[svoboda] ГНИЛОЙ НАРОДЕЦ
Здравствуйте, rest.
Раиса Тихоновна Лепехина много на своем веку повидала и пережила, потому ей
голову не заморочишь, баки не забьешь и на кривой козе не объедешь. Но народ
нынче такой гнилой пошел, что приходится все время быть начеку и вести жизнь
хлопотную и утомительную.
По понедельникам она, хоть и пенсионерка, всегда ходит на биржу труда. Берет
талончик, занимает очередь и, устроившись на неудобной банкетке, тяжело
вздыхает:
- Это же сколько людей без дела толчется, уму непостижимо! В мое время на
каждом углу объявления висели: ``Требуется. Требуется''. Рабочие по сорок
лет к одной проходной по гудку ходили. А сейчас молодые, здоровые, с
образованием, а трудиться не желают. Вот вы, женщина, на завод пошли бы?
Модно одетая девушка лет двадцати пяти с тонкими чертами лица нервно
оглядывается.
- Это вы мне?
- Вам-вам, женщина, - Раиса Тихоновна принципиально использует это
обращение. Пусть привыкает! А то взяли моду - до седых волос в девушках
ходить.
- Я по специальности биолог, - смущенно оправдывается ее юная собеседница. -
Что мне на заводе делать?
- Биолог она! - фыркает старуха. - А ты государство спросила: нужны ему
биологи? В школе тебя учили бесплатно, потом в институте пять лет дурака
валяла, а теперь на биржу пришла: пристройте меня. Небось еще и пособие
просить будешь. А на производство предложат пойти, так в амбицию бросишься:
я, мол, биолог.
- Чего ты, мать, на девушку наехала? - неожиданно заступается слегка
потрепанный мужичок лет сорока. - Я, к примеру, сам с завода, слесарь
четвертого разряда. А тоже без работы.
- Значит, такой слесарь, - рубит с плеча Лепехина. - У нас на заводе путевых
слесарей на руках носили. Ко всем праздникам премии, пайки, квартиры вне
очереди. Виктора Стасюка даже круизом заграничным наградили.
- Меня, может, тоже на руках носили, - подбоченивается мужичок. - Вот только
завод медным тазом накрылся вместе с директором. Полтыщи человек на улицу
выкинули и не глянули, слесарь ты там или токарь.
- Значит, работали плохо. Бракоделы! - выносит уничижительный вердикт
пенсионерка и с кряхтением поднимается: подошла ее очередь.
В кабинете румяной инспектрисы Вареньки она требует перечислить все
имеющиеся вакансии и, с подозрением глядя на девушку, резюмирует:
- Опять вы для меня ничего не нашли. Для своих так, небось, место сразу
подбираете, а если кто с улицы пришел, так сиди, бабка, на голую пенсию.
- Ну почему же, - робко возражает Варенька, - вот нужна консьержка, кстати,
от вашего дома недалеко.
- Это чтоб я сутки в подъезде на сквозняке сидела? - оскорбленно поджимает
губы Раиса Тихоновна. - Годы мои не те, чтобы, как макака, на стуле
вертеться. Ты мне нормальную работу предложи.
Лепехина свято убеждена, что где-то до сих пор клеят коробочки и собирают
авторучки на дому, но Варька пристраивает туда своих, может быть, даже и за
взятки. Вон одета как картинка. Это с какой такой зарплаты? Беседа с
инспектрисой заканчивается жалобой на ее бездушие и формальный подход.
Бедная Варя из-за этого в очередной раз останется без премии. Ну и что?
Пусть знает, что Лепехина себя в обиду не даст.
По вторникам Раиса Тихоновна посещает поликлинику. Приходит к кардиологу,
получает направления на кардиограмму и анализы. Неукоснительно все сдает и
является через неделю, чтобы узнать результаты и получить назначения.
Закончив с кардиологом, записывается к невропатологу, потом к урологу,
отоларингологу и далее по списку. Когда список исчерпывается, начинает все
сначала. И не дай бог кто-то из докторов заявит, что ее проблемы носят
возрастной характер.
- Тебя государство выучило на врача, так лечи, а не в паспорт ко мне
заглядывай! - возмущается старуха, тут же переходя на ты, и пишет жалобу в
горздрав. Там Лепехина давно известна как докучливая кляузница, но
реагировать чиновники вынуждены. Ведь она, если что, и до министра дойдет.
