Лучшее из армейских историй на Биглер Ру Выпуск 2399
Книги, а также значки с символикой сайта, Вы можете приобрести в нашем «магазине».
Лучшие истории Биглер.Ру по результатам голосования
Авиация
Бортжурнал N 57-22-10
Часть первая СОЮЗ
16 новых историй
Блиц борттехника
После командировки борттехник Ф. собрался в отпуск. Как раз всех его друзей, которым предстояло лететь в Афганистан, на две недели отправили в профилакторий под Хабаровском. В рамках все той же подготовки - набраться сил и пройти курс самообороны без оружия. Пути расходились окончательно. Борттехник Ф. надеялся, что, когда он вернется из своего почти двухмесячного отпуска, «афганцы» будут, наконец, в Афганистане и перестанут маячить живым укором перед его глазами. Будет стоять глубокая осень, потом
настанет зима и все пойдет по плану, утвержденному весной. Он будет летать над заснеженной землей, писать роман, играть в шахматы. Да, играть в шахматы, а не просто разбирать партии двух «К». На смену борттехнику М., с которым борттехник Ф. коротал вечера за доской, пришел борттехник нового призыва. Он был женат, поселился с женой в общежитии, и первым делом обошел соседние комнаты в поисках любителей шахмат. Увидев на столе у наших лейтенантов не только шахматн
ую доску с фигурами, но и шахматные часы - белые, с черными кнопками и красными флажками, - он разволновался. Борттехник Ф. снисходительно-добродушно согласился сыграть партейку. Привыкший всегда выигрывать, фигуры двигал быстро, думал рассеянно, и уже в дебюте попал в трудное положение. Спохватился, начал думать, боролся изобретательно и все же проиграл. Потом он проиграл еще две партии, потом выиграл одну и одну с трудом свел вничью.
Новый борттехник оказался перворазрядником, а то и кандидатом в мастера спорта (автор уже не помнит, склоняясь ко второму, потому что перворазряднику проигрывать все же несолидно), и все книги, вставшие у него в комнате на полке, были шахматными. Борттехник Ф. вдруг осознал, что его знание нескольких дебютов по пять ходов в каждом, в данном случае равно полному незнанию. Он проигрывал один к пяти каждый день, и единственное отдохновение находил в пяти- или одноминутном блице, - тут счет был обратный. Но теперь
он знал, что зима дана ему еще и для полной победы над кандидатом в мастера спорта по шахматам.
В отпуске он говорил друзьям, что в Афган не идет, потому что отправляют в Чернобыль. В ответ на уговоры отказаться во что бы то ни стало, пожимал плечами. У лейтенанта ВВС было много денег, он поил друзей водкой, возил их на такси, покупал девушкам большие букеты красных роз... Однажды вечером в программе «Время» он увидел репортаж Михаила Лещинского, в котором мельком показали строй вновьприбывших вертолетчиков. Кадр был секундный, но отпускник успел узнать лицо борттехника М.! Потом он начал думать,
что мог обознаться, но сходство было слишком велико, чтобы сомневаться. «Все, - подумал борттехник Ф. с грустным облегчением. - Теперь все...».
Он вернулся в часть в середине ноября и, к своему разочарованию, увидел, что «афганцы» по-прежнему были в Магдагачи.
- Я вас скоро сам убью, - сказал он злобно.
- Успокойся, через неделю уходим, - сказал борттехник М.
Они сдавали свои борта. Наступали холода. Трава на стоянке была седой, земля - твердой как бетон. С хмурого неба медленно сыпал мерзлый туман, временами превращаясь в снег. Борттехник Ф. делал перевод своей машины на зимние, менее вязкие масла. Он бродил по пустынной стоянке то с ведром, то со стремянкой, напевая под нос: «осень, ты на грусть мою похожа, осень, вместе будем до зимы...», разжигал в патронном цинке керосин, бросив в него кусок ветоши, - греть руки, когда они замерзнут, - расконтривая,
откручивая, заливая, закручивая, законтривая... И когда он, стоя на стремянке, заправлял маслом шарниры хвостового винта, мимо сквозил как всегда стремительный инженер эскадрильи. Он пробежал, остановился, вернулся, посмотрел поверх очков на борттехника, словно что-то вспоминая, и сказал:
- Ты фото на паспорт сдал?
