[svoboda] Ушла из Жизни Ахмадулина
Здравствуйте, Рассыльчане! Литературный мир прощается с Беллой Ахмадулиной.
Знаменитая поэтесса ушла из жизни в понедельник от сердечного приступа. Ее
имя - символ целого поколения, наравне с Владимиром Высоцким и Андреем
Вознесенским. Хрупкая женщина с твердым характером, Ахмадулина не боялась
участвовать в самых рискованных авантюрах: поддерживала опальных писателей и
печаталась в запрещенных сборниках, а ее эмоциональные выступления собирали
целые залы.
"Наследница лермонтовско-пастернаковской линии в русской литературе", "Как
дышит, так и пишет" - таких эпитетов она удостоилась еще при жизни, едва
ступив на тернистый путь советского поэта. Бродский и Окуджава, Вознесенский
и Аксенов, они сразу признали в ней восходящую звезду русской изящной
словесности.
На критику официальных глашатаев, считавших ее поэзию упаднической, она
отвечала аншлагами в Политехническом музее, который тысячи поклонников брали
штурмом.
Родители хотели, чтобы она поступила в МГУ. Но ответ на первый же вопрос
сделал поступление невозможным.
- О чем сегодняшняя передовица "Правды"? - спросили ее при поступлении.
- Я искренне ответила: "Никогда не читала". Мне сказали никогда больше не
приходить. Я и не пришла, - вспоминала Белла Ахмадулина.
Ее не взяли в МГУ, но приняли в Литературный институт. Потом исключили. За
подпись в защиту Пастернака. Потом неожиданно восстановили и даже поставили
"отлично" за диплом.
После фильма "Живет такой парень" в трепетную Беллу влюбилась вся страна.
Она долго находилась под запретом - за свою непреодолимую тягу к свободе. Но
это не помешало ей вступится за Высоцкого, которого тогда тоже не печатали,
и безоглядно написать письмо в защиту Сахарова. Как бы сейчас сказали, это
был "фирменный стиль шестидесятников".
Этой дружбой Белка, как звали ее только самые близкие, дорожила, наверное,
как ничем другим. Они служили этой дружбе каждый - до самых последних своих
дней. "Великая... Она вступалась за тех, кто попал в беду", - говорит о ней
Евгений Евтушенко.
Для Нани Брегвадзе, которая всегда считала Беллу своей путеводной звездой,
эта новость стала большим потрясением. Она с трудом сдерживалась, чтобы не
разрыдаться.
"То, что я сейчас узнала, это как гром среди белого дня. Это такой удар,
такое большое горе! Большое горе и для вашей страны, и для нас, грузин.
Потому что она очень любила Грузию, мы все дружили с ней. И у меня очень
хорошие воспоминания о ней. Вообще, она гениальная была поэтесса,
гениальная! И необыкновенная женщина, необыкновенный человек", - вспоминает
Нани Брегвадзе, не скрывая своих переживаний.
Муж Борис Месерер, известный театральный художник, считал ее немодным
поэтом. Она не расстраивалась. Она переживала лишь о чистоте звука и
совести. Однажды сказала: "Я никогда не делала ничего плохого. Не писала
плохо, не переводила плохо и не вела себя плохо, хотя была в очень трудных
ситуациях".
В последние годы жизни она признавалась, что не тоскует по тем временам, по
шестидесятым. Но за нее эту тоску словно выражают ее слова. Даже те, кто
никогда не держал в руках томик с ее стихами, знают этот гимн любви - любви
жертвенной и всепоглощающей. Ее гимн, который уже никогда не будет позабыт:
"А напоследок я скажу:
Прощай, любить не обязуйся.
http://www.vesti.ru/doc.html?id=410306
_
