажей и исторических лиц, возвышенно-эпического и приземленно-бытового; соседство порой курьезное (когда, например, в славословиях вину идеальные цари древности объявляются образцовыми выпивохами), но в глубине все-таки неизменно серьезное. На то есть вполне здравомысленное объяснение: в алхимии творческих метаморфоз Хаоса дух смешивается с материей, фантазия становится неотличимой от действительности, искусство сливается с жизнью. Родоначальник даосизма Лао-цзы говорил, что тот, кто живет превращениями Пути, "умеряет свой свет, уподобляется пыли". Мудрый вносит свет в прах бытия и живет в сумерках — этой пограничной области между днем и ночью ...

В. Малявин


 

Пиво желательно пить охлажденным и с орешками, а эту рассылку -- смотреть в браузере и в онлайне.
© 2004-2005 проэкт Sfera, Пространство.Время.Знание, Трасса60.com, Клуб ДрузейЗамечательных Людей
|
sfera@ua.fm
|
админ@trassa60.com

Subscribe.Ru
Поддержка подписчиков
Другие рассылки этой тематики
Другие рассылки этого автора
Подписан адрес:
Код этой рассылки: rest.mystery.unknown
Архив рассылки
Отписаться
Вспомнить пароль

В избранное