- Какой паспорт? - удивился борттехник.
- Дурака выключи! Служебный, какой еще! Ты же в отпуске был, когда все афганцы сдали, а завтра последний день! Хули телишься-то? Не хочешь, так и скажи...
Борттехник стоял, боясь сказать слово, чтобы не спугнуть. Но сказал:
- Завтра сдам...
- Борт Чакиру передавай! - убегая, крикнул инженер.
Борттехник пальцами вкрутил пробки шарниров ХВ, спустился по стремянке и помчался фотографироваться. Китель он пошить так и не успел, пришлось взять у лейтенанта М. Дело было к вечеру, фотоателье в поселке уже закрылось, но это не могло остановить борттехника Ф. Он понял, что там, наверху, решили дать ему шанс, - инженер, судя по очумелому виду, не понимал, что говорил. Да и он ли вообще говорил его устами?
У борттехника Ф. был фотоаппарат ФЭД-5, бачок для проявки пленки и отцовский увеличитель УПА. На фоне простыни, при свете электрической лампочки, за неимением вспышки используя большую выдержку и не шевелясь, чтобы не смазать, в кителе лейтенанта М., который был велик и сидел на плечах как бурка Чапая, борттехник Ф. отснялся на всю пленку, проявил ее, просушил, и уже ночью отпечатал фотографии - темный, опухший лик меж погон которые поднимались, как крылья настороженного орла, уходя за границы фото.
Утром он отнес шесть карточек с уголком в строевой отдел и осторожно вышел, тихо прикрыв за собой дверь, чтобы там не опомнились и не крикнули в спину - погоди-ка, тебя же нет в списках!
Несколько дней он ждал отбоя на каждом построении. Лишь когда получил на руки синий заграничный паспорт со своей самопальной фотографией, когда сдал свой борт N 22 старшему лейтенанту Чакиру, а зимний шлемофон и унты, упакованные в мешок, - на вещевой склад, когда, наконец, им сообщили, что завтра они убывают в Возжаевку, а оттуда в - Узбекистан, - борттехник Ф. успокоился. Вечером он сыграл несколько партий с кандидатом в мастера, две проиграл, поставил часы на блиц, выиграл две и встал.
- Ну, - сказал он, - спасибо за игру, но мне пора.
- Да поиграйте еще, - предложила радушная жена кандидата.
- Ребята завтра в Афган... - сказал муж с суровой скорбью, - им не до игр сейчас...
Поздним вечером к ним из верхнего городка пришли лейтенанты Т. и С. Они были не по-хорошему оживлены и принесли с собой бутылку самогона.
- Мы пить не будем! - решительно пресек лейтенант М., который укладывал сумку, и никак не мог втиснуть шахматные часы.
- Эх, - сказал лейтенант С., снимая фуражку и садясь на кровать. - Если бы не мое зрение...
- А у меня нос... - сказал лейтенант Т., и постучал себя двумя пальцами по лбу.
- Да ну вас, - сказал борттехник Ф. - Все нормально, каждому свое...
Гости попросили стаканы, выпили вдвоем, чокнувшись и пожелав, чтобы количество посадок равнялось количеству взлетов.
- Не завидую я вам, - сказал на прощанье лейтенант Т. - Говорят, там появились ракеты, от которых не уйдешь. Стрингеры...
- Стингеры, Видас, - сказал лейтенант М. - Ничего, уйдем как-нибудь потихоньку...
Борттехник Ф. смотрел в окно, как они уходят. На улице было темно и моросило. Асфальт под фонарем у КПП искрился.
Утром, перед вылетом в Возжаевку, построились на мокром аэродроме. Вертолеты стояли в тумане. А вечером, когда улетали из Возжаевки, повалил густой снег.
Осень кончилась.
Историю рассказал(а) тов. Игорь Фролов : 2010-12-06 20:35:23
Книги, а также значки с символикой сайта, Вы можете приобрести в нашем «магазине».
Уважаемые подписчики, напоминаем вам, что истории присылают и рейтингуют посетители сайта. Поэтому если вам было не смешно, то в этом есть и ваша вина.
