Отправляет email-рассылки с помощью сервиса Sendsay

Мастера и шедевры.

Подписаться Бесплатная «Серебряная» новостная рассылка . Подписчиков 649 RSS
←   Апрель 2005   →
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30


За последние 60 дней ни разу не выходила


Сайт рассылки: http://www.ermanok.net
Открыта: 13-06-2003

Автор
Яков

Статистика

649 подписчиков
0 за неделю
←   Все выпуски   →

Мастера и шедевры.


Информационный Канал Subscribe.Ru

Мастера и шедевры

Выпуск №150. 5 апреля 2005г

Каждый день - обновления на сайте WWW.ERMANOK.NET

Всем любителям и профессионалам кино
"Должен вам заметить, сэр, что вы находитесь в месте, где показывают ФИЛЬМУ! У нас не принято распивать спиртные напитки, а тем более - приносить их с собой". ("Человек с бульвара Капуцинов") Подпишись, не пожалеешь! ;-)
Актеры советского и российского кино подписаться по почте | на сайте >>>
Веселые истории об актерах подписаться по почте | на сайте >>>
Памятные даты в мире кино подписаться по почте | на сайте >>>


К читателю


Однажды, просматривая свою библиотеку, я взял в руки один из трех томов книги И. Долгополова "Мастера и шедевры", год издания 1986. Подарил мне ее кто-то из друзей. За хлопотами повседневной жизни о существовании ее позабыли и она простояла на полке 15 лет. Чтобы вот так, совершенно неожиданно, вновь напомнить о себе. Я взял ее в руки, полистал и уже не смог оторваться, забросив на несколько дней самые неотложные дела. Книга редкая и думаю, что немногие держали ее в руках.

Наберись терпения, читатель. Рассказы достаточные по объему, а возможности человеческие ограничены. Рассказов немало - более ста. Так что чтение их растянется для нас с тобой на длительное время. Но какое чтение...


Рассказ 43.
"Василий Суриков".

Репродукции к рассказу можно посмотреть здесь.