Среду Раиса Тихоновна посвящает собесу, который, как и многие старушки,
почему-то называет ``совбез''. Слышится ей в этой аббревиатуре нечто
солидное, советское. Несколько лет назад при очередном перерасчете пенсий,
по ее мнению, явно что-то не учли, потому выплачивают ей рублей на сто
пятьдесят меньше положенного. У нее скопилось уже добрых полсотни ответов из
самых высоких инстанций, что все по закону. Но Лепехина не теряет надежды
добиться справедливости. Доведя до нервного тика сотрудниц собеса, она
возвращается домой строчить очередную жалобу.
Четверг для нее - базарный день. Свой маршрут Раиса Тихоновна начинает с
мясных рядов, где придирчиво выбирает телятину.
- Что ты мне подсовываешь?! - сердится она. - Думаешь, если я городская, так
теленка от яловой коровы не отличу? Я, если хочешь знать, сама из деревни.
Новички пытаются спорить, более опытные их одергивают. Но даже если дело не
доходит до конфликта, все равно мало какой четверг обходится без визита в
кабинет директора рынка - красивого полного кавказца Ахмета Тимуровича.
Завидев на пороге ее коренастую фигуру, директор страдальчески закатывает
свои большие влажные глаза.
- Раиса-джяным, что опять не так?
Старуха, не торопясь, устраивается в кресле и приступает к подробному
отчету. В отделе, где торгуют курятиной, плохо пахнет, продавцы корейских
деликатесов устроили пьянку прямо на рабочем месте, у торговок фруктами
подкрученные весы, и так далее и тому подобное. Ахмед Тимурович вызывает
начальника охраны. Тот вежливо берет Лепехину под локоток, и они идут
проверять сигналы. Там, где они подтверждаются, он мечет громы и молнии,
обещает сгноить и даже целую неделю не пускать на рынок. Вернувшись домой,
Раиса Тихоновна обнаруживает в сумке куриный окорочок, который не покупала,
полколечка домашней колбаски или кусочек сыра. Мелочь, конечно, она и сама
могла бы купить, но тут, как говорится, дорог не презент, а оказанное
уважение.
Пятницу пенсионерка проводит дома. Попыталась когда-то прибиться к местному
храму, но там такая вреднющая старостиха, что даже Лепехина, никогда не
лезущая за словом в карман, смущенно отступила. Написала было жалобу в
епархию, но оттуда пришел такой странный ответ со ссылками на какие-то
псалмы и послания, что она плюнула и отступилась.
Так что в последний рабочий день недели она с утра пораньше выносит
раскладной стульчик, устраивается в затишке возле подъезда и приступает к
общению с соседями.
- Ой, как ты поправилась! - приветствует она подтянутую девицу из
шестнадцатой квартиры, изнуряющую себе ежедневными пробежками. - Такая попка
круглая стала, приятно глянуть.
Девица синеет и улетает в сторону спортплощадки со скоростью пули.
Светлане Андреевне, провожающей в школу внука - тихого отличника и
шахматиста, - с ехидством сообщает:
- До чего же курточка на вашем мальчике мне знакома. Вот точно в такой же
какой-то пацаненок папиросы курил за гаражами, а потом жвачкой заедал. Ваш?
Соседка резко дергает внука за руку и ускоряет шаги, чтобы скорее миновать
Лепехину, но душа уже отравлена подозрениями. От внука действительно
частенько попахивает ментолом. Не табачный ли дух забивает?
Мальчик, не чувствующий за собой никакой вины, удивленно поднимает на нее
ясные глаза. Что случилось с его доброй бабушкой? А старуха саркастически
улыбается им вслед. Никого за гаражами она не видела и вообще обходит это
место стороной. Однако, по ее искреннему убеждению, профилактическая порка
пацаненку не помешает. Ее саму еще как пороли, и ничего, человеком выросла.
А с нынешними огольцами так носятся, пальцем боятся тронуть. И что из них,
небитых, получится?
Бездетной паре Мухиных, которые выводят на прогулку своего выхоленного
пуделя, она со вздохом говорит:
- Все с собачкой тетешкаетесь? Ну, тетешкайтесь-тетешкайтесь. Может, хоть
она вам на старости лет стакан воды подаст.
Они могли бы сказать: ``А тебе, старая карга, кто подаст? У тебя ведь не то
что детей, даже собаки нет'', - но они, как и все остальные соседи, давно
закаялись пререкаться с Лепехиной. Пиши потом объяснения участковому, а
Кравцовым даже пришлось штраф заплатить за антиобщественное поведение.
/окончание следует/
радио забей на всё можно послушать по ссылкам-
http://radiozabeynavsyo.no-ip.biz:8000/Zabey.na.vsyo
http://radiozabeynavsyo.ddns.net:8000/Zabey.na.vsyo--
http://vasilii.no-ip.info:8000/Zabey.na.vsyo
http://sib-fm.ru:8000/zabey.na.vsyo