Суриков… Создатель грандиозных картин-эпопей, шекспировских по накалу страстей и мощи характеров героев. Его монументальные полотна необъятны, как мир!
В них мы слышим говор тысячных толп, грохот сражений, в них гудит набат и раздаются стоны мятежных стрельцов. До нашего слуха доносятся вольные песни разинских ватаг и звон цепей опальной боярыни Морозовой. Мы любуемся богатырской красой русской природы, ширью могучих рек, напевной удалью былинных сказов.
Глядя на полотна Сурикова, мы ощущаем истинного героя истории - Народ!
Явственно, без единой утайки показывает нам мастер всю драматичность, порою трагедийность страниц русской национальной летописи. Всю меру страданий людских, страданий народа, который отвечал за все.
„Что развивается в трагедии? Какая цель ее?" - спрашивал Пушкин.
И отвечал: "Человек и народ. Судьба человеческая, судьба народная".
Поэт мечтал:
„Бог даст, мы напишем исторический роман, на который чужие полюбуются".
Суриков исполнил завет великого поэта, он оставил потомкам широкую панораму истории России. Выразил пластически, ярко, объемно главное действующее лицо этой грандиозной эпопеи. Не грозных царей, не самодержавных благодетелей, не государей победоносных.
"Я все народ себе представлял, - говорил художник, - как он волнуется, подобно "шуму вод многих".
Океан... -Вот слово, которое невольно приходит на ум, когда вспоминаешь глубину и размах исторических прозрений Сурикова, когда перед мысленным взором проходят его симфонические по звучанию холсты.
Впервые в русском, да и, пожалуй, в мировом, искусстве героем картины стал народ! И в этом поистине новаторская роль Василия Ивановича Сурикова.
Мастер развернул перед зрителем вместо привычных банальных исторических полотен, изготовляемых по шикарно-помпезной рецептуре европейских салонов либо по канонам выхолощенного академизма, новую красоту народного эпоса, глубоко чуждого лакированным и ходульным картинам признанных корифеев.
Подвиг.
Иначе не обозначить создание полотен Сурикова. Это титанический труд, которого с лихвой хватило бы на творческую жизнь доброго десятка художников.
Но это еще и подвиг первопроходца, преодолевшего косность и реакционность монархического аппарата, свято охраняющего принципы создания псевдоисторических картин, восхвалявших царизм.
Пораженный зритель увидел впервые не костюмированных натурщиков, изображавших ту или иную сцену из жизни государей и их верноподданных, не привычных статистов в стиле "рюс", нарумяненных и напомаженных.
Нет.
В тихую заводь официальной исторической живописи ворвались простые люди суриковских полотен, обрушился рев толпы народной, перед зрителем предстала сама правда истории.
Надо было обладать силой богатырской, чтобы преодолеть, разрушить пошлый, мещанский историзм заказной живописи, угождавшей вкусам власть предержащих.
На голову рутинеров обрушилась лавина образов, созданных мастером, не только владевшим колоритом, пластикой, композицией, восходящими к самым вершинам мирового искусства, но и живописцем-драматургом.
В своих произведениях, глубочайших по психологическим контрастам и пониманию истории, он заставил жить и действовать десятки, сотни людей.
Репин взволнованно рассказывает об ощущении, которое получал зритель:
„Впечатление от картины так неожиданно и могуче, что даже не приходит на ум разбирать эту копошащуюся массу со стороны техники, красок, рисунка. Все это уходит как никчемное; и зритель ошеломлен этой невидальщиной. Воображение его потрясено".
Прозрение...
Лишь так можно расценивать умение Сурикова проникнуть в самую суть, самую толщу истории, умение так свежо и честно рассказать о полюбившихся ему героях.
Подлинность суриковских полотен заложена в самой биографии художника, прибывшего в Петербург из далекого далека - Сибири. Там, в краю своего детства, в Красноярске, он получил ту жизненную школу, которая помогла ему создать истинно народные шедевры.
Вот что рассказывает сам живописец:
«А первое мое воспоминание - это как из Красноярска в Торгошино через Енисей зимой с матерью ездили. Сани высокие. Мать не позволяла выглядывать. А все-таки через край посмотришь: глыбы ледяные столбами кругом стоймя стоят, точно дольмены. Енисей на себе сильно лед ломает, друг на друга их громоздит...
В баню мать меня через двор носила на руках. А рядом у казака Шерлева медведь был на цепи. Он повалил забор и черный, при луне, на столбе сидит.
Идеалы исторических типов воспитала во мне Сибирь с детства, она же дала мне дух, и силу, и здоровье.
Жестокая жизнь в Сибири была. Совсем XVII век. Кулачные бои, помню, на Енисее зимой устраивались. И мы мальчишками дрались. Уездное и духовное училища были в городе, так между ними антагонизм был постоянный. Мы всегда себе Фермопильское ущелье представляли - спартанцев и персов. Я Леонидом Спартанским всегда был.
...Мощные люди были. Сильные духом. Размах во всем был широкий. А нравы жестокие были. Казни и телесные наказания на площадях публично происходили. Эшафот недалеко от училища был. Там на кобыле наказывали плетьми. Бывало, идем мы, дети, из училища, кричат: „Везут, везут!" Мы все на площадь бежали за колесницей... И сила какая бывала у людей: сто плетей выдерживали, не крикнув... Помню, одного драли; он точно мученик стоял, не крикнул ни разу. А мы все - мальчишки - на заборе сидели... А один... храбрился, а после второй плети начал кричать. Народ смеялся очень...
В Сибири народ... вольный, смелый... Про нас говорят: „Краснояры сердцем яры"».
И, резюмируя, с гордостью Суриков писал:
„Род мой казачий, очень древний. Уже в конце XVII столе¬ия упоминается наше имя (история Красноярского бунта...").
Формирование таланта русских художников превосходно описано Белинским:
„Возьмем поэта русского: он родился в стране, где небо серо, снега глубоки, морозы трескучи, вьюги страшны, лето знойно, земля обильна и плодородна; разве все это не должно положить на него особенного характеристического клейма!
Он в младенчестве слышал сказки о могучих богатырях, о храбрых витязях, о прекрасных царевнах и княжнах, о злых колдунах, о страшных домовых; он с малолетства приучил свой слух к жалобному, протяжному пению родных песен; он читал историю своей родины, которая не похожа на историю никакой другой страны в мире..."
Однако наивно было бы предполагать, что картины Сурикова появились в результате некоего колдовского наития или родились под влиянием интуитивных движений души сибирского самородка. Творчество Василия Ивановича Сурикова - драгоценный сплав русской, правдивой души, огромного труда, культуры, жизненного опыта.
Молодой Василий Суриков, пройдя через горнило школы Чистякова, глубоко и жадно изучал творения мастеров Возрождения. Он восторгался кистью Веронезе, Тинторетто и Тициана...
Но не только восторгался.
Он изучал колорит их полотен.
Учился у них великому умению населять холсты десятками, сотнями людей. Он дотошно исследовал законы композиции их картин.
Посещая музеи Европы, молодой мастер проводил часы перед шедеврами Рембрандта и Веласкеса, пытаясь проникнуть и тайны мастерства художников.
Нельзя без волнения читать письма Сурикова учителю Павлу Чистякову:
„Я хочу теперь сказать о картине Веронезе "Поклонение волхвов" - какая невероятная сила, нечеловеческая мощь могла создать эту картину? Ведь это живая натура, задвинутая в раму... Видно, Веронезе работал эту картину... без всякой предвзятой манеры, в упоении восторженном. В нормальном, спокойном духе нельзя написать такую дивную по колориту пещь. Хватал, рвал с палитры это дивное мешаво, это бесподобное колоритное тесто красок...
У них есть одна вещь, я ее никогда не забуду, - есть Рембрандт (женщина в красно-розовом платье у постели), такая досада - не знаю, как она в каталоге обозначена. Этакого заливного тона я ни разу не встречал у Рембрандта. Зеленая занавесь, платье ее, лицо ее по лепке и цветам - восторг. Фигура женщины чистится до миганья. Все окружающие живые немцы показались мне такими бледными и несчастными.
...Кто меня маслом по сердцу обдал, то это Тинторетто.
Говоря откровенно, смех разбирает, как просто, неуклюже, но как страшно мощно справлялся он с портретами своих красно-бархатных дожей, что конца не было моему восторгу.
Ах, какие у него в Венеции есть цвета его дожеских ряс, с какой силой вспаханных и пробороненных кистью...
После его картин нет мочи терпеть живописное разложение".
Далее Суриков пишет о портрете Иннокентия X Веласкеса в палаццо Дориа:
„Здесь все стороны совершенства есть - творчество, форма, кiторит, так что каждую сторону можно отдельно рассматривать, и находить удовлетворение. Это живой человек...
Для меня все галереи Рима - это Веласкеса портрет.
От него невозможно оторваться. Я с ним перед отъездом из Рима прощался, как с живым человеком".
Суриков был человеком высокой культуры.
Известна его любовь к музыке.
Еще юношей он превосходно играл на гитаре, любил петь старинные песни, позже он стал играть на фортепьяно.
Охотно посещал концерты, где исполняли Бетховена, Баха, Шопена.
Мастер глубоко изучал эпические строки Гомера, пристально вчитывался в романы Бальзака.
Он учился всю жизнь.
Вот письмо, датированное 1912 годом:
„Я очень был удивлен, что вы уехали, не сказав ни здравствуй, ни прощай своему лучшему другу. Нехорошо, нехорошо! Ну, как вы устроились в Париже?.. Должно быть, как у вас хорошо. Ходите в Люксембургский музей? Какие там дивные вещи из нового искусства! Моне, Дега, Писсарро и многие другие. Лена вам кланяется.
Напишите подробно. Ваш В. Суриков".

Когда читаешь эти строки, становится ясно отношение прославленного русского художника к творчеству французских импрессионистов. Впрочем, самое беглое изучение творчества Сурикова обнаружит его глубокое знание законов пленэра, открытых в свое время французами.
Кстати, было время, когда Сурикова пытались представить как некоего столпа „расейской школы" с весьма ограниченными вкусами.
Это неправда.
...Сетуя по поводу бедности колорита передвижников и мечтая об обогащении скупой, порою ограниченной палитры своих товарищей, Крамской призывал:
„Нам непременно нужно двинуться к свету, краскам и воздуху, но... как сделать, чтобы не растерять по дороге драгоценнейшее качество художника - сердце".
Суриков первый гениально решил эту задачу.
„На снегу писать - все иное получается. Вон пишут на снегу силуэтами, - говорил Суриков. - А на снегу все пропитано светом. Все в рефлексах лиловых и розовых, вон как одежда боярыни Морозовой - верхняя, черная; и рубаха в толпе. Все пленэр. Я с 1878 года уже пленэристом стал; „Стрельцов" также на воздухе писал.
Все с натуры писал: и сани, и дровни. Мы на Долгоруковской жили (тогда ее еще Новой Слободой звали)... Там в переулке всегда были глубокие сугробы, и ухабы, и розвальней много. Я все за розвальнями ходил, смотрел, как они след оставляют, на раскатах особенно. Как снег глубокий выпадет, попросишь во дворе на розвальнях проехать, чтобы снег развалило, а потом начнешь колею писать. И чувствуешь здесь всю бедность красок!"
Это стремление великого мастера к постоянному изучению современного искусства станет еще понятнее, если мы ознакомимся с открытым письмом Сурикова, появившимся в газете „Русское слово" 4 февраля 1916 года по поводу новой экспозиции картин в Третьяковской галерее, сделанной И. Э. Грабарем и освистанной и осмеянной рутинерами.
"Волна всевозможных споров и толков, поднявшаяся вокруг Третьяковской галереи, не может оставить меня безучастным и не высказавшим своего мнения. Я вполне согласен с настоящей развеской картин, которая дает возможность зрителю видеть все картины в надлежащем свете и расстоянии, что достигнуто с большой затратой энергии, труда и высокого вкуса. Раздавшийся лозунг „быть по-старому" не нов и слышался всегда во многих отраслях нашей общественной жизни.
Вкусивший света не захочет тьмы. В. Суриков".
Однако нам пора вернуться почти на сорок лет назад, когда Суриков заявил о себе первым шедевром...

Мои рассылки

1.Потому что круглая Земля.

Смешные и познавательные истории о путешествиях автора по разным странам. Принимаются для публикации рассказы и информация. Чем раньше пришлешь - тем быстрее прочтешь. Почитайте, улыбнитесь - и к вам потянутся люди. Время пошло.

2.Чтоб вы так жили!
Все, о чем я собираюсь рассказать в этой рассылке - правда. Это истории из моей жизни. Когда-то они были просто моей жизнью. Теперь стали историей. Кому-то они покажутся неинтересными. Кому-то наивными. Кое-кого, надеюсь - заинтересуют. Но это не все. Ведь и у вас случалось в жизни что-то интересное. Пишите, я с удовольствием все опубликую. И это еще не все. Одни истории приедаются. Пусть будет юмор, что-то необычное. И, конечно, ваши письма найдут здесь достойное место. И это еще не все...



Это интересно

1.Домашний электронный музей шедевров мировой живописи. Множество электронных альбомов, посвященных великим мастерам живописи. В альбомах представлены лучшие картины лучших художников с возможностью распечатки, а также биографии художников. Все альбомы работают под музыку. Предоставляется пожизненный доступ к скачиванию. Количество альбомов постоянно растет. Домашний электронный музей - лучший способ приобщения к искусству живописи!


Каждый день - обновления на сайте WWW.ERMANOK.NET


До встречи!

Моя почта

Рассылки Subscribe.Ru
Мастера и шедевры.
Архив рассылки "Мастера и шедевры"


http://subscribe.ru/
http://subscribe.ru/feedback/		 Подписан адрес:
Код этой рассылки: rest.interesting.chedevri		 Отписаться
В избранное